Империя Тени. Эормия

Глава 23. Доран. Наместник Столицы

Доран не решался явиться в Академию даже с визитом. Раньше он и сам проводил регулярно летние лекции, его любили слушать студенты, а сейчас он боялся переступить даже «порог».

То ему казалось, что его появление в Академии вскоре после обряда, привлечёт слишком много внимания. То у него попросту не было времени. То он боялся, что следившие за ним люди Торха узнают что-нибудь лишнее.

Он уже давно попросил Астарха разобраться со слежкой, и лучший в Империи разведчик оказался бессильным что-либо предпринять. Ему катастрофически не хватало людей, почти все они оказались запертыми в других мирах.

Доран мог с лёгкостью повидаться с Асари хотя бы иллюзией, но побоялся что ему придётся снова объяснять почему она должна быть в Академии, а не с ним. И нужно признать, он боялся, что приведённые доводы не убедят даже его самого.

Слишком сильно было желание обнять Асари. К ней тянуло каждую секунду, тянуло каждую частичку его тела. Оказывается, что это было невыносимо больно находиться так далеко от своего проводника. Что же чувствовал тогда Кендрик, находясь вовсе в другом мире, в то время как его проводник осталась здесь? Нужно было бы навестить её, узнать не нужно ли ей чего.

Но это потом. Сейчас у Дорана были важные вопросы, которые нужно решить в срочном порядке. Герцог Абел назначил свой приём на следующий день после осеннего равноденствия. Почти полтора месяца было в запасе, но к приёму нужно было хорошо подготовиться.

Доран решил встретиться с Наместником столицы в Императорском парке. Здесь их физически не смогли бы подслушать, а магию он почувствовал бы сразу. Так у него была возможность полностью контролировать, то, что слышат шпионы.

— И неизвестно, когда Император сможет вернуться? — поинтересовался Ала.

Наместник — невысокий мужчина, с седыми волосами, на целых две головы ниже Дорана. Он слегка прихрамывал на левую ногу и потому они шли достаточно медленным шагом, чтобы сопровождающей их охране то и дело приходилось останавливаться, стараясь не приближаться. Но, несмотря на хромоту, Наместник очень любил долгие прогулки.

— Нет, точного прогноза дать никто не может, — ответил Доран.

Он всегда ходил быстрым шагом и теперь медлительность Алы его раздражала, но он сам был виноват. Стоило встретиться в более замкнутом пространстве.

— Вы хотите сказать, что столице и дальше придётся кормить четыре дополнительных генерала с их армиями? Как долго? Может лучше перенаправить их в провинции?

Этот вопрос уже обсуждался и ни раз, но генералы сошлись во мнении с Дораном — армии останутся в боевой готовности в столице пока от Императора не поступит иных приказов.

— Нет, — сказал Доран слегка покачав головой. У него было право давать приказы от имени Императора, но в этом вопросе он был полностью согласен с генералом Ацгерсом. — В этом пока нет необходимости. Всё же наша столица подготовлена и к такому варианту развития событий. Припасов должно быть достаточно. Или это не так?

Прекрасный летний денёк. Доран любил жаркую погоду, по его вкусу в Центре бывало слишком холодно. И кто установил эти нормы, на которые ориентируются маги-погодники? Будь воля Дорана, он бы вообще упразднил этих магов, позволив природе естественно устанавливать свои порядки.

В связи с поднявшейся температурой, многие обитатели Центра предпочли выбраться в парк. И, разумеется, выбрали для этого именно Императорский. Самый большой и ровный из всех парков. Ступеней здесь было мало, а деревьев много. Водопады же сменяли разнообразные фонтаны.

От морского побережья этот парк был дальше всех, уютно окружив полумесяцем площадь перед Императорским дворцом. В середине парк сужался наподобие песочных часов, для того чтобы туннелем пройти под лестницей ведущей к парадному входу во дворец.

Императорский парк, Императорский дворец и судя по недовольным лицам посетителей парка в их сторону и перешёптываниям, Доран зря выбрал для прогулки с Наместником именно этот парк. Хотя, возможно, он лишь зря накручивал себя, полагая что все кругом его ненавидят.

— Я за провизию не переживаю, — ответил Наместник, проследив взгляд Дорана. — Герцогства исправно выполняют свои обязательства. Но военное положение, накладывает отпечаток на атмосферу города, вы же понимаете.

— Думаете, армия начнёт скучать?

— Непременно. Они хоть и расположены за стенами города, но вход в столицу им не запрещён. А я не понаслышке знаю, какими бывают солдаты, когда у них нет приказов. Городской стражи не хватит в случае чего.

— Бунта в армии нам ещё не хватало.

Точнее ему. Наместник не относился к строгим начальникам. В его обязанности входило лишь управление Столицей, а вот армия к нему отношение не имела. Генерал Столицы — Ацгерс, вот кто был за неё в ответе.

В связи с военным положением, он становился верховным генералом, объединяя под своим крылом армии Эормии, Марикота, Боэла и Келтаса. И лишь Доран, как носитель императорской печати мог отдавать приказы ему. Вот только Ацгерс по своей гордости слушался лишь одного Императора и ему было безразлично, кому была оставлена печать.

— Может, стоит просчитать все варианты? — сказал Наместник, привлекая внимание задумавшегося Дорана обратно к себе.

— Я их обдумываю, поверьте. Не вчера родился. Но генералов из столицы отсылать нельзя. А где генералы, там и их армии.

— Значит будем надеяться, что генералы смогут удержать порядок среди своих людей.

Первая встреченная пара, решившаяся подойти близко. Мастер Ульмрик со своим племянником. Вежливо поклонился, как Дорану, так и Наместнику. Взгляд не отвёл. Старик, мастер големов, эксцентричный человек. К Дорану всегда относился с подобострастием. Даже когда Верховный маг был ещё студентом.

Ульмрику восьмую ступень присвоили лишь по необходимости. Он лучше всех разбирался в искусственных созданиях и именно он создал новые типы стражей-големов. На его счету изобретение не одного десятка новых моделей механизмов, которые теперь можно встретить во всей Столице. Талантливый учёный, но слабый маг.

Остальные же высшие маги остерегались подходить близко к Дорану. Даже для банального приветствия. Он словно стал для всех изгоем. Стремительно же их мнение изменилось.

— Скажите, какое настроение среди ваших герцогов? — спросил Доран, в очередной раз замедлившись.

— Хотите знать, поддерживают ли они по-прежнему Императора? Или вас?

— Прямо хотите говорить? — покосился на него Доран. Откровенность Наместника его часто удивляла.

— Вы меня знаете, я не люблю недосказанности. И всегда говорю прямо. Слухи ходят упорные. И многие им верят. По мнению многих из герцогов Императора уже нет в живых.

— И убедить их в обратном у меня нет шанса?

— Их убеждать не нужно. Никто из них не посмеет предать Императора, пока есть хоть крохотный шанс что он вернётся. Другое дело — вы.

Доран посмотрел на Наместника, невольно сверху вниз. Впрочем, он на большинство людей так смотрел из-за своего высокого роста. Ала был гордым, проницательным и умным управленцем. Достаточно пронырливым, чтобы сохранять свою должность на протяжении трёх сотен лет. Немалый срок, весьма почётный. Нужно будет поздравить его с юбилеем.

— Продолжай, — сказал Доран.

— Торх настойчиво всех убеждает, что предателем окажетесь именно вы. Убьёте официального наследника, сами сядете на трон. И если Император вернётся, то убьёте и его.

Доран почувствовал накатившее негодование, но не выдал его ни малейшим жестом или мимикой. Самоконтроль был его сильной стороной, но именно благодаря ему он прослыл хладнокровным человеком.

— И этому верят? — спросил Доран.

— Мало кто. Все прекрасно помнят вашу историю.

Судя по их поведению, это вряд ли, подумал Доран.

— А вы? — спросил Доран не посмотрев на Наместника. Со стороны Алы послышался тяжёлый выдох.

— Как бы я к вам не относился, моя верность целиком принадлежит Императору. И раз он, уходя оставил императорскую печать вам, то ваше слово для меня — закон.

«Закон». Проныра, доверие к которому может дорого стоить. Во всей Империи было лишь два человека, к которым у Дорана было абсолютное доверие: Император и Огелан. Но одного в столице нет, он в Нирмарте, а другого втягивать в интриги не хотелось.

Огелан был герцогом по крови, принадлежал к древнему Дому. Прежний Император был ему родственником, пусть и дальним, но по своей натуре Огелан был учёным, ничуть не интересовавшимся политикой. За что и расплатился однажды своей семьёй. А теперь под его крылом укрыта Асари. Нет, Огелан будет последним, кого Доран привлёк бы к своим проблемам.

— Хорошо бы и другие герцоги меня поддерживали также, — задумчиво проговорил Доран.

— У вас будет шанс заручиться их поддержкой лично. Я вызвал их в столицу.

— Зачем? — удивился Доран.

Абел был единственным герцогом, кто прибыл в столицу из своей провинции. И даже его приезд наделал много шума. Что же тогда будет, если приедут остальные? Доран про себя попытался перечислить тех герцогов, что могли бы приехать, но Наместник перебил его счёт:

— Торх решил сыграть с нами в игру, — сказал он. — Не считаете, что нам нужно расширить игровое поле? Как по мне, я люблю, когда игра проходит с размахом.

Доран покосился на ухмыляющегося Наместника и заподозрил, что в его словах крылось нечто большее. Личного интереса выступать против Наследника у него не было. И теперь у Дорана появился новый вопрос: а в чём же, собственно, интерес Алы во всей этой игре.

— Не боитесь такого соперника как Торх? — спросил с недоверием Доран.

— Я был Наместником, когда он ещё пешком под стол ходил.

А ещё ты был тем, кто принял Торха ко двору, назначив его одним из генералов Эормии.

— С тех пор многое изменилось, — Доран отвернулся от Наместника, продолжив наблюдать за посетителями парка. — Тот же Император теперь другой.

— Припоминаете мне, что я предал прошлого императора и принёс присягу нынешнему?

— Разве это не так? Что мешает вам снова сменить лагерь?

— Вы правы. Гарантий я дать не могу. У меня есть лишь моё слово, которое, как выяснилось, может быть изменчивым. Но вы действительно думаете, что наш Император сохранил бы мне должность Наместника не будь он уверен в моей верности?

Доля правды. Доран отговаривал Императора от такого решения, но оказался не прав. Интуиция у Императора в таких вопросах была отточенной. Он был рождён править, пусть и родился вторым сыном.

— Как выразился советник Серши: «Императора сейчас здесь нет».

— И за это вы сослали советника в самый дальний угол мира? Легко он отделался, кстати, — попытался шутить Наместник, но Доран не был расположен к веселью. Ала глубоко вздохнул, не встретив ответной улыбки. — Мы оба знаем, чем Император сейчас занят. Не знаю как для вас, а для меня это очень много значит. Я не хуже вас понимаю, что лишь Дартан может противостоять Тёмному. И пока он это делает, моя верность принадлежит ему.

— Надеюсь, что это так.

Возникла пауза. Доран вновь забывшись, ускорил шаг и Наместнику пришлось перебирать ногами быстрее.

— Ваше право мне не доверять, — привлёк к себе внимание Наместник, слегка запыхавшись, — но без меня у вас мало шансов. — Доран остановился. — Как и у меня без вас. Не думаете же, что Торх сохранит мне жизнь, взойди он на трон? Не лучше ли нам поддерживать союз?

— Вы же понимаете, что мне не особо нужны союзники, чтобы удержать Академию до возвращения Императора.

— А какова будет цена? Вы об этом подумали? Сколько тогда Домов падёт от гнева Императора, когда он вернётся? Не лучше ли этого не допускать?

Ала был прав. Целиком и полностью. По воле Императора уже были стёрты несколько Домов. Об этом боятся говорить. Геральдики предателей тут же уничтожались. Все, кто был с ними в родстве в ужасе от этого родства отрекались. Отец Императора правил в своём мире жёсткой хваткой, не зря он поместил на свой герб волка. И своему сыну привил тот же обычай.

— Вы правы, — спокойно согласился Доран. — Значит вы вызвали герцогов. И они дали ответ?

— Да, все явятся в соответствии с приказом.

— Вот так вот официально? Нельзя было просто попросить?

— Торх должен видеть серьёзность наших намерений. Особенно сейчас, когда он обрёл своего проводника. Вы же своего… У меня не было времени лично выразить вам соболезнование. Мне сложно представить себе, что вы чувствуете. Могу лишь предположить, что это сильный удар для вас.

— Да, благодарю за соболезнования. Мы все надеемся на милость Единого, но не все из нас её достойны.

— Уверен, и вы обретёте счастье в семье когда-нибудь.

— Этот обряд был последним. Могу вас заверить.

Доран возобновил движение, давая понять, что эту тему затрагивать лучше не стоит. Наместник с неудовольствием последовал за ним.

В парке было хорошо, воздух слегка остужался фонтанами, перебивая даже бриз с моря. Слишком тёплый ветер, видимо близится гроза. Уже четвёртая за последние два месяца. То и гляди, водохранилища переполнятся. Будет хотя бы чем занять скучающую армию.

— Что ж, — заключил Наместник. — Даже без проводника вы куда могущественнее Торха.

— И он об этом не забывает…

— Хотите дать мне распоряжения прежде, чем я вернусь во дворец?

— Нет. Вы лучше меня знаете, как управлять Столицей. Даже в такое время. Держите меня в курсе. Когда явятся герцоги, я хотел бы с ними увидеться.

— Разумеется. Для этого я их и вызвал. Кстати, об одном из них. Это правда?

— Вы про племянницу?

— Да, — подтвердил Наместник. — Откуда она взялась? Ни с того ни с сего?

— Она прибыла из Марикота. Это всё, что я имею право вам сказать.

Наместник недовольно нахмурился.

— Это случайно не внучка его дяди? — спросил он с привычной для него настойчивостью. — Может поэтому он о ней не распространялся?

— Да, это она, — подтвердил Доран. — Вы о ней знали?

— Знал о её существовании, но я думал, что она умерла вместе со своими родителями в годы болезни. Видимо он всё же сумел вывезти её тогда из карантина.

— Да… наверное это так. — Доран нахмурился. Он то знал наверняка что Огелан не успел, по его же словам, уберечь кроху. В прошлую их встречу Огелан так и не дал пояснений на этот счёт.

— Что ж, раз у герцога Целеардинского объявилась наследница, то это всё упрощает.

Доран про себя усмехнулся. Он и сам планировал всю эту встречу ради этого разговора, но лишний раз убедился в проницательности Наместника.

— Уже строите насчёт неё планы? Не рановато ли? Она как-никак претендует стать высшим магом.

— Вы думаете, что я стану сватать её кому? Вовсе нет. Я же не сваха какая-нибудь. Хотя союз Дома Целеардин и Дома Каматин мог бы сильно нам помочь. Она точно станет высшим магом? Нужно бы обсудить это с герцогом.

Доран едва покачал головой, но так, чтобы у Наместника не было бы шанса этого не заметить.

— Я бы на вашем месте, не рисковал лезть к нему сейчас с подобными предложениями. Особенно в отсутствие Императора. Строго говоря, свету Огелан её ещё не явил: девушка не была представлена при дворе. И, поверьте, на то были причины.

— Хотите сказать, что племянница с Императором уже знакомы?

— Я вам ничего не говорил.

Наместник вновь нахмурился, и демонстративно почесал свою седую бородку. Огелан будет недоволен новым слухам. Но чтобы иметь возможность не впутывать Огелана, Дорану придётся втянуть в эти интриги кого-то другого. И лучше кандидатуры, чем Наместник ему не найти.

— Ясно, значит вот в чём причина такого неожиданного приезда герцога Абел.

— Причина его приезда — это деловое сотрудничество с герцогом Целеардинским. И никакой другой.

Наместник был полноват и уже довольно стар, да и больная нога говорила о том, что он устал. Высшие маги болеют редко и все их болезни не лечатся обычными методами. У Алы не было никого кроме жены. Завести наследника они так и не решились. Его Дом умрёт вместе с ним, но его самого это никогда не беспокоило.

Доран знал, что Наместник щедро участвовал в благотворительности. Он содержал городские школы и монастыри. Практически все доходы Алы распределялись на развитие его земель. В своём поместье он не жил, но не забывал развивать города, принадлежавшие ему. Кто унаследует всё это богатство его не волновало. Он всегда говорил, что его земли унаследуют простые люди. И лишь о них он заботился. Это вызывало в Доране уважение.

— Кажется, я вас полностью понял, Верховный, — сказал Наместник без тени улыбки. — Можете не волноваться, ни герцог Абел, ни его дочь помехой не станут. Да и другие герцоги поймут причину, почему герцог Целеардинский столько лет скрывал свою племянницу.

— Не зря Император доверил вам управление Столицей, Наместник, — вторя его серьёзному тону ответил Доран. — Надеюсь, ко дню осеннего равноденствия уже ни одного герцога не останется сомнений по этому поводу.

Доран был доволен, что Ала понял всё верно, но в глубине души чувствовал недовольство своей совести. Когда Аммия поймёт, что Доран их договорённость не намерен сдержать, её будет сложно убедить, что всё это лишь игра. Но слишком большие ставки были в этой игре.