Калгари 88. Том 5

Глава 17 Успешная хореографическая тренировка

То, что смастерила Дарья Леонидовна, походило на обычные тонкие носки с наружной вставкой из шерстяных носков без пятки и пальцев. Получилось аккуратно, учитывая полностью ручную работу. Арина тут же примерила с коньками получившееся приспособление — на ноге двойной носок сидел хорошо и свободно, при этом ботинок уже не болтался, никаких зазоров не осталось. Кажется, план удался. Теперь предстояло проверить результаты своего труда на льду.

— Люся, ты уже два раза должна мне, — в шутку сказала Дарья Леонидовна.

— И что я тебе должна? — подозрительно спросила Арина, шмыгнув носом.

— В воскресенье займёмся бытовыми делами, — решительно заявила мама. — Наведём генеральный порядок в квартире.

— Хорошо, ма! — с облегчением вздохнула Арина. — Всё что угодно, только не резать лук на пельмени!

… Как и ожидалось, в школе все через пару дней забыли, что есть такая знаменитость местного масштаба как Людмила Хмельницкая. Ну есть и есть… Что такого-то… Однако забыли не все.

— Ребята, после уроков собираем макулатуру! — в конце урока заявила классуха, Ираида Семёновна, после того как собрала тетради с сочинениями. — Пункт приёма как и раньше, на заднем дворе, у чёрного входа в столовую. Будут принимать до 16 часов.

— А если кто уже сдал? — спросил кто-то из одноклассников. — Я 20 килограммов ещё до Нового года собрал. Одни газеты!

— Я вам разве не говорила? — недоумённо спросила Ираида Семёновна. — В связи с проведением двадцать седьмого съезда партии, советом пионерской дружины принято решение увеличить норму сбора макулатуры до двадцати семи килограммов. Ребята, нужно отнестись с пониманием!

Прозвучал звонок и заглушил возмущённую реакцию одноклассников на речь классной руководительницы. Однако она не обращала на это никакого внимания, невозмутимо перекладывая бумаги. Лишь когда Арина собралась уходить, положив тетрадь и учебник в портфель, Ираида Семёновна попросила её задержаться на минутку.

— Люда, на педсовете директор сообщил, что тебя освободили от всех внеклассных мероприятий, — сказала Ираида Семёновна, внимательно посмотрев на Арину, словно гадая, кто это так решил. — Я считаю это неправильным в воспитательном процессе, но вынуждена подчиниться руководству. Так что макулатуру можешь не собирать.

— Ясно! Спасибо за информацию! — радостно сказала Арина и пошла из кабинета. Хотела напоследок по привычке пожелать классухе удачного дня, но не стала — это могло быть расценено как… Неизвестно! Реакцию здешних людей на обычные вежливые слова предугадать было сложно. Им даже не нравился самый обычный вопрос о состоянии их здоровья!

… Арине не терпелось испытать новые коньки в деле, но сначала, как и всегда, пришлось заниматься стандартной разминкой. Вчерашняя тренировка, первая после чемпионата, получившаяся полной по объёму, уже сказывалась на состоянии тела. Правда, сказывалась пока ещё негативно — жирок на животе не ушёл, зато мышцы побаливали, слегка залитые молочной кислотой. Это надо было компенсировать вчера вечером, во время вечерней растяжки и фитнес-занятия, но так как вчера всё вечернее время ушло на изготовление носков, то этого не получилось.

— Как ваше состояние? — задал Левковцев дежурный вопрос перед строем фигуристов.

— Нормально! — пискнула Анжелика.

— Так себе… — призналась Арина. — Бедренные мышцы покалывает.

— Это негативное явление, но ожидаемое, — заметил Левковцев. — Сегодня темп тренировки не снижаем. Для разнообразия давайте сегодня разомнёмся общими физкультурными упражнениями, а потом плавно перейдём к силовым занятиям. Начали! Повторяйте за мной. Ноги на ширине плеч, руки к груди!

Прямо в коридоре выстроив фигуристов в ряд, Левковцев встал перед ними и начал делать разминающие упражнения. Сначала разводил руки от груди и резко возвращал их обратно, потом делал взмахи руками вверх и вниз. Следом, положив руки на плечи, стал делать вращательные движения, разминая бицепсы и трицепсы. Позанимавшись пару минут, сказал, чтоб его заменила Соколовская.

— Марина, вставай ведущим вместо меня! Сначала разминайте руки и плечевой пояс, потом поделайте приседания, а следом попрыгайте со скакалкой. Мне же сейчас надо посмотреть, что там мастера делают, — заявил Левковцев и отправился на каток.

Арина подумала, что не зря Левковцев выпросил себе помощника. В её время было просто невозможно, чтобы один тренер вёл и группу самых маленьких фигуристов, и группу мастеров спорта, и группу юниоров. А ведь он вёл ещё и группу здоровья из возрастных любителей, которые занимались по вечерам за деньги. Рабочий день Левковцева занимал двенадцать часов пять дней в неделю. Так и с ума сойти можно… Конечно, это всё оплачивалось дополнительной ставкой и двумя неделями к отпуску за ненормированный рабочий день, но всё равно… Человек не железный… Во времена Арины на такое количество занимающихся было бы минимум 3 человека плюс отдельный хореограф.

— Хмельницкая! Что задумалась? Мух ртом ловишь! — строго спросила Соколовская, передразнивая тренера. — Ноги в руки и начали! И раз, и два, и три! Сдохни, но тренировку проведи! Сломай ногу назад, но выиграй хренов чемпионат!

Одногруппники стали посмеиваться над специфическим юмором Соколовской, и прекращать разминаться, думая, что настала небольшая юмористическая пауза, но Марина грозно нахмурилась и сказала, чтоб не отвлекались, а то даст всем по шее. И вот фиг знает, то ли шутит, то ли нет, поэтому спортсмены продолжили разминку, решив не связываться с вреднюкой.

Позанимавшись ещё десять минут, Соколовская велела всем идти в тренажёрный зал и рассадила группу по снарядам. Арина предположила, что сама она заниматься не будет, но нет. Соколовская предупредила всех, что она всё видит, и пожалуется тернеру, если кто-то будет сачковать, заняла велотренажёр и поставила среднюю скорость. Арина, как всегда, начала с беговой дорожки. После дорожки переключилась на торс-машину — жирок с живота надо было убирать. Провела на этом тренажёре двадцать минут, потом устроила пятиминутный перерыв.

После торс-машины перешла на спиннер, а после него — на шведскую стенку и турник. Почувствовав, что уже достаточно, тело начало уставать, прекратила тренировку. Как раз в это время пришёл Левковцев, порядком задержавшийся.

— Ну что, бандиты? Как ваши дела? — весело спросил он.

— Нормально дела, — вежливо ответила Арина. — Я уже устала.

— Сделай ещё один подход на торс-машину! — велел тренер. — На пять минут. Почувствуешь, что сильно устала, прекращай.

Арина уныло кивнула головой и пошла опять на снаряд. Заниматься уже не хотелось. Однако именно тогда, когда тренировка выходит за пределы уровня комфорта, и начинается настоящий прогресс. Арина об этом, конечно же, знала, поэтому ничего не сказала тренеру.

Однако рано или поздно всему приходит конец и Левковцев решил, что на сегодня хватит занятий ОФП. Пора приступить к хореографии.

— Все в хореозал! Мальчишки, захватите магнитофон кто-нибудь и кассеты!

Магнитофон в хореографическом зале не оставляли — всё-таки ледовый, как и ДЮСШОР, это проходной двор, и оставлять ценную вещь стоимостью средней зарплаты не стоило.

Левковцев поставил магнитофон на тумбочку, сунул в подкассетник кассету с надписью «Русская классическая музыка», включил сборник программ под классику и велел приступить к занятиям:

— Начинаем с растяжки на станке!

При таком солидном музыкальном сопровождении провинциальные фигуристы почувствовали себя словно учащиеся столичного балетного училища. Музыка настраивала на торжественность и плавность движений. Арина положила правую ногу на поручень, и стала прижимать к ней корпус, стараясь достичь максимального сближения. Это было очень важно. В таком положении выполнялись вращения в позиции «карандаш». У Арины они выходили идеальными, что происходило от усердных занятий именно на станке. Занятий практически изнуряющих и слишком неприятных. Фигуристы эти занятия в хореографическом зале крайне не любили по этой причине. Но в соревновательном прокате сразу было видно, кто хорошо занимался в зале, а кто гнал дуру — у тех, кто не филонил, были идеальные позиции во вращениях и очень красивые спирали, что щедро оценивалось судьями. Да и в целом катание фигуристов, не забивающих на хореографические занятия, смотреть было намного интереснее, их выступления вызывали больший отклик у фанатов. Всё это положительно сказывалось зрелищности и красоте программ, а следовательно, и на популярности и востребованности.

Уже через пять минут Арина почувствовала, что сухожилия и суставы начали побаливать. Теперь для того, чтобы потянуть ноги в правильное прямое положение, приходилось приложить определённые усилия, в то время как перед чемпионатом ноги в шпагат вытягивались абсолютно без всяких затрат. Арина опять вернулась в состояние растяжки месячной давности. Впрочем, это не было критичным. Явление вполне рабочее, и при правильной постановке тренировочного процесса наверняка преодолимое.

— А теперь первым номером приглашается Людмила Хмельницкая! — заявил Левковцев. — Люда, начинай с классики. Итак, арабеск номер один, два, четыре, три и пять. Делай в небыстром темпе.

Арина встала в балетную позу «арабеск» номер один — правая нога опирается на носок, левая откинута назад под углом в 100 градусов от пола, правая рука выброшена вперёд и вверх, левая рука откинута назад и почти касается левой ноги. Да, выглядело сногсшибательно! Правда, Арина при такой достаточно простой позиции ощутила боль и натруженность в суставах, а вот Соколовской, судя по всему, было хорошо. На лице у неё блуждала лёгкая улыбка. И было отчего! Соколовская в программе часто делала такой же выезд из дупеля! Наверное, эта позиция вызвала у неё приятные воспоминания.

Арабески являлись очень важными позициями в фигурном катании — позиция во вращении «либела» происходила из них, да и практически все переходные шаги в фигурном катании складывались из арабесков в разных вариациях, у которых был один общий знаменатель — стояние на одной ноге, со второй ногой, отброшенной назад, и руками, принимающими положение некоего полёта. Поза сама по себе выглядела воздушной. Даже в статичном варианте.

— Ребята! Тянем ножки! — сказал Левковцев. — Силы не экономьте!

«Арабеск номер один» плавно перетёк в «арабеск номер два». От первого он отличался тем, что корпус был развёрнут в другую сторону, и вперёд была выброшена левая рука, а правая назад. Потом Арина поменяла опорную ногу, и получилась позиция «арабеск номер четыре». При смене положения рук «вперёд» на «назад» получилась позиция «арабеск номер три». И, наконец, последней позицией в тренировке был «арабеск номер пять», который как две капли воды походил на хорошо знакомую ласточку — опора на носке левой ноги, правая откинута назад, а руки разведены в стороны.

Арина переходы между позами делала медленно, чтобы одногруппники успевали принимать их. Левковцев при этом ходил между рядами фигуристов и подправлял кому положение рук, кому ног, делая их то выше, то ниже, или корректируя положение в сторону. Или выгибал спину, выпрямлял шею. Правильно фиксировал положения пальцев рук — они не должны быть прямые как палки. В пальцах должно быть изящество бутона лотоса. Это было очень необходимо — настоящая тренерская работа. Фигуристы не могли со стороны оценить, правильно или нет они делают, и тренер выравнивал каждую позицию до классической.

Когда по несколько раз перебрали все позиции, Арина решила показать группе, как надо делать их в быстром движении. Под быстрые аккорды фортепианного концерта Рахманинова, Арина быстро меняла позиции, одну на другую, и так несколько раз. Это выглядело очень зрелищно!

— Повторяйте за мной! — крикнула она группе.

Повторение на такой скорости большинству одногруппников доставалось с большим трудом. Всем, кроме Соколовской. Марина делала все позиции играючи. Но и у одногруппников стало получаться кое-что. Они делали все позиции, могли делать чисто, но очень медленно, а в фигурном катании важна быстрота и хороший темп исполнения элементов. У фигуриста просто не было времени медленно менять позиции в прокате. Он начинал их делать быстро, с непривычной для себя скоростью, и неизбежно скатывался в мастерстве исполнения.

— А теперь немного балета! Делайте за мной! — весело крикнула Арина. — Только освободите центр!

— Все к правой стене! Встаём в очередь! — велел удивлённый Левковцев, гадая, что же за импровизацию задумала Хмельницкая.

Хмельницкая задумала короткий классический балетный участок. Замерев в позиции «арабеск номер пять», Арина сделала несколько пируэтов «фуэте» прямо из этой позиции, поднимаясь и опускаясь на правом носке, при этом отводя в сторону левую ногу и касаясь ей опорной ноги в районе колена. При «фуэте» допускалось любое положение рук, это делало пируэт очень вариативным и позволяло украсить танец в любом стиле. Арина мудрить не стала, руками приняла классическую балетную позу — руки подняты вверх и кистями касаются друг друга над головой, изображая окружность.

Сделав «фуэте», неожиданно сделала серию быстрых шагов «пасс де буре» в сторону освобождённого одногруппниками места и там исполнила «жете» — практически тот же самый шпагат в воздухе, прыжок, который фигуристы вставляют в хореографические дорожки. Приземлившись с «жете», тут же опять исполнила несколько «фуэте» и наконец замерла в позиции «арабеск номер один».

Быстро и мастерски исполненная связка из балетных шагов вызвала у одногруппников ожидаемую реакцию — бурные аплодисменты и громкие приветственные крики. Казалось, Хмельницкая уже ничем не может удивить, но она чем-нибудь удивляет каждый день.

— Ребята! Делайте так же! — строго сказал Левковцев. — Кто не может сделать или почувствует, что связка не получается на каком-то этапе, бросайте сразу же, не мучайте себя и не портите своё здоровье!

Естественно и ожидаемо, что очень хорошо получилось у Соколовской. И получилось неприлично легко, что немного укололо Арину. Она поняла, что Марина может кататься с такой же чистой классической хореографией, что и она. Может, но не хочет. Но присутствие у неё такого навыка говорило, что Соколовская в любой момент может поставить классическую программу и будет смотреться в ней очень выигрышно.

У других одногруппников связка получалась с разной степенью чистой исполняемости. И по этой чистоте исполняемости можно было судить о правильности выставленных оценок на чемпионате города. Муравьёва вполне ожидаемо исполнила всю связку быстро и чётко, немного отстав в изяществе от Хмельницкой и Соколовской. Авдеева и Потапова нагрязнили, но несущественно, сбив только прыжок «жете» и оконечные «фуэте». Барышникова исполнила связку по-детски медленно и коряво — мастерство ещё было не отработано. Парни сделали по скорости хорошо, но позиции рук и растяжка ног выглядели плохо. Арина сама не желая этого, устроила негласное соревнование в хореографии, в котором выявились реальные навыки группы.

— Ну что ж… — подвёл итог исполнения связки Левковцев. — Проблемы во всей красе, как говорится… А проблемы надо решать, иначе они потом повлекут другие проблемы. На сегодня занятия хореографией закончены. Объявляю отдых двадцать минут и добро пожаловать на ледовую тренировку. Жду вас на катке.

После своего экспромта Арина ощутила сильную усталость — действительно, поработала на славу. А теперь предстояло опробовать новые коньки. И опробовать уже по-настоящему…