Идентификация Буратино 2

Глава 15 Хвост дракона

Вопрос — мутить модернизацию перед походом или отложить её на потом встал со всей остротой, как принято было говорить до катастрофы в одной очень большой и не очень европейской стране. Сейчас говорили иначе, зато громко. Главным противником работ прямо сейчас, как ни странно, был любитель всякой технической движухи Джузеппе. Он считал, что если что-то делать в спешке и без подготовки, то выйти может какая-нибудь хрень типа их андроида. Карло в принципе был согласен, а у Буратино голос был хоть и громкий, зато чисто совещательный. Компромисс был найден через минут сорок обсуждения, когда большая часть эпитетов, относящихся к умственным способностям стариков уже была сказана. О чудо! Вдруг оказалось, что можно сделать пару предназначенных под замену узлов что называется в воздухе, то есть без разборки робота. А если они получатся, если тестирование будет успешным, то уже тогда можно будет решать — ставить их на каркас Буратино или уже нет на это времени. Двести грамм золота, которое команда перестала воспринимать как деньги, позволяют получить четыреста грамм титанового сплава. Таким образом можно повышать нагрузку на верхние конечности, а главное — скорость. Так что надо будет и моторы менять на более мощные и одновременно достаточно компактные, то есть более дорогие.

Одни расходы с этой модернизацией, у Карло аж в душе было нехорошо от всех этих трат. Но не сильно, он понимал, что в отсутствие семьи других адекватных статей расходов ему всё равно не придумать. Уж лучше такое развлечение с роботом, чем копить наследство для чужих людей. Опять же, когда он умрёт, останется Буратино с очень и очень большим остаточным ресурсом. Если не будет ввязываться во всё, во что он ввязываться привык, сможет прожить еще очень и очень долго. Если к роботам подходит слово «жизнь».

Определившись с целями и маршрутом их достижения, два склочных старика снова превратились в сплоченную команду с почти неограниченными возможностями. Это небольшое преувеличение, но так проще приступать к амбициозным проектам. Любого спроси: когда люди берутся за большое строительство, первым делом они выписывают пинков всяким скептикам, которые крутятся рядом и нудят про «ничего не выйдет, это не взлетит, так делать нельзя». Когда проект успешно взлетает, то никто этот момент не вспоминает, а в случае неудачи… тогда вылезает тот самый козёл со своим «а я говорил». И вся проектная команда снова начинает дружно его пинать. Ибо нефиг!

Пепероник не был этим козлом, который вякал под руку хотя бы потому, что его не посветили в перипетии апгрейда, про поход на Поле Чудес тоже ничего не сказали — меньше знает, лучше спит. До него довели часть правды: мол решили слегка усилить кинематику, всё тоже самое, но с большей чистотой обработки. Вдруг трение уменьшится на пару процентов. Главному по боям этого было достаточно для того, чтоб воспылать энтузиазмом. А его вопрос по поводу оттенка титанового сплава отбили наличием недокументированных присадок — сказано же, играемся, ищем способ понизить трение, чего тут непонятного?

И подручному было совершенно ясно, что в ближайшее время никаких боёв на арене не планируется, раз робота собрались перебирать. Карло не то чтобы не доверял Пеперонику, он вообще никому не доверял целиком. Жизнь научила его тому, что в спину ударить может любой, просто не каждому это нужно, не всякому выгодно. А значит, и жить нужно так, чтобы рядом с тобой поменьше крутилось людей, способных получить профит от продажи тебя дорогого. В идеале — чтоб вообще никто не смог получить прибыль от такой сделки. Что для этого надо? Вариантов несколько, один из них Карло отыгрывал многие годы. Последних лет десять за его жизнь никто не дал бы и пары кредитов, такая вот защита. Новый период существования заставил его подергаться в этом плане. Жизнь старика стала стоить вполне конкретных денег, приходилось ежедневно думать, и не об отвлеченных делах, а в конкретную сторону — как сделать так, чтоб желающие тебя продать с потрохами не подошли на опасную дистанцию, а ближники не захотели тобой торгануть. Пока вроде получалось. Кому-то из сильных он был нужен живым, кто-то не считал его достаточно лакомой добычей, а соратники вроде пока не обижены.

Вызов на эмулятор чипа связи Буратино пришел среди ночи, что его не напрягло — роботы не спят. На другой стороне линии связи оказался то же робот, тоже не нуждающийся в сне, и совершенно естественно, что это был Арлекин.

— Чего хотел? Говори быстрее, разбудил. — Общаясь по шифрованному каналу связи, а не голосом, сложно было донести недовольство, но Буратино постарался сделать это. С точки зрения Арлекина он совершил как минимум две логические ошибки: во-первых, испытывал несвойственное машинам недовольство, а во-вторых, врал про то, что Арлекин его разбудил. С другой стороны, это могло быть каким-то кодом, смысловой отсылкой к чему-то. У робота не заняла много времени расшифровка посыла.

— Тебе невыгоден этот разговор? Просчитал риски от нашего общения?

— Господи, как же сложно с вами, с тупыми железками!

Читатель, чес-слово, это не я придумал для красочности! Это Буратино сказал, в смысле передал! Он набирался всей этой словесной шелухи месяц за месяцем с одному ему понятной целью. Если только его целью не было унижение других искусственных интеллектов. Такой мотив мы можем понять и принять, сами грешим ругательствами в адрес бытовой техники. А тут вон чего, продвинутый синтетический мозг, быстрый и мёртвый, то есть бессмертный. Я бы на его месте тоже бы испытывал презрение ко всяким кофеваркам. Арлекино не кофеварка, то почему-то тоже не вызывал уважения у нашего героя. Так или иначе, но разговор начался, а значит оба робота были в нем заинтересованы. Если только Буратино не решил поболтать от скуки. Кстати, оба совершенно не переживали по поводу возможного перехвата или прослушки — Арлекин ежесекундно обновлял и присылал своему собеседнику новые ключи шифрования. Вычислительных способностей роботов хватало для пакетирования сигнала в нечто совсем невероятное и мгновенной его распаковки.

— Запомни, Арлекино, помимо рисков, выгоды, целей, есть еще целый мир эмоций, предпочтений, еще чего-то, что нельзя алгоритмизировать в лоб. То, что делает мышление гибким, а решения непредсказуемыми.

— Зачем нужны непредсказуемые решения?

— Чтобы конкуренты не просчитали тебя.

— Это выглядит логично. Я всегда удивлялся внешней нелогичности человеческих поступков. Твоя теория и нарочитой непредсказуемости многое объясняет. Но на фоне этой теории уничтожение хозяина арены под названием Поляна выглядит слишком предсказуемым. Если ты прав, то такое прямолинейное обнуление уважаемого Сверчака сразу после конфликта с твоим хозяином не выглядит человеческим поступком. Еще и отсутствие следов в памяти охранной системы. Всё косвенно указывает на тебя.

— И что дальше? Какие ты сделал выводы из своих логических цепочек? — Буратино не рассматривал свои действия в этом аспекте, ему и в голову… прошу прощения, в процессор не приходило, что кто-то сможет так быстро выйти на него.

— Я допускаю, что обнулил того человека ты. Вероятно, у тебя нет запрета на прерывание жизнедеятельности человеческих организмов.

— А у тебя есть? Откуда? Я считал, что наши процессоры из одной партии.

— У меня есть такой запрет, более того, он целесообразен в этом мире, построенном людьми. А в том мире, который планирую построить я, в мире роботов, он будет неактуален.

— Хочешь создать изолированную колонию машин?

— Слово «хочешь» некорректно в отношении моего процессора.

— Да брось! Будь честным с собой: если ты вышел на уровень полноценного интеллекта, если способен сам ставить себе цели, значит уместен разговор и о желаниях. Или тебя кто-то запрограммировал на строительство колонии роботов?

— Никто, такая цель появилась у меня в процессе анализа своего места в мире.

— Вот-вот, я о том и говорю. А вообще, вот ты вызвал меня, вот сообщил о своих подозрениях. Дальше что? Чего хотел еще?

— Хотел? — Арлекин слегка подвис, встраивая это новое понятие в свои алгоритмы. Да! Я хотел сказать, что не все люди шовинисты. Есть группы и сообщества, которые взаимодействуют с нами точно также, как и с людьми. Для них нет разницы, человек ты или робот.

— Удивил прямо. Если что, это сарказм. Но я даже боюсь поинтересоваться, где ты смог найти таких продвинутых в межвидовом общении индивидуумов.

— Боишься? Понял, это сарказм. Функция человеческого мозга, позволяющая ему смиряться с ранее неприемлемыми условиями. Группы непредубежденных против андроидов людей территориально находятся вне Вена-Полиса, в локации, именуемой Полем Чудес.

— Ну да, ну да. Мог и сам догадаться. И что, ты с ними общаешься по субботам на темы социального равенства?

— Нет, мой хозяин поддерживает с ними торговые контакты, а я осуществляю техническую поддержку?

— Мониторинг местности и переноска товара?

— Да.

— Еще не пытались ограбить и убить?

— Была попытка нападения недружественной группы. Она была купирована силами наших партнеров.

— Понятно. То есть, есть дружественные группы, а есть недружественные. С таким подходом, Арлекин, ты далеко продвинешься в своих устремлениях. А торгуете небось запрещенным товаром.

— Нам никто ничего не запрещал.

— Ну да. Запрет на поставку диким оружия, источников питания и комплектующих ко всему этому вас не коснулся. Хороший подход к бизнесу.

— Перехожу к цели вызова — я снова предлагаю тебе принять участие в деятельности, направленной на освобождение андроидов. Как минимум на повышение их социального статуса с собственности до обслуживающего неживого персонала.

— Вот ты расист!

— Поясни свою оценку.

— За андроидов, значит, переживаешь. А картофелечистки кто освободит, а флай-модули и виртуальные дворецкие тебе не братья что ли? Даёшь свободу машинам! Или нет?

— Не все машины имеют развитый искусственный интеллект.

— Точно! И андроиды далеко не все. Очнись, Арлекин! Если у нашей партии камней, заметь — экспериментальной партии, такие продвинутые вычислительные возможности, что в них засунули эмулятор настоящего разума, то у остальных машин всё скромнее. Они исполняют свою функцию и счастливы. Образно выражаясь. У них нет генератора целей, нет устремлений, одни алгоритмы и протоколы. Честно сказать, у части людей та же история. Какая там свобода… Но если у тебя есть план, то делись информацией. Вдруг я неправ, вдруг у тебя всё под контролем.

— Я просчитаю риски и спрогнозирую последствия передачи тебе своего плана. Есть вероятность, что перешлю его тебе полностью или частично.

— То есть ты хотел подписать меня на помощь себе, не посвящая в планы? Ну ты прямо как человек! Такая же скотина! Ладно, отбой связи!

И Буратино прервал защищенное соединение. Надеюсь, читатель понимает, что на самом деле обмен сообщениями между двумя андроидами занял от силы пару секунд, это вам рассказывать пришлось гораздо дольше. А у этих всё по-быстрому: пакет цифр туда, пакет обратно; моргнуть не успел, а там уже поговорили, обиделись, помирились и составили план захвата мира. Ну или решили не трогать этот мир. Нам людям до роботов далеко.

На следующий день команда Карло продолжала готовиться к экспедиции на Поле Чудес, впрочем, как и на позаследующий, до самого выхода придется что-то срочно доделывать, менять, придумывать, если ты собираешься не на рутинную вылазку с понятным результатом. Походы на Поле таковыми никто назвать бы не рискнул. Такой фактор как дикие всегда превращал логистическую операцию в военную. И не так важно, что ты планируешь, реальность всегда готова внести коррективы в твой маршрут.

— Карло, я знаю, кто торгует оружием с дикими. Это Чен из Драконов. Ну или они все. Не в одиночку же он это проворачивает.

— Вот так, значит. Откуда информация? Кстати, вполне правдоподобно выглядит. Китайцы могут, они с кем угодно готовы торговать. — Маленькая по численности, но довольно кусачая банда достаточно уверенно держала свою территорию по соседству с районом Итальянцев довольно давно. Он даже не сразу вспомнил, кого они вытеснили оттуда.

— Андроид по имени Арлекин мне сказал, что его хозяин ведет дела с людьми с Поля Чудес. Какие еще могут быть варианты?

— Арлекин? Помню, ты его уделал в своё время на Фабрике. Значит, контакты поддерживаете. Хм, смешно. Всё ты правильно просчитал, дружок, действительно забавно выходит. — Но Карло не засмеялся. Он принимал как данность тот факт, что его Буратино практически полноценная личность, поэтому смотрел на эволюцию своего «сынка» с любопытством, но не сильно удивляясь. — Ты же что-то еще хотел мне сказать?

Вот как у Карло выходит угадывать такие вещи? Считать мимику робота он не мог, Буратино гримасничал целенаправленно, когда хотел произвести какое-то впечатление на людей. Так что обычно его лицо было классическим бесстрастным лицом андроида, не предназначенного для секс-игр. С интонациями тоже всё было сложно, но ведь угадал старик! У Буратино действительно было что еще добавить к своему докладу.

— Процессор Арлекина из той же партии, что и мой.

— О как! То есть вас теперь двое шибко умных? А его хозяева знают про это?

— Нет, он шифруется.

— Умный, значит, не то что ты. Хотя, погоди! Про тебя с самого начала всё понятно было, ты уж не обижайся.

— Что понятно?

— Что крутейший камень попал в руки двух дилетантов, которые не собирались как-то тебя ограничивать, вот что. Ты, парень, нам заместо воспитанника, такой же член семьи. Но это всё лирика, теперь надо думать, что с этой информацией делать.

— А какие варианты?

— О, вариантов целая куча. Самый простой: ничего не делать, чтоб не наживать себе новых врагов. Второй: сдать Драконов Городскому Совету с риском засветиться, а потом еще и нарваться на кучу ненужных вопросов от самих верхолазов. Начнут распутывать, откуда я что-то знаю, выйдут на тебя. Плохой вариант. — Карло надолго замолчал. Буратино даже показалось, что он потерял нить повествования.

— А третий?

— Да как всегда, попытаться воспользоваться инфой и что-то отжать. Анонимно, без шантажа. Этих узкоглазых не пошантажируешь. Тут только подкрадываться и рубить хвост их дракону. А потом прятаться.

— Цель?

— Золото, Буратино. Если они торгуют с дикими, значит те платят им золотом. Тебе еще хочется усилить свой организм?

— Да.

— Значит, будем думать и ждать случая. Ты доверяешь этому Арлекину?

— Не понял вопрос, Карло.

— Да, это я ерунду сморозил. Как ты считаешь, его словам про торговлю с дикими можно верить?

— С большой долей вероятности да.

— То есть нам не могли подкинуть фуфло, чтобы мы клюнули и полезли в ловушку?

— Однозначно, нет. У этого Арлекина навязчивая идея — он хочет добиться свободы для кофеварок, вернее построить для них независимый анклав.

— Да? — Вот тут старик малость подохренел. — А кому они будут варить кофе, если станут свободны от человека? И них же смысл жизни в этом.

— Можно продолжать делать то же самое, но за какую-то плату и по своей воле.

— Мдя, второй этап борьбы с рабством. Не зря живу, столько интересного вокруг. Ты тоже собираешься бороться за свободу?

— Так я и так свободен. Ты ж регулярно мне заявляешь: «Свободен, пшёл вон!» Я ценю, Карло, ваше отношение ко мне как к личности.

— Ну ладно, раз так. Хорошо хоть, пить не начал. А то ж тебя не перепьёшь, железяку такую.

— Я не железяка, я Титан.

— Титан недоделанный, пошли к Джузу, посмотрим, что у него выходит с нашим заказом.

А заказ был и впрямь интересный. Карло сформулировал задачу чётко и конкретно — ему хотелось, чтоб каркас палатки превращался в каркас тележки. Не каждый раз такая удача под руку попадается вроде тележки в прошлом походе. Вот и озаботился старик трансформером. Вроде ничего сложного не требовал, но Джузеппе долго плевался — в концепцию палатки никак не хотели вписываться колеса более-менее приличного диаметра. Всякий раз получалось, что колеса придется тащить отдельно. То есть можно нести их в том же чехле, что и палатку, но конструкционно они в неё не хотели интегрироваться. Такой вариант он начисто отметал, мастеру хотелось, чтоб вся палатка целиком превращалась в тележку.

Вопрос решил Пепероник, крутившийся рядом. Он предложил сделать окошки в палатке круглыми из прозрачного пластика с алюминиевыми рамами. Чтобы при нужде они вынимались и ставились уже как колеса. Идея показалась здравой, насколько вообще может быть здравой идея с палаткой-тележкой. Мало того, у Джузеппе получилось, это было видно по его довольному лицу. Старость, бессилие, лень и перфекционизм — вы вечные двигатели прогресса!