История Ирэн. Отрицание

Глава 13

Лавка Абруаза была закрыта, даже непросто закрыта, а заколочена. Причём все остальные лавки работали. На этой же улице располагалась парочка продовольственных лавок, что-то типа ателье и аптека.

Время у Ирины было, и она решила зайти в аптеку, посмотреть, что здесь имеется. И сможет ли она когда-нибудь вернуться к своему любимому делу, созданию косметики.

Аптека Ире понравилась, внутри было чисто и пахло лекарствами, совсем как раньше в детстве, когда она ходила с бабушкой в аптеку, в которой изготавливали лекарства. Там всегда стоял такой специфический запах, смесь ментола, валерьяны и ещё чего-то медицинского. Конечно, таких аптек уже практически не осталось, всё поглотили фармацевтические компании, и теперь врачи выписывают те лекарства, за рекламу которых получают деньги.

Нет, Ирина не была против индустриализации, и понимала, что возможно и эти лекарства помогают, но воспоминания детства, когда врачи умели на рецепте указать не просто товарное название, а расписать состав препарата, грели душу. Поэтому в этой аптеке и пришли в голову приятные ассоциации.

Аптекарем оказалась женщина. И это Ирину так поразило, что её первым вопросом стало: — А где аптекарь? Хотя изначально она собиралась спросить совсем не про это.

— Я аптекарь, — ответила ей женщина, немолодая, но и не старая, скорее зрела, женщина выглядела ухоженно, сверху платья у неё была серая накидка с поясом и Ирина сразу же захотела себе такую же… для работы в лаборатории.

Ирина тут же поправилась, поняв, как это прозвучало, — Простите, не ожидала, что в аптеке работает женщина.

— А у мадам есть возражения? — тоном, не соответствующим её статусу, заявила аптекарша. Но Ирина не стала делать замечание. Понимала, что в какой-то мере сама спровоцировала такую ситуацию.

— Нет, я даже рада, что вы не аптекарь, — провокационно произнесла Ирина, сделав паузу, закончила, — а аптекарша.

Женщина пару секунд смотрела на Ирину, а потом громко расхохоталась, и Ирина поняла, — сработаемся! И тоже рассмеялась.

Аптекарша представилась Софьей Штромбель, она оказалась дочерью известного столичного аптекаря-провизора Андреаса-Готфрида Штромбеля, который был чуть ли не первым частным аптекарем со времен Петра Алексеевича Романова. Как поняла Ирина в этой реальности история пошла немного по-другому, не было Екатерины Великой, а наследование шло исключительно по линии Романовых. И Пётр Алексеевич приходился нынешнему императору пра-пра-пра дедушкой.

На вопрос Ирины как дочь известного столичного аптекаря оказалась в уездном городе, женщина ответила просто, — любовь…

Софья Штромбель вышла замуж за конкурента своего отца Карла Феррейна, отец благословения не дал и молодые пошли против воли родителя. Сам супруг, Карл-Людвиг (Иванович) Феррейн был иммигрантом из Кравеца, из городка Арнсвальде, учился в Стоглавой в Императорской медико-хирургической академии. Успешно сдал экзамены, подтвердил квалификацию и вскоре получил ученую степень аптекаря 1-го класса. Это звание давало право основать свою аптеку. Ну и сделался подданным Стоглавой империи.

Год назад Карл Иванович Феррейн скоропостижно скончался от болезни сердца. На этом месте глаза новой знакомой Ирины затуманились слезами, и она замолчала.

По себе Ирина помнила, что лучшее отвлечение — это работа. Поэтому не стала жалеть женщину, хотя ей было жаль несчастную, а наоборот стала задавать вопросы, за которыми она и вошла в аптеку.

Через несколько минут Софья успокоилась и стала обстоятельно отвечать, с каждым ответом радуя Ирину всё больше и больше.

Оказалось, что в этом мире уже есть сода, а не только поташ*, хотя поташ, конечно, до сих пор был значительно дешевле.

(*поташ — карбонат калия, аналог пищевой соды поташ был одним из важнейших промышленных химических реагентов. Его получали путём водной экстракции из растительной золы, с дальнейшей очисткой до необходимого уровня.)

А если есть сода, то Ирина сможет сделать глицерин!

Аптекарша знала где закупить различные масла, да это стоило дорого, но когда Ирина посмотрела образцы, то поняла, что качество просто потрясающее, это были настолько натуральные масла, насколько это вообще было возможно. Например, такого великолепного миндального масла она не видела даже когда летала в Италию посмотреть миндальные сады, которые принадлежали одной семье и делали они там масло путём холодного отжима по древней, как уверял хозяин компании, технологии.

Оливковое масло, розовая вода, всё это можно было купить. Срочно нужны были деньги.

Ведь несмотря на то, что были отличные материалы, косметика оставляла желать лучшего. В основе белил был токсичный свинец, не гнушались добавлять и соль висмута, считая всё это безопасным.

Ирина купила немного соды, масел и розовой воды и обещала потом рассказать Софье зачем всё это надо. На самом деле, Ирина подозревала, что в глубине аптечной лавки есть оборудование, которое она сможет использовать в своих целях, но для этого ей сперва надо разобраться с тем, что она уже начала.

В лавку к Павлу Ирина добралась на час позже, чем собиралась. К счастью, Павел был на месте. Судя по одухотворённому лицу ювелира, Ирина поняла, что у Павла всё получилось и, когда он вынес и положил на бархатную подушечку несколько украшений, Ирина не удержалась и ахнула.

— Ты сделал! — Ирина взяла в руку браслет, который ещё в первое посещение поразил её, но тогда он серебрился словно лунный свет. Теперь же это был браслет с узорами, выделенными чернением, и смотрелось это будто на нём распустились диковинные цветы, что перетекали друг в друга словно живые.

— Я думаю, что мы с тобой готовы ехать в столицу, — Ирина не сомневалась в слове Павла ещё и потому, что для получения «привилегии» необходимо было быть аристократом. А уже аристократ мог взять в долю и простого человека. Павел аристократом не был, и Ирина была в этой цепи необходимым звеном.

Среди изделий Павла Ирина подобрала две небольшие коробочки из латуни, которые тот делал для табака. Они идеально подходили под спички.

Здесь же, по просьбе Ирины, Павел припаял к коробочке снизу по кусочку наждачной бумаги, покрытой серой. Ирина была готова к встрече с Голдеевым.

Бротта. Вестандский дворец

— Генерал, я не пониманию почему мы позволяем этим варварам расширяться на Восток?

В Вестандском дворце после заседания Парламента в кабинете премьер-министра встретились двое. Один был высокий, с желчным лицом, на котором почти не было видно губ. Весь его вид вызывал желание побыстрее закончить разговор с этим человеком.

Второй, в противовес первому был полным, даже толстым, с практически лысой головой, с которой он снял парик, и с живыми умными глазами. Толстяк производил впечатление доброго дядюшки, но любой, кто хоть когда-нибудь сталкивался с этим человеком, никогда больше не обманывался. Это был премьер-министр Бротты Уильям Гладстон.

Между двумя состоялся такой разговор:

— Как идёт торговля, я надеюсь, что вы закрыли Стоглавой выход на переработчиков? И всё идёт через Ост-Гандийскую компанию?

— Да, сэр, — отвечал генерал Лэмсден, глава тайной службы её величества, напрямую подчинявшийся премьер-министру, — все шпионы Стоглавой, которые маскировались по торговцев заключены под стражу, фабриканты предупреждены, что ни один из секретов производства не должен покинуть пределы Бротты.

— Пока у «Стоглавого медведя» нет своих заводов, мы будем зарабатывать не только на том, что мы покупаем их лес, руду и остальное, но и на том, что они не смогут противостоять нам в наших планах по расширению в Азию. Гандия и Ханидан должны быть под нашим протекторатом.

Сэр Уильям Гладстон понимал, что с приходом к власти молодого императора, ситуация хрупкого баланса может измениться. Слишком уж Александр III был непохож на своего отца и всеми силами стремился упрочить положение своей империи. Скорее всего нынешний император Стоглавой понимал, что без своих умельцев ему не поднять развитие империи, а это значит, что он будет пытаться купить и привезти к себе тех, кто сможет ему открыть те секреты, которыми сейчас владеет только Бротта.

— Что там по ситуации с бароном Виленским? — перевёл тему премьер-министр

Генерал пожевал тонкие губы, заглянул в папку и ответил — Император ищет ему невесту

Сэр Уильям оживился и воскликнул— Отлично, значит надо помочь императору найти ту невесту, которая устроит и нас.

И уже более спокойным, но жёстким тоном закончил, — Виленский имеет огромное влияние на молодого императора. Мы должны это использовать. Он должен служить нам.

К дому фабриканта Голдеева Ирину сопроводил Павел. По дороге он рассказал Ирине, что на следующий день после того, как Ирина познакомилась с Павлом, на улицу Ювелиров прискакала целая казачья сотня, прибежало человек десять исправников в младших званиях, выволокли из лавки Абруаза с его людьми и увезли в неизвестном направлении. Потом пришёл казённый плотник и всё заколотил. Ирина поохала, но не стала рассказывать Павлу подробности своего знакомства с помещицей Красновой. А про себя подумала, — надо же какая молодец Лидия Арьамоновна. Настоящая казачка!

Голдеев жил в центрально части города, у него был огромный дом, больше похожий на дворец.

— Дом Голдеева даже больше, чем у наместника Гаева, — рассказал Ирине Павел, когда они подъехали к высоким кованым воротам, украшенным позолотой. Сквозь ворота был виден большой двор, и вход в дом. Сам дом представлял из себя трёхэтажное строение буквой «П» с укороченными сторонами. Перед входом красовалась большая лестница, перед которой был небольшой фонтан, сейчас не работающий. А от фонтана лестница расходилась в две стороны, поднимаясь к входу, расположенному на уровне второго этажа.

Возле ворот стоял привратник в тёплом тулупе, замаскированном под ливрею.

Ирина решила, что привратникам надо сразу обозначать кто ты есть. И «включила» баронессу:

— Человек, передай, что Ирэн Леонидовна Лопатина приехала к Голдееву Михаилу Григорьевичу с визитом.

К удивлению Ирины, долго ждать не пришлось, буквально через пять минут ворота распахнули, и Ирина в карете въехала во двор. Двор был огромный, там таких карет могло уместиться с десяток, не меньше. К Голдееву Ирина решила идти одна, оставила Павла и служанку, приказав, чтобы их покормили.

Ей пока не хотелось «открывать» все свои секреты, пока она не сделала выводов, что за человек этот Голдеев. То, что он богат было видно, значит этот человек умеет работать, и если он ещё и порядочный, то всё сойдётся.

Ирину проводили в красивую гостиную, стены которой были отделаны розовым мрамором, и попросили обождать.

— Да, не встретили у порога, — подумала Ирина, ну да ладно, не приглашали, сама пришла.

К чести Голдеева, он, войдя в гостиную и поздоровавшись извинился, объяснив, что не был готов к встрече с дамой.

Ранее Ирина передала письмо от отца через дворецкого, поэтому Голдеев уже знал кто она и что приехала для серьёзного разговора.

— Как батюшка ваш поживает? Давненько я его не видел? — Михаил Григорьевич жестом пригласил Ирину присесть на кресло, дождался, когда она сядет и сам устроился на диване напротив, слуги быстро накрывали чай на столик, стоявший между Ириной и Голдеевым.

Голдеев произвёл на Ирину весьма благоприятное впечатление. Это был крупный мужчина, как бы сказал персонаж мультфильма из её мира, «в самом расцвете сил». Скорее всего Голдеев был ненамного моложе отца Ирины, может быть лет на семь, но разное отношение к жизни определило внешний вид. Видно было, что Голдеев жизнь любил, у него был животик, как у человека, который любит поесть больше, чем надо, но поскольку он был достаточно высоким, это его не портило. Лицо у Голдеева было открытое, у него был высокий лоб и пышные усы, переходящие в небольшую ухоженную бороду. Серые глаза, смотрели доброжелательно, волосы практически не были тронуты сединой. Руки у Голдеева были большие с широкими ладонями, руки человека, который умеет не только считать деньги, — пришло в голову Ирине. Да и весь он был какой-то надёжный.

Всё в его доме говорило о том, что он любит роскошь и комфорт, но при этом в доме не было излишней вычурности, всё было в меру.

Как бы Ирине ни хотелось перейти сразу к делу, коробочка со спичками так и «жгла карман», пришлось соблюдать этикет:

— Спасибо, батюшка хорошо, сейчас много времени посвящает мальчикам, занимается с ними, — Ирина не знала, насколько Голдеев в курсе проблем поместья Лопатиных.

Но Голдеев знал многое, — А как его апатия? Прошла?

— Проходит понемногу, Леонид Александрович уже с нами разговаривает, — осторожно «открылась» Ирина.

— Нет ли у вас в чём нужды? — Ирине показалось, что Голдеев искренне хотел помочь, но Ирине не хотелось начинать с просьб, тем более что у неё есть то, что может поставить её в равное с ним положение, а не оставить в положении просительницы.

— Спасибо, Михаил Григорьевич, всё есть. Я же приехала к вам по делу, — посчитав что «политесы» можно заканчивать, Ирина перешла к главному.

Голдеев заинтересованно замолчал. Ирина поставила чашку с чаем на стол и произнесла, — У меня есть к вам предложение о партнёрстве, — глаза Годеева расширились, но он сдержался и ничего не сказал.

Вдохновлённая реакцией Голдеева, Ирина продолжила, — прежде, чем мы с вами начнём договариваться, я хочу, чтобы вы посмотрели на продукт, который я хочу вам предложить производить.

С этими словами Ирина достала из небольшой сумочки латунную коробочку. На лице у Голдеева стало проступать снисходительно выражение, но Ирина не стала дожидаться пока тот сделает ошибочные выводы.

Вспоминая как в своём мире, она проводила презентации новых продуктов, Ирина попыталась и здесь сделать это зрелищно. Было немного страшно, потому как с целью экономии, спичек взяла с собой немного, и не стала проверять их сегодня на новой коробочке у Павла. Только сейчас подумала о том, что всё может сорваться из-за такой мелочи.

Ирина встала, открыла коробочку и показала содержимое Голдееву, после попросила затушить подсвечник, стоявший на чайном столике. После того как все свечи были потушены, Ирина достала из коробочки спичку и с усилием чиркнула ей по обратной стороне, там, где они с Павлом прикрепили наждачку…

Спичка вспыхнула словно рождественская звезда, и Ирина, победно улыбнувшись по очереди зажгла все шесть свечей. После чего помахала рукой, затушив спичку и снова присела на кресло, глядя на потрясённое лицо Голдеева.

Внутренний голос кричал — ПОЛУЧИЛОСЬ!!!