Измена. Вернуть любовь

Глава 31

Яна

Лёгким движением, Глеб усаживает меня в салон автомобиля, садится сам и срывается с места.

— Куда ты так несёшься? — вжавшись в сидение, верещу от страха.

Молчит.

— Глеб? — рявкаю и касаюсь его плеча, но он лишь дёргает им, сбрасывая мою руку. — Глеб, не гони!

Молчит.

— Куда мы едем?

Молчит.

— Да ответь мне! Ты меня пугаешь сейчас!

Скорость автомобиля начинает снижаться. И я с облегчением выдыхаю.

— Ответь, куда ты меня везёшь?

Но снова молчание.

Когда въезжаем на мост, Глеб прижимается к краю, включает аварийку и останавливается. Впивается в меня взглядом, затем ведёт им вниз и застывает, глядя на мою сумочку. Рвёт её на себя, быстро открывает и достаёт мой телефон.

— Миронов, какого хрена ты вытворяешь? — кричу в голосину, пытаясь выхватить свою вещь.

Он достаёт симку, бросает мне на колени, а затем открывает окно и зашвыривает смартфон в реку.

В горле раздувается ком размером с большое яблоко, и я начинаю ловить ртом воздух, будто заходясь в приступе астмы.

— Ты совсем ненормальный? Да, что с тобой не так сегодня?

— Давно хотел это сделать, — спокойно отвечает он, заводит руку назад и шарит за водительским креслом. Вытаскивает новенькую коробочку с телефоном и кладёт мне её на колени. — Вот. Замена.

— Я не понимаю… — гляжу на новый телефон в недоумении. — Да иди ты, знаешь куда со своим телефоном! Сними блокировку с двери, я выйду! Достал уже!

— Ага, щ-щас. Ты украдена, — заводит двигатель и вновь срывается с места.

Вторая волна паники накатывает в тот момент, когда мы покидаем город. Но сколько бы я ни терзала Миронова вопросами, он тупо молчит. А во мне на полной мощности работает мясорубка, которая в данный момент перекручивает весь спектр эмоций.

Через полтора часа подъезжаем к уединённой базе отдыха, где всего несколько домиков, но каждый из них максимально изолирован друг от друга.

— Приехали, — наконец-то изрекает он.

Первое, что я чувствую, выйдя из машины, это головокружительный аромат полевых цветов и трав. Абсолютно свежий воздух. Вдыхаю полной грудью и прикрываю глаза на выдохе. Осматриваюсь. Красиво, безмятежно.

— Тут есть речка? — спрашиваю, так как улавливаю шум воды.

— Да, прямо за нашим домом. Идём? — протягивает мне руку, и я вкладываю в неё свою. Но только мысленно. В реале же обида и злость за дикий поступок Глеба с выброшенным телефоном и моим похищением, не позволяют мне этого сделать. Фыркаю и двигаюсь к дому. Нервная система на пределе. Слишком тяжёлый день с самого утра, начиная со странного послания в открытке и заканчивая тем, что Миронов и правда меня украл.

В домике одна спальная комната, кухня-гостиная, санузел и терасса. Изюминка заключается в стиле “бохо”. Из-за чего тело и разум хотят на автомате расслабиться и ловить блаженный кайф.

— Невероятная красота, — шепчу себе под нос.

Но Глеб всё равно услышал. Подходит со спины, кладёт руки мне на талию и утыкается носом в плечо. Дышит мной. Питается моими феромонами.

— Мне не нравится, — скидываю его руки и подаюсь вперёд. Выхожу на террасу и сажусь в плетёные качели, подтянув ноги.

Миронов уходит к машине и начинает таскать какие-то сумки. Затем исчезает в домике и полчаса о нём ни слуху ни духу.

— Пойдём ужинать, — вновь появляется и встаёт напротив меня.

— У меня нет аппетита.

Тогда он вздыхает, подходит ещё ближе и поднимает меня на руки.

— Отпусти! Глеб, я на тебя зла! Ты совершенно не понимаешь слова “нет”, выбрасываешь мою личную вещь, увозишь меня, не пойми куда, и ждёшь, что я буду радостно скакать тут перед тобой козочкой? Хрен тебе! И да, завтра рабочий день, поэтому прекрати заниматься сумасбродством и отвези меня домой.

Он ставит меня на пол и полуравнодушным тоном говорит:

— Вставь свою симку в новый телефон и напиши вашей старшей, что ты заболела. С учётом твоего кровотечения из носа, я думаю, она поверит. Я серьёзно, потому что ближайшие два дня мы проведём тут, — для убедительности тычет пальцем в пол.

— Я просто сейчас вызову такси и уеду сама.

— Давай, и этот телефон тоже полетит в речку.

— Ты серьёзно?

— Серьёзнее некуда.

— Ненавижу тебя, Миронов!

— Люблю тебя Белова!

— И вообще… ты ответишь, зачем выбросил мой телефон или нет?

— Зная ненормальную любовь твоего Сашеньки к контролю… — язвительно выплёвывает каждое слово. — А, неважно… — отмахивается и уводит взгляд в сторону.

— Нет уж, раз начал, говори! — завожусь, от неприятного ощущения. Саднящего, липкого, гадкого предчувствия чего-то плохого. — Глеб, ты намекаешь на то, что Саша установил слежение?

— Милая моя, — притягивает к себе и целует в макушку. — Спроси потом у него сама.

Выскальзываю из его рук и тру голову рукой.

— Ты сейчас, можно сказать, обвинил его в слежке. Это серьёзно.

— Яна, я всё сказал, если хочешь, спроси его в лоб сама. Давай закроем эту тему.

— Если ты что-то знаешь, то…

— Твою ж мать! Я хотел поговорить не о твоём обожаемом Белове, а о том, что я расстался с Катей. Меня это волнует, а не долбанутый Санёк. Всё! — выкрикивает на эмоциях, бросает на меня обиженный взгляд и выходит на улицу. А через пару секунд слышу, как чиркает зажигалкой.

Так значит, они расстались…

Вопреки моим установкам и страхам, в животе из миллиона спящих коконов начинают вылупляться сонные бабочки и танцуют в, пока ещё, медленном вальсе. Кровь согревается, а ленивое сердце вдруг оживает и начинает гонять её в ускоренном темпе.

Но уже в следующее мгновение, я вновь вспоминаю открытку. Выбегаю к Глебу и выпаливаю:

— Она в курсе меня?

— Ты о чём? — непонимающе смотрит, замерев с сигаретой в руке.

— Катя… ты говорил ей обо мне что-нибудь?

— Нет, её вообще не должно это касаться.

— Понятно. Спасибо, — киваю и возвращаюсь обратно в дом.

Значит, совпадение. Наверное, это просто мотивационное пожелание, и я просто накрутила, поддавшись воле тревожности. Ещё и сплетница — Наташа подлила масла в огонь.

Ужинать всё-таки села, но разговор с Мироновым так и не клеился. Позже я вызвалась помыть посуду.

— Ян, хочешь спуститься к реке? — спрашивает он, как только я выключаю кран и вытираю полотенцем руки.

Пожимаю плечами, и Глеб расценивает это как согласие. Берёт меня за руку и ведёт к речке встречать самый потрясающий в моей жизни закат.