Иллюзия победы. Часть первая

Глава 25

«Дуллаханы» Камаан ке Сена медленно продвигались вперёд по ущелью.

С флангов их окружали «Грендели», прикрывая своих более крупных собратьев. Следом за ними двигалась бронепехота под прикрытием лёгких репульсорных танков. Они смогли дойти почти до самой своей цели, так и не встретив сопротивления. Их цель лежала впереди, всего в каких-то семи сотнях метров.

Один из пилотов отвлёкся всего на мгновение, дабы поторопить двойку следовавших за его доспехом «Архантов», когда сорокамиллиметровая вольфрамовая болванка ударила его доспех в грудную пластину. Бронепластины треснули, прогибаясь во внутрь, но всё же смогли выдержать попадание снаряда. «Дуллахан» лишь покачнулся, сделав один неуверенный шаг назад.

Но уже через секунду его разорвало на части слаженным огнём сразу трёх повстанческих машин.

На следовавшие по ущелью колонны хашмитский войск обрушился целый ураган из разогнанного до сверхзвуковых скоростей вольфрама и взрывчатки. Скрывающиеся за скалами у самого входа в комплекс мобильные доспехи повстанцев были рады встретить своих противников. Встретить так, чтобы потом ни одни из них не смог отсюда уйти.

Тройка «Ракшассов», воевавших ещё во время восстания в рядах королевской армии и теперь сражающиеся на стороне повстанцев, дала залп из установленных за плечами пусковых установок. Три десятка термобарических мин разлетелись веером в воздухе и рухнули прямо в центр ущелья за спинами мобильных доспехов. Последовавшие за ними хлопки и вспышки ярко-жёлтого пламени превратили почти сто метров ущелья в ярко пылающий ад.

Аэрозольная зажигательная смесь не могла повредить боевым роботам. Их внешняя броня достаточно хорошо сопротивлялась высоким температурам.

Но следовавшая за ними пехота подобной защиты была лишена. В голосовых каналах поднялся сонм криков и воплей, когда люди буквально зажаривались в собственной броне, продираясь сквозь высокотемпературное пламя.

Один из «Дуллаханов» попытался отступить, воспользовавшись прыжковыми двигателями, но пилот не справился с управлением и его доспех врезался в стену ущелья, рухнув обратно на землю грудой металла.

На мгновение атака на первый вход в «Колыбель» застопорилась. Оказавшиеся под мощным обстрелом доспехи просто не могли куда-то скрыться их ущелья. Укрытий практически не было и им приходилось отстреливаться чуть ли не вслепую, засыпая пространство перед собой снарядами.

«Шахи» и «Ракшассы» повстанцев же, напротив, имели куда более выгодную и заранее подготовленную удобную позицию для ведения огня. Их мобильные доспехи методично обстреливали противника, опустошая магазины своих импульсных пушек. То и дело их пилоты вскрикивали со злой радостью, когда очередная вражеская машина падала на покрытую снегом землю с развороченным снарядами корпусом.

Но от победы развернувшаяся перед их глазами картина была столь же далека, как и Сульфар от своей звезды. Несмотря на всю неожиданность атаки, повстанцам удалось вывести из строя или уничтожить не более полудюжины хашмитских доспехов. Несколько лёгких репульсорных танков оказались повреждены близкими взрывами термобарических боеприпасов и их экипажам пришлось бросить свои машины.

Самые тяжёлые потери оказались среди пехоты. Случайно или же нет, но первый и самый удачный миномётный залп пришёлся прямо в цель, практически мгновенно истребив роту пехотинцев. Более сотни солдат сгорели внутри собственной брони.

Но на фоне общей численности наступающих это казалось каплей в море. Да и Камаан ке Сена не зря носило титул самых подготовленных и эффективных подразделений хашмитской армии. Их доспехи сразу же определили откуда по ним ведётся огонь и передали эту информацию в передвижной штаб, находящийся внутри одного из тяжёлых атмосферных транспортников в трёх километрах от этого места.

Не прошло и минуты, как перезаряженные «Граны» повернулись на своих репульсорынх платформах. Расположенные в их верхней части пусковые контейнеры поднялись, после чего всё пространство вокруг боевых машин утонуло в рёве ракетных двигателей. Реактивные снаряды вырывались на морозный воздух, тут же исчезая в ночном небе с пронизывающим до дрожи воем.

Спустя ещё десяток секунд они обрушились точно на позиции повстанцев, погребая доспехи и людей под взрывами своих боеголовок.

Из десяти доспехов смогли отступись всего три «Шаха» и лишь один «Ракшасс». Этот неожиданный удар оказался столь ошеломительным, что пилоты повстанческих доспехов предпочти сразу же отступить внутрь комплекса. Хромая, с трудом передвигаясь на поверженных ногах, но не переставая вести огонь по продолжившим наступления противникам, они скрылись под защитой толстых дверей Первого входа.

Доктор Неру Мукерджи стоял в главном командном центре «Колыбели». Один из умнейших людей Сульфара и, вероятно, один из лучших конструкторов мобильных доспехов в мире...

И он понятия не имел, что ему сейчас делать.

Впервые в своей жизни Неру столкнулся с подобной проблемой. Даже в день Хашмитского восстания более года назад, он не чувствовал подобного бессилия. Сейчас же он стоял за спинами Шехара и остальных, даже не зная, что предложить, чтобы хоть как-то изменить ситуацию.

— Будем выводить людей через южный выход, — приказал Шехар, смотря на покрытую отметками карту. — Там этих уродов вроде нету, так что это единственный вариант. Неру?

Мукерджи вздрогнул, даже не осознав, что назвали его имя.

— А... да.

— Неру, вы можете изъять данные по вашим разработкам? — спросил у него принц. — Нельзя, чтобы ваши работы попали им в руки.

Услышав это тот будто встрепенулся.

— Д...да. Конечно! Мы можем изъять диски, а оставшееся оборудование очистим от данных.

— Вы сможете это сделать? Прямо сейчас?

Мукерджи кивнул, вдруг ощутив, как к нему возвращается уверенность.

— Естественно!

— Тогда займитесь этим и сразу же уходите через южные ворота. Капитан Лакир обещал подготовить транспорт...

Быстро кивнув, Мукерджи бросился к выходу.

Ну конечно же! Почему он сразу же не догадался об этом! Нужно было как можно скорее забрать данные о его проектах. Все его разработки и техническую документацию по работам «Колыбели». Как же он раньше не подумал о том, чтобы спасти свою работу от рук этих мясников!

С несвойственной его возрасту прытью, Мукерджи выскочил из командного центра и бросился к лифту. Ему предстояло преодолеть определённый путь до скрытых в глубине комплекса помещений с серверами и блоками памяти.

Спустившись на лифте на нужный уровень, Неру едва ли не побежал по коридору. По пути ему встречались сотрудники комплекса, которые по каким-то причинам ещё не успели уйти отсюда и тогда Неру настоятельно приказывал их всех бросать всё, чем бы они не занимались и немедленно идти к южному выходу.

Нужное ему помещение представляло из себя просторный и светлый зал. По его стенам шли серверные стойки, соединяющие в себе всю компьютерную сеть «Колыбели». Не теряя времени Неру бросился к первой.

— Быстрее... ну давай же, — тихо приговаривал он, набирая нужную команду на панели.

Ещё несколько нажатий и в его руках оказывается плоский прямоугольник жёсткого диска. Кинув его в карман, Неру сразу же подбежал к следующей стойке и принялся повторять операцию, одновременно с этим запуская программу очистки данных.

Когда Мукерджи добрался до четвёртой, то первые две уже были полностью очищены от содержащейся на них информации, а третья находилась в процессе стирания данных.

Да, скорее всего опытные программисты смогут восстановить часть содержащихся на этих компьютерах материалов. Но они будут бесполезны в виде тех жалких обрывков, которые попадут им в руки. И тем более они будут бесполезны без самого Мукерджи.

Выдернув из стойки пятый и последний диск, держа их в руках и прижимая к груди будто любимого новорождённого ребёнка, Неру побежал обратно к выходу.

Двойные дверные створки разошлись в стороны раньше, чем он успел сделать последние шаги и коснуться пульта. Неру чуть не запнулся от неожиданности, увидев знакомое лицо.

Стоящий в проходе человек поднял дрожащую руку с оружием и нажал на курок.

Колёсный внедорожник резко затормозил у замаскированных ворот южного выхода из «Колыбели». Охранявшие его солдаты капитана Лакира едва не открыли огонь, но узнав находившихся внутри людей опустили оружие и быстро открыли ворота.

Не теряя времени Лата направила машину внутрь и немедля рванула по длинному тоннелю, остановившись лишь на мгновение, чтобы высадить подругу, а затем снова нажала на ведь газа. Машина сорвалась с места подобно пришпоренному коню. На встречу ей попадались люди, бегущие к выходу в попытке сбежать от опасности.

Ей нужно было как можно скорее добраться до ангаров с мобильными доспехами...

Атака Камаан ке Сена на Вторые ворота захлёбывалась в крови и дыме.

И в этот раз даже пусковые установки «Гран» не могли помочь своим хозяевам. Расположенные куда глубже в ущелье, чем Первые, Вторые ворота оказались прикрыты возвышающимся горным кряжем, что делало попытки обстрелять их ракетами практически бесполезным делом.

В попытке хоть как-то переломить ситуацию хашмиты направили несколько штурмовых ботов, дабы те прикрыли свои войска с воздуха.

К несчастью для атакующих Вимал ждал от них подобных действий.

Стоило только вооружённым челнокам появится в воздухе, как один из них тут же взорвался, получив сразу шесть прямых попаданий. Искореженная, не способная более держаться в воздухе машина закрутилась и врезалась в горный козырёк, прикрывающий Вторые ворота.

Ударная волна разошлась в стороны от места, подняв самый настоящий снежный ураган. После гибели товарища второй бот поспешил отойти на безопасное расстояние, чтобы не повторить его печальную судьбу.

Это происшествие несколько затормозило общую атаку, в чём Вимал увидел свой шанс.

— «Санкар-лидер» всем машинам! За мной!

Его «Шерхан» сорвался с места во вспышке прыжковых двигателей. Ускорители буквально швырнули доспех вперёд и вверх, бросив его на замерших в нерешительности противников.

А за ним в бой ринулись и остальные машины его отряда. Пятёрка «Шахов», несколько «Ракшассов» и даже парочка захваченных и отремонтированных «Гренделей» устремились в прорыв в тот самый момент, когда отряды Камаан ке Сена не знали, что делать дальше. Лучше момента для атаки и придумать было нельзя.

Первые выстрелы Эранди сделал ещё находясь в воздухе. Два сорокамиллиметровых орудия в руках его доспеха наполнили воздух снарядами с вольфрамовыми сердечниками. Хашмитскому «Дуллахану» оторвало правую руку, буквально разметав её на куски попаданиями сразу двух снарядов. Следующая двойка ударила в грудь, проломив грудную бронеплиту и разрушив скрытую за ней кабину пилота.

Короткая вспышка ускорителей замедлила падение, когда багряный доспех коснулся земли, но Вимала всё равно едва не вытряхнуло из кресла. Спасли лишь ремни, болезненно впившиеся в голые плечи. Правда на ход боя это маленькое потрясение никак не повлияло. Его глаза неотрывно следили за происходящим.

Повернуться на сорок градусов. Найти цель. Два «Гренделя» с эмблемой трёхголового льва двигались в сторону, явно пытаясь обойти неожиданно начавших своё наступление повстанцев. Сдвоенный выстрел обеих пушек «Шерхана» и один из них уже катится по земле, лишившись левой ноги. Новый залп раскручивает корпус второго. Вимал жмёт на гашетку снова и снова, натурально вколачивая снаряды один за другим в корпус машины своего противника.

И вместе со своим командиром атаковали другие доспехи отряда «Санкар». Лёгкие «Шахи» без каких-либо трудностей перемещались среди усеивающих ущелье скал, безжалостно расстреливая попытавшихся отступить хашмитов. Покрытая камнями и снегом земля перед ними уже пестрела разбитыми остовами горящих доспехов и разорванных тел солдат. Даже штурмовая броня не могла защитить людей от их огня тяжёлых орудий.

Даже по прошествии времени Вимал не забыл о своём отряде, в котором служил ещё до восстания и из которого в живых осталось всего двое. Лишь он и Лата. И открывшаяся его взгляд картина выглядела чем-то нереальным. Будто сном. Доспехи с позывными его давно погибших товарищей вновь шли в атаку. Словно поднявшиеся из могил мертвецы, требующие расплаты.

Но уже в следующую секунду ему пришлось прервать атаку и спасаться бегством. Благо система предупреждения успела вовремя подсказать пилоту о приближающейся опасности и «Шерхан» бросился в сторону.

В то место, где он стоял всего несколько секунд ударил поток снарядов. Длинная очередь из роторника одного из «Дуллаханов» вспорола землю будто цепная пила, кроша камень и скальную породу.

Два залпа срывают закреплённое на руке противника оружие вместе с конечностью. Следующая двойка разносить в клочья голову доспеха вместе с основным комплектом визуальных сенсоров. Хашмитский МД оступается. Делает шаг назад. Системе нужно несколько секунд на то, чтобы переключиться на резервные системы наблюдения.

Вот только Вимал ему этих секунд не даёт.

«Шерхан» врезается в своего противника под гул реактивных прыжковых ускорителей. Две боевые машины сталкиваются в грохоте и скрежете сминаемого металла. Ещё мгновение и «Дуллахан» оказывается на земле.

Прижав его ногой, Эранди едва ли не упёр ствол одной из своих пушек, той, в магазине которой ещё остались снаряды, в грудь врага и нажал на гашетку. Последние из оставшихся снарядов за долю секунды превратили скрытую за бронёй кабину в месиво и железа, электроники, пластика и жалких остатков сидевшего внутри человека.

Одно нажатие кнопки и опустевшие магазины обоих орудий падают на холодную землю.

Быстрого взгляда на один из дисплеев достаточно, чтобы понять. Хашмиты отступали.

Прямо перед «Шерханом» валялось почти что с дюжину разбитых и уничтоженных доспехов и другой техники. То тут, то там, глаза выцепляли разорванные и изломанные фигурки человеческих тел.

Но победа не досталась им легко.

Часть тактических отметок машин его отряда уже не горела вселяющим надежду зелёным светом. Две из них потускнели, превратившись в серые иконки. Значит пилоты мертвы. Ещё одна горела тревожным жёлтым.

— Внимание всем машинам. Это лидер. Отходим обратно к воротам. Всем доложить о состоянии! — резко приказал он.

— Это двойка, я цел. Сейчас помогаю четвёртому выбрать из машины.

— Это седьмой, всё в норме.

— «Санкар-5» — я в порядке, но боезапас на исходе.

— Хорошо. Пятый. Помоги второму и отступаем.

Быстро переключившись на общий канал, Вимал отдал тот же приказ остальным машинам.

Когда мобильные доспехи повстанцев отступили обратно к укреплённому входу в комплекс, то оставили за своей спиной шесть разбитых машин. Лишь одного единственного пилота удалось спасти и быстро эвакуировать.

Этот бой остался за ними, но Вимала продолжало терзать странное чувство неправильности происходящего.

И эти мысли появились в голове далеко не у него одного...

— Не понимаю, почему они атакуют только Северный и северо-восточные выходы? — Спросил Мак’Мертон.

Нори стоял на протезах, опираясь руками на поверхность стола.

Шехар оторвал голову от развёрнутой на столе перед ним тактической карты.

— Что?

— Я говорю, что они атакуют только эти два выхода. Почему они не трогают остальные?

— Может быть они просто о них не знают? — раздражённо бросил Шехар.

— Да что-ты? — съязвил в ответ Нори. — Слушай, Шехар, ну подумай ты головой. Если они здесь, то причина может быть только одна. Нас кто-то сдал. А учитывая то, как они целенаправленно припёрлись к этим двум выходам, информацию им сообщил кто-то очень хорошо знакомый с планом комплекса.

— И?

— И южный выход, как и гидроэлектростанция, не являются какой-то секретной информацией внутри «Колыбели», — продолжил настаивать Нори. — А наша система наблюдения ни черта не работает сам же видишь!

Будто желая подтвердить свои слова, Мак’Мертон указал на экраны системы внешнего наблюдения. На них передавалась информация, с установленных вокруг комплекса датчиков. В теории они должны были заранее предупредить охрану «Колыбели» о том, что к ним нагрянули названные гости. В теории.

Сейчас же вся система накрылась, оказавшись совершенно бесполезной. Сначала она просто показывала одни и те же данные, а затем и вовсе упала. Техники и программисты пытались восстановить её работоспособность, но пока что всё было тщетно.

Что это? Диверсия? Саботаж? То, что их предали Шехар уже понял и без слов Нори. Только тот, кто хорошо знаком с комплексом и внешними системами мог сделать нечто подобное.

А, значит, и Нори прав. Пещера, через которую протекала подземная река, питающая гидроэлектростанцию и южный выход вполне могут быть известны Камаан ке Сена.

Это была хорошая и правильная мысль. К сожалению, как это часто бывает с подобными озарениями, она пришла слишком поздно.