Игра одной актрисы

ГЛАВА 10. ПОБЕГ

Граф Лод успел вовремя. Он тенью скользнул в еще не закрывшуюся дверь зала приема и теперь воочию наблюдал посольство морских ведьм.

Восемь женщин. Все, как одна, невероятно прекрасны. Белые длинные волосы, гладкая кожа, тонкие фигурки в легких платьях… Запахи моря и свежести, наполнившие огромный зал. И король Резан Пятый на переносном троне. Слава Акатошу, хоть лекарь рядом, стоит позади трона рядом с кучкой придворных. Выглядит король… мда. Хоть сейчас в пещеры выноси и закапывай. Зачем встал? Зачем принял ведьм?

Длинное королевское платье, к счастью, закрывало короля с головы до пят, рук с черными полосками вен не видно. Корона на седой голове выглядит жалкой и слишком тяжелой для него, кончики пальцев, выглядывающие из-под одеяния, мелко-мелко дрожат… Нелегко ему.

Граф стиснул зубы и бочком, по стеночке, придвинулся ближе. Надо услышать и увидеть все.

Одна из женщин вышла вперед. Она не выглядела старше остальных, но чем-то все же неуловимо от них отличалась. Более легкой поступью? Чертами лица? Нет, не то. Она словно была искусно вылепленной скульптурой на фоне живых людей. Чуть более совершенна, чуть более красива. Никаких поклонов, никаких опущенных глаз, как того требовал регламент. Действительно, статуя. И ее голос был строг и спокоен. Как штиль перед ночной бурей.

– Моя зовут Олия, горный король. Я – дочь Каспады. Мы приплыли в ваше королевство, чтобы просить вас о свершении справедливости.

Граф зажмурился. Прямой потомок морских ведьм, истинная дочь с неразбавленной кровью – равная по положению королю. Да еще и за справедливостью… Плохи, плохи дела!

Король кивнул, тихо прошелестел со своего трона:

– О какой справедливости идет речь?

На этих словах одна из морских ведьм что-то прошипела сквозь зубы. Граф напрягся, одновременно высматривая телохранителей короля. Фух, все здесь, на своих местах. Двое рядом, в нарядах придворных, еще четверо рассредоточены по залу. Да еще и гвардейцы в виде почетного караула. Если что, среагируют правильно.

– О человеческой, ваше Величество. Мы знаем, что одна из наших дочерей умерла здесь. Но также мы видим, что лично ваше Величество не причастно к ее гибели.

– Да, – кивнул король.

Действительно, не причастен. Если бы было так, вместо старой развалины морских ведьм встретил бы сильный и вновь молодой мужчина. Или даже и не встретил бы, запретив кораблям приближаться к сплавной реке.

– Мы хотим предложить вам сделку, ваше Величество. Об ее условиях мы хотим говорить приватно.

«Только не соглашайся, только не соглашайся!» – взмолился про себя граф. Но у старого короля было свое мнение на свой счет. Он отыскал взглядом шута и едва заметно кивнул ему. Граф обреченно выдохнул – согласился… а что там будет, не знает никто.

– Четыре переговорщика с вашей стороны, мой секретарь, лекарь и один телохранитель. Все остальные – вон.

Да, король был очень болен, стар и слаб. Множество археев, покидая его, причиняли невыносимую боль. Но он все еще оставался королем.

Зашелестели полы одежды. Придворные молча и быстро освобождали зал приема. Морские ведьмы с небольшой заминкой тоже проследовали за ними, но только после того, как Олия мягким кивком позволила им выйти. Остались только те, кого обозначил король. Приближенный телохранитель, сам граф Лод в качестве секретаря, лекарь, дочь Каспады и еще три морские ведьмы.

– Прошу… – лекарь мягко подхватил короля под локоть, помогая ему спуститься с трона, и подвел к мгновенно организованному столу переговоров.

Ведьмы, стоящие поодаль, смотрели на короля спокойно и бесстрастно. И только одна не отрывала от него горящего злого взгляда. И что-то в ней зацепило графа, какое-то несоответствие не давало ему покоя. Взгляд… Глаза! Темные погасшие глаза. Не голубые, не бирюзовые, не синие. Не искрящиеся и звездные, как глаза других ведьм. И волосы… Волосы, хоть и белые, как у остальных, но они не лежат легкой волной, завиваясь в легкие пушистые локоны. Может, это она и есть… Мать той девчонки?

Граф уселся напротив этой ведьмы, решив не спускать с нее глаз.

– Начнем, – прошелестел король, кивком отпуская услужливых слуг, которые за считанные секунды вынесли и заученно расставили напитки и угощения.

– Начнем, ваше Величество. – Олия взяла слово, не удосужившись даже взглянуть на роскошные вина и изящно украшенные блюда с закусками. – Наша дочь умерла здесь, в вашем королевстве. Мы знаем это. Десятилетиями мы, морские ведьмы, не покидали родных мест. Каждая из нас знает, что ваш мир – мир жестокости и крови, и никто по доброй воле не стремится сюда.

– Молодость всегда жаждет свободы… – негромко заметил граф Лод и поежился. На нем скрестились отнюдь не дружелюбные взгляды всех морских ведьм.

– Человеческая молодость – да, жаждет. Но мы – не в полной мере люди, – негромко заметила Олия. – Однако мы прибыли не за тем, чтобы обвинять вас. Мы хотим справедливости и только. Мы просим вас найти и отдать нам тело нашей дочери. Она здесь, в горах, мы знаем это так же ясно, как и то, что вода превращается в смерть, если ее разозлить.

Едва завуалированная угроза. Но действенная, дошло до всех, и до короля в том числе.

– Мы сделаем все, что в наших силах…

– Вы не поняли! – перебила Олия, чем вызвала испуганные и возмущенные возгласы у всех присутствующих приближенных короля. – Тело девочки мы должны получить сегодня, до заката.

– Это невыполнимо, невозможно, наше королевство огромно, – заметил граф, забирая огонь ярости дочери Каспады на себя.

– Понимаю, мы требуем многого, но и можем многое предложить в ответ. Слата…

Морская ведьма, та самая, что так смутила графа, кивнула. Перевела взгляд на короля, едва заметно вздохнула. И своими следующими словами выбила почву у графа из-под ног.

– Я отдам вам, ваше Величество, свой архей в обмен на тело моей дочери. До заката сегодняшнего дня. Это крайний срок.

За столом переговоров воцарилось молчание. Наконец король прошептал:

– Это драгоценный дар…

Граф молчал, лихорадочно раздумывая. Подвох! Точно какой-то подвох!

И Олия словно бы прочитала его мысли. Она тихо сказала:

– Этот драгоценный дар стоит посмертия нашей дочери… Мне бы не хотелось рассказывать вам ничего, я бы мечтала не отдать вам ни крупицы знаний о нас, но обстоятельства вынуждают меня сделать это… Слушайте же! Морская ведьма, не погребенная по правилам и заветам нашей богини Хен, не сможет переродиться. Ее не примет ваша земля, ее не тронет огонь, но времени осталось совсем мало. Если через три луны мы не похороним дочь Слаты так, как полагается, она никогда не возродится. Мать отдает свою жизнь взамен на посмертие дочери. Теперь вам понятны наши требования?

Вот это да! Граф, для которого такие новости стали откровением, растерялся. Вроде бы все звучит очень логично, правильно, но что-то не дает покоя… Хотя… Архей морской ведьмы точно подойдет королю, и неважно, каким образом и за что он получен. Главное – согласие самой морской ведьмы. Но что же не так? Может быть, сроки? Если они «найдут» тело девчонки в установленный невероятный срок, то это будет почти прямым доказательством, что король причастен к ее смерти… Что делать? Да и актриса… А что, если у нее действительно нет архея? Акатош! Что же делать?

***

Ведьмы молчали, ожидая ответа короля. Холодные, бесстрастные. Вот бы запереть их всех в тюрьму, попытать немножко да и скормить своему королю их археи, только вот восемь ведьм – неизвестная сила. Если так поступить, неизвестно, чем откликнется море, да и дочь самой Каспады явно не просто так прибыла с посольством.

Но король, в отличие от шута, раздумывал недолго. Его утомила старость, еще больше утомили немощь и бесконечная боль. Как тут отказаться от новой молодости? Чего тут раздумывать?

Согласие короля прозвучало.

Как только ведьмы покинули зал переговоров, граф рванулся в ту часть замка, где держали иномирянку. Надо лично проверить, сейчас же. Привести ее к королю, заставить отречься от архея, и никаких сантиментов! Если ничего не выйдет и архея у нее действительно нет, придется выполнить требования ведьм. Или Ирдана… Или…

Граф, задыхаясь, бежал по коридорам дворца. Поворот, еще один… Непонятный гомон, шум, беготня – чем ближе, тем громче слышны тревожные звуки. У графа противно засосало под ложечкой.

Дверь, ведущая в комнатку, куда распорядились поместить иномирянку, была распахнута настежь. Иномирянки там, разумеется, не было. Как и оборотня. Зато была куча взбаламученного народу, которым было положено охранять пришлую.

Граф Лод злобно сверкнул глазами, со всего размаху пнул деревянную дверь. Рявкнул так, что вдалеке зазвенели витражи.

– Что! Тут! Случилось!

Заикающийся солдатик попытался отчитаться перед взбешенным графом Лодом.

– Тут.. это. Ну, у девушки приступ, пена, эпи… пи… псия какая-то. Мы за ними, а с ней кто был, кричал, что воздуха не хватает, а потом… потом…

– Когда?!

– П-пять минут… как узнали, что их нет…

– А потом вы, недоумки, упустили всех! Искать! Если девчонки не будет через час, всех повешу. Лично!

Шут был страшен в гневе. Вот сейчас легко бы поверилось, что этот увечный человек невысокого росточка уже много лет возглавлял теневой мир королевства.

Солдатик осекся, сгорбился и бочком отбежал в сторону, чтобы потом раствориться в замке и никогда не показываться на глаза графу Лоду.

– Хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сам, – пробурчал шут, входя в комнатку, где была заперта иномирянка. На колченогой табуретке призывно белел лист бумаги. Шут едва не застонал. Нет, ну сколько же можно!

Подхватил листок, вчитался.

«Мой дорогой граф, прошу простить мне эту дерзость, но я заверяю тебя, что у Евгении нет того, что тебе с королем так нужно. В общем, никаких археев она не имеет. Я узнал это еще в земном королевстве, когда старый брат королевы выкрал Евгению и убеждал ее отдать ему архей. Я, как обычно, посматривал и подсушивал, ты ж за тем меня и отправил. Так вот, иномирянка дала старику свое согласие, и ничего не произошло. Потом, конечно, королева его убила, но оно и понятно. Так что, граф, ты уж не обессудь, но Евгения со мной. Искать нас смысла не имеет, ты ж сам понимаешь.

Ну и так, для размышлений в свободную минутку: преданное служение доступно только при полном доверии.

Прощай, граф».

И внизу три буквы, написанные другой рукой, значения которых граф не понял. Привет от иномирянки?

Граф прикрыл глаза. Развернулся на каблуках и вышел из комнаты. Два подтверждения, что у иномирной девчонки нет архея. Две сделки, которые могут подарить жизнь королю. Ирдан и ведьмы. И у всех есть свой интерес.

В идеале было бы правильно, конечно, самому найти иномирянку. Но и с ведьмами надо что-то решать…

Граф зашел в свои покои, подхватил чистый листок бумаги. Серый грифель мягко заскользил по странице. До заката есть всего несколько часов. Нужно либо повесить красную тряпку на башни, либо предоставить ведьмам тело их дочери, а еще найти иномирянку и проверить, если ли у нее архей. Несколько минут на размышления у графа есть.

***

– Игор, мыло!

– Что "мыло"? Ты чего так радуешься? Не видела, что ли, никогда?

Оборотень посмотрел на меня с недоумением, а я, подлетев к нему, быстро зашептала:

– Нам же надо отсюда выбраться, так? В купальни? Просто так нас не выпустят, а если и выпустят, то не отстанут, так?

– Так. Только при чем тут мыло?

– А вот при чем…

Когда я закончила говорить, Игор ухмыльнулся.

– Интересно… У нас такой болезни нет. Эпи-леп-сия, говоришь? Ну, можем попробовать.

Постучал в дверь, крикнул:

– Бумагу и карандаш принесите, нужно графу срочное письмо передать.

Дверь приоткрылась. Все наши сопровождающие с любопытством засунули свои носы в открывшуюся щелочку. Мда, бдят. Будет непросто.

Игор же, забрав у солдатика то, что просил, закрыл дверь, дождался звука задвижки и уселся на пол, положив лист на табурет. Что-то быстро написал. Закончил, перечитал.

– Пару слов графу не напишешь?

– А не рискованно оставлять записку тут? Если ничего не выйдет? Если прочитают до того, как мы уберемся отсюда?

– Не рискованно. Думаю, всем будет не до того.

– Пожалуй, напишу.

Я отобрала у оборотня лист и размашисто написала внизу «ЧАО». Хотелось еще чего-нибудь присовокупить, но я сдержалась. Истинные леди не пишут матом.

– Сейчас начнем? – спросил Игор, глядя на меня.

– Сейчас.

И я начала подготовку. Потерла ладонью стену. Сероватая известь на каменных стенах. Это хорошо. Серая известковая пыль растерлась в ладонях, а через пару минут руки, шея и лицо навевали ассоциации с ходячим трупом.

Я взлохматила волосы. Сморщившись, откусила кусочек мыла, рассасывая его во рту.

– Невкусно? – участливо спросил оборотень, с любопытством наблюдая за моими манипуляциями.

– Шам попобуй, – прошамкала я, протягивая ему пахнущий медом брусочек.

На самом деле было терпимо – иномирное мыло явно было натуральным, не воняло, как наше народное хозяйственное, да и мылилось неплохо. А мне того и надо.

Игор вежливо отказался, продолжая за мной наблюдать.

– Шешас нашнем, – прошипела я, чтобы не выпускать раньше времени изо рта пену. И быстро, пока не передумала, провела намыленной рукой по глазам, которые тут же немилосердно защипало. Полились слезы. Оставшийся кусок я решила прихватить с собой, сунув его в карман.

В следующий миг осторожно опустилась на пол, ногой целенаправленно вдарила по медному тазу, который с жутким грохотом покатился по каменному полу. Запрокинула голову, выгнулась и закричала, активно пуская пену изо рта.

Глаза резало от мыльной воды, слезы лились так сильно, что я едва видела, что происходит. Дверь распахнулась, в комнатку набились все, кто там был. Только бы не подошли ближе, только бы… Если кто-то внимательный почувствует запах мыла, то все…

Бестолково заметались люди, что-то закричал оборотень, падая рядом со мной на колени. Чьи-то руки прикоснулись к моему запястью, и я тут же выгнула его, помянув добрым словом фильмы ужасов, просмотренные мной в нежном подростковом возрасте. Я выгибала руки, кисти, скрючивала пальцы, жутко хрипела и выглядела вполне естественно. Напрягала мышцы так, что икру свело судорогой, отчего я взвыла еще громче.

– Это эпилепсия! У нее приступ… Она рассказывала! Воздух нужен!

Включился, наконец! Оборотень поднял мою тушку на руки. Я всячески усложняла ему жизнь, выгибаясь и хрипя, но он нес меня безо всякого усилия. Столько силы…

– Воды! Надо много воды! Где купальни?! И воздух! Все – уйдите! Сейчас умрет – Лод вас на лохмотья порежет! – кричал оборотень, расталкивая плечами всех, кто мешался и путался у него под ногами.

Я оставляла за собой клоки пены, пыталась что-то рассмотреть красными больными глазами и продолжала выгибаться.

– Я лекарь! Положи ее на пол, я посмотрю.

О боже, только не это! Взялся откуда-то в самый неподходящий момент. Но Игор не разочаровал и сориентировался, рявкнув так, что лекарь мгновенно заткнулся.

– У нее эпилепсия. Ты знаешь, что это такое и как это лечить? Если нет, уйди с дороги!

– Сюда, сюда! Тут купальни!

Чей-то размытый из-за моих слез силуэт вел нас вперед.

– Все – вон! Я присмотрю! Будете нужны – позову.

Игор уже хотел пинком закрыть дверь, как в нее пролезло знакомое лицо.

– Я присмотрю тоже. Я один, не помешаю, отойду в сторону. Воздуха тут много.

Чиит, будь он неладен.

И что тут скажешь?

Оборотень сгрузил меня на пол, и я со стоном скрючилась в позу эмбриона. Кусочек мыла во рту все еще пенился, и я пустила немного на пол.

– Нужна вода? Вот, на, тут мно…

И тишина. Я едва разлепила глаза. Оборотень, склонившись над лежащим Чиитом, бодро шустрил по его карманам. Затем подошел к двери и мягко, почти бесшумно, задвинул щеколду.

– Ты как?

Я встала, помотала головой и тут же подскочила к тазу с водой. Чуть не зарыдала от облегчения, смывая с лица мыло, набрала воды в рот, избавляясь от мерзкого привкуса.

– Ты его убил?

– Оглушил, скоро очнется… Быстрее, ну!

– Сейчас, секунду…

– Ну же! – рявкнул мне на ухо, отрывая от вожделенного таза с водой. Постоял секунду, активно принюхиваясь. Крутанулся, подошел к одной из стен. Провел пальцами по неприметному шву у самого пола. Стена провернулась полностью, и Игор едва успел отскочить.

– Идти сама сможешь?

Я закивала и шагнула в темноту прохода.

– Ты – за мной, – приказал оборотень, отстраняя меня. – Тут ловушки везде.

Я кивнула. Через пять острожных шагов позади послышался все тот же мягкий скрежет: дверь мягко встала на место.