Какого биджуу я теперь волшебник?!

Часть 2. Глава 14. Новые знакомства

2 сентября, 1991 г.

Шотландия, Хогвартс

— Уизли, Рональд! — позвала рыжего к табуретке МакГонагалл.

Тот вышел какой–то слегка зеленоватый, то ли волновался, то ли просто голоден. Поезд прибыл в Хогсмид в десять часов вечера, как и сказала нам та продавщица сладостей. Пока все выгрузились, пока всех первокурсников отвели по темноте к озеру и усадили на лодки — уже было половина одиннадцатого, плыли мы около тридцати минут, то есть добрались до сверкающего огнями замка к одиннадцати. Больше часа было распределение, так что, ещё когда начали подходить к букве «R», я почувствовал, что перевалило за полночь и наступило второе сентября.

Было время немного оглядеться и посмотреть на учителей. Снейп–сенсей выглядел очень недовольным и кидал гневные взгляды на Драко, да и на меня — тоже, а потом ушёл в глухой игнор, видимо, чтобы не палиться о нашем с ним знакомстве перед ребятами и учителями. Драко, когда его крёстный перестал сверлить взглядом, осторожно выдохнул. Это ещё что, у нас впереди встреча со всем ало–золотым факультетом. Я прекрасно помню, как плохо там относились к Гарри.

Хигэканэ — Дамблдор был таким же, как я его помню по колдографиям в газете. Невероятно длинный и кривой носяра, сломанный в двух местах, на котором водружены чуть затемнённые очки–половинки без оправы. Круглые голубые глаза. Длиннющие белоснежные волосы и борода, в конец которой вплетены те самые бубенцы. Странной лилово–синей расцветки одежда и богато украшенный колпак в блёстках, словно он звездочёт из сказки. Сидел Хигэканэ в центре учительского стола на здоровенном золотом троне, который значительно возвышался относительно остальных стульев.

— Гриффиндор! — объявила шляпа Рону.

Мы с Драко переглянулись. Я втайне мечтал, чтобы рыжего отправили на другой факультет, но куда там. Все снова захлопали, словно к ним второй Избранный попал. Рон целенаправленно держал курс на меня, но рядом сидел Невилл, а с другой стороны — Драко. Возле Малфоя–то был свободный стул, но туда Рон явно не хотел. В итоге его дилемма была решена тем, что он сел за стол напротив меня, между своим братом–старостой и Гермионой.

— А когда дадут поесть? — протянул младший Уизли, с голодным блеском посмотрев на пустые тарелки, расставленные перед нами. — Ух ты, неужели они золотые?

— Нет, конечно, — шикнула Гермиона, которая сидела напротив Драко. — Просто позолота. Посуда относительно лёгкая. Тихо, там последнего мальчика вызывают.

— Забини, Блейз! — вызвала МакГонагалл темнокожего паренька.

— О, я с ним в поезде познакомился, — немного оживился Малфой и тихо сказал мне: — Вроде ничего так, чистокровный, интересный и умный парень. На Слизерин хочет поступать…

— Гриффиндор! — через минуту молчания объявила шляпа.

— На Слизерин, говоришь? — ехидно прошептал я. А этот Блейз невозмутимо снял с себя распределительную шляпу, отдал ту МакГонагалл, направился прямо к нам и сел по левую руку от Драко.

— У нас чёртова дюжина первачков, — сказал Перси Уизли прищурившись, поглядывая на Малфоя. — Больше всех в этом году.

— Ага, похоже, Гриффиндор обворовал Слизерин на трёх человек, — прикрыв рот шепнул я в сторону Драко. Блейз тоже услышал и тонко улыбнулся.

— Я подумал, что наследнику Малфой, который показался мне неплохим собеседником и человеком, может понадобиться моя помощь. И это будет неплохо. Не всё ли равно, на каком факультете учиться, если хорошо учиться? — также тихо подал голос Блейз. — Не в этом ли преимущество быть последним в списке, чтобы выбрать, с кем ты хочешь общаться все последующие семь лет учёбы?

Я вытаращился на него. Ничего себе, какой продуманный парень! Впрочем, в его словах и интонации не чувствовалась какая–то жажда наживы или что–то подобное, скорее он с умом подбирал себе друзей. И расчухал весь расклад, пока всех распределяли.

— А ты что ли тоже из этих, из аристократов? — спросил Рон у Блейза, пока директор начал всех поздравлять с поступлением в волшебную школу. Блейз смерил его взглядом тёмных глаз и многозначительно промолчал.

— …Прежде, чем мы начнём наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Всё, всем спасибо, — сказал директор, и я напрягся.

Как–то очень похоже на кодовую фразу, которой пользуются менталисты, чтобы «активировать» заложенные ранее знания или порядок действий. Чем–то вроде такого пользовался знаменитый кукольник Сасори. Делал особые ментальные закладки и печати подчинения в подсознании детей и подростков в своей деревне, и не только в своей, а после произнесения кода они превращались в людей послушных ему. Вместе эти слова вряд ли будут сказаны в таком порядке. Надо запомнить на всякий случай. «Олух, пузырь, остаток, уловка». Остекленевший взгляд Перси, который пялился на учительский стол, меня ещё больше напряг.

— Какой–то он странный, — пробормотал Драко и пихнул меня в бок. — Ты чего не ешь? Говорил, что голоден.

— Да, положить тебе жареной картошки, Гарри? — встрепенулся Перси и строго посмотрел на Малфоя: — Директор Дамблдор гений! Он лучший волшебник в мире!

Может он так себе на лояльность заколдовывает?

На столе «как по волшебству» появились различные блюда с едой. Кувшины с тыквенным соком. Много мяса: гора стейков, свиных отбивных, бекона, сосисок, нарезанный толстыми кусками ростбиф. Из гарниров: варёная и жареная картошка, горох, морковь. Стояли соусники с подливками, кетчупом и майонезом. Тётя Петунья тоже делала воскресный йоркширский «капающий» пудинг из жидкого теста, которое выпекается под истекающей жиром бараниной.

Я поднял взгляд, осматривая снедь и выбирая, что бы съесть, и обмер, потому что сидящий напротив меня Рон ел… нет, не ел, а жрал. На пудинг он сложил отбивных, залил всё подливкой, всё это измельчил до однородной массы и пихал ту в себя, закусывая жареной сосиской. На щеках были подтёки, и жевал он свою еду громко чавкая. Тётя бы в обморок упала от такого зрелища. Я частенько участвовал в конкурсах по поеданию рамена и вообще был довольно хорошо знаком с кланом Акимичи, которые славились габаритами и способностью есть всё время, но это было что–то с чем–то.

— Фто? — заметив мой взгляд, спросил Рон, брызнув частицами пудинга изо рта.

— Рон, — спокойно сказал я. — Никогда больше не садись напротив меня. По крайней мере, пока не научишься есть нормально и с закрытым ртом.

Посчитав разговор оконченным, я, наконец, выбрал, что хочу съесть ростбиф и варёную картошку, и принялся за еду. Драко мелко резал отбивную и аккуратно кушал, ему явно повезло, что Рона от него закрывали высокие кувшины с тыквенным соком. Или он так специально их перед собой поставил?

— Твоя еда неплохо выглядит, — завис надо мной призрак кудрявого дядьки в трико, как у Рока Ли, и со странным воротником, похожем на волнистую тарелку.

Очередная насмешка судьбы: в прошлой жизни я был единственным шиноби, который видел привидений. В детстве и юности жутко их боялся, из–за чего надо мной постоянно потешались друзья. Потом как–то прошёл этот страх. После разрушения Конохи Пейном я помог нескольким призракам обрести покой. А потом, когда мы плыли на остров Черепахи, столкнулся с одним мальчиком–юнгой, который даже не понимал, что он давно мёртв, как и корабль, на котором он всё чистил и убирал, и окончательно понял, что призраков бояться глупо. Как оказалось, все волшебники видят и умеют говорить с призраками, а в замке Хогвартса — большое скопление привидений, когда мы вошли, нам встретилось штук двадцать полупрозрачных мужчин и женщин.

— Благодарю, сэр, — кивнул я. — Вы хотите присоединиться к пиру?

— О, нет, — призрачный дядька вздохнул. — Я не ем вот уже четыреста лет. В еде у меня нет никакой необходимости, но мне её не хватает. Кстати, я не представился. Сэр Николас де Мимси — Порпингтон, к вашим услугам. Я привидение башни Гриффиндор.

— Я знаю, кто ты! — прервал наше знакомство, когда я хотел представиться в ответ, Рон. — Мои братья рассказывали о тебе! Ты — Почти Безголовый Ник!

Кажется, от такой фамильярности призрак оскорбился.

— Я бы предпочёл, чтобы вы называли меня сэр Николас де Мимси! — холодно ответил он Рону.

— А что значит «почти безголовый»? Как это «почти безголовый»? — перебили привидение во второй раз.

Я посмотрел на любопытного светловолосого паренька, которого вызывали как раз перед крепышом-Гойлом, как–то на «F» его фамилия. Как можно быть «почти безголовым», я прекрасно себе представлял.

— Вот так! — дёрнул себя за левое ухо призрак, чтобы показать малоаппетитные подробности. Похоже, что шею ему рубили не менее тридцати раз. Всё так искромсано. Что за мясник с тупым топором пытался отделить ему голову?

Те, кто сунул нос посмотреть, что там за «почти безголовость», побледнели.

— Кого я вижу за гриффиндорским столом? Неужели это Малфой, потомок Арманда Малфоя, которого я знал при жизни? — внезапно оказался у нас с Драко за спиной ещё один призрак, который до этого ошивался возле стола Слизерина.

Грудь и живот призрака покрывали серебристые пятна, как я догадываюсь — это вроде призрачной крови. Что примечательно, кажется, при жизни его ещё и глаз лишили, потому что глазницы были пустыми и там горели зеленоватые мертвенные огоньки. Голос призрака был довольно жутким и хрипящим, словно он говорил, выталкивая из себя кровь. Слышал такое…

— Кровавый барон? — ахнули наши старшекурсники. — Призрак Слизерина подошёл к Малфою!

— Здравствуйте, сэр, — учтиво пробормотал Драко, совсем не обрадованный таким вниманием. — Да, моего далёкого предка действительно звали Армандом…

— Что ж, — Кровавый барон, видимо, понял, что слегка шокировал весь Гриффиндор своей вежливостью. — Как–нибудь я расскажу тебе, каким сорвиголовой был твой предок, мальчик.

— С-спасибо, сэр, — выдавил Драко.

Поздний ужин закончился в половину второго ночи, после весь засыпающий на ходу от усталости факультет собрали в шеренги, и мы потащились в башню Гриффиндора, вход в которую оказался на восьмом этаже замка. Также, по ходу продвижения к ней, выяснилось, что лестницы в Хогвартсе все двигаются, некоторые надо ждать, к некоторым говорить пароль, а то и нажимать тайные рычаги. Портреты и картины, которыми почти сплошь и до потолка были увешаны стены замка, оказались условно живыми. Люди на них не только шевелились, как на колдографиях, но и разговаривали и могли перебираться с одной картины на другую. В общем, впечатлений была масса.

Директор в конце «пира» задвинул про технику безопасности, о начале учёбы, что нельзя колдовать на переменах, хотя всё это нужно говорить с утра, а не когда у всех глаза слипаются. Что–то про то, что какая–то часть коридоров закрыта и там запрещено появляться. Я надеюсь, они знак повесят или ленту оградительную, а то я даже не запомнил где это, да и пока расположения коридоров и крыльев в школе не знаю, куда именно «ходить не надо», а карт нам не выдали. Потом ещё пели гимн и, наконец, отпустили отдыхать. По мне так все эти мероприятия проводить надо на свежую голову, а не после одиннадцати часов в поезде. Что мешает всех покормить, отправить спать с дороги, а утром уже распределять? Организация какая–то хреновая у этих волшебников.

К тому же старшие ученики факультета нас обогнали и ушли раньше, так что мы остались на попечении двух старост — Перси и ещё девчонки.

На восьмом этаже мы подверглись нападению ещё одного привидения, которое левитировало в воздухе костыли. Что интересно, это привидение могло стать невидимым, а когда по требованию Перси показалось, то оказалось непрозрачным: плюгавеньким толстым человечком в цветастой одежде, ночном колпаке и бабочке на шее. Ещё у Пивза — как назвал его Перси — был очень большой рот и крупные зубы, а глаза как маленькие угольки.

Наконец мы остановились перед ростовым портретом крупной женщины в розовом платье, которая попросила у нас пароль. Я даже удивился, надо же.

— Капут драконис, — сказал Перси, и портрет отъехал в сторону, открывая дыру в толстой стене. Сложилось впечатление, что это какой–то пролом от круглого орудия, который впоследствии решили сделать входом.

Мы забрались внутрь помещения, которое Перси обозвал «Общей гостиной». Всё было в ало–золотых цветах.

— Так как у нас пять девочек и восемь мальчиков, то девочки поселятся в женской спальне, а парням полагается две, заселитесь по четыре человека, — сообщил нам старший Уизли. — Ваши вещи, которые вы оставили в поезде, должны принести в комнаты домовики, располагайтесь.

— Я с Драко, Блейзом и Невиллом, — быстро сказал я, сориентировавшись. — Идёмте, ребята!

Невилл, который снова так удобно подвернулся, возражать не стал. Мы оперативно заняли комнату с четырьмя кроватями.

— Прости, тебе придётся занять другую спальню, тут больше нет мест, — сказал я, закрывая двери спальни перед лицом ошарашенного Рона.