Калгари 88. Том 5

Глава 14 КПСС — ум, честь и совесть нашей эпохи!

18 февраля 1986 года, среда. Вечер. Город Екатинск. Синий полумрак наполз на микрорайон «Рабочий посёлок». Зажглись огни в окнах длинных девятиэтажек, пробиваясь через туман лёгкой метели. В квартире номер 162 на девятом этаже дома номер 72 по улице Кирова, царит веселье. Родители смотрят телевизор, Арина же…

— Ма, па! А меня в комсомол приняли! — похвасталась Арина и показала родителям значок и комсомольский билет.

— Так быстро? — удивилась Дарья Леонидовна. — Ты же говорила, что это процесс долгий.

— Не, мам! — заявила Арина. — Меня сам Борис Николаевич рекомендовал! А завтра сказали, что будет собрание в городском комитете партии коммунистов! И я там буду со значком! И в парадной форме! Вот!

— Люся, значит, тебе нужно погладить платье, фартук и белые колготки! — строго сказала Дарья Леонидовна.

— Ну мааа… — промурлыкала Арина и подлезла к маме, обняв её. — Ты же не бросишь меня в беде, ведь правда, мамочка?

— Ох, какая ты хитрюга… — улыбнулась Дарья Леонидовна. — Хорошо. Я поглажу тебе вещи. За это потом попрошу тебя кое-что сделать. Кстати, можешь надеть моё пальто и сапоги, в кроссовках и пуховике идти на такое мероприятие неприлично, а шуба помнёт фартук.

— Спасибо, мам, ты лучшая! — просияла Арина, поцеловала маму и, крутанувшись на месте в пируэте, побежала в свою комнату. Нужно обязательно потренироваться перед сном. Уже несколько дней без тренировки, так можно облениться совсем, но самое главное — легко нагулять вес. В своём времени у Арины дома стояли электронные весы фирмы Tefal, на которых она каждое утро взвешивалась. Такие же весы стояли и у Бронгауза в тренерской. Перед каждой тренировкой было контрольное взвешивание, и не дай бог они покажут превышение веса хоть на 200 граммов от съеденного кусочка торта! Загнобят!

Закрыв дверь, Арина задрала футболку и ощупала поджатый пресс. Кубики выделялись, но под кожей явно прощупывалась прослойка жирка, которой ещё три дня назад не было. «Дерьмо! Так жиром заплывёшь с этими похождениями! Задрали уже!» — уныло подумала Арина. Впрочем, времени на грусть нет. Надо работать. Включила подаренную магнитолу в сеть, поставила кассету с группой «Модерн Талкинг» и занялась силовой тренировкой. Начала с разминки корпуса и длинных мышц спины и пресса. Положив руки на пояс, исполнила простые вращательные движения, потом перешла на наклоны и приседания с усложнениями. Приседала и положив руки за голову, и на двух ногах, и на одной, и с одновременными поворотами корпуса. Постороннему человеку показалось бы, что так невозможно делать, но у Арины Стольниковой получалось! Положив одеяло на пол, легла на него и качала пресс, садясь и обратно опускаясь на спину. Потом из положения лёжа делала разминку ног, крутя велосипед в воздухе, при этом изгибая корпус винтом. Потом положила руки на затылок, подняла тело упором на плечи, из такого положения разводила ноги ножницами, а потом опять сводила в свечку. Напоследок, перевернувшись на живот, стала отжиматься. Не менее пятидесяти раз! На этом силовую тренировку закончила. Так она решила делать каждый вечер.

Под конец тренировки, настал апофеоз всего — растяжка на полу! Отработка продольного и поперечного шпагата. Закончила её проверочными балетными позами, плавно перетекающими из одного в другое — фуэте, арабески, бильманы. Результат не порадовал. В сухожилиях уже ощущалось напряжение, не было прошлой натренированной гуттаперчивости. А прошло всего три дня без тренировок. Завтра будет четвёртый! Если дело так пойдёт… Подготовка к первенству СССР окажется смазана. Надо срочно поговорить на эту тему с Левковцевым. Или ещё с кем-нибудь…

Перед сном Арина снова вспомнила слова тренера. В этом сезоне у неё есть шанс выступить за границей, на юниорском чемпионате мира. Для этого нужно победить на Первенстве СССР, ведь чемпионку страны никто не отстранит от участия в заграничном турнире, это было бы неразумно и неслыханно. А вот со вторым и третьим местом могут возникнуть проблемы. Как и во времена Арины, полный состав сборной команды определяет тренерский совет, который ориентируется на перспективы будущего сезона. Вероятно, в следующем, взрослом сезоне у неё уже появятся зарубежные старты, если она станет мастером спорта на Первенстве. А для этого нужно занимать призовые места. Похоже, предстоящее Первенство станет для неё решающим, от которого зависит вся её карьера…

… Городской комитет КПСС города Екатинска находился в самом центре города, на улице имени Тольятти. Неизвестно, кто распорядился дать центральной городской улице имя итальянского коммуниста, но, судя по архитектуре зданий, находящихся на ней, сделано это было в середине 60-х, когда Брежнев стал генсеком. Это не было удивительно — Леонид Ильич лично сопровождал гроб с телом итальянского компагно из Крыма в Италию. Даже город появился с таким названием, а уж улиц по всему СССР возникла масса. В самых неожиданных местах. Например, в Екатинске. До этого улица носила странное название «25 лет Октября», которое было очень длинным и неудобным для центральной улицы с горкомом партии.

Трёхэтажное здание горкома было построено в стиле «советский модернизм» и даже сейчас, в 1986 году, смотрелось модным и ультрасовременным. Казалось, громадная серая конструкция неправильной формы с острыми углами и длинными окнами, с массивными бетонными контрфорсами по краям, ломаными гранями кровли, взмывающими в небо, висит на толстых квадратных колоннах, отделанных ракушечником. В глубине, за колоннами, виднелись широкие стеклянные двери и огромные окна вестибюля. Над зданием развевался большой красный флаг, чуть ниже его на фасаде большой бронзовый герб СССР, с правой стороны которого находился большой лозунг, отлитый в бронзе «Народ и партия — едины», с левой стороны темнел лозунг «КПСС — ум, честь и совесть нашей эпохи». Флаг и герб СССР на горкоме КПСС ясно говорили, коммунистическая партия — это и есть государство. Это и есть власть.

Со стороны улицы к горкому вела гранитная лестница шириной во всё здание. Именно по ней поднимались член КПСС с 1980 года товарищ Левковцев в длинном чёрном пальто и два члена ВЛКСМ товарищи Людмила Хмельницкая и Марина Соколовская, нарядно одетые, с белыми бантиками в волосах и слегка взволнованные. Таксист на жёлтой «Волге» с чёрными шашечками только что отъехал, высадив необычных пассажиров и получив 50 копеек по счётчику.

По правде сказать, визит этот не был нужен никому. Но первый секретарь горкома Иван Силаев не мог поступить иначе. Чутьём опытного партийного функционера он понимал, что партия должна возглавить и проконтролировать движение народных масс вокруг фигуристок. Существовала шестая статья Конституции СССР о руководящей и направляющей роли коммунистической партии в жизни советского народа, и пустить на самотёк возросшую популярность Хмельницкой и Соколовской было никак невозможно. Тем более, Хмельницкой явно благоволит Ельцин, а это что-то да значит. Поэтому, нужно провести показательное мероприятие. Пусть даже для галочки, но оно должно быть проведено! Разнарядки сверху на этот счёт не поступало, но Силаев решил перестраховаться и показать, что партия народа всегда, круглосуточно бдит, и держит на острие карандаша все вопросы и проблемы в фигурном катании города.

Мероприятие не нужно было и Арине, потому что проводилось во время и вместо тренировки, но, как настоящая спортсменка, она была человеком патриотичным, ответственным и понимала, что без государственной поддержки спорт невозможен, поэтому к таким мероприятиям относилась как к работе. В конце концов, чем эта встреча менее значима президентского приёма в Большом Кремлёвском дворце или патриотического концерта на Красной площади, в которых ей довелось участвовать? Да ничем! Это просто работа!

В вестибюле встретил Редькин, как и обещал. По виду, уже проявлял нетерпение.

— Ну наконец-то! — с облегчением сказал он, чуть не перекрестившись. — Давайте, раздевайтесь в гардеробе, сейчас пройдём в отдел пропаганды и я вам расскажу как и что.

В отделе пропаганды было тихо и сонно. Пачки бумаг, циркуляров и плакатов, грудами лежавших в шкафах, наполняли кабинет запахом пыльной бюрократии. Сотрудники отдела днём разъезжались по предприятиям, и кабинет временно отдали председателю комитета по физкультуре и спорту для проведения вступительной работы с приглашёнными знаменитостями местного масштаба. А работа эта заключалась в том, чтобы донести до фигуристок и тренера, что можно говорить, а что нельзя.

— Садитесь сюда, сейчас коротко введу в курс дела, — Редькин показал на ряд стульев у стены, где обычно сидели инструкторы и секретари первичных ячеек на политинформации. — Долго говорить не буду. Люди вы все взрослые и понимаете, почему вас позвали. Товарищи хотят выразить вам благодарность за вашу работу. И узнать о роли партии в результате, который вами достигнут. Ребята, вы сами понимаете, что без партии и государства мы ни туда и ни сюда, поэтому выразите благодарность. Своими, простыми словами. Ни имена, ни фамилии не называйте. В партии не поощряется культ личности. Коротко расскажите о своих дальнейших планах и пожеланиях в поддержке. Помните, КПСС — народная партия, но всё-таки будьте скромными. Да и в целом, будьте скромными и сдержанными. Если что будет непонятно, лучше так и скажите, что пока не имеете на этот счёт мнения. Если будут спрашивать, нуждаетесь ли в чём-либо, ответите, что ни в чём не нуждаетесь. Все просьбы, пожелания, передавайте директору школы, а он мне. На этом всё. Вопросы имеются?

— Нет, не имеются, — покачала чёрными кудряшками и белым бантиком Арина. — Всё понятно, спасибо большое.

Выглядела она сногсшибательно! Мама постаралась! Чёрное платье с кружевным воротничком, белоснежный идеально отглаженный фартук, на котором гордо горит красный значок ВЛКСМ, и белый бант на взбитых чёрных волосах. И ещё белые колготки! И две медали на шее! Золото и серебро! Платье чуть ниже середины бедра и во времена Арины считалось бы мини, но здесь никто ничего пока не говорил. Так ходили почти все, а многие в школе носили платья и короче, что называются супермини, та же Малькова.

Соколовская со своими белокурыми волосами, голубыми глазами и точёной фигуркой в коротком платье и белых колготках была очень красива и выглядела как эльфийская принцесса! На белом фартуке тоже значок ВЛКСМ, а на шее две медали.

Левковцев одет, как и положено тренеру и воспитателю советской молодёжи, — строгий чёрный костюм, белая рубашка и галстук.

Пока Редькин давал наставления фигуристкам, раздался громкий звонок, приглашающий в зал заседаний.

— Всё! Пора! Звонок дали! — сказал Редькин и поднялся со стула. — Надо идти. Ни пуха!

Зал заседаний находился на втором этаже. Это было монументальное помещение высотой и размером с малый кинозал. На сцене находился длинный председательский стол с рядами микрофонов и небольшая кумачовая трибуна рядом. За столом на обтянутой красным бархатом стене величественно выступал большой… Нет! Просто громадный, от пола до потолка, барельеф с бронзовыми профилями Карла Маркса, Фридриха Энгельса и Владимира Ильича Ленина.

Зал был оформлен в стиле кинотеатра: красные драпировки на стенах, светильники-рожки, похожие на театральные, и большая хрустальная люстра на потолке. Современные сиденья были обиты красным кожзаменителем. На стене, противоположной сцене, тускло блестел огромный бронзовый герб СССР.

Примерно половина зала была занята. Сидели в основном мужчины очень представительного вида, среди них всего несколько женщин. Арина сразу же увидела Соколовского, сидевшего во втором ряду. Вот так да! Отец Марины пришёл, что собственно говоря, было неудивительным. Люди молчали, глядя на стол заседаний и сидящих за ним. В центре, на месте председательствующего, расположился первый секретарь горкома Силаев, вокруг него с одной стороны Редькин, с другой стороны Левковцев и фигуристки. Когда все собрались, Силаев пошёл к трибуне и начал речь. Говорил он как бывалый партаппаратчик, совершенно без бумаги, при этом говорил бегло и ни разу не запнулся, когда сыпал общими фразами.

— Товарищи, хочу поприветствовать вас на торжественном собрании, посвящённом радостному событию. Наши землячки, комсомолки Людмила Хмельницкая и Марина Соколовская в упорной борьбе завоевали золотую и серебряную медали по фигурному катанию. В Свердловске, товарищи! В столице области!

Силаев сделал паузу, чтобы пропустить вялые ожидаемые аплодисменты, потом продолжил.

— Это событие, уважаемые товарищи, является наглядным показателем, что партия и органы городской исполнительной власти идут в тесной связке, в правильном направлении, постоянно повышая уровень физкультуры и спорта в нашем городе, содействуют оздоровлению трудящихся, а это несомненно скажется в борьбе к приближению целей, поставленных перед нами Политбюро и советским правительством.

Тут опять раздались продолжительные аплодисменты, которые Силаев сумел погасить, только подняв руки.

— Однако не будем перетягивать одеяло на себя. Нельзя недооценивать, товарищи, и роль самих спортсменок. Пусть девушки сами расскажут о своих успехах и путях, которыми они их достигли. Давайте девчата, вам слово.

Силаев показал на трибуну и прошел на своё председательское место.

Арина посмотрела на Соколовскую и кивнула ей головой, но та отрицательно качнула головой в ответ. Этим простым незамысловатым перепихиванием они вызвали негромкий смех присутствующих. Соколовская не хотела говорить! Ну что ж… Сами напросились! Арина решительно встала со стула, едва не уронив его, придержала за спинку и прошла к трибуне. Сейчас выступит великий мастер риторики и ораторского дела!

Когда Арина встала за ораторскую трибуну, раздался гром аплодисментов. Арина улыбнулась и подняла руку, призывая к тишине.

— Здравствуйте, дорогие… товарищи! Меня зовут Людмила Хмельницкая. Мне 14 лет, но я уже чемпионка Свердловской области. Это достижение я завоевала в упорной борьбе с сильнейшими фигуристками не только нашей области, но и Томска, Новосибирска, Казахстана и Киргизии…

В этом месте речи Арины раздались очень громкие аплодисменты и даже некие зачатки удивления и восторженных возгласов. Лица присутствующих выражали подлинный интерес! Подождав, пока овации смолкнут, Арина продолжила.

— Было ли мне легко? Нет! Ни капли нелегко мне было! Но я помнила всегда, что я не одна. Что за моей спиной партия, комсомол, пионеры. Рабочие и служащие. Пенсионеры и дети. Мои земляки. За моей спиной великий город Екатинск — оплот обороны нашей Родины. Это всё придавало мне сил. И потому я выстояла, стиснув зубы и собрав волю в кулак. И сейчас перед вами, дорогие товарищи, торжественно клянусь — на предстоящем первенстве СССР постараюсь выступить достойно…

Речь Арины прервали очень громкие аплодисменты, переходящие в овации. Все встали. Через пару минут, дождавшись, когда все сели, Арина опять продолжила говорить.

— Вы знаете, товарищи, я комсомолка и не любительница давать пустые обещания… Поэтому я не сказала вам, что привезу с первенства страны обязательно золото. Потому что я знаю — это очень и очень трудно. Это… Как полететь на Луну! Ведь там соберутся сильнейшие фигуристки со всего Союза. Их одолеть будет почти невозможно. Но мы постараемся. Все вместе постараемся. Я постараюсь. Марина постарается. Мой тренер Левковцев Владислав Сергеевич постарается. И все вы, екатинские коммунисты, горячие борцы за дело Ленина, тоже постараетесь. От каждого из вас я буду ощущать поддержку за тысячи километров! Она будет наполнять меня силой! Больше мне сказать нечего. Извините за сумбур. Волнуюсь…

— Никакого сумбура! — крикнул из зала человек в форме генерала МВД. — Молодец! Всё от души! Ура! Качать бы тебя! Жаль, что девушка!

Собравшиеся в едином порыве встали с мест, и в этот раз не зааплодировали… Запели! Интернационал!

'Вставай, проклятьем заклейменный,

Весь мир голодных и рабов!

Кипит наш разум возмущенный

И в смертный бой вести готов.

Весь мир насилья мы разрушим

До основанья, а затем

Мы наш, мы новый мир построим:

Кто был ничем, тот станет всем'.

Потом выступали Соколовская и Левковцев, их слова тоже вызывали аплодисменты и восторженные крики. Но такого порыва единения присутствующих, какой вызвала Арина, уже не было…