Играть, чтобы проснуться. Первая книга

Глава 35. Новое оружие

Егор Кравченко сидел неподвижно все в той же комнате, где проходили собрания «Следующей смены», и лишь его нога быстро стучала о пол незаметно для него самого. Он сейчас держал правой ладонью, прилагая большие усилия, левый большой палец, который сильно дрожал в последнее время. Он не мог нормально работать на клавиатуре — его просто вымораживал палец, самостоятельно прыгающий по буквам даже в состоянии покоя. «Это из-за нервов», — говорили ему коллеги и друзья. Все, кроме Миши.

Конечно, Егор знал, что это из-за нервов. Но это знание ему не помогало, напротив, заставляло сильнее переживать. Что он и делал. «Скоро все закончится…» — думал он, предвкушая сегодняшнюю операцию.

Теперь помещение уже не было таким пустым. Помимо пары десятков человек здесь было собрано списанное задним числом оружие, которое, конечно, было собственностью «ЛайфКрио». Изобретено оно было тоже здесь. Из всех высокотехнологичных видов оружия Язык смог утащить лишь несколько, да и то — электрическую дубинку и копье, которое могло выстрелить своим наконечником и обездвижить противника. Оружие, конечно, было не смертельным. Да никто и не хотел убивать людей. Это не игра. Умираешь здесь — и уж точно умираешь навсегда. Никаких точек возрождения.

Язык подошел к Егору и присел рядом с ним на корточки.

— Скоро все начнется. Не переживай. Ты все сделал. Еще несколько часов, и люди будут спасены.

Егор тяжело выдохнул, подняв глаза на Языка.

— А если все-таки… Если его инструкции нельзя нарушать?

Мужчина средних лет рассмеялся и чтобы не упасть, схватился рукой за плечо Егора.

— Не смеши меня! Егор, ты же знаешь сам. Люди пока не умирают, но находятся в ужасной опасности. Мы не можем проводить технические работы. По многим причинам. И не можем их оттуда вытащить.

— Можем, — сказал подошедший Ярин. Он светился широкой улыбкой, будто бы скоро предстояло не самое важное событие в истории «КриоЛайф» со времен запуска проекта, а ярмарка меда в Сокольниках.

— К тому и веду, — сказал Язык, посмотрев на Егора. — По инструкциям — не можем. Но мы должны вытащить людей оттуда.

Егор встал, молча похлопав по плечу Языка, потом прошел мимо Ярина, по-дружески ткнув его кулаком в плечо, и подошел к стене, возле которой стояли копья. Так они только назывались. По сути, это были жезлы с навершием, которое источало сильный электрический заряд. Кнопка на рукояти выстреливала это навершие, которое раскрывалось в полете, образуя три лепестка, и цеплялась к своей цели, поражая ее электрическим зарядом. Егор тяжело выдохнул и взял дубинку с наиболее слабым зарядом.

— Я смог достать только два ствола. Думал, ты возьмешь один, — сказал подошедший Языков и протянул Егору пистолет.

В целом он не отличался для тех, кто хоть немного разбирается в пистолетах, от привычного тульского-токарева, внешний вид которого и послужил прототипом. Даже видоизмененная звезда на рукояти напоминала ТТ, только она была четырехконечной и больше походила на изображение розы ветров. Сам же пистолет не имел особых отличий, кроме основного: он не стрелял пулями. Его ствол ближе к концу немного расширялся, образуя форму, похожую на громкоговоритель. Такая форма позволяла оружию формировать видимые электрические заряды. Скорость полета таких зарядов была ниже, чем у боевых патронов, однако они и не выполняли задачу убивать. Мощь заряда могла оглушить или лишить человека сознания, однако вероятность его смерти была крайне мала, как, впрочем, и от остальных видов оружия. Это была примитивная версия, одна из первых. Именно поэтому их не так ценили, как прочие, и Языку было просто немного повредить пистолет, который и без того легко ломался, списать его, а после починить. Модель называлась «ЭПП-3». Все виды оружия, как и это, в «КриоЛайф» были способны разве что обезвредить человека. По крайней мере, по документам было так.

— Возьми сам. Или дай Ярину. Я не хочу наносить людям физический вред, — сказал Егор с явным нежеланием брать ствол.

Язык громко цыкнул:

— Никто сегодня не погибнет. Ты же сам знаешь: мы делаем это, чтобы сохранить жизни. Не чтобы терять людей.

Язык протянул ствол Егору, настаивая на том, чтобы лидер взял его. Ярин подошел к Языку сзади и резко выхватил оружие у мужчины, ошарашенно оглянувшегося на него.

— Если он не хочет, то это не значит, что он не поведет нас. Просто возьмет другое оружие, так? — спросил Ярин, с улыбкой глядя на друга. Кравченко молча кивнул и слегка улыбнулся, не в силах устоять перед широкой улыбкой Ярина.

— Отлично! — сказал тот, засовывая «ЭПП-3» в карман формы. Язык недовольно посмотрел на него, но промолчал.

Через несколько минут толпа народа вышла из комнаты и направилась к лифту. Их путь лежал на этаж ниже — туда, где лежали игроки.

Ярин, ожидая чего-то важного, как ребенок, рвался в бой. Языку нравился Ярин. Однако его настрой, недопонимание ситуации нервировали. Он хотел, чтобы парень был посерьезнее. «Среди нескольких десятков человек, идущих сейчас с нами, один — подросток с комплексом поиска приключений», — думал Языков про себя.

— Мы договорились, что Ангелина откроет нам дверь через пятнадцать минут. Даже если по камерам нас засекут уже в лифте, они не успеют остановить его. У нас будет минимум две минуты. Мы успеем спуститься.

— А если они перекроют отсек с игроками? — спросил Ярин.

— А надо было ходить на все собрания, — отрезал Сергей Языков.

— Ты же знаешь, он не может так часто, как ты, отлынивать от работы, — объяснил Егор. Язык усмехнулся, продолжая слушать.

— Но вообще он прав, нужно было слушать, Вась. Они не смогут перекрыть его, мы уже заранее отправили туда наших людей вместе с Ангелиной. Поэтому они просто забаррикадируются там. Сейчас они уже ничего не предпримут, если не предприняли до этого.

Вскоре Егор и все его сопровождающие оказались возле лифта.

— Мы поместимся здесь всемером. Остальные знают: как только двери лифта откроются, вы сразу бежите по лестнице к отсеку. Вы должны подоспеть минут на десять позже нас. В случае чего мы справимся и так, но вы все знаете: больше людей — больше шансов на успех.

— Конечно, Егор! — сказал из толпы какой-то парень с дубинкой.

— Хорошо, — ответил Кравченко, и дверь лифта открылась, давая остальным сигнал бежать. Они тут же рванули в сторону лестницы, сразу же попадая под камеры, как и Егор, Язык, Ярин и еще четверо парней, зашедших в лифт. Сигнала тревоги еще не было.

— Значит, они все-таки не смотрят на камеры, — подытожил Язык.

— Отличный уровень безопасности, — язвительно заметил Вася Ярин, намекая на то, что Сергей — охранник. Язык тяжело выдохнул.

— Лифт откроется, и перед нами сразу появится отсек с игроками. На нашем пути будут двое ворот и огромный зал с криокамерами, конца которого нам не увидеть уж точно. Ангелина откроет одни ворота, через минуту — другие. От одних до других— несколько минут пешком. Самое опасное — оказаться запертыми между ними. Если нас запрут там, все будет кончено, — говорил Егор, снова нервничая и стуча подошвой об пол.

Язык похлопал его по плечу:

— Хватит тебе. Ты все сделал правильно.

Лифт открылся. Из него вышли все. Егор — последним. Он посмотрел на лестницу. Люди оттуда прибегут еще не скоро. Если их карты не заблокировали, должны быть через пять минут. Если заблокировали, они могут обойти по основной лестнице, тогда появятся через десять минут. В любом случае ждать недолго. Но переживания…Никуда их не деть.

Егор посмотрел на часы. «13:20. Сейчас Ангелина откроет ворота», — подумал он. Через несколько секунд послышался лязг механизмов, и ворота начали подниматься, будто бы через силу и боль. Егор прошел мимо парней и быстрым шагом, почти бегом двинулся вперед. Остальные тут же устремились за ним — к следующим воротам. «Скоро откроет. Сейчас она откроет ворота, и все будет решено», — думал Егор. Эта минута ожидания была самой долгой в его жизни.

— Собрались, ребята! — прокричал Язык, поднимая дух парней.

Сейчас им предстояло разбивать криокамеры и вытаскивать оттуда людей. Грубая работа. Однако Егор выяснил наверняка, перерыв множество секретных документов, что от этого люди не пострадают. Это знала вся верхушка. Но они слепо следовали инструкциям. Как же это было глупо, по мнению Егора!

И тут послышался звук механизма ворот. Все тех же ворот, которые только что открывались. Егор посмотрел на время. «Три минуты!» — ошарашенно понял он.

— Ангелина не открыла вторые ворота! — закричал Егор.

Язык тут же развернулся, доставая пистолет из кармана.

— Что происходит? — крикнул он.

Егор оглянулся. Ворота, через которые они только что прошли, с грохотом врезались в землю, будто бы их сбросили сверху, отцепив от механизма. Видимо, это была заранее приготовленная ловушка.

«Миша…» — подумал Егор, наливаясь злостью.

— Мы можем открыть эти ворота! — закричал Язык, двигаясь в сторону зала с игроками. — Там есть служебный вход! Если карты не заблокированы, мы вполне успеваем! Нам бы освободить хоть одного, и это повлияет на людей! — Он уже подбегал раньше всех к железной двери с датчиком рядом и прикладывал к нему карту. Послышался звук выстрела, и электрический заряд врезался в лысый затылок Языка. Тот закричал от дикой боли и упал, не успев открыть дверь, которая была уже разблокирована. Егор в шоке повернулся, посмотрев на Ярина, все так же широко улыбающегося, с пистолетом в руках.

— Что ты наделал?! — закричал Егор.

Тут же он почувствовал удар — это сзади его огрели тяжелым копьем. «Хоть без электричества», — подумал он, падая на пол.

Упав, он тут же обернулся и увидел Мишу, стоящего над ним. В полу неподалеку обнаружился люк. Он был откинут, и оттуда вылезали люди в комбинезонах охранников с хорошим, не списанным оружием.

Егор сразу же понял: все кончено, ничего уже не будет. Ворота не откроются. Четверо парней, которые были с ним, стояли не двигаясь.

— Егор! — закричал один из них, требуя приказаний, но его тут же оглушили электронной дубинкой.

Еще один из парней — маленький, шустрый — рванул в сторону разблокированной двери. Егор решил, что он хотел выполнить их миссию, но тот подбежал к Языку, лежащему на полу, упал на колени рядом с ним и обхватил его голову.

— Отец! — кричал парень, тряся Языкова.

«Почему Язык не встает?..» — задумался Егор. Ведь даже если заряд оглушил его, он легко должен был проснуться от пары пощечин. Сейчас же парень тряс его изо всех сил. Егор слышал кое-что про него. Сергей не любил говорить о сыне. Это и не был его родной сын. Пасынок. Когда Язык нашел свою жену, у нее уже был ребенок. И он принял его. Не как родного, но все же не кричал на него, мог выслушать, воспитывал. В общем, по-своему любил. Но в «КриоЛайфе» сын после потери матери перестал говорить с отчимом. Напоминал Языку, что он не его отец. Не хотел слушать его. Так и сейчас, хотя Сергей и разделял мысли о криокамерах с сыном, они не общались. Егор и не знал, что парень, который ехал с ними в лифте, — сын Языка. Егор присмотрелся к лысине Сергея. Там, куда попал снаряд, был большой черный ожог от электричества. Послышался второй выстрел, и снаряд электричества поразил грудь парня, дико взвывшего от обиды и боли и тут же замолчавшего. Его тело только тряслось в конвульсиях.

— Второй готов… — проговорил Ярин. Он посмотрел на Егора. Кравченко тут же вскочил, схватил свою дубинку, и, пробежав неожиданно ловко между охранниками, врезался головой в грудь Васи. Тот упал, а Егор прыгнул сверху, намереваясь избить парня до смерти. Однако пара охранников вовремя отбросила Егора от Ярина. Вася встал, отряхнувшись, и посмотрел на Егора, кричащего, пытающегося вырваться из цепких лап электрических копий, держащих его за обе руки. Он уже не мог двигаться без позволения.

— Егор, прости меня, — сказал Ярин, наконец перестав улыбаться. — Я бы не убил тебя. А Язык меня всегда раздражал… Да и его сын. Это же старая модель «ЭПП», я просто выкрутил плоскогубцами мощность на максимум. А Миша… Он обещал мне лучшие условия и новое место работы. Должность повыше. Да, меня купили, Егор. Я даже не оправдываюсь…

Егор ничего не говорил. Он опустил голову, рассматривая неровные трещины в бетоне. Две трещины проходили очень близко друг к другу, но не соприкасались и тем более не соединялись в одну. От них отходили другие, поменьше, но и те не соприкасались. Он видел сороконожку, давно уже высохшую. Она лежала между этими трещинами. Он не слушал Ярина. Не слушал Мишу, который подошел следом и начал читать ему нотации, говорить о том, что всех бунтовщиков закроют в специальном тюремном блоке, о том, что это его долг, и следование инструкциям — не абстрактные идеи, а настоящая панацея. Егор не вслушивался в его слова о том, что выхода больше нет. Он лишь смотрел на трещину и гадал: «Кажется мне, или сороконожка все-таки жива и просто притворяется мертвой?».