Измена. Вернуть любовь

Глава 60

Глеб

Погода сегодня выдалась не просто жаркой, а жутко знойной, и даже лесная тень не спасает. Яна унеслась далеко вперёд, за ней гуськом припустились Ярослав и Люба, а мы с Рэем плетёмся позади. Точнее, мы отстали, потому что одному мохнатому товарищу приспичило справить нужду.

— Так, братан, мы из-за тебя потеряли нашу банду, придётся догонять! Летс го, серун мохнатый! — выкрикиваю и перехожу на бег. Пёс припускается следом за мной.

Пару минут по лесу и вот, замечаю, что впереди уже виднеется золотистая полоска песчаного берега, за которой теплейшее море, которое так и манит своими лазурными волнами. Уже представляю, как занырну в него и освежусь. Ускоряемся с Рэем и выбегаем. Яркое солнце тут же ослепляет, и я закрываюсь рукой от беспощадных лучей. Останавливаюсь, зрение привыкает к свету, и я наконец-то вижу своих. Яна уже расстилает на горячем песке плед, а Ярик с Любой громко скандалят и дерутся из-за надувного пончика. Ну вот, приехали… А я ведь говорил Ярику, чтобы он брал свой, но тот отказался. Так и знал, что этим всё закончится.

— Э, бандиты! Что делим? — подхожу ближе и выдёргиваю у них из рук надувной круг.

— Папа, Ярик не взял свой “пончик”, а теперь мой забирает? Ну так же нечестно! — ноет почти взахлёб дочь.

— Фу! Стукачка, стукачка! — дразнится малой и показывает язык, отчего Люба ещё больше заходится в слезах.

Поворачиваюсь на свою жену в поисках поддержки, но она просто пожимает плечами, мол, разбирайтесь сами. Рэй и вовсе притворился камнем и тихо лёг на уголочке пледа. Понятно всё с этими товарищами. Никакой помощи от них можно и не ждать.

Да уж. Детки, такие детки…

— Ярослав, — говорю максимально серьёзным тоном. — Ты сейчас не прав. Когда я предлагал тебе взять с собой надувной круг, ты что мне ответил? Что он тебе не нужен и не стал брать, так?

— Угу, но я…

— Погоди. Дослушай меня и не перебивай, пожалуйста. То есть ты сам отказался от круга, но как только мы пришли на пляж, тебе сразу понадобился он и ты начал отбирать его у сестры. Но разве так делают? Ты попросил у неё для начала?

— Да, я попросил, но Люба сказала, что не даст мне “пончик”!

— Правильно, потому что она сама хочет с ним купаться. Всё, что тебе надо было сделать, это вежливо попросить или предложить поиграть с кругом вместе, а не отбирать и лезть в драку. Ты меня понял? Люба сама решит, как поступить, но ты должен уважать её решение, ведь эта вещь её, а не твоя. Понимаешь?

— Угу.

— Лю, — поворачиваюсь к дочери. — Если бы Яр вежливо попросил у тебя “пончик”, ты бы поделилась им?

— Да, но только потом, попозже, сейчас я сама хочу с ним поплавать.

— А если бы брат предложил поиграть и поплавать с “пончиком” вместе, ты бы согласилась? Вместе, поверь мне, на-а-а-много веселее. Как считаешь?

— Угу, — дочь виновато опускает глазки и соглашается.

— Так дети! Дружно вспоминаем вежливые слова!

Люба и Ярослав начинают перечислять все, которые знают, загибая свои маленькие пальчики, а я с умным видом киваю.

— Теперь извинитесь друг перед другом и идите, поиграйте вместе. Никаких драк, чтобы я больше не видел! Яр, учись вежливо просить, Лю, делиться, это хорошо и правильно, а вот жадничать не стоит. И забирайте с собой Рэя! — кричу вдогонку повеселевшим детям.

С шумом выдыхаю и плетусь к своей любимой жене.

— Ты просто папа-супермен, разрулил конфликт, а главное, всё по фактам, дети аж опешили и не посмели спорить, — смеётся Яна.

— Ты сейчас издеваешься?

— Я? Да ни в коем разе! — поднимает руки, словно сдаётся.

Сграбастываю свою Миронову в руки и зацеловываю. Да так бы и сожрал, чего уж лукавить. Но вместо этого встаю, тяну её за руку, и мы вместе бежим к нашим детям, плескаться в тёплых брызгах Чёрного моря.

Если спросить, что такое для меня счастье и цель всей жизни, то я, не задумываясь, отвечу: СЕМЬЯ. Она мой двигатель, который ежедневно заставляет меня делать кучу действий ради неё. Расти, развиваться, двигаться только вперёд. Яна, Люба, Ярослав — и есть моё счастье. Рэй тоже, куда ж без четырёхлапого, волосатого. Ради них мне хочется становиться лучше, и в то же время с ними я могу ничего не делать вообще, потому что мы просто любим друг друга, принимая такими, какие мы есть. С плюсами и минусами.

Безусловно.

И я благодарен за это своей девочке, которая стала нереально прекрасной женой и матерью для наших маленьких ангельских чертят.

— Глеб, а ты можешь подкинуть меня, чтобы я прыгнула в воду бомбочкой? — кричит она, подплывая ко мне ближе.

И я смотрю на неё всё такими же влюблёнными глазами, как и несколько лет назад. А порой мне и вовсе кажется, что с годами наши чувства не улетают в бытовуху, а наоборот крепнут, как корни дерева. Я до сих пор нахожу в ней что-то новенькое, то, что меня удивляет, то, что меня притягивает.

Хороший ли из меня вышел муж? Да, хрен его знает. Это надо у Яны спросить. Но судя по её непропадающей улыбке и искрящимся глазам — хороший.

По крайней мере, мне хочется в это верить. Хотя бывает мы спорим и даже можем целых два часа дуться друг на друга. Не более. Просто не способны долго не контактировать. Да и стоит ли тратить драгоценное время на глупые обидки, когда можно проводить его в удовольствии и любви? Нет, конечно!

— Вот так, руки поставь пониже, и я встану!

— Мама-мама, я тоже хочу! — кричит Яр.

— И я! — тут же материализуется Лю.

— Так, малышня, в порядке очереди! Сначала мама, — расставляю очерёдность.

Пока валялся в коме, мне казалось, что я пребываю в постоянно меняющемся сне. Но было одно неизменно. Яна. Она была везде. Все мои мысли были о ней. Даже там, в той склизкой и густой темноте.

Я ей не рассказывал, но примерно через полгода с момента, как вышел из комы, я вспомнил, что слышал её: как она разговаривала со мной, как тихонько плакала, как молила небеса, чтобы вернулся. И мне хотелось рвануть к ней, прижать к своей груди и сказать, что я здесь, я живой и слышу её! Но, сука, не мог… Сидел, словно зверь, запертый в клетке метр на метр, в которой и пошевелиться-то проблематично. Запертый в собственном подсознании.

И тогда, я дал себе слово, что ни за что не “уйду первым”, потому что обещал, что больше никогда не брошу Яну одну.

— Глеб, а у меня получится тебя также закинуть? — спрашивает она, вынырнув из воды.

— Пупок развяжется, — качаю головой.

— Но в воде же вес иначе ощущается.

— Не настолько же. Тут надо именно толчок дать, а тебе сил не хватит.

— Жаль. Я б хотела тебя кинуть.

— Я тебе кину! — прикалываюсь над игрой слов.

— Эй, я не в этом плане! — смеётся и толкает меня в грудь, я начинаю заваливаться и утягиваю её с собой под воду.

Если тонуть, то вместе и взлетать тоже вдвоём.

Выныриваем одновременно из воды и тут же обнимаемся, соприкасаемся кончиками носа как эскимосы и смотрим друг другу в глаза.

Люблю её. Пиздец, как люблю!

Наша малышня, барахтая ногами, подбирается к нам. Смотрят хитрыми мордочками, будто что-то задумали и в один голос звонко кричат:

— Мам, пап, а вы не хотите нам ещё братика или сестричку подарить?