К теплым морям. Том второй

Глава 11 Закончить дело

Узнав о предстоящем поединке, все на борту сочли своим долгом внести свою лепту. Марио, как главный специалист по фехтованию, немедленно принялся давать советы относительно выбора оружия.

— Если нет ограничений на оружие, я советовал бы взять двуручный меч.

— Двуручный меч? — окружающие посмотрели на него с искренним удивлением.

— О да, синьоры. Именно так! Уно — с размерами синьора Капитано, он управится с ним без особых проблем. Дуо — двуручник позволит держать противника на расстоянии и доставать его раньше, что важно. Тре — удар блокировать будет практически бесполезно.

— И где взять двуручник?

— Мы сделаем! — дружно отозвались механики.

— С нападением понятно, — отстранил Марио Ур, — Благо там чем не въеби — добавки не потребуется. Вы лучше за защиту думайте. Пока время есть, лучше броник какой изобразить. Хотя у вас с этим, в принципе, туго, а наши на вас не налезут.

— «Броник»?

— Бронежилет, — Ур продемонстрировал снаряжение, из которого не вылазил с момента нападения на Бьёрна и Обмылка. — Снизу амортизирующий и противоосколочный слой, сверху — жесткие пулестойкие пластины.

— А из чего он сделан?

— Нижний слой — сверхпрочное волокно. Верхний — специальная керамика.

— И где это взять?

— Да нигде. Это наши технологии — у вас до такого не дотумкали. Придумайте, чем заменить.

— У нас обрески бронестали осталис… — вспомнил Амяз. — Мошем попробоват ис них сделат. Только он совсем-воопше тяшёлый будет.

— Плевать — как говорили у нас в учебке: «Лучше вспотеть, чем околеть».

— Так! Отставить! — прорвал дискуссию Капитан понимая, что это надолго, — Строится и слушать мою команду. Марио, мы с тобой сейчас попрактикуемся в фехтовании и там уже будет видно, че мне на бой брать. Ур — где ты раньше был? По хорошему, еще в Порто надо было озаботится. Бери Амяза и его кунаков и попробуйте сообразить носимую броньку. Хотя-бы на грудь и пузо. Даже если не пригодится на поединке — пригодится потом. А то уж больно часто в нас стреляют. Тоха — выясни все насчет этих поединков и правил. Чую, там есть свои тонкости. Остальным — не расслабляться. Еще нихрена ниче не закончилось.

Капитан с Марио упражнялись в фехтовании, когда к пирсу подошел катер Раша и с него, решительным шагом, сошла Миледи. Оглядевшись, она направилась к «Интернационалу». Закончив упражнения, Капитан отсалютовал ей тренировочным оружием.

— Госпожа! А я то думал, куда вы подевались?

— Ездила на полигон. Демонстрировала местным военным кое-какие новинки. Но вернулась как только смогла. Стоило только отлучится…

— Можете не переживать. Мы уже взяли ситуацию под контроль. Сейчас вот, как раз, репетируем, как нам фигурно прирезать Фаввазку на прощание.

— Фавваз и Чойс? Мне верно доложили?

— Не соврали. Тиран местный назначил нам поединок. Куда Чойс слинял — это у Антохи спросить надо.

— Обязательно. Я как раз собиралась с ним кое о чем побеседовать.

Миледи улыбнулась и ненадолго задумалась. Потом кивнула, соглашаясь с собственными мыслями.

— Вы, кстати, не заинтересованы в небольшой работе, раз уж все равно собираетесь в сторону Островов?

— Заинтересованы. Че сделать надо?

— Забрать на одном из островов человека и отвезти, куда он скажет. Там будет заброшенная база. Все, что внутри — ваше.

— А че там?

— Точно не в курсе, но работа не особо сложная, поэтому, думаю, что бы вы ни нашли, этого будет более чем достаточно. Все инструкции я вам оставлю в письменном виде.

— Ладно — не вопрос. Докинем кого надо, куда надо.

— Буду очень признательна… — Миледи посмотрела на Марио, — Вы Брингези, если я не ошибаюсь?

Марио, недоуменно повертел головой, не понимая, почему речь вдруг зашла о нем, потом исполнил красивый поклон.

— Верно. Марио Брингези. К вашим услугам, синьора.

— Вы случайно не внук Бернардо Брингези?

— Вы снова абсолютно правы, синьора. Бернардо Брингези — непревзойденный мастер меча, создатель Новасивейской фехтовальной школы, автор трех наставлений по владению клинком — мой дед.

Взяв свои шпагу и дагу, Марио взмахнул ими, скрестив так, что ажурные гарды образовали две зеркальные буквы «В».

— Я просто хотела проверить свои выводы. В ваших движениях читалась его наука.

— Вы знали моего деда?

— Разумеется. Я встретила его, когда он был еще в вашем возрасте, и была одним из поддерживающих его меценатов. Он даже написал мне посвящение в одной из своих книг.

— «Великолепной М?» Так это были вы? О, мамма-миа… Это большая честь для меня, синьора… Если я что-то могу для вас сделать?!!

— Не стоит… Просто приятные воспоминания. Надеюсь мой милый Бернард мог бы вами гордится.

— Разумеется, синьора, непременно!

Кивнув, Миледи проследовала к вилле, оставив потрясенного Марио хлопать глазами. Из ступора его вывел Капитан хлопком по плечу.

— Не отвлекайся.

— Нет… Я просто… Она знала моего деда!

— Поверь — проживешь столько, сколько она — тоже будешь везде натыкаться на знакомых. Вернемся к тому, на чем мы остановились. Покажи мне еще раз этот выпад…

Федор, закусив язык, орудовал иглой. Чума наблюдала за этим как за неким священнодействием — сама она, попробовав воспользоваться швейными принадлежностями, чуть не пришила себе руку. Чуть поодаль за этим ревниво наблюдал Обмылок. Чуму отдали в его распоряжение, поэтому он считал, что она должна ему в рот смотреть, однако та быстро сориентировалась в иерархии на судне и теперь активно подлизывалась ко всем, кто старше или мог дать или сделать что-то полезное.

— Здорава! — Чума схватила подшитую робу и влезла в неё.

— Да на здоровье… С тебя стирка… Потом, сейчас Доктор тебя в медпункт звал.

Доктора Чума боялась — у него были длинные холодные пальцы и он заставлял есть горькие порошки, после которых на языке долго оставался отвратительный привкус. Однако ослушаться не решилась. Во-первых, страшно, во-вторых, после этих порошков и правда чесаться все стало намного меньше. Проскакав по ступеньками вниз, Чума крадучись подошла к двери медпункта и сунулась внутрь.

— Проходить. Раздеваться… — сполоснув руки, Доктор осмотрел Чуму, — Гут! Аусгетрайнихт!

— Чиво?

— Я есть говорить, что все есть хорошо. Качественный препарат — качественный лечений! Мы есть задавить неприятный кожный заболеваний в самый начало! Теперь осмотр волосистой часть головы… Гут! Тут все есть тоже гут! Но еще раз промыть есть обязательно!

Доктор взял тонкую папиросную бумагу и отмерил при помощи аптечных весов дозу препарата. Потом налил стакан воды из графина.

— Принять внутрь. Запить.

Чума послушно проглотила порошок и кривясь залила его водой. Доктор взял стакан и закинул его в емкость с дезраствором.

— Все! Вы есть свободны!

Отпустив чуму Доктор вернулся к работе. При помощи Шеаа, которая могла чувствовать активность разных участков мозга, ему удалось составить карту реакций Барабашки на различные раздражители, а также сопоставить эти данные с результатами обследований добровольцев. Результаты оказались очень интересными.

— Привет Ганс! Че делаешь? — в лазарет заглянул Старпом, — Как исследования?

— Гут! Я есть находйит несколько областей, в которых определенно имейтся аномалий. Но мне нихт достаточно данный для того, чтобы с уверенность прогнозировайт результат вмешайтельств.

— Лисса уговорила помочь местную джинию. Возможно, это поможет.

— О! Это есть определенно давайт более четкий прогноз. Когда она приходит?

— Договорились, вроде, на завтра. Единственное, что хочу заранее предупредить — там у них какие-то свои шуры-муры. Просто, чтоб ты знал.

— Лучше есть предупреждайт Марио — мне есть давно, как это..? «По бубен…»

— По барабану ты хотел сказать?

— Йа — именно так!

— О чем меня надо предупреждать, синьоры? — поинтересовался появившийся на пороге Марио.

— Майн гот! Что с ваш лицо?

— Травма на тренировке. Небольшая жертва ради того, чтоб выяснить, что синьор капитано виртуозно владеет кистенем.

— Кистенем?

— Что-то вроде моргенштерна. Как выяснилось, это почти их народное оружие, а еще они, у себя в училище, дрались ремнями с литыми бляхами, что почти тоже самое…

— Вы есть что? Не соблюдайт техник безопаснойст?

— Соблюдали. Заменили железный боек мешочком с песком. Только эта штука вообще никак не блокируется. Как выяснилось…

— Садийтся… Сейчас я проверят, не сломан ли нос и обрабатывайт все.

— Так о чем мне нужно знать?

— Про Лисса. У вас же с ней отношений?

— О, мамма-миа, нет! Мы так… Сошлись на почве любви к раннефессалийскому искусству.

— Ну тогда гут, потому что она есть крутийт интрижка на сторона.

— С кем!?

— С госпожой Дома Боли, — ответил Старпом, на которого Доктор молча перевел стрелки.

— О! Это… Неожиданно… Хотя и в её духе. Она любит причинять боль. Спасибо, сеньоры.

— Не за что… Кстати — эта госпожа завтра пожалует сюда.

— Нет — не волнуйтесь! Никаких сцен не будет… Оуч… — Марио скривил жуткую гримасу когда Доктор принялся ощупывать пострадавший нос, — Я сам, давно, начал тяготится нашей связью. Все таки, мы не созданы друг для друга, так что, если у неё уже есть другая привязанность, то так даже лучше. Тогда она легче переживет наш разрыв…

Он на некоторое время замолк, давая обработать разбитую губу.

— И повод неплохой есть…

Капитан листал книгу правил судебных поединков, которую Старпом выпросил у Дахра. К сожалению, судя по ней, двуручники и доспехи не приветствовались. Противники должны были сражаться голыми по пояс, а клинки допускались не длиннее руки оппонента. Таким образом нивелировалась разница в дистанции поражения между двумя людьми разного роста и телосложения.

— Разрешите обратится? — крутящийся рядом Ур все еще жаждал поучаствовать.

— Валяй.

— Насколько мне известно, на вероятность победы влияют три фактора: подготовка, оснащение и моральное состояние.

— Ну да…

— И если с первым мы за столь короткий срок ничего поделать не можем, а вторым займутся без меня, я прошу разрешения попробовать повлиять на третий пункт.

— Каким образом?

— Деморализовать противника перед боем.

— А ты сможешь?

— Психологическое влияние на врага — часть подготовки Легких Отрядов.

— Ну тогда валяй — только аккуратно.

— Есть валять аккуратно!

Ур умчался, а Капитан, еще раз пролистав книгу, задумчиво почесал в затылке: «А ведь про кистени тут ниче не сказано…» и пошел к Амязу.

Ученица Лейлы объявилась, как только закончилось утреннее построение. Причем настолько «как только», что создалось впечатление, что она ждала где-то неподалеку. Передав Капитану записку, она дождалась благосклонного кивка и удалилась.

— Обещалась через час… Позавтракать успеем…

Но спокойно поесть не удалось — на пирсе, прямо под иллюминаторами полубака, Дахр, видимо вдохновленный всеми этими морскими ритуалами, тоже устроил построение. Десяток фигуристых рабынь в весьма фривольной пародии на морскую форму выстроились в рядок, пока Бен Машрик придирчиво осматривал их внешний вид.

Само собой, поглазеть на это захотелось всем. Капитан, устав разбрасывать грозные взгляды, махнул рукой и, дав добро пялится, пошел наружу.

— А вот и вы, достопочтенный — я как раз думал, как бы привлечь ваше внимание, дабы похвастаться!

— Да, привлекли вы его качественно, — согласно кивнул Капитан, — Экипаж себе подобрали, как я посмотрю?

— О да! Как вам?

— На вид — неплохо. Как в деле себе покажут — это вопрос.

— Надеюсь, что хорошо. Знали бы вы, как тяжело найти прилично выглядящую рабыню и чтобы она еще понимала в морском деле!?

— Нет, но догадываюсь… Сам таких ни разу не встречал.

— Вот и моих поставщиков это поставило в тупик. Пришлось думать самому.

— Как вижу — успешно…

— Разумеется! Рыбаки! Когда я это выяснил, то послал своих людей в рыбацкие деревни. И вот результат! Десять юных, прекрасных дев которые, в добавок, умеют находить дорогу в море и привычны к нему с детства. Надо только обучить их кое каким премудростям… Могу я попросить помощи ваших механиков, если у них есть время?

— Я скажу Амязу, чтобы выделил кого-нибудь.

— О, достопочтенный! Вы воистину мой благодетель! Я пока не знаю как вас отблагодарить, но обязательно что-нибудь придумаю!

Дахр повернулся к своей новой команде и указал на катер.

— Возблагодарите небо за ту судьбу, которую она вам дала! Этот великолепный корабль теперь станет вашим домом! Он красив, быстр, а на его борт будут вступать достойнейшие из мужей этого города. Вы должны оправдать мои ожидания. Вперед!

Поклонившись рабыни взбежали на борт и начали изучать оборудование катера. Наблюдавший за этим Капитан скривился — идея доверять корабль невольницам была не особо ему по душе. Но вслух этого он говорить не стал и подозвал Амяза.

— Так… Дахр просил человека, чтобы его матроскам показал, что там к чему. Только Багира не посылай. Он парень горячий — ему клапан выбьет.

— Се понял. Я Кару пошлю. У неё не выбет.

— Вот и ладушки. Миледи сказала, что зенитку с полигона со дня на день привезут. У вас там все готово?

— Так тошно! Барбет собрали, все кабеля прокинули — совсем-вообше все сделали. Осталос толко воткнут и гайки затянут!

— А с орудием?

— Се модификасии, которые Калибр-аза требовал — сё сделали. Осталас толко юстировка и пробные стрелбы.

— Вот нравится мне с тобой разговаривать… Че не спросишь — везде порядок…

— Рад старатся! — Амяз зарделся от похвалы, — Мы ешё модел брони сделали.

— Уже?

— Пока ис обышной стали — просто посмотрет как будет лушше. Примерите?

— Да чтоб и нет. Правда по правилам в бой без неё идти положено, но, как я и говорил: «На будущее». Чую, что при такой жизни, стрелять в нас будут часто.

Согласно кивнув, Амяз повел Капитана на корму, где Михай с Багиром гордо презентовали прототип. Выглядел он солидно — низ и защита паха состояли из стальных пластин упакованных в кармашки, нарезанные из старого пожарного рукава. Из того же рукава, набитого пенькой, был сделан амортизирующий подклад, который, кроме смягчения удара, должен был улавливать осколки пластин, если такие случатся.

Грудь прикрывала сплошная пластина, углом выпирающая вперед, к которой, по образцу вольской брони, был приклепан треугольный ворот, закрывавший шею и лицо носителя до самых глаз. Он же, спускаясь вниз, прикрывал стык грудных пластин, дополнительно усиливая его.

Сзади была приделана аналогичная деталь, так что голова носителя оказывалась прикрыта по кругу. А если надеть еще и каску, то пробить эту конструкцию можно было только в узкую щель между ней и воротом, которая закрывалась если слегка наклонить голову.

Так же к броне прилагались наплечники и набедренные панели и, надев все это, Капитан крякнул от веса, потом попривык и смог сесть, лечь и встать без посторонней помощи. Даже попробовал подтянуться, но турник от тяжести прогнулся.

— Да — долго в этом не побегаешь… С другой стороны: жить захочешь — и не такое утащишь… Сделайте подмышки посвободнее, а то натирает, и с боков нахлесты, чтоб туда не прилетело. Потом попробуем еще раз — рискну в этом денек походить, чтобы точно все проблемные места вылезли. А так, пока, выглядит рабочим вариантом. Добро.

— Тильке, это на вас добре… — уточнил Михай, — Останним потребно трохи полегше. Потрибно еще стали куповати. Трехмиллиметровой, ежли таковая е. От осколкив та пистолетив больше не треба и гвинтивку на дистанции сдюжит.

— Хорошо — закупим. Сразу говорите, что еще надо, чтоб два раза не вставать.

— Мы спысок сдэлали! — Багир извлек два листка исписанных мелким почерком.

— Ого! — испугался Капитан, — Это вот прям надо?

— Абыжаэтэ! Тры раза провэрыли! Ничэго лышнэго!

— Амяз — ты проверил?

— Ясс!

— Ладно — тогда верю. Хорошо, что мы денег за катер выручили с запасом, а то ведь еще провизия, Бардья список накатал как роман толщиной и Ганс тоже. Хоть еще раз Антоху в банк отправляй…

Вздохнув, Капитан еще раз осмотрел броню и вышел. Амяз пошел к Каре передать, что ей надо проинструктировать рабынь Дахра по поводу катера. Оставшись одни, Михай с Багиром хитро перемигнулись — Старпом рассказал им, как развел Фостера, подменив бумаги, и теперь они провернули примерно то же с Капитаном, дополнив одобренный список материалов и инструмента на корабельные нужды всем необходимым для своих проектов.

— Госпожа Лейла! — объявила подошедшая к трапу послушница Дома Боли.

— Добро пожаловать на борт!

Капитан встретил Лейлу у трапа и, галантно подав руку, помог преодолеть его. Не то чтобы трап был сильно шаткий, но наряд гостьи был еще более вычурным, чем когда они встречались первый раз, так что помощь оказалась не лишней.

— О! Благодарю вас, достопочтенный… Я редко бываю на кораблях и не знаю, что тут к чему. Вы не могли бы познакомить меня с ним?

— С кораблем?

— Да… — Лейла лукаво улыбнулась, — Мы верим, что во всем, чему люди вверяют свою жизнь, есть душа. Моряки Доминиса относятся к своим кораблям, как к живым.

— Хорошая традиция. Ну раз так, тогда начнем, пожалуй, с главного.

Капитан повел Лейлу на мостик, кивком головы дав Боцману команду разогнать по местам активно глазеющих на гостью матросов. Когда они поднялись наверх Федор, несший вахту, пролаял положенное по уставу приветствие и застыл, пока не прозвучала команда «Вольно».

— Для вольного корабля, достопочтенный, у вас на борту завидная дисциплина.

— Поддерживаем в меру сил. От избытка порядка еще никто не утоп. А вот от обратного — многие.

— Я тоже стараюсь держать своих учениц в узде…

Ввиду нарядов послушниц, это прозвучало настолько двусмысленно, насколько в принципе могло, поэтому Капитан дипломатично пробормотал: «Вижу…» и повертел головой в поисках более нейтральной темы. Заметив его смущение Лейла улыбнулась и, выйдя на крыло мостика, посмотрела на суету на борту катера.

— Достопочтенный Бен Машрик приобрел себе команду?

— Ну да — вроде того. Сейчас, вот, помогаем им освоится.

— Вы воистину удивительны — раньше я не замечала за ним тяги к морю, но стоило вам появится, как вы сразу обратили его в свою веру.

— Да ну не то, чтобы обратил…

— Не скромничайте — я видела блеск в его глазах, когда вы прибыли. Мы знакомы с ним очень давно. И столь же давно я не замечала за ним такого энтузиазма. А вон та девушка — саргаш… Почему она носит столь скромные одежды?

— Это Кара — она с нашего корабля. Её туда как инструктора отрядили.

— Серьезно? То есть она и вправду механик?

— Ну да… А кем еще ей быть?

— Я думала она наложница вашего офицера.

— У нас нет наложниц. У нас все при деле.

— А та восхитительная дева с огромной грудью?

— Кок.

— Кок?

— Повар, если по простому.

— Удивительно…

— Готовит, кстати, отменно.

— Для всех?

— Разумеется.

— Какая прелесть. Должно быть ваши матросы счастливы получать еду из её рук…

— Не без этого…

— Вы так скованы — вам неприятно это обсуждать?

— Да не то, чтобы…

— Я не знаю, сказали вам уже или нет, но я имею дар. Могу читать чужие мысли.

— Прям читать?

— Не так, как вы сейчас подумали. Дело в том, что человек не думает потоком. В любой момент времени в голове крутится огромное количество мыслей, которые причудливо свиваются, пересекаются, меняют друг друга совершенно непредсказуемым образом. Даже самый умелый Чтец может выхватывать из этого потока только отдельные фрагменты, лишь малая часть которых может быть полезна. Например, я чувствую, что вы не хотите обсуждать любовные отношения, но не могу понять причину.

— Воспитание…

— О! Конечно же… Я совсем забыла как вы, северяне, неловки в этих вопросах. А что такое «КиБиАйСи»?

— «КиБиАйСи»?

— Да… Я уловила образ — жара, улица, запах цветущий акаций, какая-то конструкция, на которой эта надпись, и ваше вожделение… Хотя простите — вы же только что сказали про ваше воспитание.

— Гм… В данном случае, извините если разочарую, вы уловили вожделение иного рода.

— Да? Простите моё неприличное любопытство, но мне бы очень хотелось узнать, что это за вожделение, и кто его вызывает. Потому что, судя по интенсивности, вы были очень к этому привязаны.

— Квас. «КиБиАйСи» — по-залесски это «Квас».

— Квас? Кто это?

— Это не «кто». Это напиток. Прохладительный. В жару — настоящее чудо. Когда я из училища домой шел, по пути ларек с квасом стоял. После того как в жару пешком несколько километров вверх по лестнице отмотаешь, а потом купишь кваску кружку… Большую… Запотевшую… И маленькими глотками, потому, что он холо-одный…

Охнув, Лейла пошатнулась, потом согнулась, закатив глаза и дыша как будто от оргазма.

— О небо… Какие чувства… Какое вожделение… Какая сила… Что это за волшебный напиток, что его можно так желать?

— Напиток-то простой… Хлеб, вода, изюму немного и побродить дать. Тут дело в обстановке. В ситуации… Квасу кружка — это значит скоро дома буду… — Капитан мощно вздохнул, — Эх… Знали бы вы, как я по всему этому иногда скучаю… По Долгоморску…. По дому…

— О! Понимаю… Это была не любовная страсть, а ностальгия… Простите мне мое поведение — я просто была оглушена мощью ваших чувств… Такая тоска… До этого я думала, что можно так тосковать, только вожделея недоступных красавиц…

— Да бабы, извиняюсь конечно, это так… По молодости — да. А сейчас — что они мне? Что еще посмотреть изволите?

— Я думаю, достаточно… Более чем… Очаровательная Лисса сказала, что вам нужна моя помощь с вашей пышногрудой красавицей — коком. Давайте посмотрим? что я могу сделать.

— Тогда прошу в лазарет. Вам, по её поводу, надо с Доктором побеседовать.

Доктор встретил гостью во всеоружии. На столе были разложены схемы, стоял гипсовый слепок мозга, рядом сидела Шеаа и, в уголке, Чума как переводчик. Увидев Лейлу она поёрзала, покосилась на Доктора, который в свежевыглаженном белом халате походил на мраморную статую, и изобразила оскал, который у нее означал улыбку.

— Ты тут, девочка-ирзал..? — Лейла остановилась возле нее, — Надо же — среди крыс вырос щенок…

— Прошу прощений? — не понял её реплики Доктор.

— Не обращайте внимания, почтенный. Я все еще под впечатлением от общения с вашим главой.

— Вы есть имейт ввиду герр Капитан?

— Да. Тут, у себя на корабле, он совершенно иной. Не такой, как я увидела его в Доме Боли. Хотя и там он произвел впечатление. Бедный Алмаз Аль Аргез. С ним давно никто так дерзко не разговаривал… Так какого рода помощь вам от меня необходима?

— Просто кляйне обследований. Я буду просить вас сделайт небольшие легкий упражнений, прослушайт музыка или что-то рассказайт и, при помощь Шеаа, фиксировайт активнойст ваш мозг.

— И как это поможет вашей прелестной бедняжке?

— О! Тут есть все очень легко объясняйт — прежде чем, если можно так выражайтся, «чинить» её, мы должны определяйт, что есть сломано. Я уже проводийт такие обследований на экипаж и теперь знайт, чем реакций её мозг отличайтся от реакций обычный человек. Теперь мне надо знайт отличий от реакций мозг одаренный. Тогда, метод исключений, я буду имейт возможнойст локализовайт проблема, после чего исправлений будет чисто технический вопрос.

— Одной меня будет достаточно?

— В другой условий я бы настаивайт на больший количейство испытуемый, но в текущий условий приходийтся ограничивайтся тем, что мы имейт. Будем надейтся, что вы не уникальный. В хороший смысл эти слова, разумейтся.

— Хорошо, почтенный, давайте приступим…

Капитан, на которого после разговора с Лейлой накатила ностальгия, пошел на корму, чтобы посидеть там в тенёчке под тентом, и обнаружил пристегнутого наручниками к скоб-трапу Обмылка.

— Это чё ещё за ёб твою мать?!

— Это не я! Это меня старший помощник…

— За что?

— Я не знаю!

— Знает… — раздался вальяжный голос Старпома, сидевшего за кормовой надстройкой, — Но врёт тебе прямо в глаза.

Капитан, умудрившись одним сопением донести до окружающих фразу: «Как вы меня заебали…», снова посмотрел на Обмылка.

— Типа, чтобы я научился наручники отрывать…

— Научился?

— Типа за то, что я назвался его сыном, он теперь меня учит…

— Чтобы не позорил… — пояснил Старпом, — Дети-дебилы мне не нужны…

— Ты бы ему хоть скрепку дал… Чем он их откроет-то?

— Вот ты не поверишь…

В голосе Старпома было столько ядовитой издевки, что хватило бы потравить пару океанов. Опустив голову, Капитан увидел у ног Обмылка кучу изогнутых скрепок, гвоздей, проволочек и даже столовый нож.

— Ага… Понятно… Ладно — занимайтесь…

— Э! Стойте! Скажите ему, чтобы он меня отцепил!

— Ты не охуел ли, щенок, «экать» мне тут? — глаза Капитана собрались в недобрую щелочку, — Ты кем себя считаешь? Работу ты не работаешь, учиться ты не учишься и даже палубу драишь через жопу. Я тебя тут держу только из-за Бардьи, который за вас двоих отдувается. Еще раз услышу, что ты ко мне обратился без «разрешите обратиться» — выебу и высушу. Это первое.

Второе — он, между прочим, своей башкой рисковал, чтобы тебя спасти. И не только он. Теперь тебя пытаются научить тому, что может шкуру твою спасти в дальнейшем. А ты, вместо того, чтобы «спасибо» сказать, что делаешь? Или ты думаешь, что я не понял, что ты всё это перепортил специально? Думал, как скрепочки кончатся, на тебя плюнут и в покое оставят? Да вот хуй тебе на глупое рыло! Антон!

— Я?

— Мой тебе капитанский приказ — дрочить этого кренделя хитрожопого в любое время дня и ночи. Пока сок не брызнет. А то он че то расслабился дохуя, как я погляжу. Ниче — мы тя быстро в чувство приведем… «Экает» он мне тут…

Развернувшись Капитан вразвалочку дотопал до кресла и плюхнулся в него, демонстративно не глядя на Обмылка, который цветом лица стал серый как надстройка. Старпом, выждав некоторое время, придвинулся к Капитану.

— Ты в порядке?

— Да! А что?

— Ты просто так на Обмылка сорвался…

— Да там такое… Я Лейлу эту в рубку повел. Жара, ступеньки — ну я и вспомнил, как дома квас пил… Ассоциация такая у меня с этим. Все время, когда в жару наверх поднимаюсь, где-то на задворках: «Кваску бы щас шарахнуть…» А она же одаренная. Мысли видит. Эту мысль углядела и начала расспрашивать. На меня и накатило… Давно дома не был… — Капитан махнул рукой давая понять, что не хочет больше об этом, — А Обмылок сам нарвался. Я все правильно ему высказал… Охренел он вконец… Давай, принимайся за него, а то вишь че…

— Вижу… Ладно, отдыхай. Пойду посмотрю как там остальные.

На входе в Кают-Кампанию Старпома перехватила Лисса. Судя по поблескивающим глазам, она уже предвкушала рандеву с Лейлой.

— Могу я обратится с одной просьбой?

— Одолжить вам мою каюту на часок — другой? Да не вопрос.

— Хорошо, что мы так быстро друг друга поняли…

— Ганс там уже закончил?

— Да. Просил подойти тебя.

— С Черри или без?

— Не уточнял, но если ты оставишь её с нами, мы против не будем.

— Как нибудь потом…

Старпом спустился в лазарет, где играла приятная музыка. Лейла слушала прикрыв глаза от наслаждения, а Доктор делал какие-то заметки, поглядывая на исчерченный цветными мелками гипсовый слепок.

— Ну как? Вы продвинулись?

— Йа! Я и до этот момент имейт кое-какой теорий, но сейчас они полностью подтверждайтся. Вы слышайт о «лейкотомия»?

— Признаться нет…

— Это новый методик лечений психический расстройств и буйства путем иссечений участок мозга. После неё пациент становийтся покорный и управляемый. Я предполагайт, что тут применен похожий принцип…

— Это можно исправить?

— Думайт что да… Шеаа заверяйт, что ей это под сила…

— Но…

— Айн момент… На пару слов… — Доктор вывел Старпома в лабораторию, — Есть еще айн аспект… Не подумайт, что я лезть не в свой дело. Просто слышайт, что фрау Черри подвергайтся противоестественный домогательств…

— Это проблема?

— Йа… Сейчас, ввиду свой состояний, она не осознает весь ужас того, через что она есть проходийт. Но если мы вернем ей чистота рассудка, данный воспоминаний…

— Понимаю.

— Это может отражайтся на психический здоровье. И я нихт имейт понятий как именно.

— Я считаю, что надо рискнуть. Представьте себя на её месте. Вы бы хотели, что бы вам вернули ясность ума несмотря на то, что вам придется пережить неприятные воспоминания?

— Я есть иной случай. Ясность ума для меня есть всё.

— Для неё тоже. Сейчас она просто кукла без собственной воли и мнения. Игрушка. Те воспоминания… Она справится. В крайнем случае — мы поможем. Но попробовать в любом случае стоит.

— Гут… Я думайт, что вы в какой-то мера правы. Приглашайт — начнем.

Старпом вернулся в лазарет и пригласил Лейлу.

— Госпожа… Вас кое-кто ждет. Пойдемте я провожу — мне по пути.

Чума в город идти не хотела, но её заверили, что на бой делегация выдвигается более чем внушительная, поэтому бояться нечего. Несмотря на то, что она прожила в Аргесаеванне почти всю жизнь, в порту ей все было в диковинку, ибо местная банда чужих не жаловала и карала жестоко. Долго не погуляешь. Особенно с присушим ей особым везением натыкаться на тех, кого не стоит встречать.

Например, на Латифа с компанией, в который был и пострадавший от Ура Зуб. Но, к её огромному удивлению и радости, те быстро скрылись в каких-то переулках, только заметив делегацию с «Интернационала» на горизонте. Капитан, Марио и Доктор вообще не обратили на тех внимания. Старпом заметил это движение и покосившись на Чуму одними глазами задал вопрос: «Твои знакомые?», Чума в ответ так же молча кивнула. Усмехнувшись, Старпом показал следующему за ними по крышам Уру, чтобы тот присмотрел за тылами, а Чуме — сигнализировать, если еще кто знакомый объявится.

На «Площади Поединков» было полно народу. Местные воспринимали это как занятное зрелище, а у знати даже имелись собственные ложи, чтобы наблюдать за боями. Насколько все поняли, суд поединком был способом решения дел об оскорблении чести. Понаблюдав за происходящим, Капитан заключил, что здравое зерно в этом есть. Большинство спорщиков, оказавшись лицом к лицу с оружием в руках, предпочитали примирится и не рисковать жизнью по пустячному, в целом, поводу. Те же, кто бились, поводы имели серьезные и приговором простого суда жажду возмездия было бы не унять. Чума, как могла, объясняла, что тут творится.

— Вабще можна па разнаму дратся. В аснавном проста все баятся паэтому нимного памашут и расбегутся. Те двое каторый сейчас прям бились — эта наемныи байцы. Специальна штобы зрители ни скучали.

— То есть шоу устраивают, дабы интерес не ослабевал… — понимающе кивнул Старпом оглядываясь по сторонам, — Марио — внимание вон на того деятеля…

— Си… Похоже он целенаправленно идет к нам.

— Эта Омар… — вытянувшись словно суслик, Чума посмотрела в указанном направлении, — Он наемный убицца. Фсе Омара бояцца…

— Марио — справишься?

— Си! — Марио натянул фехтовальные краги, — Не извольте сомневаться.

— Хорошо. Тогда приготовься — он уже близко.

Омар, протискиваясь сквозь толпу, подобрался к Капитану и потянулся за кинжалом. Дага Марио уперлась ему в щеку.

— Язык стали ты понимаешь в любом случае… И моя сталь говорит, что лучше этого не делать…

Замерев, Омар некоторое время оценивал ситуацию, потом резко поднырнул под клинок выхватывая кинжал… И получил коленом в зубы. А потом — пинок сапогом в грудь от чего перевалился через ограждение и по ступенькам скатился на песок арены… Следом, неторопливо доставая шпагу, спустился Марио. Зрители, предчувствуя веселье, замерли.

— Уважаемый синьоры… — обращаясь к судьям, Марио перешел на высокопарный слог, — Прошу прощения за то, что прерываю сие действо, но этот господин — подлец! И я собираюсь призвать его к ответу. С вашего позволения, конечно!

Судьи, судя по лицам, ни слова на ислас не поняли, но Марио вежливо поклонился, выглядел представительно, говорил уважительным тоном, и почтенным старцам это льстило. Тем более, что сидеть на жаре и смотреть на вялые пируэты двух торговцев, которые уже сильно жалели, что вынесли свои дрязги на арену, было невыносимо скучно. Предыдущих поединщиков, к их облегчению, выставили вон, после чего жестом показали, что можно начинать.

Кто-то сверху кинул Омару саблю. Старпом взял его на заметку и жестом приказал Уру, прикрывавшему их с крыш, проследить. Зрители загалдели делая ставки — этот бой обещал быть интересным.

Сходится противники начали плавно, внимательно следя за движениями друг друга и остановились в трех шагах. Качнувшись сперва влево, потом вправо Омар попытался спровоцировать Марио, но тот не шелохнулся. Только кончик его шпаги, как стрелка компаса, двигался все время нацеленный противнику в лицо. Решив продолжить провокацию, Омар отвел саблю в сторону и хотел поманить оппонента, попутно выкрикивая насмешки, но едва успел парировать стремительный выпад. Отскочив он ощупал щеку, на которой кончик шпаги оставил длинный порез и посмотрел на Марио, который с презрительной усмешкой делал то, что не позволил сделать ему — зажав дагу тремя пальцами, оставшимися двумя манил его под хохот публики. Зарычав, уязвленный Омар кинулся в атаку. Зрители взвыли от восторга — противники стальными вихрями сталкивались со звоном мелькавших как крылья стрекозы клинков, расходились и снова шли в атаку.

Сперва казалось, что преимущество на стороне Омара — он постоянно давил заставляя Марио отступать и пятится, но быстро выдохся преследуя более легкого и подвижного противника, который ловко ускользал от всех попыток загнать в угол. Так что, уже Омар начал отступать сам, надеясь набрать дистанцию и перевести дух, однако Марио не собирался позволять ему это сделать и перешел в контратаку, быстро прижав его к краю арены.

Видя, что положение становится угрожающим Омар метнул в Марио кинжал и перехватив саблю двумя руками принялся ожесточенно рубить целясь в клинок шпаги. Расчет был ясен — шпага бы не выдержала мощного сабельного удара и переломилась, оставляя противника с короткой дагой, однако Марио, изящным движением, каждый раз убирал оружие из под удара и снова возвращал его на прежнее место, а после третьего взмаха сделал выпад нанося укол в плечо. Выронив саблю Омар затравленно озираясь прижался к стене.

— Вы понимаете ислас? — осведомился Марио, — Я предлагаю вам сдаться…

— Что? Духу не хватает меня прикончить?

— Нет. Думаю, что для мясника вроде вас, милосердие будет хуже чем смерть.

— Хочешь показать, что ты лучше меня еще и в этом?

— Почему нет? Не вижу ничего зазорного в том, чтобы превзойти кого-то в благородстве.

— Радуйся пока можешь… Сейчас ты победил, но я тебя запомнил…

— Надеюсь хорошо запомнили, ибо при следующей встрече я намерен снова одержать верх…

Марио, отсалютовав шпагой сперва Омару, потом судьям и зрителям, развернулся, переворачивая клинок чтобы вложить его в ножны… Омар, выхватив неповрежденной рукой короткий нож спрятанный в поясе, взмахнул им бросаясь вперед…

Промахнувшись острием шпаги мимо ножен, Марио, не оборачиваясь, сделал шаг в сторону и выставил клинок назад. Зрители взорвались овациями, от которых площадь заходила ходуном. Мало того, что бой получился красивым, так еще и такой драматичный финал: милосердие, подлый удар в спину и немедленное возмездие! Обернувшись, Марио уперся ногой в грудь упавшего на колени и хрипящего Омара, выдернул шпагу, которая застряла в ребрах, достал белоснежный платок, вытер оружие и швырнул его на лицо поверженного противника вызвав новый взрыв восторженных воплей.

— Пижон… — прокомментировал увиденное Капитан, — Но дерется красиво… Я смотрю вы подготовились?

— Разумеется… — пожал плечами Старпом.

— А меня предупредить, что мне надо за спиной следить?

— Ты думай о Фаввазе. Твою спину мы берем на себя.

— Спасибо, конечно, но… Ладно… Молодцы — так держать…

Капитан хотел сказать, что его все равно стоит ставить в известность, но передумал. Вся эта суета уже изрядно утомила. Сев на каменную скамью он подпер голову кулаком уставившись в никуда. Лицо его выражало безмятежное спокойствие человека, который отбросил все тревоги и размышления, оставив только непоколебимую готовность здесь и сейчас сделать то, что делать не хочется, но надо.

— Я тебе говорил не подходить ко мне на людях?! — Тиран раздраженно обернулся на Фавваза, который ворвался в его ложу на Площади Поединков, — Что если нас увидят вместе?

— Плевать! Эти псы перешли все границы!

— Что опять?

— Их ручной гуль обоссал мне всю обувь!

— И ты из-за этого сюда вломился!? Совсем с головой не дружишь?

— Но он пробрался ко мне в дом! Это карается!

— Ишак! Что я должен сказать суду старейшин? Что я предъявлю им в качестве доказательств? Твои обоссаные туфли? Или ты думаешь, что сможешь таким образом избежать поединка? Так я тебе скажу, что нет. Тебя не ограбили — тебя просто оскорбили. Наказание за это то же: поединок. Или ты думаешь, что у тебя будет больше шансов в драке с гулем? Уверяю — нет. Кстати — твой план с Омаром провалился. Пока ты оплакивал свою обувь, их фессалиец пинком выкинул его на арену и прирезал.

— Что?!

— Ты слышал. Все твои планы проваливаются один за другим. Поэтому прекрати думать сам и дай думать мне.

— Мне не нужно чтобы ты за меня думал!

— Серьезно? Когда ты исполнял мои приказы, все было отлично. Но стоило тебе начать самому заключать союзы и сделки, как все посыпалось.

— Ты хочешь сказать, что я глупец?!

— Да… — кивнул Аль Аргез, и равнодушно посмотрел в перекошенную от злости рожу Фавваза, — Поэтому мне приходится думать за двоих. А теперь пошел вон и постарайся сделать так, чтобы тебя никто не видел…

Фавваз, ругаясь под нос, удалился. Аль Аргез бросил быстрый взгляд по сторонам и увидел, что из противоположной ложи им радостно машет Дахр.

— Проклятье…

— Нижайше прошу прощения, за то что смею давать вам совет… — стоявший рядом Думал низко поклонился, — Но мне кажется, что Фавваз начал искать самостоятельности от вас.

— Ты так думаешь?

— Это всего лишь мое скромное мнение…

— Продолжай…

— Это очень плохой знак. Он тяготится тем, что находится в вашей тени и, вместо благодарности, испытывает лишь ревность. Это, господин, всего лишь вопрос времени. И вы знаете, что за этим последует.

— Думаешь он меня предаст? Пусть попробует — сделает себе только хуже.

— Без сомнения, господин… Без сомнения… Но, это может отвлечь вас в ненужный момент. Ваши враги не дремлют.

— Что ты предлагаешь? Я не могу дать Фаввазу умереть — он мой брат…

— Понимаю, господин… Как вы и приказали, я передал ему яд для клинка. Судьи его не обнаружат…

— Хорошо…

— Еще, если позволите, мне удалось узнать, что остатки его банды засели в доме возле арены. Видимо это их запасной план на случай, если дела Фавваза пойдут совсем плохо.

— Такой же дурацкий, как и все его планы…

— Прикажете их отозвать?

— Нет. Если они нападут на северянина во время поединка, то это даже хорошо. Это даст мне повод арестовать Фавваза самому. Подержу его под замком пока страсти не улягутся.

— Хорошо, господин. Как прикажете…

— А если у него будет яд? — Старпом задумчиво посмотрел на Доктора.

— Это есть возможно… Мы есть можем просийт судий обыскайт Фавваз на предмет его наличий?

— Можем. Если ты потребуешь его обыскать, а яда при нем не окажется, то нас обвинят в клевете и выдадут Капитану бутафорский меч. «Фальшивое оружие за фальшивые слова». Возможно западня именно в этом.

— А если яд находийт?

— Тогда ему просто выдадут оружие на усмотрение судей.

— Это есть какой-то бессмыслица! Почему в один случай так, а в другой — иначе?

— Без понятия — не я эти правила писал… Хотя есть у меня одна идея… У тебя там найдется склянка с опасно выглядящим содержимым и карандаш?

— Йа! Нихт проблем — сейчас находийт… А зачем?

— Яд можно подкинуть! Чума — ты писать умеешь? Мне нужно написать что тут отрава.

Кивнув, Чума взяла склянку и химический карандаш и помуслякав его, вывела на этикетке корявыми буквами «ЙАД!!!», после чего с гордостью вернула Доктору.

— Откуда ты есть обучайтся грамота? — удивился тот.

— Йесли ты ни знаишь как пишецца «Йад», ты сажрешь иго и сдохнишь!

— А! Гут! А какие слова ты еще уметь писать?

— Сыфры! Пачти фсе! Толька «девять» ни магу — ана пиздец сложнайа!

Глашатай выкрикнул «Вада Ибн Вареника», с непривычки перепутав фамилию и отчество.

— Там нас, походу зовут…

— Сейчас… Надо спровоцировать Фавваза, чтобы он полез в драку и я подкинул ему бутылку.

— Не надо… — спокойно отмахнулся Капитан, — Оно ему не поможет.

— На всякий случай…

— Брось — и так этому пидарасу много чести. Кебабов вон, лучше, купите. Я чё-то жрать хочу. Я ненадолго…

Встав и оставив Старпома с Доктором недоуменно переглядываться, Капитан не торопясь зашагал к судейской трибуне.

Дахр, наблюдавший за ареной из личной ложи в компании Миледи и Лейлы замахал руками привлекая их внимание.

— О! Кажется начинается! Думаю это будет интересно! Фессалиец, как по мне — был великолепен. Думаю, тут тоже будет на что посмотреть.

— Нет… — скептически покачала головой Миледи, — Молодой Брингези может показать красивый поединок. Он этому обучен.

— А достопочтенный Капитан?

— Их капитан не воин. Он — солдат.

— А вы не соблаговолите объяснить, в чем разница?

— Воин живет войной. Чтит её законы и понимает её красоту. А для солдата война — просто работа, тяжелая и неприятная, которую надо сделать и, желательно, побыстрее.

— Все ещё не понимаю.

— Он не будет с ним сражаться. Он его просто убьет.

— Хмм… Вы думаете, он так просто с ним справится? Несмотря на то, что у Фавваза ума не больше, чем у цепного пса, я слышал, что он неплохой боец.

— Госпожа Миледи права, — усмехнулась Лейла, — Вы назвали Фавваза псом, и это верно. Но против матерого медведя у пса шансов мало.

— И все равно это будет интересно…

Дахр подался вперед и приготовился смотреть.

Пока судьи разъясняли правила, Капитан молчал равнодушно обмахиваясь фуражкой. Когда его попросили показать оружие, он протянул им кистень и так же равнодушно следил как судьи, с удивлением, изучают незамысловатую конструкцию из здоровенного шарика от подшипника заплетенного в трос при помощи узла, называемого «Обезъяний кулак». Потом, по требованию правил, снял китель, майку, аккуратно сложил одежду на скамье и, выйдя на середину арены, накинул сделанную на другом конце троса петлю на запястье, после чего задумчиво взвесил шарик в руке.

Фавваз все это время что-то гортанно орал на местном. То ли проклятия, то ли угрозы. Капитана эти крики достали. Как и крики толпы, жара, пыль, ожидание… Ему хотелось обратно на борт, в душ, поесть а потом жахнуть стопочку. А после того, как жахнул стопочку, приказать отдать швартовы и валить отсюда в открытое море к едрени фени…

— Ну что баран?! — Фавваз наконец догадался, что Капитан по ихнему не понимает, — Готовься — сейчас я тебя резать буду!

— Начинать можно?

— Да! И сейчас я тебе кишки выпущу! Я тебя…

— Заеб ты уже…

Мощным взмахом разогнав кистень, Капитан врезал им простецки — сверху вниз, чуть по диагонали, но с такой силой и скоростью, что голова Фавваза буквально взорвалась. Над площадью повисла гробовая тишина, в которой обезглавленное тело с глухим звуком рухнуло в песок.

— Сколько времени на тебя, пидарас, потратили…

Смотав кистень, Капитан, не торопясь, оделся, развернулся и, под всеобщее молчание, покинул арену. Наверху его ждали ошарашенный Доктор, выпучивший глаза Марио, охреневшая Чума, и спокойный как удав Старпом с букетом кебабов.

— Приз победителю…

— Давай… — Капитан взял сразу всю охапку и принялся сдирать зубами ароматное мясо с палочек, — Ох как я устал… Мочи моей уже нет тут бултыхаться. Зенитку привезут, ставим и валим. Иначе до Штормов не успеем.

Тело Фавваза давно утащили, зрители переключились на следующие поединки, а Тиран все молча стоял в той же позе. Обеспокоенный Думал не знал, что делать. Внезапно мимо окна пролетело что-то хвостатое, пронеслось по скале, перескочило на крыши и по ним упрыгало в направлении порта. Тиран только успел слегка дернуть щекой. Думал тоже внешне остался спокоен, но в его руке в буквальном смысле этого слова материализовался, а потом растаял острый клинок.

— Я думаю, это был гуль, хозяин…

— У нас завелись гули? Только этого не хватало…

— Я посмотрю, что можно с этим сделать, господин.

— Хорошо…

Тиран снова замолчал. Думал некоторое время ждал, потом набрался смелости обратится сам.

— Нижайше прошу простить меня, что отвлекаю вас в такую скорбную минуту…

— Я не скорблю. С чего ты взял?

— Но господин… Вы уже по меньшей мере двадцать минут стоите без движения.

— Я просто думаю. Та девчонка, что была с ними — она местная?

— Да, господин — я вам про неё докладывал.

— Так это она?

— Именно, господин.

— Зачем она им?

— Не знаю, господин, мне выяснить?

— Я имею ввиду — зачем им на судне эта нищенка-ирзал? Она же ничего не умеет, кроме как красть и побираться?

— Возможно, они надеются её чему-то обучить, господин? Может Капитан видит в ней потенциал?

— А в ирзал может быть потенциал? — Тиран удивленно вскинул бровь, — Это же… Ирзал?

— Осмелюсь предположить, господин, что их капитан — залесец. Залесцы, как вам несомненно известно, имеют свой взгляд на данный вопрос.

— Да — что-то такое припоминаю. «Мысль о том, что управлять государством, нести будничную, ежедневную работу управления в состоянии только богатые или из богатых семей взятые чиновники, является предрассудком». Кажется так звучит эта цитата.

— Именно господин. Или близко к тому.

— Хм… Интересно — есть ли хоть одно подтверждение этой теории?

— Простите меня, мой господин… — замялся Думал, не зная как лучше выразится, — Возможно мои слова покажутся вам непростительно дерзкими…

— Продолжай…

— Вы, господин, есть тому пример…

— Я!?

— Ваш отец усыновил вас потому, что заметил ваш талант, — Думал пал ниц продолжая говорить, — Он понимал, что Фавваз, да упокоится дух его, несмотря на высокое происхождение, не обладал необходимыми качествами, дабы продолжить его дело…

— Ты правда так считаешь?

— Да господин. Несомненно.

— Свободен…

Думал встал и мелко кланяясь начал пятится к выходу.

— Я не это имел ввиду…

— Простите, господин, я думал, что вы сказали что…

— Ты свободен. Анализируя ситуацию с Фаввазом, я пришел к выводу, что ты исключительно… — Тиран на секунду задумался, — Полезен… И прав.

— Спасибо за похвалу, господин… — Думал низко поклонился.

— Поэтому, я решил дать тебе свободу.

— О! Господин! Да прольют небеса все блага на голову вашу! — воскликнул Думал снова падая ниц, — Да будет дом ваш обилен, жизнь вечна! Да будет…

— Не стоит благодарности… — Тиран убрал в сторону туфлю, которую тот пытался поцеловать, — Теперь ты можешь завести жену. Или дом. Или что там еще делают рабы когда получают свободу… Наслаждайся. Разумеется ты продолжишь мне служить… Но только будешь свободен. Именно это я имел ввиду.

— Разумеется, господин. Как вам будет угодно, господин!

— А теперь собери всех главарей шаек. После смерти Фавваза они начнут вновь делить власть — это недопустимо. Скажи, что я назначил тебя главой над ними. Кто будет возражать — убей.

— Да, господин, спасибо за такую честь — я вас не подведу.

— Я знаю, — спокойно кивнул Тиран, — И поставь мастером над нищими кого-то потолковее. Не такого как Галиб — он был дрянь. И скажи ему, что мне не нужны их гроши. Пусть внимательно смотрит и докладывает обо всех кто… Ну ты понял…

— Имеет потенциал, господин?

— Да. Хоть и говорят, что стадо баранов, возглавляемое львом, одержит верх над стаей львов, возглавляемых бараном, но мне до смерти надоело возглавлять баранов. Мне нужны, хотя бы, волки.

— Вы считаете, что таковые могут быть среди них?

— Толковые подручные? Почему нет? После твоих слов мне начало казаться, что в этой залесской философии что-то есть. А кроме того, израл вне кланов, а значит будут служить только мне и моим интересам. Вот взять, к примеру, тебя…

— Да, господин… — после краткого раздумья Думал кивнул, — Вы абсолютно правы. Вы дадите им шанс возвысится и они будут верны только вам. Как и я!

— Вот видишь? Ладно — можешь быть свободен. Во всех смыслах. И прикажи распорядится насчет похорон Фавваза. Хоть что-то в его жизни должно быть сделано по уму.

— Да, господин, еще раз благодарю вас за все, господин.

Кланяясь и благодаря, Думал удалился. Тиран задумчиво побарабанил пальцами по подоконнику, потом посмотрелся в зеркало, поправил выбившийся из аккуратно подстриженной бороды волос, и хмыкнув: «Да… Определенно в этом что-то есть…», записал на память: «Не забывать поощрять слуг».