Извращенная принцесса

26

ГЛЕБ

Я зарычал от досады, когда часы на моем телефоне переключились на полдень. Я уже несколько часов назад знал, что она не придет, но, поскольку мы не назначили время, я не терял надежды до тех пор, пока здравый смысл и интуиция не подсказали мне, что Мэл снова меня отшила.

— Отпусти ее, чувак. Если она не пришла, значит, не хочет. — Сообщение Саши, сыплет соль на рану.

Сегодня утром я дважды откладывал разговор с братом, уверяя его, что мы отправимся в путь, как только я поговорю с Мэл. Возможно, мне следовало прислушаться к нему с самого начала. Но тогда почему я не могу заставить это чувство исчезнуть? Это чувство предчувствия, темное облако, надвигающееся на горизонт, которое говорит мне, что если я уеду сейчас, без нее, то Мэл будет страдать из-за этого.

Я сжимаю кулак, хмуро глядя через дорогу на темный вход в "Жемчужину". Я усвоил урок, как игнорировать интуицию. А с Мэл я не буду рисковать. Я доведу дело до конца, даже если она меня за это возненавидит.

Вспышка темных волос привлекает мое внимание.

Я поворачиваю голову как раз вовремя, чтобы заметить большие солнцезащитные очки, закрывающие глаза и большую часть лица барменши из "Жемчужины". Она выглядит так, будто отчаянно нуждается в кофеине после поздней ночи, проведенной за выпивкой после закрытия бурлеск-салона.

Идеально.

Если Мэл не хочет идти ко мне, значит, мне пора идти к ней.

Поднявшись со стула, я следую за барменшей в кофейню и встаю в очередь за ней.

— Похоже, тебе не помешает выпить, — тихо замечаю я, сохраняя низкий и глубокий тон, чтобы другие не подслушивали.

— Без шуток, — простонала она. — Покупаешь? — Шутит она, поворачиваясь ко мне лицом с страдальческим выражением лица. Затем ее пальцы обхватывают оправу очков, и она сдвигает их на нос, чтобы посмотреть на меня поверх них. — А… брат Саши. Ты его нашел?

Улыбнувшись ей, я отрывисто киваю.

— Конечно. Я всегда его нахожу.

Она фыркает, потом стонет, массируя виски.

— Заметка для себя, остановиться после первой бутылки текилы.

— Что скажешь, если я добавлю еще одну порцию эспрессо в кофе, который я для тебя куплю, и мы сядем и поговорим? — Предлагаю я.

Прищурив бровь, она долго оценивает меня, а потом пожимает плечами. Мы подходим к стойке, и она делает заказ — с двойной порцией. Я провожу свою кредитную карту, и мы отходим к дальнему краю стойки, чтобы подождать, пока ее напиток приготовят.

— Итак, ты хотел поговорить о чем-то конкретном? Или это твоя новая попытка подкатить ко мне? — Шутит она.

— Вообще-то я надеялся, что ты сможешь дать мне немного информации.

— Опять? Я бы подумала, что после первого раза ты усвоил урок. — Она берет свою кружку кофе и поднимает ее, чтобы поблагодарить бариста, а затем поворачивается, чтобы уйти.

— Да, но это было до того, как мы стали такими хорошими друзьями, — соблазняю я. — И я купил тебе кофе.

— Какую информацию ты ищешь? — Спрашивает она.

— В "Жемчужине" работает девушка, моя старая подруга по имени Мелоди О'Мара. Я надеялась, что ты дашь мне ее адрес.

Барменша замирает на месте, ее глаза вспыхивают за огромными солнечными очками.

— Ты ведь шутишь, да? — Спрашивает она. И тут ее словно осенило. — Ты же тот мудак, который набросился на Винни из-за нее, не так ли?

Черт.

— Посмотри…

— Нет, это ты смотри. Я не знаю, кем ты себя возомнил, но у тебя хватает наглости подходить ко мне и просить конфиденциальную информацию о людях, которые работают на мистера Келли. Я не собираюсь ставить на кон свою работу или жизнь только потому, что какой-то красавчик купил мне выпивку.

Ее колкость заставляет вспомнить старого телохранителя Петра, Ефрема — того, о ком я теперь нечасто вспоминаю. Я тоже называл его красавчиком, и, как и я, эта женщина использует это прозвище как оскорбление.

— Думаю, будет лучше, если ты просто уйдешь, — огрызается она. — Спасибо за кофе, придурок. — Барменша устремляется на другую сторону улицы с такой яростью, что мне лучше не идти за ней.

Вздохнув, я прочесываю пальцами волосы и снова смотрю на свой телефон. Как я понял из общения с Сашей, он не знает Мэл, потому что тот на самом деле не работал вышибалой в "Жемчужине". Коган использует его с большей пользой для себя, или так кажется, поэтому он редко бывает в клубе.

Но если я хочу найти Мэл до начала ее сегодняшней смены, думаю, он — мой лучший источник информации. Вздохнув, потому что знаю, что получу по ушам за свой вопрос, я набираю его контактную информацию и нажимаю кнопку набора.

— Да, — отвечает он на втором звонке.

— Мне нужен адрес Мэл. Он у тебя есть?

— Глеб, тебе нужно оставить все как есть, — настаивает он. — Ты и так рискуешь, таща мою задницу обратно в Нью-Йорк. Но взять одну из танцовщиц Келли? Когда она явно не хочет ехать? Это хороший способ закончить жизнь самоубийством.

— Саша, я не спрашиваю твоего мнения. И я не собираюсь похищать ее, черт возьми. Просто дай мне адрес. — Я медленно иду по Бикон-стрит, стараясь сдержать свое нетерпение. С Мэл я на каждом шагу натыкаюсь на кирпичную стену.

— Ну, не то, чтобы я хранил адреса всех девушек в своем мозгу, — фыркнул он. Но я знаю, что некоторые из них живут в доме под названием "У мадам Киери" — по крайней мере, они так ее называют. — Он называет адрес и сопровождает его еще одним предупреждением. — Я не могу гарантировать, что она там вообще есть, но, серьезно, Глеб, одна девушка не может стоить всех этих проблем.

— Ты явно не знаешь Мэл, — категорично заявляю я и вешаю трубку, прежде чем он успевает ответить.

Адрес находился всего в нескольких кварталах отсюда, в том направлении, в котором она шла домой в тот первый вечер. Я иду туда, засунув руки в карманы куртки и опустив голову, чтобы не привлекать внимания.

Это дом из красного кирпича, совершенно неотличимый от тех, что окружают его, и я поднимаюсь по ступенькам, чтобы постучать в охотничье-зеленую входную дверь. Дверь открывает невысокая фигуристая женщина с темными волосами, седеющими на висках. Одетая в удобную, струящуюся одежду, она могла бы сойти за мадам, как и имя, которое Саша дал мне для этого дома. Интересно, это та женщина, которая управляет пансионом?

— Мадам Киери? — Спрашиваю я, запоздало сообразив, что ей может не понравиться это имя. Я понятия не имею, что это за пансион.

Ее бровь вздергивается в выражении, которое говорит о том, что ей не слишком нравится это название.

— Кто спрашивает?

— Я Глеб. Я друг Мэл и надеялся застать ее перед сменой в "Жемчужине". — Непринужденная информация о расписании Мэл, надеюсь, успокоит женщину и заставит ее ослабить бдительность.

— Вы знаете Мэл? — Спрашивает она, оглядывая меня с ног до головы и, похоже, оценивая как потенциальную угрозу. Она придвигает дверь ближе, давая тонкий знак, что мне не рады. И хотя я ценю ее инстинкт защиты Мэл, я уже на пределе своих возможностей.

— Да. Мы старые друзья, — подтверждаю я, улыбаясь.

— Ну, ее сейчас нет дома…

Женщина обрывает фразу, когда крошечный человечек проскальзывает мимо ее ноги и вбегает на крыльцо. Красивой девочке не больше двух лет. Она такая миниатюрная, а ее личико в форме сердечка настолько идеально и симметрично, что ее можно принять за фарфоровую куколку. Ее вороные кудри и естественный цвет лица создают потрясающий контраст с зелеными глазами цвета морской пены. И мое сердце замирает, когда она смотрит на меня с полным доверием и невинностью.

— Габби, нет…, — задыхается женщина, наклоняясь, чтобы схватить девочку, прежде чем она успеет сойти со ступенек.

Но ее протест замирает на губах, когда Габби останавливается передо мной и поднимает руки в молчаливой просьбе взять ее на руки. Обычно я не знаю, что делать с детьми, но я тянусь вниз, чтобы взять девочку на руки. Тепло разливается по телу, когда она продолжает изучать меня своими широко раскрытыми зелеными глазами, кажется, совершенно спокойно относясь ко мне.

Ее крошечные ручки прижимаются к моим щекам, и мое сердце, то самое, которое я часто сомневался, есть ли оно у меня вообще, тает в груди. Наклонившись вперед, она прижимается своим лбом к моему, соединяя наши носы в самом нежном и интимном проявлении привязанности, которое я когда-либо испытывал. И хотя я понятия не имею, кто эта маленькая девочка, густые эмоции забивают мне горло. Я с трудом сглатываю и закрываю глаза, чтобы отгородиться от непривычного жгучего ощущения, когда их заливает влага. Она делает большой вдох, и я, не задумываясь, повторяю ее поведение, вдыхая ее сладкий запах.

Мое сердце учащенно забилось, когда я уловил нотки лимона и ванили под ее детским шампунем. И вдруг я точно понимаю, кому принадлежит Габби.

Почему Мел не сказала мне, что у нее есть дочь?

Желудок завязывается узлом, и я открываю глаза, когда малышка Габби откидывается в сторону и одаривает меня уничтожающей улыбкой. И с каждой секундой я все увереннее понимаю, что это девочка Мэл. Она — зеркальное отражение своей матери.

— Она никогда не бывает такой безрассудной, — вздыхает женщина из дверного проема, и мое внимание снова переключается на нее.

На секунду я почти совсем забыл о ней. А теперь она стоит, приложив ладонь к груди, словно только что стала свидетелем не иначе как чуда.

— Да, ну… — Я прочистил горло, пытаясь восстановить контроль над своими эмоциями, еще один явный признак того, что эта девочка принадлежит Мэл.

— Ты знаешь маму? — Спрашивает Габби, ее крошечные пальчики обхватывают молнию моей куртки.

— Ах, да, — лицо женщины краснеет, как будто вопрос Габби заставил ее вспомнить о причине моего стука. — Мэл уже ушла на работу. Сказала, что ей нужно сделать несколько дел перед началом смены. Мне жаль, что вы ее пропустили.

Я киваю, разочарование бурлит в моем нутре. Но я сохраняю пассивное выражение лица.

— Спасибо. Я постараюсь поймать ее в другой раз.

Осторожно, как будто обращаюсь с хрупкой посылкой, я передаю Габби женщине, и она улыбается с облегчением от того, что девочка снова в безопасности.

— Мы скажем ей, что вы заходили. Правда, Габби?

Малышка кивает, уткнувшись головой в изгиб шеи женщины, и теперь застенчиво смотря на меня.

— Спасибо, что уделили мне время, — говорю я, делая шаг вниз с крыльца.

— Конечно. — За последние несколько минут поведение женщины по отношению ко мне резко изменилось, и я могу приписать это только моему общению с Габби. Интересно, было ли это так же сокрушительно, как и то, что я испытал. И пока мои ноги снова несут меня к "Жемчужине", я чувствую, что теряюсь в дымке эмоций.

Я выписался из своего гостиничного номера, прежде чем спуститься на встречу с Мэл сегодня рано утром. Мой байк стоит на обочине у входа в зал бурлеска и ждет меня. Так что мне некуда идти, пока я не смогу проскользнуть обратно в клуб, чтобы еще раз поговорить с Мел.

Вместо этого я гуляю по Бостон Коммон, пытаясь разобраться в своем клубке эмоций. Мне нужно разобраться в взбалмошном поведении Мэл. Я подозреваю, что причина в Габби, но с течением времени я все меньше уверен в том, что девочка с ней связана. Она очень похожа на Мэл, но у нее нет таких темных глаз. И женщина, которую я принял за Киери, никогда не говорила, что она дочь Мэл. Может, она дочь Киери, а я просто поспешил с выводами?

Мне нужно прекратить гадать и получить ответы, поэтому, как только зайдет солнце, я вернусь к лестнице с красным ковром, ведущей в "Жемчужину". Несмотря на предостережения Мэл и Саши, я снова возвращаюсь туда.

Сегодня вечером я нахожу в очереди группу одиноких парней, с которыми можно подружиться. Я болтаю с ними, находя общий язык в том, что мы все в Бостоне, приехали из Нью-Йорка. К тому времени как мы доходим до стойки регистрации, они называют меня одним из своих братьев и приглашают сесть с ними за столик.

Я соглашаюсь, проскальзывая мимо человека, который снова пришел взять с меня плату за вход. Мы устраиваемся за столиком в задней части зала — единственным свободным для вечеринки нашего размера. И когда они покупают выпивку, я присоединяюсь к ним по их настоянию, хотя и не намерен угощаться.

Мы сидим и смотрим шоу, и я отмахиваюсь от их волчьего свиста и непристойных оценок девушек, танцующих на сцене. К счастью, музыка заглушает звук, с которым трескаются мои костяшки пальцев, когда я сжимаю их в кулаки, когда не один раз звучат намеки непосредственно на Мэл. Наконец, наша официантка подходит и спрашивает, не желает ли кто-нибудь из нас привата сегодня вечером.

Выкладываю пятьсот долларов — цена указана на первой странице меню и протягиваю ей деньги. И когда она подходит, я описываю девушку, с которой хочу получить аудиенцию. Она кивает, берет деньги и кладет их в конверт в папке для серверов, а затем записывает имя Мэл. Затем она просматривает список свободных номеров и записывает меня в счастливый номер три.

— Она будет с вами через пять минут, если вы хотите, чтобы я отвела вас туда сейчас, мистер Смит, — говорит она, используя имя, которое я ей дал.

Кивнув, я поднимаюсь со стула, желаю своим спутникам весело провести время и следую за миниатюрной официанткой через тускло освещенную обеденную зону лаунджа. Она ведет меня к совершенно другой двери, нежели та, которую я нашел вчера вечером. Коридор с другой стороны должен проходить вдоль задней стенки приватных комнат. Таким образом, клиенты не столкнутся с девушками до того, как окажутся в отведенном им месте.

Умно.

Официантка открывает дверь в третью комнату и жестом приглашает меня внутрь.

— Хотите выпить? — Предлагает она.

— Нет, все в порядке. Спасибо.

Кивнув, она выскользнула из комнаты, закрыв за собой дверь.

В ее отсутствие я осматриваю помещение. Здесь довольно роскошно, есть несколько кресел, где я мог бы посидеть, все мягкие и обиты мягкой кожей кремового цвета. Все поверхности выглядят нетронутыми, как будто кто-то тщательно убирает комнату между приемами. Наверное, это хорошо. Одному Богу известно, что происходит в этом помещении.

Но больше всего в комнате бросается в глаза стеклянное окно, которое тянется по всей стене, к которому повернуты кресла. С другой стороны находится вторая, меньшая по размеру комната. А в центре — стеклянный шкаф, достаточно большой, чтобы вместить человеческое тело.

Судя по освещению, он предназначен для демонстрации чего-то — танцовщицы.

У меня пересыхает во рту, когда я вдруг понимаю, что это на самом деле. Чем это должно быть для Мэл.

Клеткой.

Дверь шоу-рума открывается, и в нее входит Мэл. Одетая в самое облегающее нижнее белье, которое я когда-либо видел.