Ирбис. Том 3: Пепел Часть 1

История 15: Инквизиция (Часть 2)

История 15: Инквизиция (Часть 2)

Вечернее небо застилали тяжёлые серые тучи. Под накрапывающим мелким дождиком по тропинке, тянущейся через поля, с которых уже был убран урожай, шёл босой низкорослый зверолюд, кутающийся в плащ оливкового цвета. Из-за его спины виднелся лук, на левом плече висел походный мешок с привязанными к нему сапожками, а голову покрывал капюшон с парой выступающих холмиков от скрытых под ним кошачьих ушей. Рыжий мех на ногах и лице ещё толком не успел намокнуть, но белый кончик покачивающегося из стороны в сторону хвостика уже давно покрывала дорожная пыль.

Осень вступила в свои права, и желтеющая листва с деревьев уже начинала опадать, когда после вынужденного визита домой Ирбис вновь отправился в путешествие. Ко второму странствию парнишка подготовился куда тщательнее, чем в прошлый свой уход. В основном это выразилось запасом теплой одежды, собранной заботливой матерью, сердцем чувствовавшей, что ее младший сынок до наступления зимы уже не вернётся в родные края.

На этот раз, покидая родной лес, он распрощался с семьёй, как положено. Повторно сбегать нужды не возникло. Первую остановку было решено совершить в ближайшем городке под названием Ризенфорс, где юный зверолюд не преминул исполнить обещание, денёк погостив у дяди Ларха и рассказав не молодому уже человеку о своих странствиях. А ещё парнишка наконец-то смог опробовать на деле недавно полученный подарок: висевший на шее маленький компас в латунном корпусе с выгравированным на крышке кругом со вписанным в него треугольником.

Предмет действительно оказался весьма полезен. Постоянно терявшемуся в городах мальчишке было достаточно периодически посматривать на стрелку, чтобы придерживаться нужного направления. Решение было не идеальным, но должно помочь в будущем сэкономить немало времени, которое иначе уйдет на бесцельные блуждания по улицам. Вдоволь наигравшись с обновкой и попрощавшись с дядей, Ирбис отправился в путь.

Из дома юноша прихватил не только одежду с разными полезными или не очень мелочами, среди которых была деревянная фигурка лиса, но и небольшой запас сушеных фруктов. Решив не беречь, как в прошлый раз, дожидаясь, пока они сгинут в какой-нибудь передряги, а съесть лакомство при первом удобном случае. Благо вскоре будет с кем. Он шёл к своей подруге по имени Тиль.

Дорога предстояла не близка, рискуя растянуться на пару недель, а то и больший срок. Предстояло пересечь горный хребет, который в прошлый раз путник обошел, попутно найдя на свою шкурку несколько неприятностей. Сейчас же он собирался преодолеть горы, воспользовавшись рекой, по которой было налажено судоходство. А городок, в котором можно было бы сесть на корабль, находился не так уж и далеко. Туда и направлялся путник. Но непогода вносила свои коррективы в, казалось бы, складные планы.

Желавший продолжать путь Ирбис не знал, усилится ли к ночи моросящий мелкий дождик. Мокнуть совсем не хотелось, поэтому было принято решение остановиться на ночёвку в деревушке, видневшейся впереди.

Спустя пол часа путешественник наконец-то добрался до намеченной цели. На самой окраине ничем не примечательного посёлка его встретило двое мужчин с копьями, но в простой одежде, бывших теми, кого можно назвать местным ополчением, хоть и с большой натяжкой. Двое людей сидели на лавке, буравя странника тяжёлыми взглядами.

— Здравствуйте, — с неохотой в голосе поздоровался с ними зверолюд. Ответом ему было не очень-то дружелюбное: — Тебе чего тут надо?

— Я это… Переночевать хочу. Вот…

— Ну-ну… — хмыкнул один.

— Топай дальше. Нет у нас ночлежек для бродяг, — огрызнулся другой.

— Но я… Я заплачу за ночлег! Можно пройти? — не сдавался путник.

— Проходи. Кто тебя держит? Но ночлега для тебя у нас нет.

— Да ладно, может, его кто в амбар пустит?

— Ой, да плевать. Пусть что хочет делает. Лишь бы не докучал. Слышишь, зверолюд? Не вздумай воровать!

Прокомментировали его просьбу местные стражи.

— Угу. Спасибо! — кивнул юноша и поспешил войти в селение, не желая больше разговаривать с этими двумя и думая: «Надеюсь что вы сами меня обворовать ночью не попытаетесь!»

Деревня оказалась самой обычной, каких по всей Империи было разбросана не одна сотня. Найдя взглядом первую попавшуюся крестьянку, шедшую куда-то с сумкой, парнишка засеменил к ней, не без оснований полагая, что женщины более склонны оказать помощь путнику, нежели мужчины.

— Здравствуйте. Простите, вы не подскажете, где мне найти трактир или постоялый двор?

— Здравствуй-здравствуй.

Она придирчиво осмотрела рыжего собеседника и, не обнаружив в нем угрозы, ответила: — Нигде. Нет у нас их.

— Совсем?.. — расстроенно переспросил путник.

— Ты что, глупый? Людских слов не понимаешь? Нету!

Крестьянка пошла дальше, а не унимавшийся мальчишка увязался следом за ней.

— Простите ещё раз. Но, может быть, кто-то пустит на ночёвку? Меня и амбар устроит. Я заплачу.

— Знать не знаю, — фыркнула она.

— Тогда, возможно, хотя бы таверна есть? Как к ней пройти?

— Ты, сопля зелёная, напиться решил⁈ — возмутилась крестьянка.

— Я не… — начал было оправдываться юноша. Но договорить ему не дали.

— Пошёл прочь! Чтоб глаза мои тебя не видели!

— Простите, — тихо пискнул парнишка, оставляя разгневанную женщину в покое. Подобное отношение людей давно стало привычным для юного путешественника. Так что он не обижался.

Дождик все не унимался, продолжая накрапывать и не давая понять, закончится в ближайшее время, либо усилится. Не сдавался и Ирбис. Побродив ещё немного по деревушке, он наткнулся на подвыпившего мужичка. О значительной степени опьянения оного говорил весьма резкий, характерный запах алкоголя, который не смог укрыться от чувствительного носика зверолюда. От него без проблем удалось узнать, где находится местное питейное заведение. Самой большой трудностью оказалось понять, что же пьянчуга ему говорит.

То и дело поглядывая на снятый с шеи компас, парень пошёл в указанном направлении и через десяток минут уже нашёл искомое. Едва войдя в таверну, мальчишка сразу же разочаровался увиденным. В тесном зале стоял пяток круглых столов со стульями. Почти все места оказались заняты местными жителями.

Крестьянка ошиблась, предположив, будто бы юноша желает напиться. Нет. Он всего лишь искал ночлег. Ему уже доводилось проводить ночи в местных питейных заведениях, спя на лавках. Хозяева редко прогоняли спящего зверолюда. Вот только тут были стулья! Да ещё и почти все занятые крестьянами. А это значило, что если парнишка попробует заказать себе поесть, то придется подсесть к кому-то из пьянчуг. Запас еды при себе имелся, а вот желания заводить новые знакомства с не трезвыми людьми нет. Поэтому со вздохом путешественник был вынужден покинуть таверну, сопровождаемый взглядами и неразборчивыми окриками выпивох.

Ночевать под открытым небом и дождиком не хотелось совершенно. Поэтому было принято решение пойти на крайние меры. А именно: забраться в чей нибудь сарай, амбар или загон для скота, разумеется, без разрешения владельца, и поспать там. Ну а на рассвете по-тихому покинуть оказавшуюся не гостеприимной деревню. Для начала нужно было, не привлекая внимания, найти дом без сторожевых собак. Ну или с ленивой зверюгой, которая проигнорирует незваного гостя. Это была не такая уж и сложная задачка для несостоявшегося друида, умевшего успокаивать простое зверьё.

Пришлось побродить ещё немного, просто выискивая подходящее место. Поиски оказались неожиданно приостановлены, когда на окраине деревни путник обнаружил небольшую каменную церквушку. Там и возник новый вариант действий. Ирбису вспомнилось его пребывание в имперской столице. А точнее огромный храм, в котором ему был предложен бесплатный ночлег.

Решив попробовать напроситься на ночёвку в этой церкви, путник подошёл к массивной деревянной двери и несколько раз толкнул ее. Без результата. Взявшись за металлическое кольцо, он с натугой потянул на себя. С тихим скрипом, проход отворился.

Быстро юркнув внутрь, зверолюд оказался в просторном зале, наполненном ароматами благовоний и всего одним рядом лавок. Помещение освещалось светом, проникающим через маленькие окна, расположенные под самым потолком. Вдоль стен стояло несколько подставок с потушенными свечами. Огонь горел только в подсвечнике, поставленном на угол маленькой деревянной трибуны, за которой располагалась двухметровая статуя безликой женщины в искусно выполненных строгих одеяниях и юбке, тянущейся до самого пола.

Никого из служителей церкви видно не было. Зато тут имелись лавки! Неуверенно помявшись с ноги на ногу, мальчишка подошёл к статуе, не узнать которую он бы не смог, так как воочию доводилось видеть ту, кого она изображала.

— Здравствуйте… — тихо произнес Ирбис, здороваясь с Хозяйкой тверди земной. Его слова гулким эхом разнеслись по пустующему залу.

— Это я… Можно мне тут у вас переночевать? Надеюсь, вы не против. Вот… Я на лавочке посплю.

— Конечно, не против, сын мой, — раздался тихий хрипловатый мужской голос справа от Ирбиса. Все это время говоривший с изваянием богини мальчишка вздрогнул от неожиданности и резко обернулся к говорившему. В углу помещения, возле маленькой приоткрытой дверцы, из-за которой пробивался свет, стоял не молодой уже голубоглазый лысый священник в простой тёмно-синей церковной рясе.

— П-простите… — растерянно промямлил мальчишка, а затем, беря себя в руки, добавил: — Спасибо! Я на лавочке посплю, а утром уйду.

— Конечно, сын мой. Чувствуй себя как дома. Уверен, что милостивая Хозяйка тверди земной не будет против, — благосклонно кивнув, ответил священнослужитель, — если не секрет, юноша, как твое имя?

— Я… Дайн, — после небольшой запинки представился дорожным именем Ирбис. Решив, что богине итак прекрасно известно, как его зовут, а посторонним его знать ни к чему.

На лице священника промелькнула тень удивления, а затем он доброжелательно улыбнулся.

— Дайн… Странствующий зверолюд, по имени Дайн… — задумчиво произнес он, а затем продолжил своим обычным тоном: — Рад познакомиться с тобой, Дайн. Я служитель церкви восьми Безликих, отец Бран.

— Почему вы решили, что я странствую? — настороженно спросил мальчишка.

— Твой дорожный мешок говорит об этом. Да и я сам странствую. Тоже остановился в этой церкви на ночлег. Довелось повидать путешественников на своем пути. А этот приход…

Услышав разговор, из-за маленькой дверки вышел щупленький молодой человек в сутане и, на ходу разобравшись в происходящем, представился: — Я брат Эмануил. Священнослужитель этого прихода. Добро пожаловать, путник. Если ты пришел с миром, двери моей церкви всегда перед тобой открыты.

— Спасибо! Я Дайн. Вот…

— Не буду тебя тревожить, Дайн, — произнес отец Бран и направился в помещение за дверцей. Кивнув гостю, брат Эмануил последовал за старшим.

Священнослужители ушли, оставив юношу наедине с собой.

— Спасибо, — произнес он, глядя на статую. Ирбис не знал, слышит ли его Хозяйка тверди земной, но решил быть вежливым, даже если говорит с пустотой.

Было ещё не так поздно, чтобы отправляться на боковую, да и голод напоминал о себе. Присев на лавочку, парень скинул на пол дорожный мешок и, покопавшись в нем, достал зачерствевший кусок хлеба. Стянув с головы капюшон и откупорив фляжку с водой, утомленный длинной дорого путник, приступил к скромной трапезе.

Не успел он сделать пяти укусов, как маленькая дверца в дальней стене церквушки вновь отворилась, и в зал вошёл отец Эмануил, державший в охапку какой-то крупный тканевый свёрток. Мальчишка замер с открытым ртом и поднесенным к нему куском хлеба, наблюдая за священником. Тот подошёл к парню и положил рядом с ним свою ношу.

— Приход у меня не богатый, но хоть как-то ведь помочь прихожанину могу. Расстелишь на лавке. Всяко комфортнее будет, а? — улыбнувшись, спросил человек, демонстрируя принесённый старый спальник. Ирбис и сам несколько раз задумывался о приобретении подобной вещицы. Но раз за разом отказывался от этой идеи, не желая обременять себя в дороге лишним грузом. Тем более, что физической силой он не отличался. Из-за этого приходилось следить за весом своей ноши.

— С-спасибо! — благодарно кивнул парнишка. Священнослужитель лишь улыбнулся и пошёл прочь. Но на пол пути он остановился, развернулся к гостю и, глядя на хлеб в его руке, спросил: — Юноша, не желаешь разделить с нами ужин? Уверен, отец Бран возражать не будет.

— А можно?.. — неуверенно уточнил парнишка, не видевший причин для отказа.

— Конечно.

— Хочу… Спасибо!

— Тогда идём. Каша уже готова.

— Д-да.

Ирбис вскочил с места, подхватил дорожный мешок, попутно убрав в него недоеденный кусок хлеба и вернув флягу на пояс, а затем пошёл следом за священнослужителем. В этот момент ему в его голове возникла весьма странная мысль: «Они сразу называли меня юношей! Так почему же Альдо и златоглазый принимали меня за девчонку⁈ Нет… Златогла… Самди, скорее всего, просто издевался. Но Альдо?.. Я не похож даже! Всем это понятно, кроме тех двоих! Или одного… Ну их…»

Мотнув головой, отгоняя ненужные размышления, он вошёл в заднее помещение церкви, оказавшееся приличных размеров комнатой с кроватью, возле которой стоял большой деревянный сундук, столом, несколькими шкафами, книжными полочками и второй дверью, ведущей на улицу. В углу находилась маленькая тумбочка с расставленными на ней иконами. Имелась здесь и большая каменная печь, на которой было разложено второе спальное место.

Отец Бран тоже находился тут. Он как раз снимал с огня и ставил на стол горшок, при помощи длинной палки с металлическим полукольцом на конце.

— Спасибо за приглашение! — выпалил путник, проходя вглубь помещения.

— Постой, юноша! — велел лысый священник, отставляя ухват в сторону и поднимая руку в останавливающем жесте, — постой…

Пробежавшись взглядом по комнате, согнувшись, он подобрал в углу половую тряпку, взял ведро с чистой колодезной водой, из которой готовили кашу, и направился к гостю, говоря на ходу: — Будь добр, не сочти за труд и помой ноги.

Ирбис посмотрел на свои босые ступни, вымазанный сырой грязью из-за дождливой погоды, поняв, что забыл обуться, входя в деревню. А затем заметил вереницу собственных следов на чистом полу. Если бы на лице зверолюда не было меха, то присутствующие в комнате люди наверняка увидели, как он моментально покраснел.

— Простите! Я сейчас все уберу! — смущённо выпалил парень.

— Не беспокойся, Дайн. Это можно сделать позднее. А пока помой ноги и иди за стол. Пока каша не остыла.

— Д-да! Хорошо. Спасибо… — согласился Ирбис, быстро забрав у отца Брана ведро с тряпкой и вытерев свои ноги от уличной грязи. Не выдержав чувства вины, мальчишка быстро смыл и свои следы с пола. Тем временем священнослужители уже раскладывали кашу из горшка по тарелкам.

Сев за столь, парень услышал тихую синхронную молитву двух людей, уже привыкших начинать трапезу подобным образом. Присоединяться к ним он не стал, так как не знал слов, да от него этого и не требовалось. Юноша вообще был далек от религии, и это при том, что ему однажды довелось лично повстречать ту, кому была посвящена эта церковь. Но за ложку он не брался, пока мужчины не закончили.

Ждать пришлось не больше минуты, а затем вся троица приступила к еде. Пшеничная каша оказалась довольно вкусной, да ещё и с кусочками мяса. Во время скромного застолья, при свете единственной зажжённой свечи, брат Эмануил рассказывал своему старшему о повседневной жизни деревни и проблемах прихожан. Ничего хоть сколь бы то ни было интересного сказано не было, кроме жалобы на происходящ

ие все чаще нападения пепельных тварей. Но рассказы о подобном в последнее время путник слышал на каждом углу.