Истина (СИ)

Глава 3

— Кэри, почему ты решил остаться в этом домике? — спросила Серена подходя к окну, и выглядывая в ночь. Это был тот самый домик, в котором почти год назад, едва не случилось грандиозное событие. Но этого не произошло, а теперь Кэри Хейл лежал на кровати, мертвенно бледный, словно призрак, и умирал мучительной смертью.

Он с трудом разлепил глаза, заставляя себя говорить:

— Я выбрал его, потому что это мой дом, Серена. Вот и все. Я надеюсь, ты не станешь выдумывать то, чего нет. Потому, что ничего нет.

— Вот как? — Серена резко обернулась от окна. От раздражения ее щеки раскраснелись, а синие глаза сверкали гневом за стеклами очков. — Ничего нет? Ты не смог сделать то, что должен был, Кэри. Это не простое «ничего». Теперь ты умираешь.

— Просто мое время пришло, и с этим ничего не поделать. Не знаю, что я чувствую по этому поводу. Просто жду, когда не смогу открыть глаза. Я просто устал. Нет сил даже стоять и смотреть на тебя, или открывать рот и говорить с тобой. Я принес много неприятностей многим людям, и я жалею об этом, а теперь, я понесу наказание, что заслужил. Вот и все.

— Не можешь говорить сейчас серьезно, Кэри, — фыркнула Серена. — Ты столько преодолел препятствий…

— И все же, это так, — оборвал ее Кэри Хейл. Он прищурился, склонив голову на бок, и Серена почувствовала себя, как дичь, загнанная в ловушку. В ее голове пронеслось: «он знает», прежде чем Кэри спросил:

— Что ты делала в школе сегодня?

Серена медленно выдохнула. Она была готова к тому, что он спросит это. Конечно же у него возникли вопросы. Серена внимательно посмотрела на Кэри Хейла, и правдиво ответила, тщательно подбирая слова:

— Я пошла в школу, чтобы знать, что твоя мама собирается делать. Какой ее следующий шаг.

— И что еще?

— И еще, я пришла в школу, чтобы… — Серена облизала нижнюю губу. Кэри Хейл уже знает, но он заставляет ее сказать это вслух. — Я пришла чтобы заставить Скай вернуться к тебе. Она должна все исправить, помочь тебе. Ты… не услышал, что я сказала?

Серена усомнилась в этом, потому что Кэри Хейл по-прежнему смотрел на нее безучастным взглядом, но тут он мрачно произнес:

— Должно быть нет. Мне послышался какой-то бред, так что думаю, у меня начинаются слуховые галлюцинации.

— Я не шучу, Кэри…

— Я тоже. — Он одарил девушку властным взглядом. — Я надеюсь ты очистишь свою голову от хлама, которого нахваталась, пройдясь по школьным коридорам.

— Она не такая как другие девушки. Она особенная для тебя.

Кэри Хейл иронично усмехнулся:

— Да, именно это я сказал прежде чем убить ее.

— Кэри, прекрати винить себя в том, в чем ты не виноват. — Серена болезненно поморщилась. Она присела рядом с ним на кровать, и в близи почти задрожала от того, как плохо выглядел Кэри Хейл. — Это ее вина.

— Надеюсь ты больше не станешь делать то, о чем тебя не просят Серена, — недвусмысленно сказал Кэри Хейл, откидываясь на спинку кровати, и вскидывая голову к потолку. Боль разливалась по позвоночнику. Он очень устал за этот год. Никогда еще время не тянулось так долго, как сейчас. Никогда еще боль не была такой сильной как сейчас.

Серена медленно кивнула, тем не менее не сдаваясь:

— Но тебе нужна помощь.

Он снова тихо рассмеялся, изможденно качая головой:

— Чья именно помощь, Серена? Твоя? Ее? Мы оба знаем, что мне уже ничто не поможет. В конце концов… я не должен был жить… Ты думаешь, что я сдался, но это не так. Просто, есть вещи, на которые я не могу повлиять. Это иногда случается, в этом мире. Вещи, на которые не можешь влиять. — Кэри встретился взглядом с Сереной: — Когда-то я сделал выбор, за который теперь я должен заплатить. Уходи, Серена. Я очень сильно устал.

Больше у него не было сил, чтобы двигаться.

Кэри чувствовал усталость и сонливость, и желание наконец забыться вечным сном. Он хотел бы себе такую смерть — закрыть глаза и больше не проснуться. Но этого не будет. Боль — адская, разрывающая, горячими, раскаленными углями будет тыкать ему в сердце. Сегодня, завтра — до тех пор, пока он не умрет. Раз за разом он будет переживать эту ночь — терять сознание и приходить в себя, и сейчас, в его голове единственная мысль была яркой и ослепляющей: завтра будет еще хуже.

Я все еще сидела на кладбищенской земле, когда услышала позади себя голос Эшли:

— Ты сошла с ума?

Я резко обернулась, чуть не шлепнувшись назад, в грязь; кузина возвышалась надо мной, в резиновых сапогах, желтом дождевике, и с зонтом в руке.

— Что ты здесь делаешь? — Я неуклюже встала, утопая в грязи, затем отошла от могилы Дженни, становясь лицом к Эшли. — Зачем ты пришла на кладбище?

Наверняка, решила, что я собираюсь самолично вырыть себе могилу.

Она проигнорировала мой вопрос, и задала свой:

— Ты собираешься найти Кэри?

Видимо, она стоит здесь так давно, что даже подслушала мой с Дженни разговор.

— Я не стану говорить с тобой об этом, потому что ты не веришь, что он пытался меня убить, — напомнила я ей, с каменной маской на лице. Эшли вскинула подбородок, глядя на меня из-под полуопущенных ресниц:

— Я знаю, что ты веришь в это. И я так же знаю, что из-за него ты полгода просидела в изоляторе. Я знаю, что из-за него, ты ведешь себя странно.

Ее слова не достигали моего сознания, потому что я приучилась контролировать свои эмоции. Даже нет, не так. Я заставила себя отключить их полностью, пропуская все происходящее сквозь себя, не позволяя задерживаться во мне.

Я обернулась, глядя на могилу Дженни, и ее фотографию, где она улыбалась, открытой, искренней улыбкой; мысленно попрощавшись с ней, я прошла мимо Эшли, к выходу с кладбища. Кузина пошла за мной. Я надеялась, она замолчит, и не будет читать мне лекцию, но увы:

— Ты не можешь искать его, после того, что он сделал с тобой. Это самая идиотская из твоих идей — даже хуже того бреда, когда ты подсыпала в шестом классе, в палатку Шона пауков из банки.

Я невозмутимо брела вдоль каменных плит. Это место — дом для мертвецов. У каждого из них здесь свое собственное место. У меня тоже могло бы быть оно.

Эшли схватила меня за руку, останавливая, когда мы вышли с кладбища. Я обернулась к ней, одаривая ее мрачным взглядом, и натыкаясь на точно такой же взгляд кузины, когда она холодно спросила:

— Это из-за твоих родителей? Ты пойдешь на что угодно, лишь бы не думать о случившемся, да? Вот только у тебя ничего не выйдет, — мрачно пообещала она, сверкая злобным взглядом карих глаз. — Чем больше ты будешь стараться, тем сильнее, мысли и воспоминания будут преследовать тебя. Пока ты не поговоришь с ними, пока не попрощаешься с Алексом, ты не успокоишься. И никто тебе не поможет в этом, даже поиск Кэри Хейла.

Над нашими головами прогремел гром. Я безэмоционально произнесла:

— Отпусти мою руку, Эшли.

— Ты, наверное, думаешь, что у него ты найдешь ответы на свои вопросы, но на самом деле, ты не сможешь найти их. Но не сейчас. На некоторые вопросы, просто невозможно найти ответа. Если даже ты мысленно будешь все время с ним, думать о нем, пытаться забыться, ты все равно будет страдать, и это нормально, просто прими это.

— Какое тебе дело до всего этого? — осведомилась я. Я с трудом дышала, потому что это случилось вновь — горло судорожно сжималось, и я то и дело сглатывала. Эшли отпустила мою руку:

— Ладно, если дело вовсе не в этом, тогда скажи, в чем именно.

— Кэри Хейл сказал мне, что воспоминания об аварии 2 ноября правда. Он сказал, что я его особенная. — Горечь в моем голосе была убийственной. — Я казалась ему настолько притягательной, что он не мог выбросить из головы мысль, что должен убить меня.

Когда я призналась, на лице Эшли отразились смешанные чувства, и я получила удовлетворение от этого. Она сама хотела услышать это, так почему теперь так напугана?

— И он попытался убить меня. — Я не могла сказать, что он насквозь проткнул меня чем-то, и я чувствовала кровь, чувствовала смерть, подступающую все ближе, потому что Эшли не оценила бы моей искренности. — А потом вернул домой… и когда я сказала, что он сделал со мной, мне никто не поверил. Никто не верил моим словам, потому что Кэри — милый парень, помогающий людям в беде. Но он всем солгал. Он сделал это.

— Ты хочешь думать, что в его поведении было что-то большее, — строго выдала кузина. — Ты хочешь так думать, потому, что ты привыкла к логичным поступкам, привыкла к последовательности.

Я вскинула брови, с горечью спросив:

— Для этого ты настояла на том чтобы я сказала тебе для чего собираюсь искать его? Чтобы повторить слова моего психотерапевта? Спасибо, Эшли, ты помогла.

Кроме горечи здесь примешалось еще и разочарование. Я хотела все рассказать кому-то кто поверил бы мне, и у меня был крохотный шанс, что, если я вразумительно объясню ситуацию, Эшли сделает это. Очевидно, я ошиблась.

Опять.

Я двинулась вперед, к своей машине, и ошарашенная кузина догнала меня:

— Он мог уехать куда-нибудь, в Гонолулу. Кэри Хейл. Если гипотетически он хотел убить тебя, то он просто мог скрыться.

Я усмехнулась. Разумеется, Эшли должна была сказать это. Потому что она не знает того, что знаю я. Серена и Кэри Хейл неразлучны. Если она здесь, то он тоже где-то поблизости. Возможно притаился, а может быть просто ждет подходящего момента снова напасть. Но у меня нет терпения выжидать, когда это произойдет. В этот раз я сама найду его.

— Кстати, ты пишешь статью о мисс Хилл? Это передовая новость в нашей школе. — Эшли резко сменила тему, провожая меня до моей машины. Я раздосадовано забралась внутрь, под ее пристальным взглядом, и поспешным бормотанием: — Кстати, а как ее зовут?

— Ее зовут Серена.

Серена Норвуд.

Кэри Хейл посмотрел в потолок мутным взглядом.

Боль немного притупилась, превратившись во что-то неприятное, к чему, в итоге привыкаешь, потому что нет другого выхода. Как сейчас. Он лежал, боясь пошевелиться, потому, что это принесет лишнюю дозу мучений; шрам на груди пульсировал, но и к этому он привык. Эта боль отвлекала от ненужных мыслей.

Почему именно эта девушка?

Раньше он никогда не знал ее. Она не была знакомой, но как только он увидел ее, сердце заныло. Это было впервые за всю его жизнь, за все то время, что он помнил.

— Я ненавижу тебя, Энджел.

Мелодраматично, как в одном из тех тупых сериалов что иногда смотрела Энн сидя в гостиной, с миской попкорна, но правда. Он должен был убить Энджел, и покончить со всем этим безумием, что окружает его сейчас. Он почти сделал это, но остановился, без видимой причины. Он так хотел ощутить ее кровь на своих руках, почувствовать металлический привкус на языке…

Кэри обдало жаром, от одного воспоминания о том дне, когда он почти убил ее. Его рот наполнился слюной, и он тяжело сглотнул; пульс участился, дыхание сбилось.

Из-за того, что он прогнал Серену, пришлось самому подниматься, и открывать окно. Когда в комнату ворвался освежающий запах ночного леса, он вернулся в постель, и лишь после того, как принял позу в которой лежал многие часы, смог дышать.

Холод безрезультатно бился о стенки его разгоряченной кожи, не в силах проникнуть внутрь. Воспоминание об Энджел, казалось было чем-то существенным, чем-то ощутимым, к чему он мог прикоснуться, приласкать.

Внезапно он почувствовал рядом с собой какое-то движение, и уже приготовился наорать на Серену, но это была вовсе не она; в сумраке его комнаты, стоял кто-то, кого Кэри Хейл сразу узнал.

Смерть.

Сердце пропустило удар, но Кэри не подал виду, что он испугался.

Несколько долгих секунд висела мрачная тишина, потом, Кэри не выдержав, осведомился:

— Сегодня что, день неприятных посещений?

Кэри Хейл услышал в ответ смех.

Итак, Смерть. Он выглядит не так, как думают другие; на самом деле никто не знает, как он выглядит, потому что никто никогда не видел его лица. Кэри называет его Безликим, именно по этой причине — потому что лицо Смерти оставалось для него загадкой. И для Кэри Хейла было сюрпризом, что сегодня к нему пожалует кто-то вроде него…

Зачем он здесь?

— Итак, что сделало тебя таким беспомощным, Кэри?

— Жизнь.

— Жизнь — это то, о чем ты вскоре забудешь. Жизнь ничто. В человеческом мире, это ничто, особенно сейчас, так что придумай другое оправдание тому, что ты лежишь как груда мяса и костей на этой кровати.

Раздались шаги. Когда нужно было, это существо могло передвигаться как человек. Но, разве — человек? Он не выглядит как человек, не говорит, как человек, и даже голос у Смерти не человеческий.

— Ты ждал меня, поэтому я пришел к тебе.

— Слишком рано, разве нет? Я думал, у меня еще будет несколько месяцев, прежде чем я умру.

Снова смех. К недовольству Кэри Хейла, смех у Смерти был довольно приятный, бархатистый. Наверное, только благодаря голосу и этому смеху, можно было понять, что Смерть — мужского пола. Хотя какая разница, какого он пола? Что он забыл в домике Кэри Хейла?

— Вовсе не обязательно умирать тебе, Кэри… можно продолжить жить, ходить по земле, и вдыхать этот чудный запах деревьев вокруг твоего дома.

— Что? — Кэри Хейл резко сел, позабыв о боли, и даже не покривился. Проблеск надежды в словах Смерти стали для него обезболивающим. — Ты серьезно?

— Конечно.

Кэри знал, Смерть перед ним — игрок, и все, что ему нужно — играть с чувствами, но парень внезапно занервничал:

— Тогда… что нужно делать?

— О, я всегда был чуточку сентиментален, и по этой причине, не мог пройти мимо разыгрывающейся драмы. Я думаю, ты уже понял к чему я клоню, верно?

Одновременно в комнате послышался звук разворачивающейся конфеты. Этот тип все время ест какие-то сладости, когда приходит в человеческий мир. Он стоял близко к Кэри, и парень почувствовал запах леденцов.

— Нет. — Кэри медленно помотал головой, наблюдая за тем, как Смерть ходит по комнате, рассматривая потолок, стены, и даже оленью голову над входом в комнату.

— Я думал, Серена сказала тебе что Энджел — твоя нареченная невеста. Что она — ключ к твоему существованию. Поэтому, она должна умереть, чтобы ты смог жить. Если сделаешь это, тогда я не стану забирать твою жизнь.

Парня бросило в пот. Он молчал, некоторое время, но затем спросил:

— Зачем ты делаешь это?

— Потому, что это забавно?

— Что?

— Я сказал, это было бы забавно, разве нет? Посмотреть, какой выбор ты сделаешь. Решишь пожертвовать собой, или решишь пожертвовать своей девушкой.

— Она не моя девушка.

— Тогда все решено, верно? — из-под капюшона Смерти послышался смешок. — Она тебе никто, и тебе не нужно долго думать над ответом.

— Я не сделаю этого, — членораздельно произнес Кэри Хейл. Взгляд его темных глаз был убийственен, но это ни в коей мере не действовало на Безликого.

— Почему же?

— Я не намерен отвечать на твои чертовы вопросы!

Снова бархатистый смех, а затем, надменный голос, соответствующий смеху:

— Ты все еще принадлежишь мне. И ты будешь отвечать на мои вопросы, пока не захлебнешься в собственной крови, пока сердце, не лопнет на куски, орошая грудь кровью. — Он добавил, смягчившись: — Поэтично, не так ли?

— Не очень.

— Ты стал более чувствителен.

— Это не правда.

— Ты не смог убить эту девушку, несмотря на то, что она уже принадлежала тебе. Ты не сделал этого.

— Я не убийца.

— Ты не человек.

— Я хочу освободиться от этого дерьма.

Опять этот смех. Кэри Хейл убрал волосы, лезшие в глаза, и медленно опустился на постель. Он так устал. От всего этого. От хаоса в его жизни, в его голове.

— Для чего тебе свобода? — Смерть медленно передвигался по комнате, и напрягши слух, Кэри Хейл услышал шуршание его плаща. Что скрывается под ним? Чье лицо? Что, если там нет лица? У Смерти не было лица, но чувствовался взгляд, и голос, в котором звучало любопытство: — Для чего тебе нужна свобода? В этом мире, это совершенно ни к чему. Хаос, разруха, зло. Что тебе нужно в этом мире?

— Мне нужна она.

— Вновь за свое, — посетовал Безликий. — Для чего тебе душа, Кэри? В этом мире выжить легче без души, чем с ней. Ты ведь уже понял это, не так ли?

— Не слышал ничего бессмысленнее этого, — отчеканил Кэри Хейл.

Снова то же самое.

— «Зачем тебе душа, Кэри? Зачем она тебе?»

— «О на нужна мне».

— «Ты не получишь ее».

— «Я хочу ее».

— Я устал наблюдать за тем, что ты рушишь то, что было дано тебе. Ты мой сын, и я должен защитить тебя, не так ли?

— И что это должно означать? — у Кэри Хейла побежали мурашки по спине. Энджел называла это плохим предчувствием.

— Это значит, что я должен уберечь тебя, так или иначе. Смерть не дает ничего. Но и жизнь тоже, если не живешь по-настоящему. Без души ты не выживешь…

— К чему ты клонишь? — Кэри снова сел. Плохое предчувствие, пульсировало болью в мозгу.

— Я мог бы забрать ее. — Безликий выглядел задумчивым.

— Что? — Кэри ощутил, как грудь сдавили невидимые оковы страха. — Ты же говорил не станешь этого делать.

— Я сделал это один раз, почему не смогу сделать это снова?

— Но ты…

— Я сказал, что это должен сделать ты, для своей выгоды. Но я ни разу не упомянул, что не способен на это.

Кэри Хейл провел рукой по волосам, вспоминая Энджел. Его милую Энджел, доверие которой он предал. Он понимал, к чему клонит Смерть. Знал, к чему приведет этот разговор.

Это всего лишь игра. Для Смерти это лишь очередная игра.

— Ты… хочешь забрать ее?

— Да. Я сделаю это. Но, теперь ты в любом случае умрешь, потому что ты уже болен. Скоро ты почувствуешь перемены в себе, и другие тоже почувствуют. Ты будешь умирать у них на глазах, мучительной, болезненной смертью, а потом я заберу и тебя тоже…

— Если я умру, зачем тебе забирать ее? Все кончено!

— Ты не понимаешь кое-чего, — высокомерно отозвался Безликий. — Она не должна была выжить изначально в той аварии. Ее жизнь была предопределена с самого начала, с тех самых пор, как я позволил ей родиться на этой земле. На самом деле, ты мог бы убить ее даже сейчас. Но я не уверен, что ты сможешь сделать это. С самого начала ты не мог этого, Кэри, и теперь тоже. От начала и до конца эта идея была безумием. Ты увидел ее и влюбился, но тот факт, что ты не человек нельзя изменить, и любовь — для некоторых — дар, а для тебя проклятие — обернулась чем-то совершенно невыносимым.

— Почему?..

— Я ведь уже говорил тебе, Кэри. Все потому, что она твоя нареченная.

Кэри и Серена лежали на одной кровати, молча глядя в деревянный потолок с канделябром. Серена почувствовала боль парня на расстоянии, и пришла к нему, для моральной поддержки. Оказалось, что он не был против. Что-то случилось, пока Серены не было рядом, и ей было любопытно, что именно.

Девушка повернулась к своему другу:

— До того, как я уйду, я приготовлю еду на завтра. Не хочу, чтобы ты умер голодной смертью, пока я буду тратить время впустую в этой дрянной школе. — Она помолчала, отрываясь от него, и положив руку под голову. Кэри Хейл закрыл глаза, слушая ее мелодичный голос. — Раньше я любила учиться. А теперь я думаю, что это была пустая трата времени, потому что в итоге я все равно умерла. Умерла, так и не насладившись жизнью.

— Ты еще успеешь ею насладиться, Серена, — пообещал Кэри, с мрачным смешком. Он лежал с закрытыми глазами, и не видел, как девушка нахмурилась, зато слышал в ее голосе раздражение:

— Ты говоришь так, словно обещаешь мне адские муки.

— Это можно назвать и так. Потому что поддерживать свою легенду, что ты мисс Хилл будет довольно сложно. Особенно если есть вероятность, что кто-то уже знает твой секрет.

— Ты намекаешь на Скай?

— Нет, я уверен она ничего никому не скажет. Ты запугала ее в достаточной степени.

Серена громко рассмеялась, так что у Кэри Хейла побежали мурашки по спине.

— Что? Я ее запугала? Ты давно с ней не говорил. Эта девочка стала похожа на робота, запрограммированного убивать. У нее стеклянные глаза, Кэри.

— Брось, у нее красивые глаза.

Повисло молчание. Серена удивленно смотрела на Кэри Хейла, а он затаил дыхание, от внезапного наплыва чувств. Потом, открыл глаза, и посмотрел на Серену:

— Я скучаю по ней.

Серена вздохнула, слаживая руки на животе. Она вспомнила каким взглядом Кэри смотрел на Скай, в день, когда пытался убить ее. Он не мог. Физически не мог сделать этого, потому что его желания отступили на задний план. Или же, они просто преобразовались. Он больше не хотел возвращения своей души. Он просто хотел защитить девушку перед ним, хотел любить ее, прикасаться к ней.

Серена вздохнула.

— Тебе следовало бы убить ее и дело с концом.

— Я не убийца, Серена.

— Я знаю, Кэри! — заверила девушка. — Но теперь я знаю, что для тебя в этом мире есть еще кое-что важное, кроме твоей души. Эта девушка, в которую ты так влюблен…

— Брось, — простонал Кэри Хейл, зажмуриваясь. — Я не влюблен, Серена. Я просто… не могу быть.

— Почему?

— Потому, что у меня нет души. Я не могу ничего чувствовать. Я не человек.

— Ты человек. И ты чувствуешь к ней любовь. Ты просто… ты даже не видишь, как ты изменился. Ты стал более человечным, более эмоциональным… ты стал другим, Кэри. И она тоже любит тебя.

Кэри Хейл вдруг распахнул глаза: он вспомнил кое-что важное.

— Я хочу попросить тебя об услуге, Серена.