Истина (СИ)

Глава 13

Неделю спустя

— Когда она вернется? — Иэн воззрился на Эшли, словно та была магическим шаром способным дать ответ, стоит только потрясти ее.

— Я не знаю, ясно?! — с присущей ей агрессией ответила девушка, наклоняясь к нему, чтобы перекричать оглушительный шум в столовой. Иэн неосознанно погладил ее по спине успокаивая. В последнее время Эшли была сама не своя. Она целыми днями сидела в городской библиотеке, и искала какую-то информацию в архивах. Миссис Хардман уже начала волноваться за нее, но она списывала это странное поведение из-за отсутствия Скай. Иэн не был в этом так уверен.

— Я не знаю, когда она вернется, Иэн, — Эшли заправила волосы за уши продолжая нервничать. — Она решила отдохнуть от всего этого безумия, что творится в этом городе, и я не могу винить ее в этом. Мы должны подождать.

Потом, все же, Эшли выловила парня, когда он сидел на трибуне, делая вид, что загорает. Он сидел на скамейке, отклонившись назад, и упираясь на руки, подставив свое лицо весенним лучам солнца. Эшли присела рядом с парнем, поправляя длинную юбку, на коленях, решаясь на разговор. Иэн не торопил ее, знал — если надавить, тогда она сбежит. И вот, спустя, наверное, целую минуту, Эшли произнесла:

— Ты знаешь, Скай уехала после того, как всю ночь провела в лесу. Одна. Она вернулась домой в пижаме, и в одних носках. Ее глаза были безумными. Я не знаю, что она пережила в том лесу, но что-то точно случилось… — Эшли замолчала, и парню показалось, что девушка заново переживает этот момент. Он сел, беря ее за руку, и переплетая пальцы. Эшли продолжила, продолжая буравить взглядом носки ботинок: — Ее глаза… я не могу забыть, как она смотрела на меня. Словно хотела, чтобы я сказала, что она не сумасшедшая… что-то случилось…

Эшли и Иэн встретились взглядами. Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом, она сказала:

— Я поехала туда, Иэн. В лес. После того, как Скай вернулась домой. Я приехала в лес, и немного побродила там…

— Ты серьезно?! — Иэн обеспокоенно нахмурился, уже вообразив себе все опасности, какие могли поджидать эту беззащитную девушку в лесу.

— Ну да, а что?..

— Ты… — он свободной рукой потер переносицу, другой рукой все еще сжимая пальцы Эшли. — Ты совсем безумная, раз поехала туда одна.

— Скай тоже поехала туда.

— И посмотри, что теперь.

— Так ты хочешь знать, что я нашла в том лесу? — бесцеремонно оборвала Эшли. Иэн хмуро кивнул.

— Рядом с тем местом, где была машина Скай, я увидела дом… а в том доме кое-кто живет.

— Ты можешь нормально сказать, или нет?

— Кэри Хейл.

— Где? — Иэн удивленно обернулся, но трибуны были пусты, как и футбольное поле, открывающееся перед ними.

— Он живет в том доме, — невесело усмехнулась Эшли. Иэн неуверенно посмотрел на девушку, затем, решил спросить:

— Ты его видела?

— Да, он говорил с кем-то на веранде.

Иэн снова откинулся назад, облокачиваясь о скамью. Прошло несколько минут, прежде чем Эшли вспылила:

— Так ты что-то скажешь?

— А что ты хочешь, чтобы я сказал? — Иэн повел плечом.

— Я думаю они были вместе.

— Только не начинай.

— А что? — защищаясь воскликнула девушка. — По-твоему они там пироги пекли, в его доме? Ты парень, ты должен знать, о чем он думает! — тут Иэн резко посмотрел на Эшли, но та не заметила. Девушка погрузилась в размышления. — Я думаю, она проснулась в машине, и вспомнила это место. Ей никто не верил, со всем этим похищением, так что никто не стал искать Кэри Хейла. А он просто был в своем загородном доме, словно дожидаясь, когда она найдет его.

— О чем ты, говоришь твой рассказ, который ты пишешь?

— Прекрати, Иэн. Я уверена, что-то случилось между ними в том лесу. Неважно что, но Скай теперь сама не своя. Она сама предложила уехать в Эттон-Крик. В прошлый раз она закатила истерику, и не выходила из комнаты… да что говорить о том, что несколько дней она даже душ не принимала! А тут, она провела несколько часов в лесу, в паре метров от Кэри Хейла, и сама захотела уехать.

— По-твоему это забавно? — Иэн в недоумении вскинул бровь. — Ты выставляешь все это в таком свете, словно они там… брось. Он мог ее убить, или изнасиловать… она не пошла бы к нему.

— Позволь, я расскажу тебе кое-что о ее состоянии, — Эшли наклонилась к Иэну почти в плотную, злобно шипя, но он мог сосредоточиться только на том, как вкусно от нее пахнет. — Ее поврежденный мозг, что заставляет ее ходить во сне, привел ее именно в это место. Ты что, думаешь, она бы вышла из машины и пошла туда, если бы боялась его? Я сейчас говорю вовсе не о приключении. Она никогда не боялась его, я уверена, что даже в ту ночь, когда он ее запер в этом домике. И она сама сказала мне это.

— Ты серьезно… — снова начал он, но девушка перебила, резко отстраняясь:

— Я думаю, что это слишком большое совпадение, что Скай вернулась из того леса как пришибленная по голове обухом. А видела она его или нет, мы не узнаем, пока кто-то из них сам не скажет нам этого, верно?

Иэн провел языком по верхней губе, и решил уточнить, угрожающим голосом:

— Только не говори, что ты хочешь снова пойти туда.

— Я же сказала тебе, я должна знать, что с ней творится!

Иэн раздраженно смотрел на девушку. Она такая… странная.

После школы, Эшли как обычно зашла к Иэну. Перед тем, как снова пойти в лес (одной, потому что Иэн отказался, и ее заставил, но она солгала); ей нужно было сделать глоток разумности, и терпеливости, которым обладал парень.

Она все чаще и чаще задерживалась у него — они смотрели кино, ели попкорн, и даже готовили кальмаров. Было весело, и уютно — Иэн никогда не пересекал тех невидимых границ, которые установила девушка, и та решила — они лучшие друзья. Когда Эшли стояла у стола, нарезая салат, Иэн внезапно оказался за ее спиной, и обнял сзади за талию.

— Ты в курсе, что у меня нож? — Эшли усмехнулась, вздрогнув от его прикосновения. Все мышцы в ее теле напряглись, и она обернулась к нему, отложив нож, и упираясь руками в столешницу, позади себя. Иэн сократил между ними те остатки расстояния, и стал медленно наклоняться к ней, метаясь взглядом от губ к глазам. Девушка не двигалась, и он подумал, что она не станет отталкивать его.

И Эшли не стала.

Это был робкий поцелуй.

Их третий поцелуй.

Самый лучший.

Она неуверенно провела языком по его нижней губе, и ее ноги почти подкосились. В голове внезапно стало пусто, словно тело стало существовать само по себе. Словно пластилин в руках Иэна, Эшли подалась вперед, ему навстречу, и он поднял ее за бедра, опуская на кухонный стол, и становясь между ее ног. Руки Эшли забрались ему под футболку, стягивая ее, и отбрасывая в сторону. Затем ее пальцы легли на его рельефные мышцы на предплечьях.

Их неистовый поцелуй перешел все допустимые границы, Эшли застонала, и Иэн прошелся губами по ее плечу, оттягивая в сторону край темно-синей рубашки; девушка снова застонала, и парень захватил ее губы в плен.

Неосознанно Иэн стал расстегивать пуговицы на рубашке Эшли, и в голове той прозвенело: «опасность!», но она так долго хотела этого, что просто проигнорировала все. Она знала: Иэн хороший парень, и он не причинит ей боли, он не станет ее обижать.

Он любит ее.

Тут руки Иэна остановились, затем, легли на столешницу, по обеим сторонам от Эшли, и он опустил голову, тяжело дыша ей в шею.

— Чт-то? — Эшли нервно сглотнула. Ее пульс все еще был учащенным, и ей хотелось продолжить. У парня были другие планы.

— Нет, мы не можем. Нужно сделать все правильно. — Иэн отошел от нее, переборов себя, и быстро натянул на себя футболку. Эшли скоропалительно стала застегивать пуговицы на рубашке, видя, как он смотрит на ее.

И ей это нравилось.

Но еще больше ей нравилось, что он сказал, что хочет сделать все правильно, значит, что он действительно что-то испытывает к ней, что-то нежное, сильнее похоти.

— Я дурак, — буркнул он со смешком, наливая себе воды, и осушая стакан. Он с грохотом опустил его на стол. — Но я умный дурак. Я… так. — Он обернулся к Эшли, принимая решение. — Думаю, тебе нужно уйти… мм… заняться делами какими-нибудь менее… менее…

— Возбуждающими? — подсказала Эшли, и парень кивнул:

— Да… лучше… иди домой, сделай уроки… займись исследованием. Да.

Эшли покачала головой, потешаясь над парнем, но ушла. Она все еще улыбалась, когда спускалась по лестнице во двор многоэтажного дома. Воображение по-прежнему рисовало будущее, где она и Иэн, гуляют вместе, болтают, готовят ужин… она прикасается к нему… а он с нежностью целует…

Чтобы эти фантазии стали реальностью, рано или поздно ей пришлось бы сделать то, что она сделает сегодня. Выйдя во двор, она спряталась за высоким деревом, и принялась ждать, когда выйдет ее парень.

Время тянулось невыносимо медленно, солнце светило прямо в спину, и Эшли начала потеть. Когда ноги устали, а голова начала кружиться, она увидела, как Иэн выходит во двор, и уверенной походкой, направляется к своей машине. На нем был серый свитер, с подвернутыми рукавами, черные штаны и ботинки. Он сел в машину и уехал, а девушка выбралась из-за дерева, и вбежала в подъезд дома, где он жил. Ее шаги отдавались от стен, когда она взлетела на третий этаж, вставила дубликат ключа в замок, и вошла в его крошечную, однокомнатную квартиру; сердце колотилось в груди как сумасшедшее; адреналин бушевал в крови.

Несколько секунд, Эшли стояла, прислушиваясь к тишине, потом, приступила к делу: сначала обследовала комод с одеждой. Ничего. Ничего кроме одежды, довольно дорогой. Потом, она порылась в его рюкзаке, впрочем, не надеясь на удачу, но она подумала: может он прячет это в шкафчике в школе?

Совесть тут же дала ей знать о себе: она подозревает парня в том, что возможно он не делал. Он единственный человек, с которым она чувствует себя так хорошо. Чувствует себя в безопасности. Она не имеет права все портить!

Но одно воспоминание той ночи, когда Скай обнаружила, что письма которое написал ей Том нет, заставило отбросить всякие сомнения. Эшли не должна была думать о том, что Иэн как-то замешан во всем этом, но она думала. Эшли сказала о письме только одному человеку. Больше никто не знал. Только Скай, Иэн, и Эшли. А потом, кто-то набросился на Скай в лесу…

У Эшли было предположение, какая во всем этом может быть связь, но она не верила. Отметала всякую мысль. И все же, она здесь.

На лестнице послышались шаги.

Девушка замерла посреди комнаты, все ее мышцы словно одеревенели.

Шаги уже были около двери в квартиру.

Почему он вернулся домой?!

Послышался звон ключей, и Эшли очнулась. Она бросилась в сторону кровати, и забралась под нее, набросив сверху одеяло, чтобы ее не было видно.

Дверь открылась, и девушка затаила дыхание.

— Да. — В коридоре послышался голос парня. — Я виноват, что забыл эти чертовы ключи, что еще ты от меня хочешь? Я же вернулся за ними. Я откроюсь вовремя, прекрати паниковать… да… Да. Я был занят другими делами, приятель.

Иэн отключился. Эшли зажмурилась, прижимая руки к груди. Она слышала, как Иэн ходит по квартире, и представляла, что скажет ему, если он увидит ее у себя под кроватью.

Может, сказать, что она хотела устроить ему сюрприз?

Сердце колотилось так громко, что она перестала разбирать где стучит оно, а где шаги Иэна.

Снова открылась дверь.

Гремят ключи в замке.

Эшли подождала, пока стихнут шаги на лестнице, и шумно вздохнула. Она стремительно выползла из-под кровати, и отползла к стене, прижимая руки к груди, словно боясь, что выскочит сердце; адреналин ударил в голову, и она засмеялась.

Вот это да!

Уже давно с Эшли не случалось ничего подобного.

Она понемногу пришла в себя, и когда собиралась встать, вдруг заметила, что из-под кровати виднеется небольшая коробка. В таких обычно хранятся документы.

Плохое предчувствие заставило Эшли достать коробку. Ее пронзил шок, и недоверие: на коробке было написано имя Тома Гордона.

Почему это в доме Иэна?

Неужели, Эшли оказалась права?

Дрожащими руками, она сняла крышку с коробки, и, затаив дыхание, стала рассматривать вещи, которые, как она считала, принадлежали Тому. По сути это был бесполезный для нее хлам, который, несомненно значил очень многое для Тома, и Эшли расслабилась.

Эта коробка могла оказаться у Иэна по многим причинам. В школе он присматривал за Томом, и возможно он решил, что просто так избавиться от его вещей, будет бесчеловечно, и поэтому он решил оставить их себе. Спасительная мысль тут же испарилось, когда в этой куче вещей — сломанных игрушек, фотографий… она увидела конверт, до боли напоминающий тот самый, который она нашла в комнате Скай, за коллажем с фотографиями.

Эшли открыла конверт и ее ожидал новый шок.

В нем было то самое письмо. А еще — подвеска с бабочкой, с которой не расставалась ее кузина. Это все было в комнате Иэна. Значит, Эшли была права насчет него.

Внутри образовалась пустота, которая не появлялась уже очень долгое время.

В этот раз, эта пустота останется надолго.

Эшли уверенно пробиралась в темноту леса, окруженную деревьями, и небольшими кустами, которые прекратились, как только она отошла от дороги. В ее руке дрожал фонарь; свет плавно перетекал от одного дерева к другому.

Сейчас, в темноте, где из освещения был только ее собственный фонарик, и полная луна, соприкасающаяся с верхушками деревьев, Эшли подумала, что это не было такой уж хорошей идеей — идти в лес, сегодняшней ночью. Но она слишком поздно выбралась из дома Иэна, потом ее ожидала двухчасовая лекция от мамы, после чего она заставила ее помогать готовить ужин, и в итоге, Эшли выбралась из дома только в девять часов вечера.

За ужином они снова говорили о том, что делать со Скай, стоит ли переводить ее в другую школу. Это все дико злило Эшли — что судьба кузины решается без ее присутствия, и сейчас в ее голове до сих пор прокручивался диалог мамы и папы. Потом к этому диалогу медленно примешались мысли о том, что Эшли нашла в коробке под кроватью Иэна Грейсона, и вот уже ее охватила меланхолия.

Прогрузившись в свои мысли, девушка и не заметила, как ее фонарик высветил домик перед ней, с открытой верандой, и качелями. Это место выглядело мрачно, и загадочно. Эшли за минуту достигла двери, поднявшись бесшумно по ступеням, и проверила ручку. Дверь была отрыта — похоже, Кэри Хейл не мог предположить, что кто-то решит вломиться в его домик.

Или кто-то может быть так безрассуден и глуп, что сделает это, зная, кто в нем живет.

Эшли вошла внутрь дома.

Вокруг — мебель в чехлах.

Сердце девушки на миг оборвалось, когда она поняла, что возможно Кэри Хейл уже съехал. Это было бы неудивительно — целая неделя прошла со времени отъезда Скай, и, если ее кузина была права, и Кэри следил за ней отсюда, он, зная, что она уехала, мог решить последовать за ней.

Эшли прошла внутрь осматриваясь, и в итоге она вынуждена была признать, что Кэри Хейла нет. Он просто уехал. Девушка обреченно вздохнула, досадуя на то, что не отважилась прийти раньше, и обернулась к выходу; ее пронзил шок — напротив нее стоял Кэри Хейл, со скрещенными на груди руками, и от страха она выронила фонарик, и он откатился в сторону. Эшли была парализована ужасом, поэтому не нагнулась, чтобы подобрать его, а лишь затаила дыхание.

— Зачем ты пришла? — спросил Кэри Хейл, своим знакомым, бархатистым голосом.

Раньше Эшли доверяла ему больше жизни, но чем сильнее пыталась вспомнить тот день в Париже, тем сильнее сомневалась в том, что там случилось. Иногда в голове всплывали новые воспоминания, но она не была уверена в том, что она не придумала их. Она смело отозвалась:

— Ты мне и скажи.

Кэри Хейл, все еще со скрещенными руками медленно обошел мебель в чехлах, приблизившись к окну, с занавесками; его взгляд отправился вдаль, и Эшли смогла рассмотреть Кэри получше. Она не видела этого парня больше года, но он ничуть не изменился. Его кожа все такая же гладкая, а взгляд все такой же отстраненный, холодный. Энергия, исходившая от него, заставила девушку забыть о том, что она должна бояться его. Этот парень действительно странный…

— Я знаю, что ты не должна быть здесь.

Эшли вздрогнула, ее тело пронзили сотни ледяных игл.

Кэри выглядел сейчас словно крадущийся тигр. Опасный хищник, управляющий положением, и как бы предупреждающий, что он может неожиданно напасть в любую минуту. Эшли не боялась, но ощущала внутри напряжение, и чувствовала, что была готова сбежать в любую минуту, как только что-то спугнет ее.

— Ты пришла чтобы спросить о том, что я сделал с ней?

Эшли сказала твердым тоном:

— Я могу предположить, что ты с ней сделал, Кэри. Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь.

Кэри Хейл снисходительно рассмеялся, словно ему доставляло удовольствие, наблюдать, что его собеседник говорит глупости. На секунду сердце Эшли защемило от знакомой улыбки, но она быстро опомнилась, когда человек перед ней произнес:

— Ты думаешь, что ты хорошо знаешь меня? В этом твоя ошибка, Эшли. Ты думаешь слишком много. Слишком много, и это приносит проблемы…

— О чем ты говоришь?

— Ты не должна доверять всем подряд… и заниматься самообманом, думая, что знаешь людей, что окружают тебя, — задумчиво протянул парень, по-прежнему глядя в окно. Он либо игнорировал девушку, либо что-то в том лесу привлекло его внимание на столько, что он не мог оторвать взгляд.

— Я все еще не понимаю, о чем ты говоришь, — прошептала Эшли.

— Ты уже нашла их? — внезапно голос Кэри Хейла окреп, и он повернулся к девушке, обращая на нее внимание. — Письмо и подвеску, в коробке под кроватью своего парня?

— Откуда ты знаешь? — ее голос дрогнул.

— Потому что я все знаю.

«— Как ты нашел меня?..

— Потому что я знал, где искать тебя…»

— То же самое ты сказал в Париже, — вспомнила Эшли. — Той ночью.

— Ты уже начинаешь все вспоминать, верно? Вспомнила, почему ты поехала туда? — бесстрастно поинтересовался Кэри Хейл. Эшли тяжело сглотнула, и лишь с третьей попытки произнесла:

— Да… Я поехала, чтобы найти своих настоящих родителей.

— И нашла?

Да, она нашла этих людей.

— Они не узнали меня, — шепотом ответила она. Она с шумом втянула воздух, собираясь взять себя в руки. Эшли подумала вновь о своей кузине. Наверное, Скай чувствовала себя точно так же, рядом с Кэри Хейлом — ему не нужно было прикасаться чтобы ударить; он знал, что сказать, и в какой момент. Возможно, тогда, Скай вернулась домой такой потрясенной именно поэтому. Потому, что Кэри Хейл что-то сказал ей.

Эшли напомнила себе почему она здесь, и повернулась к парню, спрашивая:

— Ты что-то сказал ей в ту ночь, верно?

— Возможно, — невозмутимо отозвался Кэри, вновь заинтересовавшись темнотой. — Но, если тебе любопытно, спроси ее сама.

— Она не говорит.

— Ты уверена, что ты задала правильный вопрос?

— О чем ты?

Кэри с любопытством посмотрел на Эшли.

— Если бы ты задала правильный вопрос Иэну, думаешь, он бы солгал? Или сказал правду? — Кэри склонил голову на бок. Он наводил страх, своим проницательным взглядом, потому что смотрел на людей так, словно знал все их секреты. А может это действительно так. — Ты не спрашивала, потому что боялась услышать правду?

— Разве ты не знаешь ответ?

— Знаю. — Кэри погрустнел. — Ты стала подозревать его очень давно, еще в ту ночь, верно? Когда на Энджел напали в лесу. Ты знала, что только один человек мог знать о письме, потому что ты так неосторожно сказала ему обо всем. И потом, все эти ночи, проведенные в архиве, и в интернете, в поисках информации о его настоящих родителях. Так ты вспомнила и о том, что делала в Париже, верно?

— Да… — Эшли отвернулась от него, вытирая слезы, с щеки. Кэри Хейл не обращал на нее внимания. Он продолжал смотреть в лес, словно ждал чего-то. Или кого-то.

— Ты сказала своей матери?

— Нет. Это то, что я хочу оставить при себе, — предупредила девушка. — Есть вещи, которые не стоит рассказывать близким тебе людям.

— Верно, — меланхолично отозвался Кэри Хейл. — Иногда стоит сохранить те отношения, что у тебя есть, чтобы не сделать все еще хуже. Кроме того, твоя мать достаточно настрадалась, и нет ничего в том, что ты хочешь сберечь от нее несколько секретов, которые могут ранить.

— Ты многое знаешь, — хрипло пробормотала девушка. Это все настораживало, и одновременно дарило чувство легкости — не нужно задавать вопросы, не нужно прикидываться другим человеком. Она такая, какая есть.

— Ты права, я знаю многое. — Кэри выдержал паузу, и неохотно закончил: — Еще я знаю, что скоро ты умрешь.

На меня обрушилось небо.

Каждый день мне казалось, что хуже уже быть не может, что все, что будет происходить в будущем, будет лишь вызывать горький смех и скептицизм. Смерть, по-моему, не пугала меня больше.

Кэри Хейл был прав, когда сказал, что есть кое-что в этом мире хуже смерти. Хуже смерти — жить той жизнью, которой живу я. Я больше не знаю, кто я. Существую ли я на самом деле, или это лишь мое воображение? Действительно ли я — Скай, светловолосая девушка, с разноцветными глазами? Может нет? Может, я выгляжу по-другому?

Хуже всего это — ты не знаешь кто ты.

Я смотрю на себя в зеркало и не узнаю.

Это больше не я. Меня не стало тогда, когда я узнала, что в этом мире есть кто-то вроде Кэри Хейла — человек, способный уничтожить меня, ту часть, которая может жить, может находить рациональные решения.

Этой меня больше нет.

Есть другая часть меня.

Слишком мало времени прошло, чтобы я поняла, что случилось. Но я не хочу думать о том, что произошло в том лесном домике. Я ненавижу себя за то, что пошла туда. Я ненавижу Кэри Хейла за то, что он сказал то, что сказал.

Что мне сделать, чтобы забыть это?

Забыть те часы, которые изменили мою жизнь?

Неделю назад

— Она хочет, чтобы я убил тебя.

— Зачем ей это?

Кэри Хейл помотал головой, отказываясь говорить.

— Я спрашиваю, зачем ей это?! — настойчивее повторила я.

— Потому, что я не человек, Энджел. У меня нет души.

Несколько долгих секунд я ждала, когда он рассмеется мне в лицо. Когда скажет, какая же я идиотка, что сижу здесь и плачу из-за лапши, которую он в очередной раз навесил мне на уши, но он не говорил этого. Он сел на пол, рядом со мной, устав сидеть на корточках. Я отодвинулась, когда он произнес:

— Это правда, Энджел. Я не человек. Все, что ты знаешь обо мне — ложь.

— Ты чокнутый… — пробормотала я, во все глаза глядя на Кэри Хейла. Он верит в то, что говорит. Его взгляд кажется разумным, и в целом, Кэри Хейл выглядит здравомыслящим, но это не так. Он ненормальный. Он больной.

В голове закружились мысли, сбиваясь в кучу.

Что мне теперь делать?

Он болен.

Я всегда думала, что Кэри Хейл просто психопат, но здесь все еще хуже — его преследуют галлюцинации. Он думает, что он кто-то другой, что он не человек. Я давно должна была понять, что с ним. Еще тогда, в ночь на Рождество, он сказал, что у него нет выбора. Он думал, что я особенная. Наверняка, это от того, что голоса приказывали ему. Что-то подобное, было у Энджел в дневнике — она писала о том, что слышит голоса, и они приказывают убить ей ее жениха. Она сделала это, чтобы голоса прекратились.

Я взяла Кэри Хейла за руку, и он изумленно посмотрел на меня.

— Идем. — Я потянула его на себя, вставая на ноги. Он встал, не понимая, что происходит. — Идем со мной, Кэри. Тебе нужна помощь.

Он рассмеялся, и в его смехе отчетливо слышалось мнение обо мне, о том, какая я наивная глупышка.

— Почему ты смеешься?

— Потому, что ты не веришь мне. Я конечно, понимаю тебя.

— Нет, Кэри, послушай, — я попыталась быть рассудительной. — Я верю в то, что ты веришь в это.

— Доктор Грейсон сказала тебе эти слова, чтобы переубедить тебя в том, что ты все выдумала себе? Она сказала у тебя психоз, верно?

— Кэри! — я стала кричать. — Я собираюсь лечь в больницу, здесь, в городе. Давай… давай ты пойдешь со мной, хорошо?

— Скай, ты не сумасшедшая. — Кэри взял меня за плечи, наклоняясь ко мне. Как я раньше не заметила этого в нем? Он выглядит совершенно невменяемым. Он принимает наркотики? Поэтому он терял сознание? А те порезы на его теле? Возможно ли, что он сам наносил их?

Боже, я думаю, как тетя Энн.

Он усадил меня низкую на кровать, присев передо мной на корточки. Мои руки по-прежнему были в его руках.

— Энджел, все, что с тобой случилось, это все из-за меня, — прошептал он, и я замотала головой. Нет, если он будет винить себя в том, что со мной происходит, это может плохо кончиться. С Томом случилось то же самое. — Твои галлюцинации… это не галлюцинации. Все происходило на самом деле. Габриель пыталась свести тебя с ума, ты понимаешь?

— Нет, она здесь ни при чем, Кэри. Доктор Грейсон…

— Хватит говорить о ней, Энджел! Ее здесь нет, есть лишь я и ты, и ты выслушаешь меня, если я так решил! — Кэри вздохнул, убирая мои волосы за уши, и беря лицо в ладони. — Ты не сумасшедшая. Это Габриель сделала тебя такой. Это она сделала все это с нами…

— Я понимаю, что ты хочешь обвинить кого-то… — я стала заикаться, что всегда происходит от волнения. В голову ударила кровь, перед глазами все кружилось. — Я правда, понимаю, но…

Я не договорила, потому что Кэри Хейл вдруг сделал кое-что ужасное. Он достал откуда-то тот самый нож, который пытался всадить мне в грудь год назад, я с криком отшатнулась, но Кэри и не собирался нападать на меня. Он повернул острие на себя, прямо в сердце, и вогнал по самую рукоятку.

Я заверещала.

На его футболке с огромной скоростью стало распространяться влажное, темно-бордовое пятно. Кэри открыл рот, словно собираясь что-то сказать, но завалился на бок. Эта штука все еще торчала у него из груди.

Я вскочила на ноги, склоняясь над ним, и в то же время глядя на тумбочку, в поисках телефона, но как Кэри и говорил, в его доме не было телефона. Я заревела, что-то причитая; штаны пропитались его кровью, все в комнате пахло ею, кажется, аромат ощущался даже на языке.

Я попыталась отползти от него, но рука Кэри Хейла вдруг схватила меня за запястье, и я вскрикнула от шока и недоверия. Он сел, вытаскивая нож из груди, и кладя на пол. Мне в уши забился какой-то странный, отвлекающий шум, и я поняла, что это из моего горла вырываются крики/стоны. Кэри Хейл схватил меня за плечи, прижимая к себе, и стал гладить по спине, утешая. Я не разбирала его слов, поняла лишь несколько:

— Прости…я не хотел тебя пугать, но ты должна была увидеть это, чтобы выслушать меня. Энджел, прости… прости, я не хотел…

Я отстранилась от него, не веря своим глазам.

Я думала он истечет кровью.

В моем мозгу Кэри Хейл лежал в гробу.

Я плакала.

Он был мертв.

Я видела, как открывается и закрывается его рот, когда он говорит. До моего слуха донеслось:

— Вот смотри, ничего нет, — он одним быстрым движением стянул через голову футболку. Его грудь была чистой, не было ни единого пореза. — Ничего нет, я не умер…

— Я сумасшедшая… это все в моей голове, да?

Кэри Хейл на несколько секунд отвлекся, достал из шкафа новую футболку, черного цвета, надел ее, и вернулся ко мне.

Перед глазами я видела кровь.

Она была настоящей.

Куда она делась?

Я сжала голову руками.

Наверное, какой-то сбой в моем мозгу.

Я постучала кулаками по голове, и Кэри схватил меня за запястья:

— Хватит, прекрати! ЭНДЖЕЛ, ПРЕКРАТИ!

Он взял меня за талию, поднял на ноги, и отвел к кровати. Я чувствовала, как ноги идут по ковру. Он в крови? Или это все мерещится мне?

Я должна позвонить доктору Грейсон.

— Энджел… — Кэри уложил меня на кровать, среди подушек, и сел рядом. Я перевела взгляд на него, не веря своим глазам. Он действительно жив? Может, он убил себя, а рядом со мной его призрак? Воображение рисует мне, что я говорю, с этим парнем, но на самом деле этого не происходит? Доктор Грейсон предупреждала, что иногда в голове мы говорим с теми людьми, которых потеряли, и это нормально.

— Ты умер?

— Я не умер, Энджел. Я не могу умереть.

— Это не правда, — сказала я. — Это не правда, верно? Ты не умрешь?

Он сжал зубы вздыхая, словно ему было больно. Я уставилась ему на грудь, туда, где нож пронзил его. Это было реальным? Он не может умереть? Или это был фокус, как в цирке? В детстве мы с близнецами ходили в такой цирк, в Эттон-Крик. Это был бродячий цирк, и там было весело. Зак сказал, что ему больше всего понравился человек, проглотивший саблю. Это был фокус. Такой же, как и сейчас, верно?

Я закрыла глаза, представляя, что возможно сейчас я проснусь в своей комнате, от того, что тетя, как обычно заглянула внутрь, проверить, не случилось ли чего.

— Энджел?..

Я не в своей комнате. Я в комнате Кэри Хейла.

Я открыла глаза, наткнувшись на его виноватый, грустный взгляд. Давно я не видела этого лица — сплошь невозмутимая маска.

— Что случилось? — невнятно спросила я, не шевелясь. Мне было уютно среди подушек, и покрывал.

Это мое убежище.

Кэри Хейл все еще сидел передо мной, полностью живой. Наверное, мне все привиделось. Или не привиделось?

Не важно, главное, что он не истекает кровью у моих ног.

— Я сделал кое-что чтобы убедить тебя в том, что ты не сходишь с ума, — прошептал Кэри Хейл, выглядя виноватым. Я сухо спросила:

— Думаешь, если отрубишь себе голову, я не сойду с ума?

— Я не отрубил себе голову, — парировал Кэри Хейл. — Ты в порядке?

— Я НЕ В ПОРЯДКЕ! — сорвалась я. — Я не знаю, могу ли я верить тому, что я видела. Что это было? ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ? СКАЖИ, ЧТО Я НЕ СОШЛА С УМА!

Он вернул меня на кровать, потому что оказалось, что я сижу, и при этом кричу во все горло ему в лицо. Я никогда не была такой шумной.

Что случилось? Я не могу понять, что случилось…

— Наверное, я потеряла сознание, — предположила я, делая дыхательные упражнения, которые посоветовала доктор Грейсон. — Да, это бы все объяснило.

Кэри несколько секунд наблюдал за тем, как я дышу, потом помотал головой:

— Что бы это объяснило? Ты слышала, что я сказал?

— Нет.

— Я сказал, что у меня нет души.

— ЗАТКНИСЬ! — воскликнула я, подрываясь. Кэри Хейл вовремя отшатнулся, иначе я бы задела его головой. — ХВАТИТ НЕСТИ ЭТУ ЧЕПУХУ!

— Я ПРОТКНУЛ СЕБЯ У ТЕБЯ НА ГЛАЗАХ! — он повысил голос. — Ты сама видела!

Я перекатилась на другую сторону кровати, и Кэри Хейл встал, словно собираясь обойти ее. Я завопила:

— Не подходи ко мне, псих! Не подходи! Стой там, где стоишь! Я не знаю, что с тобой, потому что это явно не психоз. Ты принимаешь наркотики? Или это дело во мне? — Я помотала руками перед лицом: — Я видела то, что не могу объяснить.

— Ты можешь это объяснить, Энджел. Я объяснил это тебе только что.

— Ну да, — с жаром кивнула я. Адреналин в крови зашкаливал. — Ты объяснил это весьма любопытным способом.

Я встала, протопав мимо него:

— Я не останусь больше с тобой ни на секунду. Прямо отсюда я поеду в офис доктора Грейсон, чтобы она госпитализировала тебя. Уверена, там найдется место для нечеловека, такого как ты, рядом с койкой Шекспира и Наполеона. Вам будет, о чем поговорить… — я запнулась, дергая ручку; дыхание оборвалось. — Ты снова запер дверь? Как в тот раз?

— Ты не уйдешь пока не выслушаешь, — проинформировал меня Кэри Хейл.

— Я уйду, когда захочу! — завопила я, дергая ручку, словно сумасшедшая.

— Можешь попробовать. Я в это время собираюсь рассказать тебе то, что должен был сказать очень давно. — Он снова схватил эту штуку, которой, возможно, пронзил себя, и приблизился ко мне. Я жалась в дверь, с опаской глядя на нее. Кэри Хейл остановился в шаге от меня: — Или, может быть, мне снова стоит убить себя, для доказательства?

— Ты не убивал себя. Это все в моей голове.

— Хватит уже оправдывать себя, ясно? — Кэри Хейл испепеляюще смотрел на меня. — Можешь делать вид, что ты сумасшедшая, если таким образом ты чувствуешь себя в безопасности, но ты уйдешь отсюда только тогда, когда я скажу тебе это. Ты не сумасшедшая. И я хочу, чтобы ты перестала говорить так. Я знаю, тебе больно, и ты боишься. Любой бы боялся на твоем месте. Ты решила, что легче думать, что с тобой что-то не так, чтобы пережить это. И ты сможешь так жить, никто не запретит тебе, Энджел, но ты можешь умереть, если не перестанешь. Ты должна видеть мир, таким, каким вижу его я, только так ты выживешь.

Я решила сдаться, пока он снова не выкинул какой-нибудь фокус.

Кэри Хейл словно почувствовал это.

Он отошел от меня, и опустился на кровать. Я обхватила себя руками, прислоняясь к двери. Все тело ломило от боли и пережитого шока.

Кэри Хейл прав, я испытываю страх где-то в глубине души, и теперь он выбрался наружу. Но я вдруг обнаружила, что я боюсь вовсе не его. Я боюсь того, что с ним происходит. И того, что происходит со мной. Даже если мы не сумасшедшие, с нами что-то не так. И это пугает — когда ты не знаешь, что с тобой. Лучше бы уже найти ответы на свои вопросы, или принять то, что тебе предлагают. Я приняла — я стала сумасшедшей, потому что так легче бороться с тем, что ожидает меня потом в будущем. Я уже смирилась с этим, а Кэри Хейл нет. Я вдруг почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы.

Отлепившись от двери, я подошла к нему, и села рядом на кровати:

— Ты знаешь, как страшно мне было тогда? — прошептала я, и Кэри вытер слезинку с моей щеки. — Тогда, когда никто не верил мне, когда у меня не было никого, с кем я могла бы быть честной. Только ты был рядом. Ты был моим человеком, моей душой. Я любила тебя, наверное, сильнее всего на свете. Это чувство все еще во мне.

— Это не так, — горько прошептал Кэри Хейл. — Ты думала, что ты любила меня, ты думала, что это чувство настоящее, но это была фальшь. Той любви, о которой ты говорила, ее просто не существует.

— Почему? — я снова стала злиться. Почему он всегда так поступает со мной? Почему он всегда отрицает то, что я говорю, поправляет, решает за меня, словно знает меня лучше меня самой?

Кэри Хейл положил свою прохладную ладонь мне на плечо, и повернул к себе. Сердце пропустило удар — он смотрел на меня тем самым взглядом. Его пальцы пробрались мне под халат, и я затаила дыхание. Все было словно в замедленной съемке. Его лицо соблазнительно наклонялось ко мне. Я видела, как закрылись его глаза, и как дрожат ресницы. Еще до того, как его губы коснулись моих я почувствовала этот поцелуй. Предчувствие поцелуя разбилось вдребезги, когда Кэри по-настоящему коснулся меня.

Это было так давно.

Почти нереально.

Я почти забыла, как это — целовать его. Теперь воспоминания ожили в моем сердце — меня наполнило желание. Я ответила на поцелуй, пальцы забрались в его волосы, прижимая его лицо ко мне, но Кэри Хейл отстранился.

Я растерянно моргнула.

Что он снова делает?

— Теперь ты понимаешь? — спросил он.

Я с трудом соображала:

— Что понимаю? Ты только что поцеловал меня, разве нет?

— И что ты чувствуешь?

Я вскинула брови: он серьезно?

— Я еще хочу.

— Это не по-настоящему.

Я почти закатила глаза, простонав:

— Что ты делаешь со мной, Кэри? Что ты делаешь опять? Зачем снова говоришь это? Почему ты всегда все портишь?

— Потому что я должен предупредить тебя.

— Предупредить, о чем? Что, черт возьми, происходит?

Кэри Хейл взял меня за руку, и переплел наши пальцы. Его бедро касалось моей ноги, и это заставляло мое сердце трепетать. Я все еще чувствовала его пальцы на моем обнаженном плече, представляла его губы, на моей шее… но Кэри все это испортил.

Опять.

— Любви между нами не может быть, Энджел.

Какого черта он снова говорит это?

Я открыла рот, собираясь приказать ему заткнуться, но Кэри Хейл бесстрастно продолжил:

— В тот день, 2 ноября, я убил тебя, и Смерть пришел чтобы забрать тебя. Душа покинула твое тело. Ты была мертва, потому что ты нужна была мне мертвой. Твое тело лишь сосуд. Сосуд для моей собственной души, которую я должен был забрать. Здесь. — Он положил руку мне на сердце, и я затаила дыхание. — Здесь находится моя душа. В твоем теле. В этом и заключается наша связь. Это и есть твоя любовь. — Он наклонился ко мне ближе, так что наши носы почти соприкоснулись. — Все дело в моей душе. Все потому, что она хочет вернуться ко мне. Ты испытываешь такое сильное притяжение, потому, что моя душа желает вернуться в мое тело.