История Златы

Глава 25

Злата уже начала скучать по тем временам, когда жизнь представлялась ей скучной и размеренной. Теперь, что ни день, то новая напасть. Её спокойный мир рассыпался на тысячи осколков, каждый из которых норовил уколоть побольнее. Однако счастье обретения взаимной любви перевешивало все эти мелкие неприятности, так что сил пока хватало и на то, чтобы улаживать отдельные проблемы случайных знакомых и поселения оборотней в целом. Разумеется, без поддержки Ронгальда ей пришлось бы не в пример труднее, но внутренний свет, который зажёгся в ней с момента их первой близости, дарил девушке не только тепло и уверенность, но и наполнял её волшебной силой и спокойствием.

Вот и сейчас, глядя на то, как воинственно вздёрнула подбородок Азалия, Злата только улыбнулась. Она хорошо понимала эту пожилую женщину и её стремление не только спасти сына, но и о себе не забыть, и даже могла предугадать её дальнейшие действия. Наверняка, Азалия попытается надавить на непомерное чувство ответственности, свойственное Ронгальду, ведь он, как вожак, в первую очередь примет во внимание интересы стаи. Однако, Азалия не знала главного — Нерайна уже позаботилась о безопасности этого поселения. А значит, рычагов давления на сына у неё не осталось. Всё, что могло заставить Ронгальда спасаться бегством от надвигающейся опасности — это прямая угроза жизни тем, кто однажды ему доверился, а раз уж сложилось так, что подобной угрозы не существовало, он ответит на брошенный ему вызов с азартом хищного зверя, почуявшего лёгкую добычу.

— Сынок, — попыталась Азалия воззвать к сыновьим чувствам Ронгальда, но он даже бровью не повёл, потому что уже принял решение.

— Я знаю, мама, всё, что ты хочешь мне сказать. Мой ответ — нет. Мы не уйдём из нашего леса, и никто не сможет заставить нас сделать это. Лес — наш дом и мы будем защищать его…

— Ценой своей жизни? — закончила за него Азалия, возмущённо глядя на невестку и думая, что во всём виновата эта вздорная девчонка, а ведь казалась такой разумной. Неужели она не понимает, какая участь уготована таким золотоволосым красавицам, попадись они в руки работорговцев?

— Если понадобится, то и ценой собственной жизни, — подтвердил её худшие опасения Ронгальд, а потом добавил примирительным тоном: — Поверь, мама, до этого дело не дойдёт. Мы находимся под защитой нашей богини, а потому неуязвимы для воинов Марагона.

— Глупый мальчишка, это она затуманила тебе разум, — скрюченный палец ткнулся в грудь Златы и девушка отшатнулась, едва удержавшись на ногах. — Опомнись и поскорее убирайся отсюда, пока есть время, — Азалия билась в истерике, заламывала руки, лила горькие слёзы, но так и не дождалась понимания со стороны сына. Верно говорят люди: «Ночная кукушка дневную перекукует». Где ей тягаться с молодой красавицей-женой, у которой в глазах плещется весеннее небо. Ронгальд не сводит с неё зачарованного взгляда и совсем не слышит, как в голосе матери всё отчётливее звучат ноты отчаяния.

Злата опомнилась от шумного натиска Азалии и поняла, что если не вмешается сейчас, то может случиться непоправимое. Она не хотела стать причиной раздора матери с сыном. Девушка вывернулась из объятий Ронгальда и быстро преодолела то расстояние, которое разделяло её и Азалию. Крепко обхватив женщину за трясущиеся плечи, Злата прижала её к себе и стала успокаивающе поглаживать по растрепавшимся волосам, тихо нашёптывая слова утешения.

— Всё будет хорошо, доверьтесь нам, матушка, вместе мы справимся и с этой бедой.

Подошёл Ронгальд и разом обнял двух дорогих ему женщин. Так они и стояли посреди гостиной, пытаясь как можно дольше удержать этот момент единения. Как ни странно, никто из них не чувствовал себя лишним. Они были семьёй.

— Прости меня, милая, — прошептала Азалия, уткнувшись лицом в плечо невестки. Она и сама не понимала, как могла злиться на эту светлую девочку.

Потом они вместе накрывали на стол и старательно отводили в сторону глаза, испытывая неловкость, но время от времени, всё же встречались друг с другом взглядами и тогда не могли удержаться от широких радостных улыбок. Позже к ним присоединилась Далия и мир окончательно был восстановлен.

— Так что же ты собираешься делать, Ронгальд? — уже спокойным голосом, без истерических ноток, спросила Азалия.

— Ни о чём не беспокойся, мама, никто с дурными намерениями не найдёт дорогу в наше поселение. Разве ты забыла, как рассказывала мне в детстве сказки о мудрой и доброй богине, которая заботится о своих детях и защищает их дом от беды?

— Это всего лишь сказки, дорогой, — покачала головой Азалия, она наслаждалась теплом и уютом, которые окружали её в доме сына, и очень хотела поверить его словам, хотя бы на один вечер почувствовать себя в кругу семьи — настоящей, а не такой, какая была у неё в гареме ненавистного мужа.

— Я тоже так думал, пока не убедился в обратном. Понимаю, что тебе трудно в это поверить, но богиня и впрямь заботится о нас. Разумеется, она не может уследить за всеми, и те, кто оказался настолько беспечен, что покинул защищённое место, оказались в плену. Мы с тобой родились уже в Ренгале, но ведь твои родители были родом из северных лесов. Ведь так?

Азалия пожала плечами:

— Я плохо их помню, нас разлучили, когда мне было пять или шесть лет. В эти годы дети не обращают внимания на подобные мелочи.

— Ты права, я тоже никогда не задумывался над тем, почему наша судьба сложилась так, а не иначе. И лишь когда взял на себя ответственность за других, понял, что можно жить по-другому, с радостью в сердце. Мы не уйдём с обжитых мест, потому что это неправильно — оставлять свой дом по чьей-то злой воле. Однажды сбежав от опасности, можно никогда не остановиться и продолжать свои скитания до скончания дней. Всегда найдётся кто-то, кому захочется придавить тебя к земле, заставить подчиниться, признать собственную слабость. Потерять самоуважение так просто, но что взамен? Жизнь полная обид и унижений? Это всё не по мне. Не для того я два года скитался в лесах, чтобы вернуться к тому, от чего бежал много лет назад. Ты понимаешь меня, мама?

— Да, сынок, теперь я тебя понимаю, и прости, что сомневалась в тебе.

Азалия была поражена тем, с какой горячностью Ронгальд отстаивал свои убеждения. Все годы она старалась отгонять от себя мрачные мысли, не зная, где её сын и жив ли он вообще. Как оказалось, её мальчик превратился в настоящего мужчину — умного, смелого и преданного своим идеалам, а уж какую жену себе нашёл.

Теперь Азалия не могла налюбоваться на сына с невесткой. И посматривала на них с материнской гордостью, словно это она вырастила двух таких замечательных детей.

Утро давно перестало быть медленным и тягучим, Злата уже и забыла, когда в последний раз ей удавалось поспать вволю. Едва первые проблески рассвета окрасили горизонт в ярко малиновые тона, в поселении поднялась настоящая суматоха. Дело в том, что северяне, по старой привычке патрулировали окрестности и заметили приближение вооружённых отрядов. До поселения оборотней им оставалось ещё полдня пути, а учитывая насколько основательно они устраивали места стоянок, то можно добавить ещё полдня на сборы. И всё же стоило оповестить об этом вожака стаи, тем более, что Злата оказалась его парой, а за жизнь девушки все оборотни из северных лесов несли личную ответственность перед Волдаром — её приёмным отцом.

Ронгальд вышел на крыльцо и некоторое время наблюдал за беспорядочной беготнёй от одного дома к другому. Женщины раскраснелись и тащили какие-то тюки к подземному хранилищу, где обычно хранили запас продуктов — на глубине двух метров поддерживалась постоянная температура, и еда долго не портилась. Мужчина подозревал, что теперь этот погреб был забит до отказа.

Мужчины собрались в центре поляны и ожесточённо о чём-то спорили, яростно жестикулируя руками и время от времени переходя на звериное рычание.

— Что тут происходит? — рявкнул во весь голос Ронгальд.

Только тогда оборотни обратили на него внимание, и женщины первыми кинулись навстречу вожаку, как будто он один мог решить все проблемы разом. Злата только головой покачала, понимая, что Ронгальду придётся несладко.

Гвалт стоял такой, что ничего невозможно было понять. Говорили все одновременно, стараясь перекричать друг друга. Раздавались недвусмысленные призывы к немедленному нападению на чужаков, вторгнувшихся в их лес, которые поддерживались большинством, но к счастью, пока никто не спешил воплощать эти воинственные идеи в жизнь. Вряд ли такие стихийные выступления могли привести к положительным результатам. Даже Злата понимала, что в любом деле необходимо тщательное планирование.

Ронгальд поднял руку, и мигом воцарилась тишина. Он оглядел сборище встревоженных соплеменников и обратился с вопросом к своему другу и помощнику Ардану:

— Говори ты, Ардан. Что означает вся эта суета?

— Пришлые сказали, что видели вооружённые отряды недалеко от поселения. Мы думаем, что на нас объявили охоту, вот все и встревожились. Ты ведь понимаешь, нам нечего противопоставить воинам Марагона.

Ронгальд кивнул, как бы соглашаясь со словами друга, но вслух высказал такое, что в первый момент все решили, что их вожак сошёл с ума:

— Женщины и дети должны разойтись по домам и до моего возвращения не сметь высовывать наружу даже носа. Нарушителей накажу лично. Мужчины пусть готовятся к бою.

Его голос звучал твёрдо и никто не посмел ослушаться вожака. Когда женщины покинули место общего сбора, он обвёл оставшихся мужчин тяжёлым взглядом. Тут присутствовали не только оборотни из его стаи, но и гости с севера, а также шаразцы, которые до сих пор не покинули гостеприимное поселение.

Ближе всех к нему расположились проверенные друзья, с которыми Ронгальду пришлось пережить немало невзгод. Двадцать семь сильных оборотней, им он доверял, как самому себе. Не единожды в схватках с разбойниками Марагона они прикрывали друг другу спины.

Чуть дальше на густой лесной траве широким полукругом разместились спутники Златы. Их расслабленные позы могли бы ввести в заблуждение кого угодно, но Ронгальд с удовольствием отметил хорошую физическую форму парней и их готовность мгновенно сменить ипостась, если возникнет такая необходимость. Не смотря на молодость, друзья Златы представляли реальную угрозу для нападающих.

Взгляд Ронгальда переместился на странных воинов императора. Тонкокостные и низкорослые, они напоминали ядовитых змей — стремительных и смертоносных. Хотел бы он иметь таких союзников, но станут ли люди сражаться против людей на стороне оборотней? Скорее уж останутся в стороне от чужой битвы. И глупо осуждать их за такое решение.

Итак, весь его отряд состоял из тридцати семи оборотней, одного человеческого воина, который прибыл вместе с северянами и его самого. Гораздо лучше, чем он ожидал, но недостаточно, чтобы быть полностью уверенным в своей победе.

Злата неслышно стояла рядом с мужем и ругала себя за глупость. С ранних лет она привыкла к тому, что в их клане много сильных и опытных воинов. Наверное поэтому она совершила самую большую ошибку в своей жизни — позволила Ронгальду ввязаться в это безумие. Алистер успел шепнуть ей на ушко, что к поселению приближается целая армия, не менее двухсот человек. И сейчас, глядя на жалкую горстку оборотней, девушка понимала, как малы их шансы на победу. Даже если к ним присоединятся два десятка шаразцев, это ничего не изменит. А она будет повинна в гибели всех этих мужчин. В это солнечное утро они всё ещё живые, здоровые, полные сил, а сколько из них уцелеет в предстоящей схватке с заведомо более сильным противником?.

Если бы знать, как всё исправить, как повернуть время вспять и заставить Ронгальда прислушаться к словам Азалии.

Злата посмотрела на брата и уловила азартный блеск в его глазах. Мальчишка, он уже предвкушал горячую битву с настоящим противником. Ведь до этого дня он принимал участие только в тренировочных боях. Впрочем, подобные эмоции читались во взглядах всех мужчин. Даже Дорт, казалось, сбросил с плеч пару десятков лет и весь подобрался, сжимая пальцы в крепкие кулаки.

Оружие. У оборотней не было никакого оружия. Даже ей, девушке далёкой от мужских баталий было ясно, что глупо подставляться под арбалетные болты, не имея возможности ответить тем же. Но где взять эти проклятые арбалеты? Даже отцу с его прочно налаженными связями было непросто обеспечить своих воинов всем необходимым. Люди отказывались продавать смертоносное оружие оборотням, по старой памяти видя в них угрозу.

И тут Злата едва не подпрыгнула на месте от радости. Девушка вспомнила, как её мать однажды упоминала о том, что часть арбалетов были изготовлены ею лично при помощи дара. Эта работа была невероятно трудной и кропотливой, но попробовать то стоит. Немного смущало то, что сама Злата никогда не была такой искусной мастерицей, как её мать. Плетения всегда давались ей с трудом. Часто Злата во время своей целительской практики отпускала сознание и действовала интуитивно, потому и добивалась отличных результатов.

Погрузившись в свои мысли, девушка не заметила, как мужчины перешли к обсуждению предстоящей схватки. Даже шаразцы присоединились к общему разговору, подтверждая тем самым, что готовы сражаться бок о бок с оборотнями.

Но Злату их разговоры не интересовали, она уже загорелась новой идеей. Если бы у неё было чуть больше времени, ей наверняка удалось бы создать необходимое количество арбалетов, точно таких, как у воинов императора. Девушка долгое время внимательно разглядывала оружие одного из шаразцев, отчего тот сильно нервничал. И как тут не волноваться, когда в глазах Ронгальда уже появился хищный блеск, а улыбка стала напоминать звериный оскал.

Злата заметила неладное, только когда из горла мужа вырвался угрожающий рык. Недоуменно посмотрела в ставшие янтарными глаза Ронгальда и спросила:

— Что-то случилось, дорогой?

— Ты в этом парне уже дырку взглядом прожгла, — зарычал Ронгальд, едва сдерживаясь, чтобы не наброситься на соперника.

Злата не сразу поняла, что так разозлило её мужа, а когда поняла, всполошилась, опасаясь новой беды. Не хватало им разлада в собственных рядах из-за глупой и ничем необоснованной ревности.

— Я смотрела не на него, а на его арбалет, — постаралась она объяснить Ронгальду и всем остальным причину такого пристального внимания к постороннему мужчине.

— И что это меняет? — супруг всё не мог успокоиться.

— Было бы хорошо, если бы у вас были точно такие же.

— Но у нас их нет и не будет. Так что нечего смотреть по сторонам. Иди лучше в дом к матери.

Злата едва не вскипела от такого пренебрежения, но всё-таки взяла себя в руки и ответила вполне миролюбиво:

— Я могла бы попробовать сделать нечто подобное, но мне нужен образец.

Ронгальд хмуро посмотрел на Злату, не понимая, шутит она или говорит всерьёз, а вот владелец арбалета поднялся и протянул Злате своё оружие. Он уже был наслышан о чудесах, которые творит эта северная красавица, а вдруг и с арбалетами всё выйдет так, как она сказала? Дополнительное оружие им и впрямь бы не помешало.

Ронгальд перехватил руку шаразца и сам передал жене арбалет. Злата поклоном поблагодарила владельца арбалета и сразу же скрылась за дверью.

Она вихрем пролетела на кухню, не замечая на своём пути никого и ничего. Азалия прошла за невесткой следом и озадаченно смотрела на то, как девушка мечется по кухне, совершая непонятные действия. Потом случилось нечто такое, что пожилая женщина едва в обморок не упала от ужаса — глаза её новой родственницы побелели и выглядели теперь неживыми.

А Злата, погружённая в свою работу, не задумывалась над тем, какое впечатление производит на окружающих. Сейчас никто не смог бы отвлечь её от исполнения задуманного. Подручные материалы нашлись тут же — деревянный брусок, ножь и кусок бечёвки. К сожалению, брусок был раза в три меньше, чем было нужно, но Злату посетила новая идея — сделать арбалет меньшего размера, чтобы его можно было использовать, заряжая отравленными иглами трофилаты. Это растение, одно из немногих, встречающихся в этой местности, полностью удовлетворяло её потребностям: тонкие длинные иглы были прочными, как железо, а сочные красные ягоды буквально сочились ядом, но не смертельным, а скорее парализующим на очень долгое время. Человек мог пролежать бездыханным двое суток, а потом очнуться, как от долгого сна с больной головой и ноющим телом — идеальное оружие. Можно было вывести из строя противника, не убивая его. Всё-таки преднамеренное убийство было чуждо её натуре целителя.

С деревом проблем не возникло. Работать с таким материалом было одно удовольствие, нити сами складывались в нужный узор. А вот с железом пришлось повозиться, да и спусковой механизм требовал точной детальной проработки. Время близилось к обеду, и Азалия уже не раз покашливанием напоминала о своём присутствии, но Злата не могла оставить работу незавершённой. В конце концов, от этого зависела жизнь тех, кто был ей дорог. На изготовление прочной тетивы ушёл моток бечёвки и одна восковая свеча. Когда Злата вернула своё обычное зрение, она глазам своим не поверила: перед ней на столе лежала точная уменьшенная копия арбалета, который послужил ей образцом. Удовлетворённая, она перевела дух и улыбнулась притихшей Азалии:

— Теперь всё будет хорошо, матушка.

Потом резко поднялась и поспешила к выходу. Мужчины уже разошлись. Ронгальда окружали лишь несколько оборотней, да тот воин, что дал ей свой арбалет. Видимо, он дожидался его возвращения.

Злата протянула мужчине оружие и ещё раз поблагодарила шаразца за помощь. Окружающие не сразу заметили в руках девушки результат её трудов, а когда увидели, с чем она пожаловала, то с трудом сдержали улыбки. И всё же Дорт не выдержал:

— Девочка, мы ведь не в игры собираемся играть, — сказал он укоризненно.

Но Злата была настолько воодушевлена своей идеей, что даже не обиделась на старого знакомого.

— Ты не смотри, дядюшка Дорт, что размер не велик. Маленькой ядовитой змейке не составит труда подкрасться к добыче незаметно и нанести смертельный укус.

Она ловко вставила в арбалет остро заточенную деревянную иглу и выстрелила в подушку, которую какая-то заботливая хозяйка выставила на просушку. Игла легко проткнула ткань, а Злата с видом победительницы оглядела столпившихся мужчин. Но те всё ещё не понимали всю грандиозность её затеи.

— Трофилата, — произнесла она всего одно слово, и южане заулыбались вместе с ней. Северянам же пришлось объяснять удивительные свойства этого растения, а потом и показывать где оно растёт и как правильно собирать ядовитые плоды и срезать ужасно острые колючки.

Всего через час дом Златы и Ронгальда был завален деревянными брусками, ножами и бечёвкой. Но теперь она пригласила помощниц, чтобы работа спорилась быстрее. Женщины вполне могли справиться с изготовлением тетивы. К тому же, надо было сшить мешочки для иголок и заполнить соком ягод трофилаты небольшие бутыли.

Они трудились почти до утра, не взирая на усталость. Будь в их распоряжении чуть больше времени, результат, наверное, мог бы быть лучше, но и то, что удалось изготовить двенадцать арбалетов за такой короткий срок, Злата считала чудом, памятуя о том, что на первый образец она потратила почти полдня.

Они заснули прямо на кухне за столом, положив головы на сложенные руки: Злата, Азалия и их соседки, а теперь и подруги — четыре женщины из стаи Ронгальда.

А на рассвете вернулись Алистер с Кертисом и сообщили, что чужаки подошли совсем близко, но ходят кругами, словно слепые котята, проходят в десятке метров от поселения и поворачивают в другую сторону. Было забавно наблюдать за их блужданиями со стороны. А ещё парни додумались обозначить только оборотням видимые границы, за которые не следует выходить женщинам и детям, чтобы не попасть в руки разбойников.

Осталось определить самых метких стрелков, которым и предстояло выполнить самую важную задачу — вывести из строя как можно большее число противников.

Соревнования по меткости устроили тут же, перед домом Ронгальда. Мишенью послужила всё та же несчастная подушка, хозяйка проявила щедрость и отдала её на растерзание стрелкам. В центре полотна угольком нарисовали круг и начали по очереди стрелять в него из арбалетов. Таким образом, довольно скоро определились победители, хотя, справедливости ради стоит признать, что стреляли все неплохо. Две пятёрки из клана Волдара показали наилучшие результаты, они с детства привыкли к таким тренировкам и имели немалый опыт в стрельбе из арбалета. Но южане лучше знали эти места и могли подобраться к противнику незамеченными. Исходя из этого, и были сформированы пары южан с северянами. Это оказалось неплохой идеей, действуя в паре, можно было быстрее доставать иглы, смачивать их ядом и перезаряжать арбалет.

Шаразцы со своим оружием должны были вступить в схватку позднее, когда возникнет такая необходимость.

Как ни старалась Злата отгонять от себя тревожные мысли, но к тому времени, когда мужчины собрались уходить, она не смогла сдержать слёз и уткнулась в грудь Ронгальда, стараясь сдержать непрошеные рыдания.

— Ну что ты, родная, успокойся. Всё будет хорошо, ты так много сделала для нашей общей победы, — Ронгальд гладил светлые волосы любимой, но мыслями был уже далеко. Сейчас ему нужно было сосредоточить всё своё внимание на предстоящей схватке, хотя благодаря Злате, кровопролитное сражение обещало превратиться в приятную прогулку под сенью деревьев. И всё же его звериная сущность рвалась в бой, грозные противники теперь представлялись загнанной дичью, которую оставалось лишь добить.

К толпе мужчин подошла Селина, а Злата напряглась, ожидая скандала. Она ещё не успела забыть пронзительный голос этой девушки, нарушающий сонную тишину их дома. Но волнения были напрасны, черноволосая красавица подскочила к Дамиру — оборотню из пятёрки Алистера и прижалась к нему всем телом.

Злата перевела дух, можно больше не переживать из-за склочного характера этой девчонки, она наконец-то нашла свою пару и теперь оставит их с Ронгальдом в покое.

Мужчины растворялись среди деревьев и кустарников, расходясь в разные стороны, чтобы захватить неприятеля в кольцо, из которого немногим удастся выбраться. До поселения долетали приглушённые крики тех, кого настигали иглы с ядом, и громкая ругань тех, кого эта угроза пока миновала. Мальчишки-подростки, которым Ронгальд наказал охранять самое дорогое, что есть у каждого мужчины, с тоской смотрели в лес и от нечего делать считали крики раненых противников. По всему выходило, что воины Марагона потеряли уже половину своего отряда. И это радовало. Огорчало то, что их всё ещё было слишком много. А ещё Злата боялась, что мужчины могут расслабиться после такого ошеломительного успеха и утратить бдительность. Эта ошибка может обойтись им очень дорого.

Стоило только ей так подумать, как раздался крик, больше похожий на вой раненого зверя. Злата словно ждала этого момента. Подхватилась с места, схватила давно подготовленную сумку с настойками и чистыми тряпицами и рванула к раненому оборотню. Никто и не пытался её удержать. В отсутствие вожака его пара могла принимать решения самостоятельно, и никто не смел ей перечить.

Она нашла его практически сразу, не смотря на отсутствие звериного обоняния. Просто этот глупый малыш не успел отойти далеко от поселения и стонал так громко, что его не услышал бы только глухой. Мальчишке было не больше десяти лет. Наверное, захотел погеройствовать, чтобы потом похвастаться перед друзьями, а вышло так, что оказался лёгкой мишенью для арбалетчиков. Ну что же, будет ему урок, вот только бы уйти от опасного места подальше, чтобы можно было осмотреть раненое плечо сорванца.

Злата сунула мальчишке в рот деревянную палочку и велела крепко сжать её зубами. После этого он мог только мычать, а девушка потащила его в сторону поселения. Пару раз рядом с ней просвистело несколько болтов, но к счастью, все пролетели мимо.

И всё-таки мальчишка добился своего — внимание сородичей он себе обеспечил. Особенно ярилась его старшая сестра. Она грозилась выпороть негодника лично, как только рана заживёт, что, учитывая быструю регенерацию оборотней, должно было случиться в скором времени. Злата смазывала рану ребёнка целебной мазью и невольно улыбалась, вспоминая проделки брата и его друзей.

К счастью, больше «героев» не нашлось, мальчишки поняли, что взрослые отправились не на развлекательную прогулку. Это знание повлияло на них самым неожиданным образом. Казалось, они разом повзрослели, их лица утратили детскую беспечность. Мальчишки от пяти до пятнадцати внезапно почувствовали себя мужчинами, ответственными за женщин своей стаи. Стоило только кому-нибудь из девушек подойти к отмеченной границе слишком близко, её тут же окружала толпа из нескольких подростков и заставляла повернуть обратно. Надо сказать, что им приходилось нелегко. Многие девушки и женщины тревожились за своих любимых и не могли усидеть на месте. Только осознание того, что своим поступком они могут навлечь на своих мужчин ещё большую беду, заставляло их подчиняться настойчивым требованиям малолетних охранников.

Ронгальд был счастлив. День, начавшийся с тревог и волнений близился к концу, а им удалось обезвредить почти всех противников, при этом не понеся значительных потерь. Он чуял запах крови, но надеялся, что она принадлежит не его соратникам. Шаразцы вступили в бой почти сразу, потому что люди Марагона, испугавшись невидимой опасности, палили из арбалетов во все стороны, даже не целясь. Такая беспорядочная стрельба принесла свои плоды. Оборотням пришлось на время затаиться, чтобы после того, как шаразцы выбьют предводителей, продолжить свою охоту на простых воинов. Эти, в отличие от своих командиров, действовали не по собственной воле, и правильнее было бы дать им шанс на дальнейшую жизнь.

А ещё шаразцы без жалости отстреливали разбойников, долгое время промышлявших в этих местах грабежами и убийствами, этих мерзавцев уже ничто не исправит. К тому же, воины Сархата имели к этим негодяям свой счёт.

Уставшие, но довольные оборотни стаскивали тела поверженных врагов на поляну. Шаразцы по понятным причинам не учавствовали в переноске тяжестей, а весело зубоскалили, обсуждая сегодняшнюю битву, которую и битвой то не назовёшь. Не было ни единого поединка между противниками, шаразцы засели в высокой кроне деревьев, а оборотни легко и бесшумно передвигались по лесу, выслеживая и отстреливая воинов Марагона, как диких животных. Славная вышла охота.

Даже те несколько ран, что получили союзники Ронгальда, не испортили настроение его парням. Раны оказались не смертельными, а значит, и беспокоиться не о чем, очень скоро даже шрама не останется при их то способности к регенерации.

К утру должны прибыть воины Сархата. Ещё вчера был послан гонец в ближайший приграничный гарнизон с известием о готовящемся нападении. Правда, Ронгальд немного схитрил и не уточнил, что агрессия направлена против него и его стаи, но какая разница, если воины приграничья получат прекрасную возможность поквитаться с разбойниками, которым всегда удавалось скрываться от преследования в лесах Ренгала и чудесным образом избегать заслуженного наказания.

Вот этим бравым ребятам и придётся возиться с пленными. Император будет рад получить известие о том, что с разбойниками на границе покончено. Разумеется, рано или поздно найдутся и другие любители лёгкой наживы, но Ронгальд будет настороже и больше не позволит всякой мрази селиться в его лесу. Да и Марагону теперь придётся несладко, не стоило ему выпускать из виду законного наследника. Взяв мальчика под опеку, Сархат получит законное право управлять Ренгалом, хотя бы в качестве регента, но и это позволит ему в короткий срок решить все насущные проблемы.

В общем, всё складывалось как нельзя лучше. Весёлые и довольные друзья по оружию повернули в сторону поселения. Тут он и прозвучал — последний выстрел в сегодняшней схватке.

Все повернулись на этот звук, похожий на хруст сухой ветки. Кто-то более сообразительный успел вскинуть арбалет, и ответный выстрел сразил последнего врага, потом, уже в мёртвое тело вонзилось ещё с десяток болтов. Кто-то нервно хмыкнул, кто-то хлопнул товарища по плечу, и только Ронгальд замер на месте, прижимая ладонь чуть ниже груди, а из-под его пальцев тоненькой струйкой сочилась кровь.

Эпилог

Злата встала из-за стола, за которым, провела всё утро, перебирая высушенные травы. Эта работа доставляла ей удовольствие и позволяла немного расслабиться. Витающий в воздухе пряный аромат навевал воспоминания о родном доме. Её мать вот также с любовью готовила травяные сборы, а в их доме всегда пахло солнцем и летом.

Молодая женщина потёрла ноющую поясницу и направилась к выходу, переваливаясь с боку на бок, как те жирные утки, что Ронгальд развёл в ближайшем пруду на радость малышне. Особенно хороши были селезни с ярким оперением и перламутрово-зелёными головками, оканчивающимися ярко жёлтыми клювами. Словно догадываясь о том, как великолепно выглядит их причудливый окрас, самцы ужасно важничали, в отличие от серых самочек — те с радостью принимали корм из рук детворы, вызывая у мальчишек и девчонок бурный восторг.

За прошедшие два года многое изменилось в клане южных оборотней. Теперь их когда-то небольшое поселение разрослось и могло поспорить размерами с родиной предков — поселением северных оборотней. А всё потому, что многие сородичи из северных земель захотели обосноваться тут, в южных лесах, где и климат мягче, и девушки не такие упрямые и своевольные, как северянки, с рождения привыкшие к вольной жизни. Черноволосые красавицы покорили не одно мужское сердце своей мягкостью и уступчивостью.

Возможно, всему причиной местное воспитание, а может быть, это жаркий климат разжигал кровь и плавил сердца. Кто знает? Однако, Злата и в себе заметила перемены. Она превратилась в любящую жену для Ронгальда и заботливую мать для малышки Бейли. Очень скоро у них должен появиться собственный малыш — такой же неугомонный, как его отец. Даже сейчас от него нет покоя ни днём, ни ночью. Что же будет, когда он родится?

Злата с любовью погладила выступающий живот и почувствовала довольно сильный ответный толчок. Осталось совсем немного. Только бы Ронгальд успел вернуться вовремя, ей бы не помешала его поддержка.

Молодая женщина вздохнула и смахнула нечаянную слезинку. В последнее время она совсем расклеилась. Вернулись прежние страхи. А хуже всего то, что она почти перестала спать по ночам. Лежала в постели, уставившись в темноту за окном, и вспоминала, вспоминала…

Каждую ночь она заново переживала тот ужасный день, когда в поселение принесли бесчувственное тело мужа. Злата помнила, как вместе с другими женщинами готовилась встречать мужчин, чтобы за богато накрытым столом отпраздновать общую победу. Ещё час назад до них перестали доноситься крики подстреленных врагов, и по всему выходило, что скоро должны вернуться их воины, их защитники.

Но праздник так и не начался.

Когда из-за деревьев появились первые мужчины, по их нахмуренным лицам все сразу поняли, что случилось что-то нехорошее, а потом Злата увидела ЕГО и застыла на месте, потому что в первый момент решила, что Ронгальд мёртв, но кровь, продолжавшая сочиться из раны на теле любимого, убедила её в обратном.

Потом всё было, как во сне. Она что-то кому-то говорила, отдавала какие-то распоряжения, показывала, куда следует положить раненого, после выгнала всех из комнаты и, только когда осталась с Ронгальдом наедине, замерла на мгновенье, чтобы успокоиться и взять себя в руки. Злата понимала, что не имеет права поддаваться отчаянию. Она должна быть холодной и собранной, как никогда. Забыть о том, чья жизнь находится в её руках, и всецело сосредоточиться на исцелении. Было неимоверно трудно сдерживать свои эмоции и не скатиться в истерику, но у неё получилось.

Никогда в жизни Злата не боролась за жизнь своего пациента так отчаянно. Отдала все силы и всё-таки вытащила Ронгальда почти что из-за грани, а сама едва не провалилась в бездну вместо него. Если бы не раскрывшийся в полную силу дар, пожалуй, она бы и не справилась.

Злата вздрогнула, когда маленькая пухлая ручка схватила её за палец.

— Мама! — взвизгнула малышка Бейли и закатилась звонким смехом, радуясь удавшейся шалости. И как только смогла подобраться так незаметно, проказница? Обычно от этого ребёнка слишком много шума, а тут подкралась тихо, как мышка. И что случилось с Азалией, если Бейли бегает без её присмотра?

Злата улыбнулась дочери. А как иначе? Конечно, дочери, ведь она растила её почти что с рождения. Далия быстро нашла себе нового мужа, предпочитая не вспоминать об отце Амелии, и была так счастлива, что не захотела возвращаться в свой мир даже тогда, когда угроза их жизни миновала. А вот малышку Бейли она наотрез отказалась брать в свой новый дом. Слишком сильным был её страх перед проклятием.

Так в жизни Ронгальда и Златы появилась первая дочка. А больше всех обрадовалась малышке Азалия — мать Ронгальда, в её сердце скопилось столько нерастраченного тепла, что она буквально выплёскивала его на любимую внучку.

— Где ты потеряла бабушку, милая? — спросила Злата у ребёнка.

Бейли похлопала невинно голубыми глазками и развела пухлые ручки в стороны. Когда она не хотела отвечать на вопросы, то притворялась, что не умеет говорить, хотя в другое время болтала без умолку, по-детски смешно коверкая слова.

За их спинами послышалось тяжёлое дыхание Азалии, всё-таки женщина была уже немолода, да и не привыкла она к физическим нагрузкам.

— Вот ты где, негодница, — воскликнула пожилая женщина якобы строгим голосом.

Бейли взвизгнула и, смеясь, спряталась за подол материнской юбки.

— Ну подожди, маленькая проказница, вот поймаю, тогда уж тебе не избежать наказания.

Но ребёнок нисколько не испугался, напротив, быстро перебирая маленькими ножками, бросился в объятия бабушки, которая тут же растаяла и протянула любимой внучке припасённую для неё сладость.

— Шла бы ты, Злата, в теньке посидела. Как бы солнце голову не напекло, — Азалия с тревогой посмотрела на невестку. Совсем та с лица спала. Ночами не спит, да и днём ходит сама не своя. Скорей бы уж Ронгальд вернулся, глядишь, и снова всё наладится.

Злата подумала, что и впрямь было бы неплохо прогуляться по лесу. Благо, теперь это можно делать, не опасаясь наткнуться на лихих людей. Император Сархат навёл порядок в Ренгале, а в приграничном лесу эту проблему решили оборотни Ронгальда. После того, как по приказу императора стая обосновалась здесь на законных основаниях, никто не смел заходить в лес с дурными намерениями. Надо отдать должное Сархату, он не затаил обиду на Злату за то, что она способствовала соединению Рашаны и Алистера. Ни один мускул не дрогнул на его красивом лице, когда он узнал, что его наложница жива, здорова и счастлива со своей обретённой парой. Такова природа оборотней и Сархат смирился с неизбежным. По крайней мере, внешне, выглядело всё именно так. А уж что творилось в душе этого мужчины, не знает никто. И всё же Злата была рада, что её брат со своей избранницей уехали задолго до того, как император узнал о том, что Рашана жива. Как говорится: «С глаз долой — из сердца вон».

Отчего то сегодня Злате вспоминались события недавнего прошлого. Мысленно она вернулась в тот день, когда они с Ронгальдом, едва оправившемся от тяжёлого ранения, решили вернуться за Линдой. Злата настаивала на том, что обойдётся без сопровождения. Но упрямый мужчина отказался отпускать её одну. Прошло больше двух недель с той памятной встречи, и Злата никак не могла унять муки совести, ведь она не сдержала данного обещания, хоть это и произошло не по её вине. Но ведь Линде ничего об этом не известно. Бедная женщина, наверное, вся извелась, ожидая их появления.

Они готовились к заслуженным упрёкам и обвинениям, но всё оказалось ещё хуже. Старый покосившийся домик, где прежде обитала мать Бейли, был пуст. Причём уже очень давно.

Все попытки разыскать Линду в тот раз ни к чему не привели. Пропала и её связь с местом силы. Как ни старалась Злата, она так и не смогла заметить среди сотен сверкающих нитей ту, что ведёт к матери Бейли. Это обстоятельство наводило на самые мрачные мысли.

Они возвращались домой подавленные, но полные решимости обеспечить малышке лучшую жизнь, чем была у её несчастной матери. Так и вышло, что Бейли осталась в их доме навсегда.

Незримая сила потянула Злату к месту силы, она ускорила шаг, насколько позволяло её нынешнее положение и, буквально вбежав на поляну, встретилась взглядом с прекрасной незнакомкой. Разве можно было усомниться в том, кто стоит перед ней в сияющем ореоле, с гордо вздёрнутым подбородком и ледяным презрением во взгляде? До сих пор Злата могла лицезреть лишь одну такую великолепную красавицу — Нерайну. Эта богиня ни в чём не уступала наставнице Златы, разве что имела ещё более высокомерный вид.

— Где она? — раздался мелодичный голос, а ноги Златы подкосились от ужаса, столько гнева и боли прозвучало в этом коротком вопросе.

— Кто она? Я не понимаю, — пробормотала Злата, стараясь унять сердцебиение и избавиться от вмиг нахлынувшей паники.

— Моя дочь, — прозвучал холодный ответ, а Злата поняла, что ничего не поняла.

Совершеннейшая глупость требовать ответа у неё, хоть и не простой, но всё же смертной женщины. Откуда ей знать, где её дочь?

— Не зли меня, смертная, — вскипела богиня. — Это была ты, я сразу тебя узнала.

Злата увидела, как рассыпается маска надменного превосходства, а из-под неё проступает измученное страданием лицо матери, потерявшей своего ребёнка. Её сердце немедленно откликнулось на чужую боль и Злата, без раздумий шагнула вперёд и обняла богиню за тонкие плечи.

А та всё время повторяла одно имя: «Бейли, моя Бейли».

Услышав знакомое имя, Злата подумала, что сошла с ума. Разве можно поверить в такое. Матерью Бейли оказалась богиня. Уже не сама ли Лорелла пожаловала к ним в гости?

— Лорелла? — осторожно задала свой вопрос Злата, и получила утвердительный кивок головы.

— Где она? — снова спросила богиня, но теперь её вопрос звучал скорее как мольба о чуде.

— Она тут рядом. Жива и здорова. Пойдём со мной, я покажу.

Не желая привлекать ничьего внимания, Злата провела загадочную гостью через заднюю дверь. Малышка в послеобеденное время обычно спала, чтобы набраться сил для новых проказ. Светлые волосики разметались по подушке. Маленький кулачок засунут в рот, а одеяльце отброшено в сторону, чтобы не сковывало движений. Даже во время сна Бейли не желала вести себя смирно.

Осторожно, чтобы не спугнуть чуткий сон ребёнка, женщины приблизились к кроватке, и Лорелла задрожала от нахлынувших на неё эмоций. Она уже и не мечтала когда-нибудь увидеть своё дитя.

В тот день она твёрдо решила не возвращаться в своё жилище, бежала по лесу, не разбирая дороги. Линда — именно так её звали в той короткой жизни — была потрясена тем, что увидела на поляне. И впервые поверила, что её девочка сможет прожить долгую и счастливую жизнь вдали от неё, от храмовых служительниц, от этого безумного мира. Чувство небывалого облегчения нахлынуло на неё с такой силой, что молодая женщина рухнула на колени и, пряча лицо в ладонях, разрыдалась, выплёскивая из себя всю накопившуюся боль и усталость. Когда слёз не осталось, Линда растянулась на мягкой лесной подстилке, устремив свой взгляд в небо, и прошептала: «Спасибо». Потом забылась глубоким исцеляющим сном, слишком истощённая морально и физически, чтобы продолжить путь домой.

А когда она проснулась, зябко ёжась от вечерней прохлады, решение, как жить дальше, уже оформилось в её сознании. Линда не стала возвращаться к своему временному убежищу, она направилась к знакомому храму, но обошла его стороной, потому что её цель находилась чуть поодаль, в паре сотне метров от высокой каменной ограды.

Низкое строение с покатой крышей и небольшими оконными проёмами выглядело довольно уныло и безжизненно на фоне величественного храма. Однако, именно к нему держала свой путь молодая женщина. Это место служило пристанищем для тех, кому не смогли помочь даже одарённые. Люди здесь умирали от неизлечимых, а зачастую и очень опасных болезней. Помощников лекарей всегда не хватало, не многие были готовы рисковать собственной жизнью, чтобы облегчить страдания умирающих. Все, кто соглашался работать в этом печальном месте, имели веские причины, чтобы не цепляться за жизнь.

Новую помощницу встретили сухо, сразу было видно, что тут не принято открыто демонстрировать свои эмоции. Высокая женщина в сером форменном платье и чёрном переднике сунула Линде в руки ведро с дурно пахнущей жидкостью и тряпку, потом показала на больного, которого следовало обмыть.

Так началась её новая жизнь, которая, впрочем, продлилась недолго, как того и следовало ожидать. Не прошло и двух лет, как Линда подхватила лёгочную инфекцию и сгорела от лихорадки всего за несколько дней, удивив всех служительниц выражением безмерного счастья на застывшем личике. И никому и в голову не пришло, что одна не в меру сострадательная богиня слегка помогла своей сестре, сократив срок её наказания едва ли не втрое.

Лорелла узнала обо всём только после того, как очнулась в своём прежнем облике и вспомнила о том, кем является на самом деле. Вот только память о перенесённых страданиях никуда не делась. Вернувшая бессмертие богиня была бы рада всё забыть, но не могла. Это знание сильно её изменило, и теперь она была сама себе строгим судьёй и палачом в одном лице. Она стыдилась своего прошлого и не знала, как дальше жить. Прежние цели, которых она стремилась достичь любой ценой, сейчас казались ей не стоящими даже одной детской жизни, а ведь она погубила многих. Поначалу ей было страшно подходить к зеркалу, Лорелла ожидала увидеть в нём вместо своего лица безобразный оскал чудовища, пожирающего младенцев. Наконец она получила ответ на свой вопрос, с которым так часто обращалась к богу, будучи простой смертной: «За что?» — она это заслужила.

Злата тихо вышла из комнаты и прижалась спиной к стене рядом с дверью. Не напрасно её душа сегодня не находила покоя. Родная мать разыскала Бейли и, разумеется, заберёт малышку с собой.

«Ох!» — Злата прижала ладонь ко рту, чтобы не застонать в голос и не перепугать Азалию своим криком.

Азалия. Она ведь тоже прикипела к девочке всем сердцем. Как же пожилая женщина переживёт расставание со своей любимицей? И как ей сказать об этом?

«Ронгальд! Когда же ты вернёшься, ведь ты нужен мне здесь и сейчас?» — мысленно закричала Злата, понимая, что муж всё равно её не услышит.

Резкая боль пронзила её насквозь, и в этот раз Злата не смогла сдержаться и закричала во весь голос, сползая по стене на пол.

«Началось, — подумала она, теряя сознание, — как же не вовремя».

Малыш больше не желал находиться у неё внутри и настойчиво рвался наружу.

Через несколько минут Злата обнаружила себя, лежащей на кровати в окружении двух женщин. До неё не сразу дошло, что роль повитухи взяла на себя Лорелла. Она отлично со всем справлялась, как будто имела немалый опыт в подобных делах. Но прошло долгих три часа, прежде чем на свет появился сын Ронгальда.

Лорелла светилась от радости. Она понимала, что своим появлением едва не разрушила мир и спокойствие в этой семье. Достаточно было расслышать горестный стон, раздавшийся из-за двери, чтобы почувствовать ту боль, что испытала Злата при мысли о том, что придётся расстаться с малышкой, которую она наверняка успела полюбить всем сердцем. Богиня пожалела, что ничего не сказала ей о своих намерениях. Она не собиралась забирать девочку из привычной обстановки. Лорелла больше не желала причинять боль никому и меньше всего своей собственной дочери. Главное, что Бейли жива и счастлива, а уж она сумеет со временем занять своё место рядом с дочерью.

В комнату вбежала светловолосая девочка и сразу бросилась к кровати. Она давно проснулась и рвалась в комнату к Злате, не понимая, почему бабушка не позволяет ей туда пойти.

Злата тут же всё вспомнила и её глаза потухли. Лорелла решила, что теперь самое время рассказать о своих планах. Она не стала ходить вокруг да около, а сказала прямо:

— Если ты не возражаешь, я хотела бы, чтобы Бейли и дальше жила вместе с вами.

У Златы закружилась голова и зашумело в ушах. Она подумала, что ослышалась и спросила недоверчиво:

— Что ты сказала? Пожалуйста, повтори.

Лорелла улыбнулась и произнесла, тщательно проговаривая каждое слово:

— Я очень хочу, чтобы моя дочь была счастлива, чтобы её окружали любовь и забота. Сама понимаешь, я не смогу быть рядом с ней постоянно. Только изредка навещать.

Злата, оправившись от первоначального шока, нашла в себе силы улыбнуться. Она вспомнила ветреную Нерайну, которой вечно не сиделось на месте. И не удивительно, ведь в её руках была судьба целого мира. Кажется, сегодняшний день имел все шансы закончиться самым чудесным образом. Вот бы ещё…

Додумать Злата не успела, дверь с силой распахнулась и в комнату ввалился тот, кого она ждала, звала, молила вернуться поскорее.

— Ронгальд — вскрикнула Злата и неожиданно услышала из-за спины мужа ворчливое:

— Ну конечно, никто и не заметит моего присутствия, пока эта скала не сдвинется с места. А ведь если бы не я, то кое-кто мог бы ещё две недели проторчать в королевском дворце, празднуя рождение наследника. Надеюсь, Нармина хоть теперь поутихнет, а то в последнее время от неё никому житья не было. Только венценосному супругу и удавалось сдерживать её буйный нрав. А материнство делает женщину мягче и добрее, — наставительно закончила Нерайна.

— Нерайна, как я рада тебя видеть, — поприветствовала свою наставницу Злата, когда той удалось проскользнуть в комнату мимо Ронгальда. Мужчина, как заворожённый смотрел на маленький свёрток в руках жены и боялся пошевелиться. Он и впрямь чувствовал себя огромным и неуместным в этом царстве женщин и детей. Из оцепенения его вывела малышка Бейли. Она с радостным визгом бросилась к отцу, а ему не оставалось ничего другого, как по привычке подхватить её на руки и несколько раз подбросить вверх, приводя этим ребёнка в полный восторг. Затем, он передал Бейли в руки Азалии и, наконец, решился подойти поближе к жене, чтобы посмотреть на своего ребёнка.

— У нас родился сын, — с затаённой гордостью произнесла Злата и смущённо зарделась, когда муж при всех склонился и нежно её поцеловал.

— Спасибо тебе, родная, за сына. Я так счастлив и рад, что с вами всё в порядке. Боялся не успеть, спасибо Нерайне, — он с благодарностью во взгляде повернулся к богине, но увидел только подол её пышного платья, скрывающийся за дверью. Две сестры, подхватив под руки ошарашенную Азалию и вырывающуюся Бейли, смеясь покидали комнату.

Они остались втроём — он, она и их маленький сын. Завтра будет новый день, появятся новые заботы, но это всё будет потом. А сегодня они будут просто наслаждаться любовью и счастьем, которыми так щедро одарила их судьба.