Индустриальная магия

О КУЛЬТУРНОМ НАСЛЕДИИ

Мы стояли на тротуаре перед домом Джона. Кассандра вновь окинула строение взглядом и вздохнула.

— Ты ведь не ожидала увидеть кирпичное бунгало, не правда ли? — спросила я. — По крайней мере, это получше, чем «Крепостной вал». — Я взглянула сквозь чугунную решетку забора, окружавшего дом. — Но такого я еще не видела… — Я отошла назад. — Может, ты предпочтешь подождать снаружи?

Кассандра снова вздохнула. На этот раз глубже.

Нет, я ничего не имею против викторианской архитектуры, я сама выросла в замечательном домике как раз той эпохи, но дом Джона соединил в себе худшие черты стиля, правда, слегка разбавленные «южной готикой». Это был типичный «дом с привидениями», как их обычно изображают: плющ, облупившаяся краска, темные окна, ржавеющие шпили. При ближайшем рассмотрении оказалось, что дом не нуждается даже в косметическом ремонте, а внешние признаки «упадка» — всего лишь умелая стилизация. Крыльцо крепкое, деревянные части в прекрасном состоянии, даже камни на дорожке, ведущей к дому, потрескались художественно, оставаясь достаточно прочными и не представляя угрозы для пешехода. На них никто не подвернет ногу. Двор выглядел заброшенным и неухоженным, однако даже неопытный садовник понял бы, что «сорняки» — продуманно посаженные дикие многолетние растения.

— Подобное всегда выводило из себя мою мать, — Я указала на лужайку. — Она не понимала, как можно платить садовникам за то, чтобы сад выглядел запущенным. Неудивительно, что у соседей высокие ограды. Однако горгульи у него неплохие. Я никогда не видела их сделанными анатомически правильно.

Кассандра взглянула и содрогнулась.

— Что-то там темно, — продолжала я. — Черные шторы? Нет, подожди. Это краска. Он покрасил черной краской все окна. А как же — ведь нужно беречься от смертоносных солнечных лучей.

— Он — идиот, Пейдж. Если у тебя прошлой ночью возникли сомнения, они должны рассеяться при первом взгляде на дом. Мы просто теряем время.

— О, но это так здорово. Я никогда раньше не видела настоящего вампирского дома. А почему у тебя на заборе нет чугунных летучих мышей? — Я схватилась за калитку, распахнула ее и замерла на месте. — Да, этого я не заметила. Забудь о летучих мышах. Вот что тебе непременно следует отгрохать перед своим жильем!

Кассандра вошла, посмотрела на то, о чем я говорила, и выругалась.

— Не думала, что в твоем лексиконе есть подобные слова, — заметила я. — Теперь мы точно знаем, почему его соседи поставили такие заборы.

По сторонам дорожки стояло два фонтана с массивными чашами в форме раковин, в которых плавали листья кувшинок. В центре каждой чаши возвышалось по скульптуре в позе боттичеллевой «Венеры» — левые руки робко подняты к груди, правые опущены к гениталиям. Но вместо прикрывающего жеста правые руки статуй держали, направляя вверх, огромные пенисы. Вода из последних била мощной струей через тропинку и падала в раковину на противоположной стороне. Фонтанов, бьющих с такой силой, мне еще не доводилось видеть. Правда, вода струилась не непрерывно, а неожиданными рывками.

— Пожалуйста, скажи мне, что здесь проблемы с напором, — попросила Кассандра.

— Нет, я думаю, пытались достичь именно такого эффекта. — Я проследила за полетом воды над тропинкой. — Значит, предполагается, что мы должны или нырять под струю, или успеть пробежать между выбросами?

Кассандра отправилась в обход стоявшей слева статуи по тропинке, проложенной бесчисленными поставщиками.

— Эй, — позвала ее я, ныряя между статуями. — А ведь выглядит знакомо.

Кассандра странно посмотрела на меня.

— Нет, не это. Лицо. Посмотри на лица статуй. Ведь это же Джон, правда? Он явно делал их с себя.

— Не совсем, — ответила Кассандра.

Я улыбнулась.

— Кассандра, ты и Джон?… Неужели?

— Не дай мне бог так оголодать, чтобы опуститься до этого идиота! Я имела в виду, что будь он был настолько талантлив, я бы обязательно об этом услышала. Вампирское сообщество не так уж и велико.

— Как, очевидно, и кое-что у Джона.

Мы поднялись на крыльцо и уставились на дверной молоток в стиле Носферату[19] - железную голову вампира с оскаленными зубами.

— Знаешь, мы, наверное, недооценили Джона, — заметила я. — Все это может быть примером реверсивной психологии. Никому никогда не придет в голову, что здесь живет настоящий вампир. Ибо вампир не может быть настолько глуп, чтобы жить подобным образом.

— Хочется надеяться, что никто не может быть так глуп, чтобы жить подобным образом.

Она взялась за дверной молоток.

— Подожди. — Я накрыла ее руку своей. — Стоит ли это делать?

— Нет. — Кассандра покачала головой, развернулась и двинулась вниз по ступеням. — Не стоит. Я видела симпатичный небольшой бутик на углу. Пройдемся по магазинам, подождем звонка Аарона…

— Я имела в виду — объявлять о нашем появлении. Если Джон сбежал прошлой ночью, то вполне может сделать это и сегодня.

— Тогда нам крупно повезет.

— Я думаю, нам следует войти без его ведома.

— Вероятно, это единственный способ сделать нашу экскурсию еще более невыносимой. Если это означает — протиснуться сквозь разбитое подвальное окошко, хотелось бы заметить, что мои брюки можно только отдать в химчистку, а я не взяла с собой никакой сменной одежды и не собираюсь…

Я тем временем закончила отпирающий заговор, который шептала себе под нос, и отрыла дверь. Внутри было тихо и темно.

— Сейчас день, — сказала Кассандра. — Он спит. Мне следовало это знать. Наверное, нужно почитать какую-то литературу о вампирах.

В доме было прохладно, почти холодно в сравнении с теплой осенью снаружи. Я могла бы приписать эту резкую разницу температур холоду другого мира, ведь мы же вступили в жилище живого мертвеца, но подозревала, что у Джона просто кондиционер проставлен на максимум.

Я создала световой шар и огляделась. Малиновые обои, бархатные занавески, множество картин. За эти образцы масляной живописи в дюжине штатов на владельца могли бы навесить прилично изрядный штраф за непристойность.

— Я не знала, что козлы способны на такое, световой шар в одной из картин, заметила я. — И не понимаю, зачем им это.

— Ты не могла бы приглушить свет? Пожалуйста, — попросила Кассандра.

— Мне очень жаль, но создаваемый таким образом световой шар всегда светит одинаково. Но я могу завязать тебе глаза. Смотри — кожаный капюшон прямо на вешалке. Ой, а здесь, взгляни, кошка-девятихвостка[20]. Как ты думаешь, Джон заметит, если я прихвачу ее с собой?

— Ты слишком веселишься.

— Просто очень интересно увидеть вампира, в полной мере пользующегося своим культурным наследием. — Я направила световой шар к лестнице. — Проверим, удастся ли нам разбудить живого мертвеца.

Кассандра посмотрела на меня с неодобрением, явно сомневаясь, что прежде относилась ко мне правильно. Возможно, увидев во мне ребенка. Я улыбнулась ей в ответ и направилась вверх по лестнице.

Наверху мы обнаружили обитые красным бархатом стены, новые картины сомнительной художественной ценности, еще кое-какие предметы, используемые в забавах садомазохистов, но Джона не нашли. Там оказалось четыре спальни. Две были оборудованы для сна, но, похоже, использовались только как гардеробные. Третью правильнее всего было бы назвать музеем вампирских фетишей, и лучше не описывать ее в подробностях. Дверь в четвертую была заперта.

— Наверное, это его спальня, — прошептала я Кассандре. — Или же то, что там хранится, еще ужаснее выставленного в третьей.

— Сомневаюсь, что это возможно. — Кассандра бросила взгляд в сторону комнаты с фетишами. — Однако мне, наверное, следует подождать в холле. На тот случай, если вернется Джон.

— Хороший план, — улыбнулась я.

Я произнесла простой отпирающий заговор, предполагая, что здесь установлен самый обычный замок, используемый на внутренних дверях, — тот, который легко открывается шпилькой или булавкой. Но заговор не сработал. Тогда я использовала заговор следующего уровня, затем самый сильный. Наконец замок поддался.

— Проклятье, — пробормотала я. — Он определенно не хочет, чтобы кто-то видел, что он здесь хранит.

Я приоткрыла дверь, послала внутрь световой шар, заглянула и увидела… кабинет. Обычный современный кабинет с серым ковром на полу, голубыми стенами, лампами дневного света, металлическим столом, двумя компьютерами и факсом. На белой доске, закрепленной на дальней стене, был список текущих дел: забрать вещи из химчистки, заплатить налог на имущество, продлить контракт на уборку помещения, нанять новую посудомойку. Никакого высасывания крови, изнасилования местных девственниц или превращения соседей в живых мертвецов. Неудивительно, что Джон не хотел никого сюда пускать. Один взгляд — и все его усилия по созданию имиджа пойдут прахом.

Я вышла в коридор и закрыла за собой дверь.

— Тебе не стоит туда ходить, — сказала я Кассандре.

— Так ужасно?

— Хуже и быть не может. — Я оглядела коридор. — Значит, его здесь нет, и непохоже, чтобы он тут ночевал в последнее время. Так, где же спит вампир, почитающий традиции? Ты позади дома не видела чего-нибудь вроде мавзолея?

— Слава богу, нет. Похоже, он нашел в себе силы ограничиться домом.

— Вероятно, потому, что не смог получить разрешение на строительство. Ладно… — Я посмотрела на Кассандру. — Помоги мне. А то я не очень хорошо разбираюсь в вампирах.

Кассандра мгновение помолчала, потом вздохнула.

— Подвал, — сказала она.

Мы стояли в центре подвала. Световой шар висел над единственным предметом в помещении — массивным, блестящим черным гробом эбенового дерева с серебром.

— А ты-то думала, что хуже ничего быть не может, да? — спросила я. — Но, по крайней мере, это не мавзолей.

— Он спит в ящике, Пейдж. Куда уж хуже. Мавзолей можно усовершенствовать, добавить стеклянную крышу или световые люки, даже поставить красивую и удобную кровать с пуховыми перинами и египетскими простынями…

— Ничто не мешает ему и здесь постелить египетские простыни, — заметила я. — Не обязательно все так плохо, как ты думаешь. Кто сказал, что он там спит? Может, это только для секса.

Кассандра нехорошо посмотрела на меня.

— Спасибо, Пейдж. Если картин наверху не хватило, чтобы испортить мне половую жизнь на несколько недель, то этот образ цели достигнет.

— По крайней мере, сейчас он сексом не занимается. Иначе, думаю, крышка была бы снята. Как по правилам этикета положено поднимать вампира из гроба? Нам следует постучаться?

Кассандра взялась было за гроб, но резко подняла голову.

— Пейдж!.. — предостерегающе крикнула она.

Сразу вслед за тем в меня что-то врезалось. Я полетела вперед, боль пронзила живот, заныли мышцы. Меня развернуло. Мелькнуло обнаженное бедро, длинные светлые волосы. Затем мне запрокинули голову, я ощутила на шее чье-то дыхание.

Я отреагировала инстинктивно — не заговором или заклинанием, а приемом, который смутно помнила из занятий по самообороне. Локтем врезала нападавшему в грудь, а ладонью другой руки — в нос.

Последовал крик боли, и меня отпустили. Я отскочила, приготовив обездвиживающий заговор, и увидела, что на полу, сжавшись, лежит Бриджит и закрывает нос рукой.

— Сука! Ты сломала мне нос!

— Прекрати стонать, — сказала Кассандра. — Заживет быстро — не успеешь даже одеться. — Она покачала головой. — Двадцатидвухлетняя ведьма за два дня дала отпор двум вампирам. Мне стыдно за свою расу.

Я могла бы напомнить, что мне двадцать три, но это сейчас не имело значения. По крайней мере, Кассандра хотя бы примерно представляет мой возраст. Обычно она даже не удосуживалась запоминать имена.

За нашими спинами со скрипом открылся гроб.

— Какого черта?… — проворчал Джон, снимая с глаз повязку — он еще и спит в повязке! Хорошо хоть не в колпаке… — Кассандра? — Он застонал. — Что я теперь сделал не так?

— Они вломились в дом, Ганс, — сообщила Бриджит. — Они тут рыскали, все осматривали…

— Мы не рыскали, — поправила Кассандра. — И мы очень старались не смотреть на то, что тут есть. А теперь вылезай из гроба, Джон. Я не могу с тобой разговаривать, пока ты в нем находишься.

Он вздохнул, взялся за боковины гроба и выбрался наружу. В отличие от Бриджит он, к счастью, оказался одет, а то я не смогла бы воздержаться от искушения сравнить его вслух со статуями снаружи. Рубашка отсутствовала, но на Джоне были свободные черные шелковые брюки, подвязанные на талии. Они, вероятно, считались изысканными, но почему-то вызывали ассоциации с моряками и морскими клешами.

— Нам нужна кое-какая информация, — заговорила Кассандра. — Прошлой ночью мы не стали говорить прямо из соображений безопасности. Но после беседы с тобой стало ясно, что я недооценила твой… статус в вампирском мире.

— Такое случается, — кивнул Джон.

— Да. Значит, ситуация такова: некий вампир убивает детей Кабал-кланов — детей служащих Кабал-кланов.

— И давно? — спросил Джон, затем откашлялся. — Я имел в виду, что, конечно, слышал об этом.

— Конечно. Но Кабал-кланы еще не знают, что охотятся на вампира. Межрасовый Совет хочет оставить их в неведении и тихо поймать негодяя. Мы знаем, насколько Кабал-кланы не любят вампиров. Не стоит давать им повод пойти на нас войной.

— Пусть идут, — встряла Бриджит и сделала шаг вперед. — Если они хотят войны, то мы дадим им…

Взмахнув рукой, Джон заставил ее замолчать. Он наблюдал за нами, и я поняла, что, как я и надеялась, Кассандра его недооценила. Он изображал из себя идиота, но это не значило, что он идиот.

— Что вы с ним сделаете, если поймаете? — спросил Джон. — Я не собираюсь помогать вам в поисках вампира, чтобы вы его убили. Вообще-то я считаю, что он оказывает нам услугу.

— Но только если его не обнаружат Кабал-кланы.

Джон молчал какое-то время, затем кивнул.

— Вы хотите знать, кто точит зуб на Кабал-кланы?

— Она должна бы уже это знать, не так ли? — спросила Бриджит, искоса поглядывая на Кассандру. — Это ее работа как нашей представительницы, не правда ли? Знать, кто вел себя плохо, а кто хорошо?

В ответ на ухмылку Бриджит Кассандра кивнула с самым серьезным видом.

— Да, это моя работа, и я прошу прощения за то, что не смогла должным образом выполнить свои обязанности. С этой минуты вы можете рассчитывать, что я сделаю все как надо, а если мне это не удастся, можете просить Совет вывести меня из состава. И вообще я собираюсь поискать себе соделегата.

— Мы будем рады, Кассандра, — кивнул Джон. — Мы обсуждали это и хотим второго делегата в Совете. Конечно, я готов предложить себя.

— Я… Спасибо за предложение, — сказала Кассандра. — Но сейчас мы должны заняться более неотложной проблемой. Если вы знаете, у кого были проблемы с Кабал-кланами…

— Во-первых, ты должна дать слово, что виновный не будет казнен.

— Я не могу. Законы Совета…

— Будь прокляты законы Совета!

Кассандра посмотрела на меня. Я покачала головой. Мы обе знали, что убийцу следует отдать Кабал-кланам. Иначе останется риск, что они ополчатся как на вампиров, так и на Совет. Единственное, что мы могли сделать, — это постараться свести к минимуму отрицательные последствия для вампиров в целом.

— Мы не можем обещать отпущения грехов, — заявила Кассандра. — Но потребуем, чтобы к нему отнеслись справедливо…

— Не пойдет.

— Возможно, ты не понимаешь серьезности происходящего. Чем больше детей убьет этот вампир, тем больше осложнится ситуация. Мы должны остановить его…

— Ну так останавливайте, — встряла Бриджит. — Обойдетесь без нас. И я не думаю, что мы вам вообще требуемся. Скорее это просто небольшое представление, устроенное тобой для твоих приятелей в Совете, чтобы они не выяснили правды.

— Какой правды? — прищурилась Кассандра.

— Что тебе было известно о происходящем. Ты ведь знала, насколько все плохо. А теперь хочешь, чтобы мы тут беседовали с твоей подружкой-ведьмой, открывали ей наши тайны, а ты потом заявляла, что вообще была не в курсе. Ну не могла ты настолько оторваться от жизни…

— Боюсь, что как раз могла, — произнес голос за нашими спинами.

Мы обернулись и увидели, как в подвал входит Аарон, за которым следует Лукас.

— Кассандра не знает, что происходило, — объявил Аарон. — А вот я знаю.