Играй жестко

ПРОЛОГ

АЛЕКС

ДВА ГОДА НАЗАД

Я смотрю на время на телефоне и ругаюсь себе под нос. Если Логан не поторопится, я опоздаю на первое занятие в весеннем семестре. У профессора Вейланда репутация сурового человека, и он не терпит опозданий.

После развода родителей мы с Логаном решили продать наши новые машины, подаренные бабушкой и дедушкой, и отдать деньги маме, чтобы она могла заплатить за квартиру в Мичигане за первый и последний месяц. Не то чтобы дедушка не предлагал заплатить, но она не хотела больше принимать деньги от своих родственников. Мы с Логаном решили, что нам не нужны две машины на первом курсе Ханнафордского университета, и купили хлам, чтобы продержаться. Понятно, что это решение не сработало.

Я стучу в дверь ванной.

— Логан! Что ты там делаешь?

— Я сейчас выйду.

— Клянусь Богом. Если я опоздаю, потому что тебе нужно было подрочить, я тебя убью.

— Я не дрочу, придурок, — я слышу, как спускается унитаз, и через мгновение он открывает дверь. — Ванная в твоем распоряжении.

Я кривлю нос, когда до меня доносится вонь.

— Господи Иисусе. Что, черт возьми, ты ел прошлой ночью?

— Чили кон карне. (прим. ред. говядина с острым перцем)

Я отхожу от ванной, проводя рукой перед лицом.

— Слава, блять, богу, что мне не нужен туалет. Воздух внутри смертельно опасен.

Он смеется.

— Тогда почему ты на меня кричал?

— У меня пятнадцать минут, чтобы успеть на первую лекцию.

Он смотрит на меня, как на сумасшедшего.

— Я не знал, что у тебя сегодня занятия в девять.

Я иду на открытую кухню, до которой в нашей маленькой квартире два шага, и показываю на расписание, которое я приклеил к дверце холодильника.

— Приехали. Ты хоть смотрел? Там прямо написано: "Закупки и снабжение 101".

Он закатывает глаза.

— Отлично. Я еще не запомнил расписание. Мне понадобится всего секунда, чтобы одеться.

— Я подожду в машине. Если ты не выйдешь через пять минут, я уеду без тебя.

Он отмахивается от меня, прежде чем скрыться в своей комнате. Я беру со стойки ключи от машины и выхожу. Я не шучу. Я оставлю его жалкую задницу прямо тут, и он это знает. Я бы предпочел, чтобы до этого не дошло, потому что отомстит он мне нихерово, даже если я буду прав.

Расскажите мне о том, какого это — иметь вредного брата-близнеца. Но, опять же, я ничем не отличаюсь.

В итоге я жду больше пяти минут, и когда Логан наконец садится в машину, у меня из ушей валит дым.

— Ты сказал, что тебе понадобится секунда, чтобы одеться!

— Я не мог найти чистую одежду. Пришлось одолжить твою.

Я ставлю машину на драйв и выезжаю с парковки. У меня есть шесть минут, чтобы добраться до занятий. К сожалению, превышение скорости в кампусе является серьезным нарушением, так как на дороге бесчисленное множество велосипедов, поэтому я должен соблюдать скоростной режим.

Я не утруждаю себя поиском места для парковки, поскольку Логан забирает машину себе. Но у меня есть одна минута, чтобы добраться от входа в здание до лекционного зала.

Я вылетаю из машины и бегу в здание так быстро, как только могу. Мне повезло, что аудитория находится на третьем этаже. Блин, да у меня же кардиотренировка на сегодня.

Я вспотел, когда наконец нашел аудиторию. Большинство мест занято, и профессор Вейланд вот-вот начнет.

Он смотрит на меня и сужает глаза.

— В последний момент, молодой человек. Еще секунда, и вас бы не пустили.

— Простите, сэр. Этого больше не повторится, — я нахожу место и падаю на него, как мешок с картошкой, пытаясь отдышаться.

Черт, это было близко. Логану повезло. Мне не придется потом совершать братоубийство.

БЛЭР

Сегодня первый день весеннего семестра, поэтому, естественно, я встаю с рассветом. Первое занятие начинается в девять, так что к восьми я уже готова выходить. Я хочу ознакомиться с местностью.

Мои планы рушатся, когда в квартиру без предупреждения заходит мама. У нее есть ключ, но я не ожидала, что она ворвется в квартиру, не предупредив меня.

— Мам. Что ты здесь делаешь?

— У меня поблизости ранний прием у врача. Я пришла проведать тебя.

— Я собираюсь идти на занятия.

— Ерунда. Твои занятия начинаются только в девять.

— Ты выучила мое расписание? — мой голос повышается.

Она смотрит на меня насмешливо.

— Конечно, нет, дорогая. Оно записано в моем календаре.

— Я планировала приехать пораньше.

Она игнорирует меня, ставя свою сумку Биркин на стойку.

— Когда ты купила эти подушки?

— Я не знаю.

— Мне они не нравятся.

— А мне они нравятся.

На них изображены милые щенки, но, возможно, именно поэтому она смотрит на них как на бельмо на глазу. Она издает неодобрительный звук, но, по крайней мере, не приказывает мне избавиться от них. Однако ее осмотр продолжается. Вдруг ее позвоночник напрягся, и я проследила за ее взглядом до фотографии, которую я поставила в рамку на приставной столик рядом с диваном.

— Что это? — вскрикнула она, заставив меня вздрогнуть. Она с яростью выхватывает фоторамку и поворачивается ко мне. — Может, объяснишь, почему ты выставила эту фотографию на всеобщее обозрение?

— Это моя квартира, и я хотела, чтобы там была наша с Кори фотография.

— Это не твоя квартира. Я плачу за квартиру и позволяю тебе здесь жить. — Она вынимает фотографию из рамки и разрывает ее на мелкие кусочки.

— Тебе не нужно было ее уничтожать!

— Не заставляй меня жалеть о том, что я позволила тебе жить одной, Блэр.

Мои глаза наполняются слезами. Я бы не стала выставлять эту фотографию, если бы знала, что мама будет наносить мне неожиданные визиты. Я такая глупая. Она никогда не терпела никаких напоминаний о Кори. Почему она должна измениться сейчас?

— У тебя есть еще какие-нибудь его фотографии?

— Нет. Это была единственная.

Она запихивает оторванные кусочки в

сумку и направляется в мою комнату. Я должна был догадаться, что она не поверит мне на слово. Я остаюсь в гостиной, боясь, что мое присутствие выведет ее из себя. В моей спальне есть и другие неугодные вещи, и если она действительно захочет поискать, то найдет их. Мне лучше держаться подальше, чтобы не вызвать у нее подозрений.

Через десять минут она возвращается с несколькими нарядами, перекинутыми через руку.

— Дай мне мусорный пакет.

— Зачем? — Это все вещи, которые я купила в секонд-хенд, куда мы ходили с Джиа.

— Чтобы сложить в него эту дрянную одежду. О чем ты думала, покупая ее?

— Она для мероприятия в женском сообществе, — соврала я.

Она хмыкает и бросает одежду на пол. Черт возьми.

— Мам, мне надо идти.

Она оглядывает меня с ног до головы и качает головой.

— Ты не выйдешь из дома в этом.

Я смотрю на свои брюки и свитер из мериносовой шерсти кремового цвета, гадая, что она может найти в них оскорбительного.

— Что не так с моей одеждой?

— Ты похожа на свою тетю Марту. Наденьте светло-голубой костюм от Шанель.

У меня есть два варианта. Стоять и спорить с ней или делать то, что она говорит. В конце концов, ссориться с мамой того не стоит. Я переодеваюсь, но из-за этой истории я чертовски опаздываю на занятия.

Когда я наконец прихожу в аудиторию, дверь уже закрыта. Я опоздала на пять минут. Профессор Вейланд — один из самых строгих профессоров в кампусе, но его кафедра только что получила большое пожертвование от компании моего отца. Я ненавижу использовать имя своей семьи для того, чтобы

избежать наказания, но после того, что мама устроила мне сегодня утром, я пошла на это.

Когда я вхожу в аудиторию, все головы поворачиваются в мою сторону. Студенты сидят группами, и я предполагаю, что профессор Вайланд уже дал им групповой проект для работы. Фантастика.

Первый, кого я замечаю, — один из близнецов Камински. Я не уверена, кто это — Алекс или Логан — они идентичны, и я не могу их различить. Знаю только, что они хоккейные товарищи моего брата Райдера и кажутся милыми. Сегодня мне бы не помешало дружелюбное лицо.

— Чем я могу вам помочь? — спрашивает профессор Вейланд.

Я подхожу к его столу, надеясь, что он не прогонит меня. Это было бы унизительно.

— Да. Я учусь в этой группе. Меня зовут Блэр Вествуд.

— Вы опоздали. Я не пускаю студентов в аудиторию, если они не могут прийти вовремя.

— Я в курсе, и я полностью согласна с вашей политикой. Но я надеялась, что в этот раз вы сделаете исключение. У меня возникли семейные обстоятельства, связанные с моей матерью.

Его густые брови изогнулись дугой.

— Надеюсь, ничего серьезного.

— Уже все в порядке.

Он продолжает смотреть на меня своими глазами-бусинками, вероятно, обсуждая все "за" и "против" того, чтобы нарушать его правила ради Вествуда.

— На этот раз я сделаю исключение, мисс Вествуд.

Я сияю от уха до уха.

— Спасибо, сэр.

— Мы работаем в группах. Пожалуйста, присоединяйтесь к группе А.

Я поворачиваюсь, все еще улыбаясь, но улыбка исчезает, когда я вижу, что Камински смотрит на меня. Черт. Что я ему сделала? Я смотрю на группы, пытаясь найти свою.

— Ты в нашей группе, — ворчит он.

Блять, потрясающе. Я придвигаю единственный свободный стул, который стоит прямо напротив него.

— Что мы делаем?

Девушка справа от меня протягивает мне лист бумаги с инструкциями. Я быстро просматриваю документ, стараясь не обращать внимания на пару голубых глаз, прожигающих дыру в моем лице.

— Ты закончила? — нетерпеливо спрашивает Алекс.

Я поднимаю глаза, ничуть не заботясь о его грубом поведении.

— Ага. Все довольно просто.

— Я уже придумала список аргументов, почему апельсины должны достаться нашей компании, — говорит девушка, которая дала мне раздаточный материал.

— Нам не нужен список аргументов, — говорю я, озадаченная тем, что она не видит решения прямо у себя перед глазами.

— Почему это? Может, нам просто воспользоваться твоей фамилией, чтобы заставить другие группы делать то, что мы хотим? — возражает Алекс.

— Нет. У тебя ко мне претензии, Камински?

— У меня претензии к людям, которые считают, что правила на них не распространяются.

Кем, блять, этот парень себя возомнил?

— Довольно громкое заявление, когда это говорит хоккеист.

Он сужает глаза.

— Все привилегии, которые я получаю, я зарабатываю.

— Ребята, мы можем на минутку сосредоточиться? — вклинился другой член группы. — Блэр, почему ты думаешь, что нам не нужен список аргументов?

— Все просто. Обеим компаниям в этом сценарии нужны апельсины, но не целиком. Другой компании нужна только мякоть, а нашей — только кожура. Мы обе можем получить те части апельсина, которые нам нужны.

Члены моей команды переключают внимание на свои раздаточные материалы, снова читают документ, но я не свожу взгляда с Алекса, который открыто смотрит на меня. А я-то думала, что с ним можно подружиться. Он придурок, и он глубоко ошибается, если думает, что я позволю ему издеваться надо мной. Если он бросит в меня камень, я брошу десять в ответ.