Калгари 88. Том 2

Глава 4 Сногсшибательный прокат короткой

Явился Иван-царевич в виде трудного элемента — дорожки шагов и подхватил Жар-птицу. Музыка стала совсем тревожная. Жар-птица словно борется с царевичем, старается вырваться, улететь домой. И всё богатство музыки и балетного сюжета Арина передавала через движения. Дорожка была максимального, четвёртого уровня сложности. С переменами направления движения, переменами рёбер, подпрыжками, твиззлами. И при всём при этом Арина не «ковырялась», как говорят фанаты, спортсмены и тренеры, то есть не мельчила шагами, почти останавливаясь на элементе, не сбавляла скорость в раздумье, что делать дальше. Вся дорожка шагов смотрелась цельно, как монолит. И при этом покрывала всю площадь катка, как и предписывалось правилами, да ещё и на приличной скорости.

Тревожный отрезок борьбы Жар-птицы и Ивана-царевича получился очень эмоциональным. Арина хорошо поиграла лицом на публику, изобразив печальную мину, и заслужила опять аплодисменты одногруппников. Как только музыка сменила темп, закончилась и дорожка шагов. Началась спокойная, размеренная и даже сонная часть балета. Жар-птица вырвалась и улетела, оставив в руке озадаченного Ивана-царевича огненное перо. Иван-царевич сел на траву и печально задумался о своей жизни… И вот как раз в этот момент Арина, сделав две тройки и чоктау, на минимально возможной дуге зашла на лутц. Если сделать заход короче, правильного ребра гарантированно может и не получиться. В современном мире смена ребра при отталкивании судьями карается дорого — до тридцати процентов возможных баллов теряет фигурист при неправильном отрыве. И ставится минусовое GOE. Как обстояло с этим дело здесь, Арина не знала, но всё-таки предпочла прыгать старым способом. И прыжок получился! С хорошей быстрой круткой, выездом на плюсы!

Медленный фрагмент продолжался, и Арина после нескольких твиззлов сделала заход на двойной аксель. С одной стороны, этот прыжок труден, потому что для его исполнения нужна филигранная техника, да и аксель в два с половиной оборота — это уже практически тройной прыжок. Но, с другой стороны, при правильно поставленной технике прыгнуть его можно с минимальными усилиями. Достаточно правильно зайти, чуть притормозить, сменить направление движения, присесть на толчковую левую ногу, сделать сильный мах правой ногой и втянуть тело вслед за ней в крутку, оттолкнувшись ото льда. Вот и сейчас аксель получился идеально, как по учебнику Мишина! При выезде с прыжка Арина заняла красивую позицию почти горизонтально льду, вытянув обе руки перед собой, а свободную ногу горизонтально по ходу движения.

Все прыжковые элементы в программе были выполнены, теперь можно и показать себя во всей красе. Сделав после акселя несколько твиззлов, одновременно взмахивая руками, словно крыльями, Арина исполнила прыжок во вращение. И первой позицией в нём была либела, потом следовала смена позиции в кольцо, а следом — в бильман. Сделав положенное количество вращений, Арина вышла из элемента. В этот момент музыка сменилась на торжественно-величавую, знаменуя конец злоключениям жар-птицы, да и Иван, похоже, победил Кощея и освободил Елену Прекрасную.

После вращения Арина исполнила хореографическую дорожку. Сначала поехала в любимой ласточке, потом перешла в кораблик и следом в кантилевер. Обычно в хореографической дорожке фигуристы и фигуристки использовали две позиции, но Арина всегда использовала три, и это щедро оценивалось судьями.

Осталась совсем малая часть программы. Сделав несколько взмахов руками, изображающих взмахи крыльев, Арина выехала на середину арены и выполнила третье вращение — заклон. И вышел он у неё великолепно. Насчитав положенные восемь оборотов, Арина отпустила правую ногу, которую, ухватившись за конёк двумя руками, держала над головой. Программа формально закончена. После вращения должна следовать финальная поза, такая же, как стартовая, которая должна изобразить вновь вечный сон в зачарованном царстве Кощея. Но время ещё оставалось! Арина вышла из тайминга! И исполнила программу быстрее, чем надо! Следовало заполнить пустое время хоть чем-то, и Арина на ходу импровизировала. Выйдя из вращения, сделала неширокий полукруг по арене, махая крыльями-руками, и перед тем, как прозвучал последний аккорд, она интуитивно почувствовала это и только тогда замерла в финальной позиции.

Секунды три царила полная тишина. Было слышно, как где-то в подсобке гудят мощные холодильные компрессоры, гоняя фреон по системе охлаждения арены. В коридоре несколько раз треснула неисправная лампа дневного света. Потом со всей силы хлопнула дверь — взбешённая Соколовская в гневе выбежала с катка. И тут же раздались аплодисменты одногруппников. К ним присоединился Левковцев, вставший с места и стоя аплодировавший Арине. Раздались приветственные крики.

Арина выложилась на все сто. И скорее не физически, а больше морально. Такого опустошения она не помнила уже давно. Сил не осталось даже на то, чтоб покинуть лёд, и Арина стояла и только растерянно улыбалась. Она сделала! Сделала всё! И уже перед глазами публики, пусть своей, пусть малочисленной, но всё-таки сделала!

Полный прокат соревновательной программы в одиночестве сильно отличался от точно такого же проката, сделанного на публику, пусть даже и немногочисленную, и состоявшую из одногруппников, но которые, по сути, есть те же самые зрители. Только зрители более профессиональные, разбирающиеся во всех нюансах катания, и от бдительного взора которых не скроешь мелкие шероховатости. Наверняка и сейчас были какие-то недочёты. Скорее всего, на дорожке шагов, где могли быть неявные смены рёбер, недокрученные петли или не до конца сделанные основные, засчитываемые правилами, шаги. Элемент в целом казался сделанным и со стороны выглядел чистым и исполненным уверенно, но судьи ставили за него вторые и третьи уровни сложности, вызывая гнев болельщиков, уверенных, что страдающую любимку засудили.

Болельщики на спортивных сайтах и форумах требовали от тренеров подать апелляцию на судейство, однако, естественно, никто и никогда этого не делал. Судейство не оспаривалось, за исключением явных ошибок в подсчёте общей суммы баллов или игнорировании сделанного, пусть и не полностью по правилам, элемента. Наезжать на судей было не принято и считалось моветоном. Фигуристы в интервью на вопрос, не считают ли они судейство предвзятым, могли лишь печально вздохнуть и тонко намекнуть, что судьям, мол, виднее, и развести руками, показывая, что правды, как не старайся, не добиться.

Но фигуристы на следующий день после стартов получали полную распечатку с результатом, где были указаны все элементы с полученными уровнями сложности и коэффициентом GOE за них. И тогда, пересмотрев видео своего выступления, можно было совершенно точно определить, что ошибки-то были. Незаметные глазу болельщика, но хорошо заметные профессионалу. Болельщики по телевизору просто не видели их.

Программы в фигурном катании всегда составлялись таким образом, чтоб фигурист большую часть времени был обращён лицом к судьям. И съёмка для телевидения в большинстве велась с этого ракурса. Но на ледовой арене были и другие камеры, которые снимали прокат с разных ракурсов. Это видео не показывали по телевизору, но в распоряжении судей оно было. И там можно было явственно увидеть огрехи в прокате, недоступные болельщикам.

Однако для нынешних зрителей никаких недостатков в прокате Арины не существовало. Она была для них примером. Эталоном настоящего фигурного катания, когда к высокой технической базе добавляется идеальная артистическая составляющая. И всё вместе это вызывает такой бешеный выплеск эмоций, что нередки были случаи, когда после проката фигуриста зал вставал и аплодировал стоя. У многих текли слезы — такую бурю эмоций вызывал прокат спортсмена.

Очень глубокое впечатление прокат Арины произвел и на одногруппников. Всё очень просто. Они вживую, а не по телевизору, увидели, как катаются настоящие фигуристы, представители спорта высших достижений. А ещё более удивительным было то, что так катается своя, давно знакомая, родная Люська, ещё недавно бывшая неудачницей! И это стало очень мотивирующим фактором в младшей группе Левковцева. Ведь фигуристы увидели, что ничего невозможного нет, если будешь работать долго и на совесть. Результат перед глазами.

Когда Арина подъехала к калитке, её встречала толпа восторженных фанатов, что кричали и размахивали руками. Анжелика обняла Арину за талию и прижалась к ней лицом, не в силах сдержать эмоций. Остальные фигуристки тоже обступили, обняли, показывая восхищение и поддержку.

— Люська, ты гений!

— Лучше этого я ничего не видела!

— Люська — чемпионка! Урааа!

Левковцев, видя развернувшееся веселье, подождал пару минут, но всё таки крикнул по громкой связи:

— Так! Вы что там устроили? Поприветствовали, поздравили, пора и честь знать! Дайте Людмиле отдохнуть. Люда, на сегодня всё! Ты свободна! Можешь идти домой. А мы продолжаем прокаты. На лёд приглашается Анжелика Барышникова, представительница ДЮСШОР города Екатинска. Анжела, мигом на лёд.

Арина, конечно, могла бы пойти домой, но ей, несмотря на усталость, было крайне любопытно, что именно, и как будут катать оставшиеся фигуристы из группы. Это был профессиональный интерес.

Особенно интересно было, как прокатает свою программу малышка Анжелика. Арина в свои 8 лет уже пробовала тройные прыжки на удочке, но в программы ещё не вставляла. Правда, дупель уже, кажется, был, как и все двойные. Катала она тогда в основном под разные саундтреки к фильмам и мультикам, в основном из творчества немецкого композитора Ханса Циммера, музыку которого часто используют в голливудских фильмах и топовых компьютерных играх. Первый тренер Виталина Григорьевна правильно рассуждала, что до ребенка проще донести понятные ему образы, которые он видел на экране и с которыми может себя ассоциировать. Классическая музыка считалась слишком сложной и абстрактной для ребенка. Он не смог бы интерпретировать ее во внятный образ.

У Арины в этом возрасте, кажется, короткая программа была из мультфильма «Король Лев», а произвольная — саундтрек к фильму «Пираты Карибского моря», песнь русалки из части «На странных берегах». Образы понятные, и катала она их с большим удовольствием, приводя в умиление судей и немногочисленных зрителей, в основном родителей фигуристов.

Однако, невзирая на неудобность классики, Анжела каталась именно под неё. Под мелодию, которую Арина примерно угадала. Антонио Вивальди, «Времена года», фрагмент «Весна». Скрипичная секция в этом фрагменте звучала особенно тонко и нежно, показывая оживание природы после суровой зимы, ароматы оттаявшей земли, распускающиеся цветы. Платье Анжелики, розовый атлас и шифон, полностью гармонировали с музыкой, с весенне-цветочной темой. Вивальди был понятен даже совсем юным фигуристам.

Катание у Анжелики, конечно, было ещё даже не юниорское, а на сто процентов детское. Резкие, порывистые движения, лишенные плавности, долгие заходы на элементы, постоянное раздумье, что прыгать и что делать. Но в целом вся программа была исполнена чисто, со всеми элементами. Правда, Арина заметила, что прыжки у девочки получились с явными недокрутами, и в современное время ей порезали бы базовую стоимость чуть не вполовину. Да и вращения она хоть и сделала, но позиции были недотянуты, и почти во всех исполнено по два с половиной, а то и по два оборота. Позиция во вращении засчитывалась судьями, только когда фигурист уже полностью вошёл в позицию и сделал в ней три полных оборота. Многие старались схитрить, исполняя половину оборота ещё на заходе, и половину оборота на выходе, но зоркие судьи видели это облегчение и ставили низкую оценку.

Однако Анжелика была очень довольна, что исполнила без падений программу, и прыгала от радости. Арина посмотрела выступления всех одногруппников, в том числе и троих мальчишек: Егора, Данила и Алексея. Вот уж кому повезло… Без медали не останется никто. Число участников-юниоров равно числу претендентов на пьедестал.

Пацаны исполняли тот же контент, что и девчонки, с двойными прыжками. На тренировках пытались подобраться к тройным, но из всей группы чисто их ещё никто не прыгал.

По наблюдениям Арины, все исполненные одногруппниками программы были однотипные, что и неудивительно, потому что поставлены одним и тем же тренером, Владиславом Левковцевым. Отличалась лишь прыжковая часть и базовые позиции вращений, подобранные под физические возможности спортсменов.

Откатали все прилично, даже для первого разряда. Было несколько падений на прыжковых элементах, но некритичных, здоровье ни у кого не пострадало. Оттого у всех было хорошее, почти праздничное настроение. Недоволен, как всегда, лишь тренер. После проката последней фигуристки Левковцев обогнул арену, подойдя к группе. Кроме Соколовской и Арины, он больше никого не отпускал домой, так как спортсмены, по его мнению, не заслужили такой аванс.

— Так, ребята! Слушаем внимательно! Завтра катаем произвольную программу! Приходим все в соревновательных костюмах! Мальчики, вас это тоже касается! Все молодцы, но могли бы и значительно лучше! Свободны. Ах, да… Забыл сказать…

Тренер слегка задумался, приложив палец ко лбу, как будто вспоминая нечто важное.

— Завтра на контрольные прокаты придут очень важные люди из горОНО и спорткомитета города. Будьте готовы к тому, что кататься придется перед строгими зрителями. Никаких выкрутасов! А сейчас все действительно свободны. До завтра!

В раздевалке в этот день было весело. Радостно от того, что показали себя как надо, что тренировки не прошли бесполезно и есть стимул двигаться дальше. Правда, завтра произвольная, которая намного труднее, но это ж завтра… А сегодня…

— А давайте сходим куда нибудь? Посидим. Отметим удачное начало первенства, — радостно предложила Арина, оглядывая всех одногруппниц.

— Как понять, посидим? — недоуменно спросила Жанна. — Что значит «отметим»?

— Ну, в кафе зависнем, или в ресторане, — ответила Арина, ощупывая деньги в куртке. Вроде бы там должно остаться рубля два-три.

— Куда зависнем? В ресторан? — рассмеялась Жанна. — Нас же туда не пустят! И в школу пожалуются! Ну ты Люська, вообще такая деловая!

— Можно пойти в кафе-мороженое у Детского мира! — заявила Нина, пересчитывая мелочь. — Но… Тренер сказал, мороженое нельзя есть перед стартами!

— А мы и не будем! — решительно ответила Арина. — Мы только попробуем! Или газировки попьём!

С коллективом связь надо было налаживать, поэтому Арина нисколько не смущалась, что для пользы дела можно и мороженое схрумкать. Весёлой стайкой фигуристки выбежали из спортшколы, не обращая внимание на грозные окрики уборщицы. По пути встретили пацанов и соблазнили их тоже на вылазку в город.

— Детский мир! Пойдёмте, сначала туда зайдём! На игрушки посмотрим! — предложил Егор, худощавый десятилетний мальчик в коротком пальтишке и рыжей лисьей шапке.

«Детским миром» назывался большой магазин в центре города, торгующий товарами для детей. Чего там только не продавали! Найти можно было всё, начиная от детских колясок и заканчивая школьной формой. А ещё там лежало море игрушек, на которые поглазеть ходили толпы детей. Ведь, как известно, все игрушки на свете не купить, а охота много чего. Зато в магазин можно сходить на экскурсию и помечтать, что всё это у тебя есть.

Вечерело. Падал лёгкий снег. Город погрузился в фиолетовые сумерки, словно в сказку. И в этом сказочном полумраке яркими огнями горели разноцветные витрины «Детского мира», словно призывая войти усталого замёрзшего путника. Народ толпой заходил и выходил из единственных дверей. Дождавшись, когда на входе стало чуть посвободней, фигуристы вошли внутрь и разбрелись по отделам.

Арина с любопытством ходила и рассматривала, что здесь есть. Было почти всё… Кроме электроники…