Как обмануть смерть

Глава 4

9:16

Белая занавеска задернута вокруг кровати, предлагая уединение от любого проходящего по коридору. Скрип кроссовок по блестящему линолеуму возвестил о моем присутствии задолго до того, как я добралась до края занавески. Вайят согласился отпустить меня одну.

Руфус лежал, склонив голову к единственному окну комнаты, из которого открывался вид на темную, медленно текущую воду реки Анжан. Бинты на его плече и груди все еще скрывали старые огнестрельные раны. Новые повязки покрывали его правую руку и предплечье. На шее и левой щеке блестела мазь, защищая от покрытых волдырями ожогов.

Он повернулся в мою сторону. Несколько раз моргнул — лишь этим выразив удивление моему присутствию. — Джина сказала, что ты жива, — хрипло произнес он. — Не знаю, почему я до сих пор ей не верил.

— Потому что ты из тех парней, которые верят только своим глазам, — сказал я.

— Неужели настолько предсказуем?

— Довольно распространенная черта среди кураторов.

Он помахал левой рукой над грудью, волоча за собой капельницу и несколько других проводов. — Ну и как я выгляжу?

— Как парень, которого действительно трудно убить, — пошутила я.

— Уверен, что Собрание будет более изобретательно в своих методах.

Я ухмыльнулась.

Он это заметил. — Полагаю, ты уже поговорила с Джиной.

— Да, с Джиной и с Амалией, и тем парнем Дженнером, — перечислила я. — Кто он вообще такой, черт возьми?

— Наверное, адвокат.

Я фыркнула: — Я имела в виду в социальном плане. Выглядит как оборотень, что имеет смысл, если он говорит от имени Собрания, но не думаю, что он из любого из известных мне кланов.

— Думаешь, акулы-оборотни существуют так далеко от океана?

— Сомневаюсь, — я улыбнулась.

Руфус глубоко вдохнул, задержал дыхание на несколько секунд, а затем резко выдохнул через рот. — Наверное, я это заслужил.

Разозленная, я сделала несколько шагов ближе к кровати. — Ты правда так думаешь?

— Эви, за свою жизнь я совершил несколько поразительно дерьмовых поступков. Ты никогда не поверишь в это. Такое чувство, что, наконец-то, пришло мое время расплачиваться, вот и все.

— Разве это дает Собранию право говорить тебе, какова цена?

Он пожал правым плечом и поморщился. — Если не они, то кто-нибудь другой. Знаешь, что когда только начинали, мы с Вайятом ненавидели друг друга? Презирали, если уж совсем точно. Мы ни в чем не могли прийти к согласию, не говоря уже о том, как следует управлять триадами.

— Так что изменилось?

— Хочешь сказать, я ему нравлюсь? — спросил Руфус совершенно невозмутимо.

Мои ответ вызвал у него еще одну улыбку. — Я думаю, он терпит тебя так же, как и меня.

— Он тебя любит.

— Господи, когда все перестанут говорить это так, будто я ничего не знаю? — Я подошла к другой стороне кровати, поближе к окну. Стая птиц, находившихся слишком далеко, чтобы их можно было опознать, летела строем вниз по течению реки. Свободные. — А ты знаешь, насколько все стало бы проще, если бы он этого не делал?

— Конечно, — согласился он. — Единственное, вы были бы мертвы.

— Вот видишь! Гораздо проще.

— С каких пор ты предпочитаешь простые пути?

Стая птиц неожиданно изменила направление, резко свернув налево и исчезла среди деревьев, росших вдоль восточного берега реки. Я наблюдала за ними, но они не появлялись. Руфус прав, и это меня бесконечно раздражало. Не то чтобы хотела присвоить себе все тайны; просто не привыкла, чтобы меня так хорошо и так часто читали люди, с которыми я почти не общалась до самого недавнего прошлого.

— Вайят с тобой? — Руфус, видимо, устал от моего молчания.

— Дальше по коридору, — я повернулась к нему лицом. — Мне нужна была минутка.

— Ты здесь по меньшей мере уже пять, а мне нужно отдохнуть. Не вижу смысла являться на собственную казнь уставшим и больным.

— Да, об этом. — Подошла к краю кровати; он настороженно наблюдал за мной. — Я работаю над вопросом, который может принести тебе прощение.

— Зачем?

Я моргнула. — Разве ты не хочешь сказать: «Ух ты, Эви, спасибо, что сделала все возможное, чтобы спасти мне жизнь?»

— Я не хочу, чтобы ты меня спасала, Эви.

— Ну, считай, тебе не повезло. За последнюю неделю я умудрилась позволить погибнуть чертовски многим своим друзьям, и если есть что-то, что могу сделать, чтобы спасти одного из них, я очень постараюсь.

Он отвернулся, прижался щекой к совершенно белой подушке. На ней его лицо выглядело бледным, почти белым. На верхней губе выступили капельки пота. Дыхание стало более поверхностным и коротким. Может быть, он и не хотел, чтобы я его спасла, но уж точно не хотел умирать.

— Послушай, Руфус, мне очень жаль, что так вышло с твоей квартирой…

— Дерьмовая квартира.

Ладно, не поспоришь. — Это был твой дом.

Он все еще смотрел в сторону с каменным профилем. — Я там только спал.

— Мне очень жаль Надю, — я поменяла тактику. Его триада должна значить для него больше, чем дыра, в которой он решил жить — даже если я не понимала, почему он жил там или почему казался таким готовым подчиниться решению Собрания. И у меня нет времени копаться в его мозгах.

Но мне нужно до него достучаться. — И я сожалею о Талли и Вормере. Искренне сожалею, Руфус, но прошлой ночью мы потеряли многих. Если люди собираются оставаться на вершине любой дерьмовой бури, которая все еще надвигается, нам нужны все преимущества, которые мы можем получить. И прямо сейчас это ты. Ты опытный куратор, и ты обучил многих охотников. Ты не расходный материал. Только не так.

Прошли секунды, отмеченные визгом колес тележки и писком чьего-то монитора на другом конце коридора. Солнечный свет за окном потускнел, вероятно, мимолетное облачко. Руфус снова повернулся ко мне и встретился взглядом. В карих глазах появились решимость и… восхищение? Нет, не может быть.

— Тебе следовало стать боевым генералом, — проговорил он.

Я улыбнулась. — Иногда я себя им и чувствую.

— Так что же это за грандиозный план спасения моей жизни?

— Давай просто скажем, что все изменения пищевой цепочки произойдут выше, чем большинство людей ожидает.

Он выглядел сильно удивленным. — Собираешься преследовать начальство?

— Теперь, если скажу «Да», ты, вероятно, будешь обязан доложить обо мне, так что я ничего не скажу. Только то, что времени на это не так много, поэтому не могу долго болтать, — дотронулась до его запястья, единственной незакрепленной части руки. — Просто хотела, чтобы ты знал. Это мой долг перед тобой.

— Что-то мне подсказывает, что когда все закончится, должен тебе буду я.

— Посмотрим.

— Ну и как именно ты не собираешься выслеживать людей, личности которых я не знаю, и не планируешь привлечь их к ответственности перед Собранием? Если я решу не спрашивать?

— Честно говоря, понятия не имею, — подмигнула ему. — А значит, мне пора начинать, потому что время уходит впустую.

— Удачи.

— Спасибо. И если у тебя появятся какие-то полезные прозрения в ближайшие пару дней…

— Я свяжусь с тобой.

— Договорились.

Мы даже не попрощались. Но это не так важно. Когда я покидала комнату, направляясь в холл, одна фраза из начала нашего разговора всплыла у меня в голове. Замечание о том, что он и Вайят ненавидели друг друга в начале своей карьеры в триадах, расходилось в том, как должны работать команды. Я не знала точной истории триад, только то, что они существовали последние десять лет или около того. У нас точно не было ни общего логова, или штаб-квартиры, или специального места для докладов и чтения сводок наших общегородских рейдов. Уверена, что у начальства имелось огромное количество записей, и все больше и больше я жаждала заполучить их в свои руки.

Что-то подсказывало мне — это будет увлекательное чтение.

Почти незамеченной я добралась до лифта. Почти.

— Эви, подожди, — прокричал Вайят.

Черт. Я все равно нажала на кнопку вызова и обернулась. Вайят и Кисмет бежали по коридору с одинаковым выражением недоумения на лицах. Лифт все еще не пришел, когда они добрались до меня.

— Куда это ты собралась? — поинтересовалась Кисмет.

— Мне нужно кое-что сделать, — ответила я. — И как обычно мое время несколько ограничено.

— А ты не собиралась подождать? — спросил Вайят. Невысказанное «меня» повисло в воздухе, вызванное искренней болью в его голосе.

— Руфус один из нас, — проговорила Кисмет. — Что бы ты ни задумала, мы хотим помочь.

— Нет, если хочешь сохранить свою работу, нет, — сказала я.

Вайят прищурился: — Что ты сказала Финеасу?

— Мы заключили договор. Если я исполню обещанное, Руфус избежит их наказания.

— А если ты этого не сделаешь?

— Впишу еще одно имя в список людей, которых я подвела.

— Должно же быть что-то, что мы можем сделать, Стоун, — сказала Кисмет.

— Так и есть. Ты доверяешь своим охотникам?

— Полностью. — Ни секунды не заколебалась — хорошо.

— Мне нужно, чтобы один из них вернулся в мою квартиру вместе с Вайятом.

— К черту все это, Эви, — возразил Вайят. — Я остаюсь с тобой.

— Вайят…

— Нет, — скрестил руки на груди и уставился на меня непреклонно и зло. Он уже принял решение. Полный вперед и будь что будет.

— Отлично, — рявкнула я. — Послушай, Кисмет, мне нужен один из твоих людей, чтобы следить за моей квартирой. У меня там какое-то время прячется кое-что ценное, но я не могу нянчиться и заниматься делами одновременно.

— Я могу отправить туда Феликса, — решила она. — Как надолго?

— Возможно, на сегодня, но я обязательно свяжусь с тобой.

— Вряд ли у меня есть хоть малейший шанс услышать, что ты собираешься делать дальше?

Я покачала головой, загудел подъезжающий лифт. — Определенно будет лучше, если ты не будешь знать. Как это называется?

— Блаженное неведение, — подсказал Вайят.

— Ага, именно так.

— Что-нибудь еще? — спросила Кисмет.

Шесть человек вышли из лифта, оставив его пустым для входящих пассажиров. Ими оказались только я и Вайят. Он уже наполовину вошел внутрь и придержал дверь.

— Нам нужна машина, — вспомнила я.

Кисмет достала связку ключей и бросила её мне. Два ключа и пульт дистанционного управления на пластиковом брелке. — Она в гараже, на третьем этаже.

— Твоя?

— Нет.

— Отлично. — Я зашла в лифт; Вайят отступил назад, присоединившись ко мне. Пока двери закрывались, я резко кивнула Кисмет, и она ответила мне тем же.

— Ну что, я могу уже узнать план? — спросил Вайят, когда мы остались одни.

— Узнаешь, как только он станет известен мне самой. — Я спрятала ключи от машины в карман.

Он застонал. — Скажи хотя бы, какова наша цель.

— Возложить вину за резню Уолкинов на тех, кто действительно виноват.

Он повернулся боком, не то чтобы агрессивно, но определенно загоняя меня в угол. — Ты собираешься охотиться за нашим начальством?

— Точно.

— А что потом? Заставишь их добровольно взять на себя ответственность за приказ атаковать? Ты никогда не подойдешь к ним близко, Эви.

— Они не боги, Вайят, — сказала я расстроенно. — Они не сидят в каком-нибудь храме, в недосягаемости от нас. Это три человеческих существа, которые работают где-то в этом городе, и кто-то должен знать, кто они такие. Черт побери, им тоже пора запачкать руки.

— Вот поэтому мы существуем, Эви, так как они не хотят пачкаться.

— Ну, все меняется, и думаю, пришло время пересмотреть систему. Если вчерашняя ночь стала показательной, и мы больше не сможем прятать Падших, что будет, когда все это дерьмо полетит к чертям? Ты хочешь полагаться на трех безымянных, безликих людей, держащих все под контролем, когда они даже не здесь, на улицах вместе с нами? Разве они страдают и умирают наравне с нами?

— Ты говоришь «мы» так, как будто все еще часть этого, — мягко заметил Вайят. — Думал, ты уже покончила с триадами.

— Я больше не работаю на них, но все еще в этом дерьме. Мы вляпались в эту историю, и если небольшое расследование и разоблачение моих старых боссов поможет мне сдержать слово, данное Финеасу, то так тому и быть.

— Невзирая на последствия?

Я закатила глаза. — Мы оба уже однажды умерли, Вайят. Что еще хуже может случиться?

— Ты действительно только что это сказала? — простонал он.

Лифт остановился на нулевом этаже, ниже первого и выше подвала, двери открылись в широкий короткий коридор. Сырой воздух, пропитанный запахами масла и выхлопных газов, встретил нас, когда мы вышли из него на самый нижний уровень гаража.

Еще один лифт располагался слева от нас; я направилась к лестнице рядом с ним. Вайят молча следовал за мной на третий уровень. Вытащила ключи из кармана и оглядела длинные ряды припаркованных машин.

— В следующий раз, — попросила я, — напомни мне спросить, как выглядит эта чертова тачка.

— А что за марка? — спросил Вайят.

Я посмотрела на символ на ключах. Краем глаза заметила мелькнувшую тень. Мой желудок сжался, чувства мгновенно обострились. Дюжина машин припаркована справа от нас и еще дюжина напротив них. Низкие люминесцентные лампы отбрасывали болезненный оранжевый свет на пятнистый цементный пол. Больше никакого движения.

— Что? — прошептал Вайят.

— Эй, сука!

Я поборола первоначальный инстинкт Чалис повернуться в сторону рычащего мужского голоса — такое приветствие никогда не предвещает приятной встречи — и действовала, повинуясь своей первой мысли. Врезалась боком в Вайята и сбила нас обоих на прохладный цементный пол, чуть не задев бампер первой припаркованной машины. Стена из цементного блока рядом с нами взорвалась пылью и осколками камня, когда в нее попали приглушенные выстрелы.

Тот же самый мужской голос начал громко и яростно, и грязно рассказывать о том, что он хотел сделать с моей личной анатомией. Он звучал знакомо, но не поддавался идентификации.

Вайят с нахмуренными бровями смотрел на меня, а я на него. — Мне знаком этот голос, — одними губами произнес он.

— Мне тоже, — также беззвучно ответила я, скатившись с него, боком встала на колени рядом с машиной. Неподалеку скрипели кроссовки, отражаясь эхом от низкого потолка и стен. Что-то глухо стукнуло. Адреналин подскочил и оставил горький привкус во рту — опыт охотника подсказал, что пришло время для драки. Низко пригнувшись рядом с пятном, вонявшим маслом, я заглянула под машины. Никаких ног.

Черт.

Смех, низкий и леденящий душу, эхом прокатился по парковке, словно какой-то эффект из фильма ужасов. Звук отскочил от усыпанной дробью стены позади нас. Сложно определить, откуда он раздался на самом деле.

— Видишь его? — спросил Вайят так тихо, что едва расслышала.

— Нет, — ответила я.

— Наверное, ты не умеешь телепортироваться?

Я фыркнула, несколько громче, чем следовало. — Не уверена, где он сейчас и где я окажусь в конечном итоге. — Снова осмотрелась, надеясь, что просто не заметила его среди узоров теней и масляных пятен, усеивающих цементный пол. — Можешь призвать его пистолет?

— Могу попытаться, но сначала мне нужно его увидеть, чтобы я мог разглядеть пистолет.

— Тогда тебе придется поторопиться, пока он не начал стрелять в гражданских.

— Вспомнишь уроки по метанию?

Я вытащила клинок из ножен на лодыжке и проверила его вес на ладони. Месяцы тренировок в учебном лагере умерли вместе с моим старым телом. Это тело знало лишь стойку и технику, полученную под постоянное ворчание моего инструктора. — Бывало получше, — ответила я.

Вайят приподнял бровь, по-видимому, не заботясь о том, что собирается рисковать своей жизнью ради маневра, который я не уверена, что смогу выполнить. — Он не слишком меткий, иначе мы бы уже были мертвы. Только не промахнись.

Я кивнула и присела на корточки в конце машины. Вайят отступил назад на несколько футов, давая себе немного пространства. Каждое проносящееся мгновение я ждала что нас прервут — машина ли выедет из-за ряда, или двери лифта со звоном откроются. Все, что угодно, лишь бы положить конец этому глупому противостоянию и/или предложить нашему нападающему заложников на выбор.

Я повернула нож, удерживая лезвие свободно в пальцах, и вытянула левую руку за спину, сжав кулак. Вздох. Выдох.

Стрелок снова рассмеялся — звук походил на удары гвоздей по грифельной доске с оттенком безумия — гораздо ближе, чем раньше. Дерьмо. Я встряхнула левую руку.

Вайят поднялся, вытянув обе руки по бокам и внимательно оглядывая десятки припаркованных машин. Воздух вокруг него потрескивал от энергии и согревал меня снаружи через мою собственную связь с разрывом. Я встала, сердце билось так сильно, что мне казалось, будто моя грудь вот-вот взорвется, и стала искать свою цель.

Он стоял в кузове припаркованного пикапа последней модели, примерно в тридцати футах, целясь в Вайята. Пистолет замерцал, даже на расстоянии было заметно, как он поменял цвет с черного до светящегося серебра. Стрелок завизжал и нажал на курок. Пуля звякнула о цементный пол рядом с ногой Вайята. Он не двинулся с места, просто сжал правой рукой внезапно появившийся пистолет.

Прицелилась, отступила назад, чтобы бросить, и в этот момент он увидел меня. Узнавание шокировало, и я выкинула нож, в то время как он вытащил второй пистолет из-за спины. В последнюю секунду нож изогнулся дугой и вонзился ему в живот на несколько дюймов выше паха. Закричав, он упал. Но ему удалось нажать на курок еще дважды, прежде чем он попал. Мучительный жар опалил мое правое предплечье.

Я бросилась к вопящему стрелку, не обращая внимания на свою рану. Мне необходимо заткнуть ему рот, прежде чем он устроит сцену, которую мы не сможем объяснить. Перепрыгнула через заднюю дверь с меньшей легкостью, чем надеялась, — проклятые длинные ноги — и приземлилась в лужу странно окрашенной крови. Полукровка. Это было совершенно очевидно еще до того, как я успела взглянуть на его бело-черные волосы и опаловые глаза.

Он зарычал и попытался ударить меня по лодыжкам — выживание любой ценой на уровне инстинкта — все это время он держал одну руку над сочащейся раной в животе. Упав на другую руку, он зажал её под левым боком. Ножа нигде не видно. Обнажил свои жалкие клыки — недавно зараженный. Полукровки, которые умудрялись не сойти с ума от инфекционного укуса вампира, лишь к концу второй недели отращивали внушительные клыки. Шишки моего нападавшего говорили примерно о пяти днях с момента заражения.

За клыками я разглядела лицо. Его я видела два дня назад, в подвальной тюрьме. Там я дала ему прозвище Качок. Похожая одежда, похожее дерзкое выражение. Только на этот раз я не за решеткой.

— Соскучился? — я поставила ногу ему на грудь. Он шипел и рычал, но ему было слишком больно, чтобы поднимать настоящий шум. — Может быть, ты и не в курсе, но Товин мертв. Твой босс проиграл.

Даже несмотря на боль, которую он должен испытывать, Качок усмехнулся, а затем имел наглость рассмеяться. Тот же маниакальный смех, от которого у меня чуть раньше мурашки бежали по коже, словно он наслаждался какой-то личной шуткой на мой счет. Я сильнее уперлась ногой в его грудину. Он захрипел, все еще смеясь.

— Осторожнее, Эви, — проговорил Вайят где-то позади меня. Все еще с земли. Я не могла повернуться и посмотреть.

Рядом, приближаясь, загрохотал автомобильный двигатель. Эхом отдаваясь по парковке. Я затаила дыхание. Моя добыча вне поля зрения, но из правой руки у меня текло достаточно крови, чтобы заставить водителя остановиться и заметить нас. С другой стороны, мы в гараже больницы. Может быть, это никого не шокирует.

Машина тронулась с места, поднимаясь на следующий уровень. Опасность едва нас миновала. Я наклонилась, стараясь удержать равновесие на правой ноге и груди полукровки. Тошнотворное дыхание ударило в лицо, а он продолжал хихикать.

— Итак, прежде чем я тебя убью, — предложила я, — не хочешь рассказать, что тут такого смешного?

— У тебя странные представления о том, на кого я работаю, сука, — ответил он.

В моей голове зазвенели тревожные колокольчики, быстро заглушаемые логикой. Он полукровка — не склонный к разумному мышлению или личному планированию — и потому лгал. Никто другой не захотел бы держать меня и Вайята в плену в грязной подземной тюремной камере, пока мои часы не закончатся.

Смех Качка превратился в знакомую ухмылку. — Говорил им, что стоило тебя трахнуть, когда у нас имелась такая возможность.

Мои щеки вспыхнули, а руки задрожали. Бешеный стук сердца колотил по ушам, я перестала слышать. Мир расплылся всего на секунду. Холодная, жирная кожа и слепящая боль ощущаются как театральный занавес, тяжелый и удушливый. И все это снова.

Вскочила, скорее от наплыва воспоминаний, а не потому что испытала их снова, отступила назад и ударила правой ногой по носу Качка. Хрящи хрустнули и затрещали. Из-под моего ботинка хлынула кровь. Смех прекратился

Я отшатнулась, стукнулась ногами об арку колеса и чуть не свалилась с кузова грузовика. Вместо этого ударившись о край, тяжело осела и вцепилась обеими руками в холодный металл. Приходя в себя, прекращая задыхаться от неожиданного… чего? Приступа паники? Черт, это не то, что мне нужно.

Полукровка мертв, его нос я практически вбила в череп. Не самый умный ход в моей новой жизни, но далеко не самый глупый. Кровь стучала у меня в висках. Предплечье пульсировало, и я до сих пор не осмотрела рану. Пуля прошла на вылет, мне просто повезло, что она не попала в кость.

Кузов грузовика качнулся, и Вайят присел передо мной на корточки. Легко накрыл мои колени своими теплыми руками. — Эви?

— Довольно глупо, да? — спросила я. Черт бы побрал мой дрожащий голос. Я убила полукровку. Ну и что, черт возьми?

— Мы оба делали глупости, когда теряли контроль.

В этом и заключалась проблема. Слишком многое поставлено на карту, чтобы позволить себе снова выйти из себя. Мои эмоциональные проблемы должны подождать. Я старалась не смотреть на Вайята. Не хотела видеть ни жалости, ни понимания в его глазах. Сейчас мне не нужна эта его сторона. Нет, мне нужен мой куратор — парень, который посоветовал бы мне привести себя в порядок или просто пойти убиться и избавить Падших от необходимости делать это.

— Мы должны проверить тело, прежде чем оно высохнет, — проговорила я.

Вайят встал и попятился, старательно избегая сочащейся крови, заполняющей трещины и линии кузова грузовика. Кожа полукровки стала почти прозрачной. Я присела на корточки и похлопала его по карманам джинсов — пусто. Никаких карманов на футболке, ничего, что могло бы опознать его или выяснить, откуда он взялся.

— Мне кажется странным, что пареньку, который едва умеет стрелять, дали ствол сорок пятого калибра, — проговорил Вайат скорее себе, чем мне.

— Большая пушка, — согласилась я. Почему-то тот, кто послал его, не подумал дать пистолет, с которым легче справиться, особенно новичку. Качок не задел нас — вроде как, но моя рана стала скорее случайностью — и умер без особого боя. Напрасный пехотинец, если хотите знать мое мнение.

Я схватила его за левую руку, ту, что торчала у него из-под туловища. Нужно перевернуть его на бок, чтобы проверить другие карманы джинсов. Просто увериться, что у него нет…

Тело парня упало на спину, высвободив спрятанную руку и ручную гранату без чеки.

Я вытаращила глаза. — Ты, должно быть, шутишь…

— Ложись!

Вайят врезался мне в живот, отбросив нас обоих назад, за кузов грузовика. Ударной волной от разорвавшейся гранаты нас отшвырнуло на твердую землю волной жара, звука, огня и шипящей плоти. Дышать стало невозможно.

«Я не готова умереть снова», — кричал мой мозг. Образы Джесси и Эш вспыхнули в моем сознании, ожидая меня, и быстро пропали в темноте.