Империя

Эпилог

Он пришёл в этот дом на закате. Бедняцкий домик, где из мебели были только стол, пара стульев и потёртое зеркало. Сейчас Эрхен проводил последние приготовления для того, чтобы его батюшка, последний из Императоров, официально объявил народу о предательстве Бакорта и Корантара. Конечно же, под личиной принца находилась та же сущность, что уже многие годы правила на юге. Демон. Один из Амал-аш. Теперь он возьмёт Катарскую Империю в свои руки и поведёт её тем путём, что угоден Богам, а Балору же оставалось только смиренно отойти в сторону, ведь свою часть работы он выполнил, и выполнил прекрасно.

Заговорщики, под чутким руководством Балора убили Валора и Коруса, создали такой удобный инструмент, как инквизиция, а так же, что было важнее всего, они очернили душу Элхарта. Именно это позволило Балору так легко завладеть Императором, сделав его своей послушной куклой. Элхарт делал все, что от него требовал Балор, а Император, в конце концов, даже убил своего собственного сына. Последнее чрезвычайно позабавило лорда Соладара, ведь изначально он думал, что ему самому придётся убивать мальчишку, а вот оно как все вышло. Так же немного радовал тот факт, что Балору больше не придётся поддерживать вокруг Императора ту ауру «благочестия и божественности», делавшую Элхарта настоящим народным героем.

Сейчас он мог позволить себе просто отдохнуть, присев за этот дурацкий стол и выпить чашечку чая. Он, конечно же, ненавидел этот напиток, но выбор был не особо велик. На столе стоял пузатый чайник и одна чашка из белого фарфора, украшенная каким-то цветочком.

— Отвратительно, — пробормотал Балор, сделав первый глоток, — просто отвратительно.

Но, не смотря на это, он продолжил неторопливо потягивать чай, раздумывая о том, что он сделал в этом мире. Первым его достижением, само собой, была сама Империя. Балор Первый, так его прозвали люди Катара, первого королевства, которое он покорил. Затем был Соладар, бывший в те времена не более чем форпостом Корхатала, потом его дипломаты перехитрили Нешортских торговцев, ну а затем дело встало за малым — покорить Бакорт и Корантар. Когда все пять королевств попали к нему в руки, он стал первым Императором, а затем, лет через пятьдесят просто изобразил свою смерть. Это было очень забавно. Вся страна рыдала по падшему правителю, хотя при жизни люди ненавидели его со всей силой, какой только могли. Чего только стоил бунт в Катаре, после которого вся провинция была предана огню и уничтожена.

Балор вновь отхлебнул чаю и, поморщившись, поставил чашку на стол.

— И как только Эрхен это пьёт? Фарах куда лучше…

Надо, наверное, было сделать парочку кактусовых плантаций, чтобы познакомить обитателей Империи с этим прекрасным напитком. Но за те годы, что он тайно правил, оставаясь в тени Императоров, времени на это как-то не находилось. Всегда он был занят интригами, тайными планами, заговорами и… «Играл в свои империи», как высказался бы Эрхен. Да, он определённо играл этими людишками. Но даже такие игры начинают рано или поздно надоедать. Балору это надоело в тот момент, когда к власти в стране пришёл тот, кого теперь называли Узурпатором. Правитель Соладара увидел в этом определённый намёк на то, что он немного заигрался и забыл о своей основной цели. Тогда же и пришлось разыскивать человека, который занял бы место Императора в этой стране. А когда один из последних «потомков» Балора Первого был найден, неожиданно скончался первый советник Узурпатора (Балор всегда был на должности первого советника при каждом из правителей Империи. Такая должность была ему наиболее интересна), а в Бакортских лесах на конвой солдат, везущих молодого Элхарта, вместе с его семьёй на казнь, напал отряд разбойников под руководством бесноватого мальчишки по имени Балор.

Для него это было новой игрой — развлечением после столетий, проведённых в роскоши дворцов. Они носились по лесам, устраивали набеги на города и замки, остававшиеся верными Узурпатору. И все это время Балор забирал себе самую интересную часть работы — он был их штатным палачом. Ему «приходилось» пытать и мучить врагов Элхарта, чтобы добывать у них необходимую информацию, его руки всегда были по локоть в крови, но не потому, что он старался оградить от этого Элхарта, как думали Валор и Корус. Балор упивался болью людей, он получал изысканное наслаждение от страданий этих червей, а убийство было для него самым изысканным деликатесом. Честно слово, он мог бы вести эту войну ещё лет тридцать, но, увы, ему требовалась более-менее сильная Империя, так что гражданскую войну пришлось прекратить и усадить Элхарта, ставшего к тому времени настоящей легендой, на трон, а самому стать первым советником.

— Эй! — крикнул он одному из кхаш, низших демонов, по виду напоминавших нечто среднее между собакой и свиньёй, — что ты творишь?!

В этом доме он мог позволить себе содержать парочку кхаш. Они служили ему в качестве личных рабов, занимающихся грязной работой вроде приготовления этого отвратительного чая. Тот демон, к которому обращался Балор, был занят тем, что пытался протереть от пыли древнее зеркало, висящее на стене, да вот только делал он это так плохо, что пыли на зеркале, каким-то образом становилось все больше и больше.

— Х-х-х-хозяин… — кхаш в ужасе сжался, стараясь прикрыть голову руками, что оказалось очень разумным шагом, ведь Балор запустил в него чашкой, которая разлетелась на кусочки, ударившись о пустую голову демона.

— Если ты не вытрешь это зеркало нормально, я сдеру с тебя кожу. Медленно. Очень.

Задав рабу соответствующую мотивацию, Балор смог вновь вернутся к размышлениям. Сейчас ему вспомнился тот заговор, которым он руководил через эту бесполезную тряпку — Аш'Арахт. Эти люди хотели получить власть для себя и своих детей, а на самом же деле только сыграли на руку Балору. Они убили Коруса и Валора, тем самым окончательно пошатнув моральное состояние Элхарта (начало для этого положила смерть его жены — Алды, которую прикончил лично Балор). Благодаря этому Аш удалось затащить Императора в постель, где во время жаркого акта «любви», эта шлюха поселила Элу в голову дух одного из дарагх, воинственных демонов, живущих только жаждой убийства и крови. Дарагх подчинил Императора, заставив того плясать под дудку первого советника, который, благодаря этому смог приступить к подготовке последнего шага — уничтожению северных провинций.

Это было весьма странным шагом для того, кто четыре сотни лет выстраивал Катарскую Империю кирпич за кирпичом, но шаг этот был необходим. Империя была слишком уж сильной и если бы она объединилась с северными варварами, то вполне смогла бы противостоять тем небольшим силам, что выделили Харэн для вторжения в этот мир. Но лорд Логар и леди Велена, к сожалению, предали Императора, и благодаря этому, придётся провести в их провинциях чистку от всех прочих предателей. Какая жалось.

Разумеется, это все будет сделано силами инквизиции, столь старательно взращенной Балором. Но её надо будет использовать только после того, как Эрхен, устами Императора, разумеется, объявит о том, что в Катарской Империи отныне и навсегда будут почитать Огненных Богов, а Единый Бог будет забыт навсегда. Инквизиция будет прекрасно играть в паре с воинственной и жестокой верой южан, и вскоре на площадях имперских городов будут гореть сотни костров, пожирающих тех, кто осмелиться отказаться верить в Огненных Богов. И горцев. Балор ненавидел горцев.

Но сейчас надо было разобраться с одним маленьким делом, не дававшим Балору покоя последние лет десять.

Лорд Соладара встал из-за стола и, подойдя к зеркалу, он оттолкнул в сторону замешкавшегося кхаш. Балор прошептал несколько слов, прикоснувшись рукой к холодной, чисто вытертой поверхности зеркала, и в следующую секунду отражение в нём подёрнулось рябью, а вскоре и вовсе исчезло, для того, чтобы уступить место какому-то другому образу.

Это был молодой парень, не старше двадцати лет. Светлые волосы слиплись от грязи, а на лице красовалось как минимум, штук пять шрамов. Он был северянином, Балор безошибочно понял это, по глуповатому выражению лица и дурацкой улыбочке.

— Вот ты и попался, маленький предатель, — сказал Балор с тенью улыбки на лице.

— Что? — северянин удивлённо посмотрел на зеркало, а затем его серые глаза резко изменили цвет — они стали ярко фиолетовыми, — Агадар?

— Здесь ты должен сказать примерно следующее: «папочка, я так рад тебя видеть!», и да, здесь я не Агадар, а Балор.

— Ты давно за мной следишь? — спросил парень, подозрительно прищурившись.

— Я всегда знаю о твоих делах, Рэнх'Ар, или ты забыл, как я создавал тебя? Ну да это сейчас не так важно. Поскольку в этот раз на главной роли выступает Эрхен, я не стану тебе мешать, сынок, думаю, будет очень забавно увидеть, как он сядет в лужу. Да вот только недавно я почувствовал, что с юга к моему дорогому Элхарту тянутся шесть паучьих лап. Твои проделки?

— Думаю, ты и так знаешь, — ответил ему Рэнх, — его зовут Сарк, и он хочет очистить разум Императора от твоей порчи.

— Я думал, что они все погибли, — задумчиво сказал Балор, пригладив свою небольшую бородку, — но так или иначе, скажи ему, чтобы не особо торопился. Эрхен сейчас в столице и если этот Сарк будет действовать так же грубо, то вскоре нарвётся на ответный удар.

— Он сильнее, чем ты думаешь, — ухмылка скользнула по лицу северянина, — и его поддерживает наш общий друг.

— Страж? Он не забыл про этот кусок земли?

— Он ни о ком не забывает.

— И поэтому ты переметнулся на его сторону? — в глазах Балора мелькнула насмешка, — что же такого он тебе пообещал, что ты так легко предал Харэн?

— Мир, — негромко сказал Рэнх и на миг его глаза блеснули зелёным светом, — он вернёт мне мой Мир.

— Старый ублюдок… — на этот раз в голосе Балора слышалось явное удивление, — он нашёл Ёё?

— Ты ведь понимаешь, что я не могу с тобой говорить об этом?

— Чёрт с тобой, — разочарованно пробормотал лорд Соладара, — надеюсь, что ты все-таки сможешь обдурить Эрхена, и тогда мы с тобой сможем поговорить уже лично. И знай, если он тебя поймает, то я тебя выручать не стану! Ну, или хотя бы посмотрю, как он тебя помучает, и только потом вытащу.

С этими словами он ударил кулаком в зеркало, разбившееся на множество осколков.

Появление Рэнха сделало игру ещё более интересной и разнообразной. Только вот Балор не хотел выдавать присутствие своего «сыночка» Эрхену и поэтому пришлось разбить зеркало, ведь если тот прознает, что на севере сейчас обитает ещё один из Амал-аш, то события станут куда более предсказуемыми и скучными. Немного подумав, лорд Соладара так же решил, устроить небольшой пожар, чтобы наверняка не навести гончих на след Рэнха. Пускай Эрхен отправляется на север и там эти два одиночества наконец-то встретятся, а он, Балор, будет сидеть во дворце и тихо наблюдать за развитием игры. Это будет забавно.

Эрхен расположился в Императорской библиотеке, за тем самым столиком, где Балор всего лишь несколько недель назад перечитывал священную книгу южан. Принц был занят чрезвычайно важным делом — он составлял две речи, которые его батюшка, Император, должен будет зачитать перед народом Катарской Империи. Первая речь была о предательстве лордов Бакорта и Корантара, в своей безумной жажде власти, попытавшихся развязать гражданскую войну, а во второй… вторая речь ему нравилась куда больше, ведь в ней говорилось о принятии Императором, и как следствие всей Империей, новой, истинной веры. Огненные Боги будут править душами этих людишек, а тот жалкий идол, который они придумали для успокоения своих страхов будет навсегда забыт и сгинет во тьме.

А вокруг Эрхена парили в воздухе игральные карты, то и дело норовившие залезть ему под руку, и всячески мешая ему составлять речь. Некоторые из них нет-нет да отделялись от общей массы и, подлетая к столу, занимали своё место в хитрой конструкции, за строительством которой наблюдал лорд Балор, стоявший около окна. Карты складывались в «домик», к которому лорд добавлял все новые и новые детали.

— Четыреста лет я строил эту Империю, — негромко сказал Балор, развернувшись к окну. Он смотрел на людей запрудивших дворцовую площадь, а карты все так же продолжали складываться друг с другом, — Балор Первый, так они меня звали, когда я только появился среди них. Великий завоеватель и не менее великий дипломат. Я строил её часть за частью, кирпич за кирпичом.

— Слишком долго, — сказал Эрхен, не отрываясь от написания, — я покорил юг всего за пятьдесят лет, а ты игрался в свои «Империи» четыре сотни лет.

Карты продолжали складываться в «домик», который в понимании Балора символизировал ту самую Империю, выстроенную им за эти годы от начала и до конца.

— Слишком долго? — переспросил он с ухмылкой, — Эрхен, дружочек, если бы требовалось смести всех людишек в этом мире и оставить очередной безжизненный кусок камня, то да, я мог бы поторопиться и собрать армию. Но Харэн ведь не это нужно? Они хотят веры и добровольного подчинения, а это требует времени. Я создал Катарскую Империю для того, чтобы собрать людей воедино, я дал им Императора, который направлял бы их по…

— Кстати на счёт Императора, — сказал Эрхен, отмахиваясь от очередной карты, — как ты заставил его убить любимого сыночка? Мне казалось, что подобные вещи без полного контроля над разумом сделать невозможно.

— И правильно казалось, — под внимательным взглядом Балора очередная карта заняла место в конструкции, — Элхарт всегда был слабым человеком. Когда я устроил эту небольшую гражданскую войну, чтобы привести его к власти, мне приходилось постоянно держать вокруг него ауру «божественности», иначе за ним никто бы не пошёл, а о том, чтобы посадить его на трон и говорить не стоит. Когда же дело было сделано, и Империя получила своего Императора, в этом уже не было нужды. Эл прекрасно справлялся со всем своими силами, а мне же только и оставалось, что потихоньку направлять его жизнь небольшими, но крайне чувствительными вмешательствами.

— Например, убийством его жены? — ухмыльнулся принц.

— Именно. Смерть Алды стала первым шагом, а тот небольшой заговор, и последовавшие за ним смерти Коруса и Валора — последним. Это истончило душу Элхарта, сделав его крайне уязвимым и податливым. Тогда же я подселил в его разум дух одного из дарагх.

— Дарагх? Но эти существа слишком опасны для таких… дел.

— Да какая разница? — пожал плечами Балор, — своё дело он сделал — принц мёртв и ты занял его место. Если же Император будет пускать слюни до конца дней, то это уже не будет проблемой. Вся полнота власти над Империей сосредоточена в наших руках, и он нам больше не нужен. Можно было бы даже убить этого старого дурака, но я думаю, стоит оставить его в таком состоянии, в котором он сейчас.

— Зачем он тебе? — искренне удивился Эрхен, он, как и другие, ему подобные, считал, что человека, исполнившего своё предназначение следовало уничтожить, чтобы он не смог причинить никакого вреда по глупости или же умыслу. Император хоть и был сейчас не более чем безумцем, лишённым всякой воли, но… всегда нужно было думать на два шага вперёд. Этот урок он выучил ещё давно, и до сих пор следовал ему.

— Крайне забавно будет показать ему тот самый «Золотой Век», к которому он так стремился привести страну, — усмехнулся Балор, — но судьба Элхарта не так важна. Вскоре к Соладару уже подойдут силы Логара, а если Боги будут благосклонны к нам, то вместе с ним придёт и Велена. Эти два идиота сохраняли бы преданность до самого конца, и вполне могли помешать исполнению нашего плана.

С этими словами последняя карта встала на своё место и Балор, внимательно оглядев получившийся «домик», довольно кивнул.

— Четыреста лет я строил эту Империю, и все ради одного…

Взмахнув рукой, он разрушил карточный домик, который выстраивал уже несколько часов.

— Ради того, чтобы уничтожить её.