Играй жестко

ГЛАВА 3

АЛЕКС

— Какого хрена ты делаешь? — кричит Шон, оттаскивая меня от Кодиака.

— Его надо проучить, — отвечаю я.

— Не раньше, чем начнется игра, идиот, — наш капитан уезжает на коньках, прежде чем я успеваю ответить.

Логан и Ноа подходят, оба не выглядят счастливыми.

— Что сказал этот мудак? — спрашивает Ноа. — Лучше бы он больше не упоминал Джиа.

Я сжимаю челюсть и избегаю его взгляда. Именно так этот ублюдок и поступил. Все знают, что Джиа беременна, благодаря тому, что Си Джей проболтался об этом в "Наследии" пару дней назад. У этого ничтожества, когда он пьян, язык развязывается.

Мое молчание говорит само за себя, и через несколько секунд Ноа оказывается в моем личном пространстве.

— Что сказал этот козел?

— Не стоит повторять, чувак.

Ноа смотрит в сторону зоны Клейтона, и я точно знаю, куда он направляет свой смертельный взгляд.

— Этот мудак хочет умереть, — подхватывает Логан. — Не волнуйтесь. Еще до того, как закончится этот вечер, он больше никогда не откроет свой большой рот, чтобы говорить о ком-то гадости.

— Эй! — кричит Шон. — Почему вы, ребята, не разогреваетесь?

Мы расходимся и продолжаем свои упражнения. Я поднимаю взгляд на трибуны как раз вовремя, чтобы увидеть, как Джиа и Блэр выходят из своего ряда. Я не знал, что Блэр придет. По моим венам прокатывается волна возбуждения. Мне нравится мысль о том, что Блэр сегодня в толпе, и я не могу понять, почему. Я не буду врать и говорить, что не думал о ней с момента празднования дня рождения Джиа. Я парень, и теперь, когда я знаю, что Блэр чертовски сексуальна под этой стильной одеждой, мне трудно помнить, почему она мне не нравится.

Она заносчивая сука, вот почему, придурок. Даже во время того дурацкого конкурса с текилой она вела себя так, будто она лучше всех остальных.

Кто-то сталкивается со мной, толкая меня в бок.

— Проснись, бро.

В обычной ситуации я бы ответил, но удар Логана был именно тем, что мне было нужно, чтобы вывести меня из транса. Я тряхнул головой и задвинул мысли о Блэр в темный угол своего сознания. Я никогда не позволял сексуальной заднице отвлекать меня от игры. Не позволю этой ведьме сделать это и сейчас.

БЛЭР

Я делала все, что могла, чтобы потянуть время. Я выбрала киоск с едой, где была самая длинная очередь, потом встала в очередь в туалет, хотя мне не нужно было туда. К тому времени, когда мы вернулись на свои места, шайбу уже готовы выбрасывать. Игроки выходят на лед, и, к счастью, Алекса нет в стартовом составе. Это небольшая отсрочка — когда-нибудь дойдет и до него очередь.

— Тренер что-то поменял, — говорит Джиа.

— Как это?

— Алекс всегда в стартовом составе против Клейтона. Интересно, связано ли это изменение с его предыдущей стычкой.

— Если это так, то он, вероятно, недоволен.

Джиа покачала головой.

— Скорее всего, так и есть.

Некоторое время мы молчим, в основном потому, что Джиа сосредоточена исключительно на игре. Ноа играет, и ее внимание безраздельно принадлежит ему. Игра напряженная, и удары телом о стену кажутся более жесткими, чем нужно. Когда игрок из команды Клейтона прижимает Ноа к стеклу, Джиа вздрагивает.

— Ох, это должно быть больно, — говорю я.

— Да.

Происходит смена звена, и Алекс выходит на лед. Я выпрямляюсь. Теперь я смотрю только на него. Я может и ненавижу его, но не могу отрицать, что он летает по льду с чрезвычайной грацией для человека его размера. Смертоносная грация. Через несколько секунд он врезается в форварда Клейтона и входит в оборонительную зону «Воинов». Тот падает и не сразу поднимается. Толпа освистывает Алекса, но он только улыбается, как изверг.

— За это назначат пенальти? — спрашиваю я.

— Не думаю. Это был чистый удар.

— Жестоко.

— Это хоккей для тебя.

Очевидно, что игроки Клейтона не рады, что Алекс не был отправлен в "корзину для грехов". Алекс сосредоточен на шайбе и мчится на коньках быстрее поезда. Он, кажется, не замечает, когда игрок "Клейтона" несется к нему с такой же скоростью. В результате их столкновения Алекс отлетает назад. Он падает на лед и скользит по нему, пока не ударяется о стену, исчезая из поля моего зрения.

— О Боже! — я задыхаюсь, вскакивая со своего места, чтобы попытаться увидеть его.

Джиа делает то же самое; тем временем игроки обеих команд вступают в схватку. Вокруг много грубости. Тренер "Уорриорз" выходит на лед и встает на колени вне поля моего зрения, чтобы проверить состояние Алекса, как я понимаю. Тревога

сжимает мое сердце, как удав.

— Он ведь не очень сильно пострадал? — спрашиваю я.

— Я не знаю, — отвечает Джиа, задыхаясь.

Через минуту тренер и Алекс встают и уходят со льда. Трудно сконцентрироваться на происходящем на льду, когда я очень волнуюсь из-за того, кто является бичом моего существования.

Первый период заканчивается, и Джиа объявляет:

— Я иду в раздевалку, чтобы проверить Алекса.

— Можно я с тобой?

Брови Джиа взлетели вверх. Вероятно, я шокировала ее до смерти.

— Конечно. Но я не знаю, сможем ли мы его увидеть. Эти пропуска не дают нам такого доступа, но я не могу сидеть здесь и не знать, все ли с ним в порядке.

Я не говорю этого вслух, но я чувствую то же самое. Алекс — вредитель, заноза в моем боку, но я не ненавижу его. Я надеюсь, что с ним все в порядке.