Испанские каникулы

Глава 2

Няня опаздывала. Аманда сидела за условленным столиком в «Коста кофе», барабанила пальцами по столу, нетерпеливо вздыхала и каждую минуту поглядывала на табло.

— Ты понимаешь, что скоро объявят посадку? — наконец не выдержала она. — Ты понимаешь, что нам пора идти? И что нам теперь делать: подходить к каждой двадцатилетней девушке в самолете и спрашивать, не она ли, часом, Дженна?

— У нее будет место рядом с нашими, — мягко заметил Хью. — Так что мы сразу поймем, кто она.

— Да, но суть не в этом! — раздраженно произнесла Аманда. — Суть в том, что ей полагалось встретиться с девочками и хоть немного познакомиться с ними еще до отлета. Тогда она могла бы заняться ими, а мы бы слегка расслабились. Вот как должно было быть! Я вообще не понимаю, почему я…

Тут ее прервал звонок мобильника.

— О господи, только не говорите мне, что это она! Только не говорите мне, что она отказывается от места! Мне только этого не хватало! Алло?

Лицо Аманды разгладилось.

— А, Пенни! Слава богу! — Аманда развернулась на стуле и приложила трубку к другому уху. — Все в порядке? Специалист по краске уже прибыла? А почему нет?

Хью глотнул эспрессо и улыбнулся Октавии и Беатрисе, которые молча трудились над тарелкой с печеньем.

— Ну что, ждете не дождетесь каникул? — спросил он. — А, Октавия?

Октавия безучастно посмотрела на него, вытерла нос и впилась зубами в очередное печенье. Хью кашлянул.

— А что вы сейчас проходите в школе? — предпринял он очередную попытку и снова напоролся на упорное молчание.

«А что вообще могут проходить в школе пятилетние дети?» — запоздало задумался Хью. Октавия в школу ходила — во всяком случае, это он знал твердо. Клармонт-хаус, тысяча восемьсот фунтов за семестр, плюс завтраки, театральный кружок и еще какой-то кружок. Темно-зеленая форма.

Или темно-синяя. Точно, либо темно-зеленая, либо темно-синяя.

— Мистер Стрэттон?

Хью с удивлением поднял голову. Перед ним стояла девушка в потрепанных джинсах, с темно-рыжими волосами, заплетенными во множество мелких косичек-дредов, с несколькими колечками в брови и, прищурившись, разглядывала его. Хью невольно охватили дурные предчувствия. Откуда она знает, как его зовут? Может, она собирается просить у него денег? Это что, какая-то новая разновидность мошенничества? Жулики читают твое имя на багажных наклейках, выслеживают, дожидаются, пока ты расслабишься…

— Я — Дженна. — Девушка расплылась в улыбке и протянула ему руку. — Рада вас видеть!

Хью чуть не подавился от изумления.

— Вы — Дженна? — не веря своим глазам, переспросил он, пустив при этом петуха.

К счастью, девушка вроде бы этого не заметила.

— Да! Извините за опоздание. Зашла по дороге кое-что прикупить — ну и вы же понимаете, как это бывает.

— Ничего-ничего, все в порядке, — произнес Хью, выдавив из себя вежливую улыбку, как будто он и ожидал увидеть няню, похожую скорее на Свампи,[4] чем на Мэри Поппинс. — Не волнуйтесь.

Но Дженна и не волновалась. Да, собственно, и не слушала Хью. Она сбросила свой рюкзачок на пол и уселась между Октавией и Беатрисой.

— Привет, девочки! Вы — Октавия и Беатриса, верно? — Дожидаться ответа она не стала. — А знаете, что я вам скажу? У меня есть проблема. Больша-ая проблема!

— Какая? — неохотно поинтересовалась Октавия.

— Слишком много «Смартис», — объяснила Дженна, печально покачав головой. — Полный рюкзак. Может, поможете мне с ними справиться?

Она извлекла непонятно откуда две трубочки со «Смартис» и вручила девочкам. Октавия с Беатрисой восторженно взвизгнули. Услышав этот визг, Аманда развернулась обратно, продолжая говорить по телефону, и застыла словно вкопанная.

— Что та… — Она скользнула взглядом по Дженне, не пропустив ни ее крашеных волос, ни колечек в брови, ни вытатуированного на плече цветка, который Хью заметил лишь сейчас. — Вы кто та…

— Дорогая, — поспешно перебил ее Хью. — Дорогая, это Дженна.

— Дженна? — Аманда недоверчиво взглянула на него. — Это Дженна?

— Да! — с притворным радушием произнес Хью. — Теперь мы все в сборе. Разве это не чудесно?

— Рада познакомиться, — сказала Дженна, протянув руку Аманде.

Возникла краткая пауза, а затем Аманда осторожно взяла протянутую руку.

— Как поживаете?

— Спасибо, отлично! — лучезарно улыбнувшись, отозвалась Дженна. — У вас чудесные девочки. Просто замечательные. Я всегда узнаю хороших детей.

— Э-э, — протянула Аманда, забирая руку. — Спасибо.

Тут ее мобильник издал какой-то звук, и Аманда вздрогнула.

— Ох, Пенни, извините! Мне нужно идти. Нет-нет, все в порядке. Я… я подумаю.

Она отключила телефон и спрятала в сумочку, продолжая при этом неотрывно разглядывать Дженну, словно редкий вид осьминога.

— Я тут как раз говорила вашему мужу, что пробежалась по беспошлинному магазину, — сказала Дженна и похлопала по большому пакету. — Затарилась просроченными сигаретами и выпивкой.

Воцарилось напряженное молчание. Аманда бросила яростный взгляд на Хью.

— Шутка! — объявила Дженна и подтолкнула локтем Октавию.

Та захихикала.

— А! — произнесла сбитая с толку Аманда и попыталась изобразить смешок. — Да, конечно.

— На самом деле здесь презервативы — вечера ведь у меня будут свободные, — с серьезным видом объяснила Дженна. Тут же глаза ее озорно заблестели. — Шутка!

Хью открыл рот и опять закрыл. Он не решался посмотреть на Аманду.

— Так значит, мы летим в Испанию? — радостно продолжала Дженна, выдав девочкам еще по упаковке конфет. — Я никогда не бывала в Испании. А куда мы едем, к морю?

— Нет, в горы, — отозвался Хью. — Мы там прежде не бывали.

— Один старый друг мистера Стрэттона любезно предоставил нам на неделю свой дом, — натянуто произнесла Аманда и кашлянула. — Винный обозреватель Джерард Лоув. Он широко известен. Думаю, вы его видели по телевизору.

— Вряд ли, — ответила Дженна, пожав плечами. — Понимаете, я не особый любитель вина. Чаще пью пиво. Ну, или текилу — под настроение. — Она посмотрела на Хью. — Вы бы меня видели, мистер: когда сияет солнышко, а у меня в руке бокал с текилой, я совсем другой человек. — Дженна раскрыла упаковку «Смартис», сунула в рот парочку драже и улыбнулась. — Шутка!

Хью посмотрел на Аманду и спрятал улыбку. За восемь лет брака он ни разу не видел жену в таком замешательстве.

Чем ближе они подъезжали к аэропорту, тем плотнее становилось движение: машины, автобусы и такси с такими же, как они, отпускниками, образовали изрядную пробку. Пока они сидели среди фырчанья и выхлопов автомобилей, Филиппа начала мучить изжога. Каждые тридцать секунд он смотрел на часы и терзался очередным приступом тревоги. А вдруг они опоздают на рейс? Можно ли будет обменять билеты? Станет ли персонал аэропорта помогать им или они удостоятся только хамства? Не следовало ли как-нибудь подстраховаться на этот случай?

Как оказалось, они действительно чуть не опоздали. Служащая «Риджент эруэйз», проверявшая билеты, быстро выдала им посадочные талоны и велела сразу идти на посадку. Проверять багаж было уже некогда, и им пришлось взять его с собой.

— Ну вот! — сказала Хлоя, когда они отошли от стойки регистрации. — Нам здорово повезло! — Она весело взъерошила Нату волосы. — Не хватало только провести отпуск в аэропорту, верно?

Филипп уставился на нее, не понимая, как ей удается этому радоваться. Ему это не казалось везением. Скорее уж предостережением. Напоминанием о том, что, как ни планируй, собственной судьбой ты не распоряжаешься. Не стоит и пытаться. Даже сейчас, благополучно сидя в кресле и сжимая в руке бокал с бесплатным апельсиновым соком, Филипп ощущал скрытое беспокойство, предчувствуя неладное.

Он вцепился в стакан, ненавидя сам себя; ему хотелось убежать от сомнений, непрестанно терзающих его, хотелось снова стать тем человеком, каким он привык быть. Человеком, довольным своим местом в жизни. Тем, в которого влюбилась Хлоя.

— Все в порядке? — произнесла сидящая рядом с ним Хлоя, и Филипп улыбнулся.

— Полный порядок.

— Глянь-ка на Ната.

Он проследил за взглядом Хлои. Им достались две пары двойных сидений, и Сэм с Натом сидели в нескольких рядах впереди. Сэм уже надел наушники и смотрел вперед, словно в задумчивости, но Нат явно принял предупреждение экипажа близко к сердцу и теперь серьезно и внимательно изучал заламинированную инструкцию по технике безопасности. Пока родители наблюдали за ним, мальчик поднял взгляд, обеспокоенно оглядел салон, а затем, отыскав аварийные выходы, успокоился.

— Спорим, он покажет Сэму, где находятся все аварийные выходы, — сказала Хлоя. — И как пользоваться кислородной маской.

Она улыбнулась с нежностью, потом достала из сумки книгу в бумажной обложке и раскрыла ее. Филипп сделал большой глоток сока, и его передернуло от ощущений в разбушевавшемся желудке. Пожалуй, сейчас не помешало бы выпить бренди. Может, даже двойной бренди.

Филипп развернул бесплатную газету, потом свернул обратно. Они договорились с Хлоей на время отпуска забыть про газеты. В кармане у него лежал триллер про Россию, но Филипп знал, что в нынешнем состоянии даже не сможет сосредоточиться на сюжете. Он снова поднес стакан к губам, а опустив, встретился глазами с мужчиной, сидящим в соседнем ряду. Мужчина улыбнулся.

— Такая гадость! — Он указал на свой стакан. — Возьмите лучше пиво. То, что надо!

У словоохотливого незнакомца был выговор жителя южной части Лондона; его мускулистую грудь обтягивала рубашка-поло от «Лакост». Когда он протянул руку за пивом, Филипп заметил у него на запястье массивный «Ролекс».

— Вы в отпуск? — продолжал мужчина.

— Да, — ответил Филипп. — А вы?

— Каждый год туда езжу, — отозвался сосед. — Нигде нет такого солнца, как в Испании.

— Вообще-то в Англии сейчас как раз такое, — заметил Филипп.

— Так-то оно так, — согласился мужчина. — Но рассчитывать на постоянно безоблачное небо нельзя, верно? В том-то и проблема.

Он протянул пухлую руку и представился:

— Вик.

— Филипп.

— Приятно познакомиться, Филипп. — Вик сделал большой глоток и удовлетворенно вздохнул. — О господи, как же хорошо куда-нибудь уехать! У меня строительный бизнес. Новые кухни, пристройки… Сумасшедшая работа. Пашу как проклятый.

— Не сомневаюсь, — отозвался Филипп.

— Просто не то слово. И все для того, чтобы расплатиться за новую квартиру. Жена улетела раньше, уже жарится на солнышке. — Вик глотнул еще пива и устроился в кресле поудобнее. — А вы, Фил, чем занимаетесь?

— Я… — Филипп кашлянул. — Банковское дело. Скукотища.

— Да ну? И какой же банк?

После едва заметной паузы Филипп отозвался:

— Национальный южный.

Авось это название ничего не значит для собеседника. Авось он просто кивнет и глубокомысленно протянет: «А-а!»

Но Филипп уже заметил на лице Вика проблеск интереса.

— Национальный южный? Это не вас недавно с кем-то соединили?

— Нас, нас. — Филипп натянуто улыбнулся. — С ПБЛ. С интернет-компанией.

— Вот я и припоминаю, слыхал что-то такое. — Вик призадумался. — Ну и как идут дела?

— Ну, пока что ничего толком не ясно, — ответил Филипп, с трудом удерживая улыбку на лице. — Пока еще рано говорить.

Он глотнул апельсинового сока и резко выдохнул, поражаясь собственной расслабленности.

Впрочем, он уже успел к этому привыкнуть — к озабоченным лицам собеседников, приподнятым бровям, расспросам, ставящим его в неловкое положение. Одни интересовались без всякой задней мысли. Другие, кто читал не только заголовки, маскировали свое беспокойство под оптимизм: «Но с вами-то все в порядке, правда?» И он всегда улыбался в ответ и бодро заявлял: «Со мной? Со мной все будет отлично». Собеседники расслаблялись, и Филипп ловко менял тему беседы и подливал в бокалы еще вина.

И лишь позднее позволял себе обменяться мимолетным взглядом с Хлоей. А когда все расходились по домам, сбрасывал свою все более натянутую маску благополучия, словно потрепанный костюм.

— Прошу прощения, — сказал Вик — Зов природы!

Он зашагал в конец салона, а Филипп, поймав взгляд стюардессы, попросил:

— Двойной бренди, пожалуйста.

Он заметил, что руки его дрожат, и спрятал лицо в ладонях. Мгновение спустя его шеи коснулась прохладная рука жены.

— Ты же обещал! — негромко, но твердо произнесла Хлоя. — Ты обещал не думать об этом. И уж тем более не говорить!

— Ну а что мне оставалось делать? — Филипп поднял голову и посмотрел на Хлою. Лицо у него горело. — Что я могу поделать, если люди тут же принимаются меня расспрашивать?

— Ты можешь соврать.

— Соврать?

Филипп уставился на Хлою, чувствуя, как его подергивает от раздражения. Иногда она смотрела на жизнь до смехотворного упрощенно, словно маленькая. Она обращала взгляд своих голубых глаз на мир и различала узор, логическую последовательность, имеющую смысл. А он видел лишь беспорядочную, хаотичную мешанину.

— Ты предлагаешь мне врать о моей работе?

— А почему бы нет? — Хлоя кивком указала на пустующее кресло Вика. — Ты что, думаешь, его вправду интересовало, кто ты такой? Он просто поддерживал разговор, вот и все. Ну так поддерживай разговор так, как тебе нужно.

— Хлоя…

— Ты можешь говорить, что ты… почтальон. Или фермер. Нет такого закона, который велел бы постоянно говорить правду. Ведь так?

Филипп промолчал.

— Тебе нужно защитить себя, — сказала Хлоя уже более мягко и сжала его руку. — На эту неделю ты не работаешь в банке. Ты… ты — летчик гражданских авиалиний. Идет?

Филипп невольно улыбнулся.

— Идет, — наконец ответил он. — Летчик так летчик.

Он откинулся на спинку кресла и несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь расслабиться. Потом взглянул туда, где сидели Сэм с Натом. И, к удивлению своему, обнаружил, что оба куда-то делись.

— Ваш двойной бренди, сэр, — раздался у него над головой голос стюардессы. — С вас два фунта.

— Спасибо, — отозвался Филипп и неуклюже полез в карман за мелочью. — Интересно, что затеяли мальчишки? — негромко сказал он Хлое. — Они куда-то отправились.

— А мне все равно, — ответила Хлоя и снова взялась за свой роман. — Пускай делают что хотят. Мы в отпуске.

— Если только они не влипнут в неприятности.

— Они не влипнут в неприятности, — заявила Хлоя, переворачивая страницу. — Их отец — летчик.

— Это называется клубный класс, — негромко пояснил Сэм Нату, когда они небрежно шагали вдоль салона. — Тут все дают бесплатно.

— Это что, например?

— Например, шампанское.

Нат скептически воззрился на брата.

— Чего? Они просто так возьмут и дадут тебе шампанское?

— Если попросишь — дадут.

— Ну уж тебе-то точно не дадут.

— Еще как дадут! Смотри!

Они добрались до самого конца отсека, и их никто не остановил. Теперь перед ними находилась плотная синяя штора, гласившая, с точки зрения Ната: «Поворачивай обратно».

— Хорошо, — пробормотал Сэм, отодвинул штору и заглянул в образовавшуюся щель. — Там в конце есть пара свободных кресел. Просто усядемся туда, будто так и надо, и прикинемся шикарными парнями.

— Шикарными — это как?

— Ну, типа «дорогой!», чмок-чмок.

— Дорогой, — пробормотал Нат, пробуя слово на вкус. — Сэм…

Он остановился.

— Что такое?

— Не знаю.

— Ну тогда пошли. Тут никого нет.

И Сэм преспокойно откинул штору, подтолкнул Ната вперед, прошел сам и снова ее задернул. Мальчишки втихомолку проскользнули на свободные места, которые углядел Сэм, и посмотрели друг на дружку с плохо скрытым весельем. Никто даже головы не повернул в их сторону.

— А тут неплохо, правда? — негромко сказал Сэм Нату.

Тот кивнул, изумленно озираясь. Ему показалось, будто он попал в другой мир: светлый, безмятежный, просторный. Даже люди здесь были другие. Они не огрызались друг на друга, не хохотали во все горло и не жаловались громко на еду. Они просто тихо сидели на своих местах — даже две маленькие девочки в одинаковых синих костюмчиках, пившие, кажется, молочный коктейль с клубникой. Взгляд Ната задержался на них на мгновение, потом скользнул чуть дальше — и в ужасе остановился.

Кто-то смотрел на них. Девушка с темно-рыжими косичками-дредами. И смотрела она так, словно точно знает, что они делают. «Да у нее и у самой такой вид, будто она взаправду не принадлежит к этому клубному классу», — подумалось Нату. Девушка весело ухмыльнулась и показала Нату поднятый большой палец. Нат в ужасе отвел глаза и покраснел.

— Сэм! — прошептал он. — Нас заметили!

— Ну и что? — отозвался Сэм и ухмыльнулся. — Гляди, вон идет стюардесса.

Нат поднял голову и оцепенел. Стюардесса и вправду шла по салону в их сторону и отнюдь не лучилась радостью.

— Извините, — произнесла она, едва подойдя на расстояние слышимости, — но это салон клубного класса.

— Я знаю, — сказал Сэм и улыбнулся ей. — Мне, пожалуйста, шампанского. И что-нибудь моему юному спутнику.

Нат хихикнул.

— Вообще-то, — сказал он, — я бы предпочел молочный коктейль. Если можно. Такой, как у них, — добавил он, указывая на девочек в голубых костюмчиках.

Но стюардесса, похоже, не слушала его.

— Пожалуйста, вернитесь на свои места, — строго произнесла она, устремив на Сэма ледяной взгляд.

— Но это и есть наши места, — заявил Сэм. — Нас сюда перевели.

Вид у стюардессы сделался такой, словно ей хотелось дать Сэму пинка. Но вместо этого она развернулась и быстро двинулась в нос самолета. Сэм подмигнул Нату.

— Правда круто? Теперь мы можем всем говорить, что летели клубным классом.

— Клево! — ухмыльнулся в ответ Нат.

— Гляди, если нажать на эту кнопку, кресло откидывается.

Сэм откинул свое кресло на полную. Нат тут же последовал его примеру.

— М-м-м, дорогой, — произнес Сэм голосом, от которого Нату тут же захотелось захихикать. — Мне та-ак нравится летать лежа! А тебе, дорогой? Я хочу сказать: зачем сидеть, когда можно лежать? Зачем утруждать…

— Ну-ка, ребята, — перебил его чей-то голос. — Шутка окончена. Давайте поднимайте кресла.

У мужчины, взирающего на них сверху вниз, на лацкане красовался золотой значок авиакомпании, и в руках он держал папку.

— Вот так вот, — произнес он, когда спинки кресел вернулись в вертикальное положение. — Давайте-ка вы тихо, спокойно вернетесь на свои места. Тогда я не стану беспокоить ваших родителей. Идет?

Воцарилась тишина.

— Или, — добавил мужчина, — мы можем позвать сюда ваших папу с мамой и объяснить им, что тут происходит.

После некоторой паузы Сэм пожал плечами.

— Пошли, Нат, — сказал он, слегка повысив голос. — Простонародье им тут не нужно.

Выбираясь из кресла, Нат заметил, что все пассажиры отсека смотрят на них.

— До свидания, — вежливо обратился он к девушке с рыжими косичками. — Приятно было встретиться.

— До свидания, — отозвалась девушка, посмотрев на него с сочувствием. — Жалко, что вы не можете остаться. А хотите сувенир? — Она извлекла откуда-то симпатичную сумочку с дорожным набором. На сумочке было написано «Риджент эруэйз». — Вот, держи. Тут мыло, шампунь, лосьон…

Девушка бросила сумочку Нату, и тот машинально подхватил ее.

— Клево! — восторженно воскликнул он. — Сэм, гляди!

— Да, здорово, — сказал Сэм, оглядев сумочку. — И вправду здоровская штука.

— Хочешь еще одну? — спросила женщина постарше с переднего кресла. Она повернулась и протянула Сэму такую же сумочку. — Возьми мою. Я все равно не буду этим пользоваться.

— Спасибо! — Сэм широко улыбнулся женщине. — А вы тут, в клубном классе, неплохие ребята!

По салону прокатился смешок.

— Ну хватит! — одернул его мужчина с золотым значком. — Возвращайтесь-ка оба на свои места.

— До свидания всем! — произнес Сэм и помахал рукой. — Спасибо вам большое.

Он слегка поклонился и исчез за шторой.

— До свидания! — запыхавшись, сказал Нат. — Вкусного вам шампанского!

И он последовал за Сэмом в отсек туристического класса, а по салону за его спиной снова прокатился смешок.

Когда двое мальчишек скрылись из виду, в клубном классе некоторое время стоял приглушенный шум: пассажиры поворачивались в креслах, возвращаясь к своим делам.

— Ну подумать только! — сказала Аманда, достав номер «Вог». — Сплошная нервотрепка. Я понимаю, что это банальность, но нынешние дети…

Она мельком проглядела страницу, бросив взгляд на сапожки из змеиной кожи.

— Они считают, будто все принадлежит им. А ты как думаешь? — Аманда подняла взгляд. — Хью!

Хью не ответил. Он по-прежнему смотрел в конец отсека, туда, куда удалились двое мальчишек.

— Хью! — нетерпеливо окликнула Аманда. — Что такое?

— Ничего, — отозвался Хью. — Просто… этот мальчишка. Старший.

— И что с ним такое? По-моему, обыкновенный хулиган. А как одет! Эти ужасные мешковатые шорты! Похоже, они все сегодня ходят в них!

«Он кого-то мне напоминает. Его глаза. Эти глаза…»

— Ну так и что?

Он осекся, перехватив недовольный взгляд Аманды.

— Ты, часом, не думаешь, что их следовало оставить в нашем салоне?

— Нет, конечно! Просто я… да нет, ничего. Хью покачал головой, отгоняя нелепую мысль, улыбнулся жене и счел за лучшее вернуться к чтению газеты.