Капитан Крюк. История потерянного мальчишки

ГЛАВА XII Курс на Нетландию

Поднявшись на борт корабля, Джеймс первым делом прошёл в каюту полюбоваться новым камзолом и шляпой перед зеркалом. Наконец-то он выглядел как подобает капитану. Он сделал, как просила Люсинда, и помог матери сохранить дом, а теперь его ждало фантастическое путешествие. Ему было совестно, что он не поговорил с матерью, но он слишком долго искал путь в Нетландию.

Перед отплытием ему предстояло сделать кое-что ещё: призвать Люсинду в волшебном зеркале. Она велела сообщить, когда он покончит с делами в Лондоне, чтобы передать ему средство, которое перенесёт его в Нетландию. Джеймсу не верилось, что всё это происходит по-настоящему. Руки дрожали, когда он подошёл к столу, отпер ящик и выдвинул его. Лицо Люсинды уже поджидало его в отражении.

– Пресвятая дева, обязательно здесь таиться?

– Здравствуй, Джеймс. Ты продал содержимое ящика, за исключением зеркала и железного будильника, как мы просили?

– Да, – ответил он. – Но я не понимаю, зачем было оставлять будильник.

– Чтобы не терять счёт времени, конечно, – произнесла она, смеясь. – Вижу, ты купил малиновый камзол, прямо как написано в Книге сказок. Он будет отлично смотреться с золотыми пряжками, которые тебе подарил Чёрная Борода.

– Так я в самом деле есть в книге? Откуда вам известно про обувные пряжки? – спросил Джеймс, жалея, что не додумался прочитать свою историю прежде, чем продать книгу лавочнику.

– Да, твоя история началась задолго до того дня, когда ты выпал из коляски, – ответила она, улыбаясь. – Мы наблюдаем за тобой с тех пор. – Джеймс слышал смех сестёр Люсинды на заднем плане, но, как и прежде, не видел их.

– Цирцея говорила, что вы наблюдали за мной ещё до моего рождения, но я не понимаю, как такое возможно, – сказал он, глядя Люсинде в глаза, вдруг наполнившиеся гневом.

– Теперь, когда Цирцея правит Мёртвым лесом, то говорит одними загадками. Она заплутала в тумане времени и потеряна для нас, хотя пока этого не понимает, – сказала Люсинда. Её сёстры смеялись в зеркале, невидимые взгляду. Казалось, Люсинда прислушалась к словам одной из них.

– Где же твои сёстры? Я их слышу, но вижу только тебя, – произнёс Джеймс, не сдержав любопытства.

– Цирцея не сказала тебе, что она с нами сделала? Если ты желаешь узнать о её позоре, пускай она расскажет тебе сама, – ответила Люсинда.

Голос прозвучал глухо, и его не сопровождал смех. Джеймс не мог себе представить, чтобы Цирцея сотворила что-либо, что навлекло бы на неё позор и навредило бы тем, кто ей дорог. У него вдруг потяжелело на сердце от того, что он её предал.

– Вижу, наша дочь очаровала тебя, Джеймс. Это правда – её намерения самые благие. Она слушает сердце и поступает так, как считает правильным. Вот только мы всегда делали то же, и куда это нас привело? Мы здесь, в заточении, между жизнью и смертью. Не забывай, что Цирцея – это мы, а мы – это она, – сказала Люсинда.

Джеймс не нашёлся что ответить. Разговоры о личном вызывали у него неловкость, а в последнее время их состоялось немало. Его начали утомлять загадки и недомолвки ведьм. Ему не терпелось отправиться в путь. Он устал беседовать с Люсиндой и хотел перейти к сути, но не желал давать ведьме ещё один повод на него сердиться.

– Полагаю, тебе интересно, где мы припрятали волшебство, которое приведёт тебя в Нетландию? – спросила она. – Просто проверь карман.

– Это ещё что за штучки? – спросил Джеймс.

– Волшебство там, в твоём кармане, – сказала Люсинда, вновь улыбаясь.

Джеймс сунул руку в карман и обнаружил стеклянный пузырёк с пробкой. Внутри сверкала пыльца.

– Этого достаточно, чтобы доплыть до Нетландии? Вот этой пыли? – спросил он, глядя на крохотный пузырёк. – И он лежал в кармане плаща всё это время? Я чуть не купил этот камзол ещё до нашей встречи.

– Знаем. Он пробыл в лавке, ожидая тебя, все эти годы с тех пор, как мы попросили Чёрную Бороду отнести его туда, – пояснила Люсинда со смехом, который не отразился на лице (по всей видимости, смеялись её сёстры).

– Вы попросили Чёрную Бороду отнести его туда? Почему тогда он просто не сказал мне, где искать пыльцу? Зачем было отправлять меня в это бессмысленное и возмутительное путешествие? – Джеймс почувствовал разочарование, словно его водили за нос с самого начала. Он ощутил сокрушительный вес предостережений Цирцеи и тут же отмахнулся от них и поднимавшегося страха.

– Чёрная Борода не знал, что пузырёк в кармане. Он просто выполнял поручение в обмен на своё желание. Знай он, что с пыльцой в пузырьке можно добраться до Нетландии, уверена, он бы тебе сказал. Он любил тебя как сына, Джеймс, сына, о котором он всегда так мечтал, сына, которого мы ему подарили, – сказала Люсинда.

– О чём это вы? – спросил Джеймс, вызвав у Люсинды новый приступ безумного хохота.

– Тебе известно, что Чёрная Борода похитил наши сокровища, но ты не знаешь, с какой целью он к нам шёл. Он мечтал о сыне или о том, кто его заменит. И мы дали ему желаемое: тебя. Взамен он отнёс плащ в лавку на Итон-сквер.

– Хотите сказать, он прожил жизнь в страдании, не ведая покоя, только затем, чтобы умереть, едва обретя сыновью любовь? Вы злая женщина, Люсинда. Я очень сожалею, что заключил с вами сделку.

– У тебя не было выбора. Это было предначертано. Чёрная Борода похитил наши сокровища, и мы обрекли его на вечное существование. Не сделай мы этого, он никогда бы тебя не встретил и не отправил к нам, чтобы мы показали дорогу в Нетландию. Всё сложилось как нельзя лучше, не находишь? – Люсинда выглядела весьма довольной собой.

Джеймс снова пожалел, что не сохранил Книгу сказок или не попросил Цирцею поведать его историю. Со дня, когда он выпал из коляски, Джеймса словно направляли по дороге, которая должна была привести к мечте. Однако теперь он понял, что это сестрички строили на него планы и управляли его жизнью, словно руками самой судьбы. Возможно, ему стоило прислушаться к предостережениям Цирцеи, Джеймс вдруг испугался, что она говорила правду.

– Моя дочь ничего не смыслит в судьбе, – произнесла Люсинда, читая мысли Джеймса. – Она полагает, что судьбу можно исправить, хотя любое её изменение привело бы к разрушению всей истории. Ты видел, какая она измученная, печальная и усталая от того, что пытается переписать судьбы, которые уже предопределены. Однако мы усвоили за долгие годы разочарований и упадка, что делать этого не стоит. Это наш с сёстрами долг – следить за тем, чтобы события шли своим чередом. Ты получил подарок, Джеймс. У тебя есть возможность отыскать Нетландию снова. Неужели ты поддашься страху и так и не осуществишь свои мечты и сокровенное желание, отправившись в Нетландию? – спросила она с на редкость серьёзным и спокойным видом. В этот момент Джеймс понял, как эта женщина может приходиться Цирцее матерью.

– Как ей пользоваться? – спросил он, поднося пузырёк с пыльцой к фонарю, чтобы как следует разглядеть. Он зачарованно смотрел, как пыльца мерцает на свету, танцуя во флаконе, словно ей не терпится очутиться на свободе. В этот момент он решил: от судьбы не уйдёшь; он отправится в Нетландию любой ценой и осуществит своё заветное желание.

– Высыпь её на ладонь и сдуй на паруса. Остальное доверь волшебству. Просто следуй за второй звездой справа и плыви до самого утра. – Люсинда посмотрела на него прищурившись. – Чувствую, у тебя есть вопрос, Джеймс. Он как-то связан с моей дочерью.

– Думаете, она сильно обидится на меня за то, что я не сдержал слово?

– Оставь Цирцею мне, – ответила Люсинда.

– Но ведь она королева мёртвых, – заметил он, всей душой сожалея о предательстве. Однако сделанного не воротишь. Цирцея сказала, что исполнить главное желание Джеймса, то, что скрыто в глубине его души, то, чего он жаждал даже больше, чем очутиться в Нетландии, не в её власти. Однако он продолжал чувствовать вину за то, что подвёл её и Чёрную Бороду, пускай и помог при этом матери.

– Цирцея, может, и королева мёртвых, но я её мать, и те сокровища принадлежали мне, а не ей или Чёрной Бороде. И я распоряжусь ими по своему усмотрению. Забудь про мою дочь; от неё ты не получишь желаемое. Теперь иди. Отправляйся в Нетландию и возвращайся с Динь-Динь, чтобы начать жизнь, о которой всегда мечтал, – сказала Люсинда, улыбаясь.

Джеймс глубоко вдохнул и ещё раз оглядел себя в зеркале на стене каюты. Его волосы заметно отросли за время, проведённое в компании Чёрной Бороды. А ещё он обзавёлся щёгольскими усами: длинными и заострёнными. Оставался последний штрих: золотые обувные пряжки. Те, что ему подарил Чёрная Борода. Когда Джеймс держал их в руках, ему становилось не по себе, но он скучал по Чёрной Бороде, и ему казалось, что, надев их, он берёт друга с собой в это важное путешествие.

– Чёрная Борода говорил; что на пряжки вы не наложили проклятие. Это так? – спросил он, доставая их из кармана.

– Клянусь душами сестёр, мы не наложили проклятие на пряжки, – ответила Люсинда. Прежде, чем он смог спросить что-либо ещё, она исчезла в отражении.

Когда Джеймс прицепил пряжки, его охватило то же дурное предчувствие, что и в момент, когда Чёрная Борода сделал ему подарок. Он глубоко вдохнул и посмотрел на обувные пряжки. Теперь его охватил такой животный ужас, что ему захотелось разбить пузырёк с пыльцой фей. Он не понимал точно, что испытывает. Это ощущение было инстинктивным – нечто глубоко внутри него подсказывало, что он совершает ошибку: нужно отказаться от плана. Как вдруг он вспомнил слова Чёрной Бороды: «Путь к мечте может казаться пугающей авантюрой из-за страха, что ожидания не оправдаются».

Джеймс решительно отринул сомнения, отвернулся от зеркала и, театрально взмахнув полами камзола, покинул каюту, чтобы пуститься наконец в приключение. Он изгнал из сердца любые тревоги и опасения. Он был готов.

Джеймс сжимал в ладони пузырёк с пыльцой фей, стоя на палубе «Весёлого Роджера». Полная луна ярко светила в небе, сверкая над ослепительно мерцающим Лондоном. Он никогда не видел ночи прекраснее. Небо блестело звёздами, и его сердце забилось чаще при мысли о том, куда он направляется – в Нетландию, страну среди звёзд. Казалось, будто его зрение стало острее. Он точно не знал, пыльца фей ли тому причина, но всё вокруг словно выглядело отчётливее, а происходящее стало казаться весомее и значительнее. Возможно, это потому, что он наконец держал путь в Нетландию. Или, быть может, дело было в витавшем в воздухе волшебстве. Как бы то ни было, сейчас, сбросив оковы прежней жизни, он чувствовал себя по-настоящему живым. И мог отправиться куда пожелает, не испытывая вины перед семьёй. У него теперь были обязательства только перед Люсиндой: поймать и вернуть для неё Динь-Динь. Ничтожно малая цена за то, чего он жаждет так горячо.

Ничтожно малая цена за чудесную жизнь.

– Насколько сложно поймать фею? – произнёс он, высыпая пыльцу фей из пузырька на ладонь. Он глубоко вдохнул, а затем сдул золотое мерцание на паруса. Плывя волшебным образом по ветру, сверкающая пыльца вихрем поднялась в ночи, придав парусам блеск. – По местам, джентльмены, мы направляемся в Нетландию! – крикнул капитан, указывая в небо, где сверкающая пыль смешалась со звёздами.

Корабль поплыл вперёд, затем набрал высоту, ведомый волшебством.

– Курс на вторую звезду справа! – крикнул он Скайлайтсу, державшему штурвал. Джеймс стоял на палубе, любуясь видами. Их окружали облака; казалось, луна заняла собой всё небо. Полы камзола Джеймса развевались на ветру. Они поднимались всё выше и выше, и у него полегчало на душе. Словно чем ближе становилась для него Нетландия, тем меньше его тянули заботы и печали, давившие на него, когда он был в Лондоне (да и во Многих королевствах, если на то пошло). Он снова почувствовал себя молодым и свободным. Ещё никогда в жизни его не переполнял такой восторг. Джеймс и не заметил, что наступило утро. Для него это случилось совершенно неожиданно. И ещё более неожиданно раскинулась под ним Нетландия. Капитана охватило счастье, когда он увидел её с такого ракурса. У него перехватило дыхание. Наконец-то он дома!

Спустя несколько мгновений корабль опустился на воду в лагуне, возле которой играли Потерянные мальчики. Это было всё равно что увидеть старых друзей, сердце радостно подскочило в груди. Пират метнулся к правому борту, широко раскинув руки, словно желая обнять старых приятелей.

– Друзья мои! Я дома! – Джеймс был так счастлив вернуться сюда, видеть знакомые лица такими весёлыми, такими свободными от забот, которые носят в своих сердцах взрослые. Ему с трудом верилось, что он наконец очутился здесь. – Эй, юноши на суше! – Джеймс не мог сдержать радости. – Во что играете сегодня? Можно к вам присоединиться?

– Прочь отсюда, пират! Никакие мы не юноши! – отозвался Питер, на лице которого было написано возмущение.

– Мы с тобой старые друзья. Не поприветствуешь меня как подобает? Ты, конечно же, помнишь меня, Питер? – спросил Джеймс. Он улыбнулся, ожидая, что старый друг вот-вот его вспомнит.

– Не имею привычки водиться с пиратами, – сказал Питер, презрительно фыркая. – Почему бы тебе лучше не попытаться украсть чьи-нибудь сокровища? Вы когда-нибудь слышали, чтобы пират напрашивался в друзья? – обратился Питер к своим сорванцам, и Потерянные мальчики отвлеклись от своего занятия и засмеялись.

Фокси, Кролик, Скунс и Близнецы разместили Кабби в гигантской рогатке и собирались отправить его в полёт через лагуну.

– Ну же, убери корабль с дороги, мы тут хотим запустить Кабби! – сказал Скунс.

– Угу, убирайся отсюда! Ты портишь нам игру! – воскликнул Кролик.

– Ага, кто тебе вообще разрешил плавать в нашей лагуне? – произнёс Фокси, показывая Джеймсу язык.

– Неужели ни один из вас меня не узнаёт? Быть не может, Питер! – сказал Джеймс, остро ощущая взгляды своей команды; он выглядел глупо.

Джеймс не замечал Динь-Динь на плече у Питера, пока не увидел, как она шепнула ему что-то на ухо, от чего Питер удивлённо выпучил глаза.

– Это правда ты, Джеймс? – спросил он, меняясь в лице и округляя глаза. – Я тебя не узнал, ты так постарел, – добавил Питер. Он рассмеялся, запрокинув голову и широко открыв рот. Джеймс помнил его именно таким.

– Не говори с ним; Питер. Он взрослый! – сказал Кролик.

– Ему нельзя доверять! – добавил Кабби. – Он портит нам игру!

Джеймс не понимал, почему старые друзья оказали ему такой приём. Он наконец здесь, а Питер и Потерянные мальчики его ненавидят.

– Динь говорит, что тебе нельзя доверять. Думаю, она права! – сказал Питер. Не успел Джеймс на это ответить, как из-за его спины показался Сми, встревая в разговор.

– Могу вас заверить: на господина Джеймса можно всецело положиться и его намерения самые дружественные. Я знаю его с самого детства и абсолютно убеждён, что он мечтал об этом дне всю свою жизнь.

Питер посмотрел на Сми прищурившись, затем перевёл взгляд на Джеймса, взвешивая их слова.

– Продолжай, – произнёс он. Было непонятно: Сми заинтриговал Питера и вызвал у него интерес или Питер просто выставляет его на посмешище. В любом случае Джеймс был рад, что Сми удалось завоевать внимание Питера.

– А если я скажу, что через три ночи мы устраиваем грандиозное пиршество и вы с Потерянными мальчиками на него приглашены? У нас будут музыка, еда, танцы и игры. Составите нам компанию? – спросил Сми, улыбаясь. Джеймс счёл идею гениальной и пожалел, что сам до этого не додумался.

– Еда и игры, говоришь? – спросил Питер, уперев руку в бок.

– О да! Наивкуснейшие блюда, которые вы когда-либо пробовали. Сми – превосходный повар, – заверил Джеймс.

– А торты будут? – спросил Кабби.

– А желе? Желе будет? – полюбопытствовал один из Близнецов.

– Как насчёт конфет? У вас есть шоколад? – поинтересовался Фокси.

– А шоколадный торт? Шоколадный торт будет? – спросил Питер.

– Да, друзья мои, самый большой шоколадный торт, который вы когда-либо видели! Прошу, составьте нам компанию. Обещаю, эту ночь вы не забудете, – сказал Джеймс, улыбаясь.

– Отлично. Тогда до скорого, – произнёс Питер с озорной ухмылкой.

– Замечательно! Кстати, Динь-Динь, ты тоже желанный гость. Очень надеюсь, что ты к нам присоединишься, – сказал Джеймс, отвечая на улыбку и прикидывая, как же ему похитить фею.