Ночью сплю плохо, ворочаюсь, представляю, как бедный Олег спит, сидя на стуле. Его голова постоянно падает, а свет от желтой лампочки давит на психику. Рядом стоят люди в камуфляже, они угрожают ему. Вроде и чужой человек, но не выходит из головы. А можно ли назвать чужим, если он спас меня?
Зачем все это в моей голове. Лина, ты себя-то спасти не можешь, бабушка тебе верный помощник и защитник. Лина, спи, хотя бы ради ребенка. Эта была лишняя фраза. Она окончательно убила возможность сна. Самокопание, посыпание головы пеплом — не лучшее снотворные.
Встаю, захожу на государственный интернет-сервис. Хорошо, хоть есть ноутбук, а телефон раздает интернет. И… подаю заявление на развод. Назад дороги нет.
Почти пять утра. Смотрю в телефон, никто из семьи не звонил.
И Алиса не звонила. Может, обиделась, что я вот так быстро переехала от нее?
Что делать оставшееся время? Гуглить. Нахожу в интернете информацию по Олегу. В разводе, детей вроде нет. Занимается капоэйрой. Две статьи, где он дает комментарии о финансовой ситуации на рынке. Никого компромата или намека на нечестность.
Хочу тот же фокус проделать с папой и свёкром. Боюсь. А вот Чернышов Артур в поисковике появляется очень быстро. Фотки с вечеринок. Вот он нажимает какую-то блондинку, фото не первой давности, но мы в это время уже были семьей. Этот снимок больно отдается в сердце. Не муж, а шкатулка волшебника. А у меня рога, оказывается, больше, чем у половозрелого оленя. Нахожу свежее фото, со скандальным заголовком. Лицо мужа в крови, глаз почти заплыл. В заметке написано, что это Олег его так приложил. Вранье! Я сама видела, что такого не было!
Следующая фотка, буквально месяц назад, когда я с мамой уехала на три дня, он с друзьями отжигал в кальянной. В компании девиц, которые все на одно лицо. А мне рассказывал, что был с отцами в командировке, и они это подтвердили… Папа все знал?
От злости звоню ему, не могу дождаться более удобного времени, обо мне же никто не думал.
— ДОброе утро, — голос недовольный, кажется, с бодуна. — Что-то случилось?
— А как давно ты зятя крышуешь? Ты знал о его похождениях и молчал?
— Какие похождения? Ну разнес твой мужик яйца по другим бабам, тебе же проще. Ты время видела?
— Я хочу, чтобы ты запомнил и передал маме. У меня больше нет семьи!
— Да-да, я запомню. Ты сама, главное, не забудь, когда на коленях обратно приползешь.
Почти шесть на часах.
Вчера мы договорились, что Демьянов возьмет меня на работу. А теперь как? Собираюсь, наливаю в чашку кипяток, кидаю дешевый пакетик чая, бабушка Настя вчера поделилась.
Выхожу на улицу, чтобы поставить галочку для своей совести.
Сажусь и пью, то что все называют чаем, хотя это пойло к нему не имеет никакого отношения. И не с модной термокружкой, а с чашкой в василек из советского сервиза.
Делаю большой глоток. Зачем я тут сижу, кого жду?
Рядом со мной останавливается черная тонированная иномарка. Немного не по себе.
— Доброе утро, к рабочему дню готовы? — с водительского места выглядывает парень. — Олег поручил мне вас забрать.
— Как он? — Оставляю чашку на скамейки, бегу к машине.
— Он под домашним арестом на пять дней, потом, скорее всего, отпустят. Давайте, я вас к нему отвезу, он даст вам необходимые инструкции. А потом с производством познакомитесь.
Бегу закрывать квартиру.
Сажусь в машину, становится немного не по себе. Я же не знаю, какую информацию могли выбить из Олега. А если я еду прямиков в логово дракона, то есть мужа или родителей.
Ну уже села, на полном ходу выскакивать из авто я не планировала.
Водитель молчит, иногда смотрит на меня в зеркало и ухмыляется. Во что-то нехорошее я вляпалась, моя пятая точка уже это поняла. А до головы плохо доходит.
— Это, конечно, не мое дело. А вы дочка Белецкого? — Вижу интерес в его глазах.
Киваю в ответ.
— А вы знаете, что ваш отец и Олег не то чтобы враги. Но точно не друзья.
— Нет, — интересно, сейчас начнется морализаторство и упреки в подставлении отца. Или пожмет руку и скажет, что из двух людей я выбрала лучшего.
— Вы отчаянная. Домой после такой выходки пустят?
— Вы с какой целью интересуетесь?
— Да интересно, как тебя так занесло. Ладно, не мое дело, — повторяет фразу.
Подъезжаем к закрытому поселку. Сердце начинает биться еще сильнее. Останавливаемся. Что дальше меня ждет?