Карта монаха

Глава 42

Датчик на баллоне показывал, что воздуха осталось на три минуты. В углу дисплея помигивал красный индикатор. Отложив баллон, Майкл уставился на мелкие набегающие волны внутри резервуара. В десяти футах под поверхностью яростно бушует вода. Спуститься туда для них — верная смерть.

— Мы будем глотать воздух, как скаковая лошадь, которая берет крутой подъем.

— А может, попробовать дышать поверхностно, а на какое-то время вообще задерживать дыхание?

— Мы израсходовали почти весь воздух, когда поднимались со дна трубы сюда. По моим расчетам, отсюда до поверхности примерно такое же расстояние, и на преодоление его потребуется столько же усилий. — Майкл огляделся. Светящиеся палочки постепенно угасали. — С какой стороны ни подойди, нам в любом случае понадобится гораздо больше воздуха, чем у нас есть.

— А нельзя как-нибудь наполнить баллоны здесь?

Майкл отрицательно покачал головой. Его досада усиливалась; он преодолел столько трудностей только для того, чтобы застрять тут. И все же не в его правилах подводить тех, кто на него надеется, не говоря уже о себе самом. Он погрузился в раздумья, пытаясь найти ответы на вопросы. Может быть, все-таки есть способ пополнить запасы кислорода здесь? Нет. И даже если он возьмет оба баллона и попытается добраться до поверхности в одиночку, с тем чтобы там прихватить компакт-баллон и вернуться за Сьюзен, все равно воздуха ему хватит только до половины пути. При любом раскладе им не хватает воздуха, чтобы подняться наверх, преодолевая засасывающую силу потока.

И тут его осенило. Ответ пришел мгновенно. Он бросился к двери.

— За мной! — позвал он Сьюзен.

Девушка непонимающе повернулась к Майклу, но тот уже исчез. Свет его фонарика растворился за поворотом в темный коридор. Она пустилась вдогонку. Майкла она обнаружила в старинном зале, где он рассматривал стены.

— Может, объяснишь, что у тебя на уме?

Майкл не ответил, а лишь приблизился к стене, закрытой большим гобеленом, примерно десять на десять футов. На нем изображалась охотничья сцена с участием членов королевского семейства. Охотники вооружены мечами, рядом с их угольно-черными конями мчатся волкодавы. Схватив гобелен за нижний край, Майкл дернул что было силы. В первый момент крепления выдержали, но потом, под тяжестью ковра, подались и выскочили из стены. Скатав гобелен, Майкл перешел к соседнему и проделал ту же процедуру. Скатав и этот, заговорил с Сьюзен:

— Не хочешь ли помочь?

— Помочь в чем? Что ты делаешь?

— Нам не понадобится дополнительный воздух, у нас его сколько угодно. — Он указал на стену напротив. — Сними вот тот и пошли.

— Я уже вообще ничего не понимаю, — только и проговорила Сьюзен.

Решив больше не задаваться вопросами, она сорвала со стены пестрый гобелен.

— Какая красота пропадает.

Майкл промолчал. С двумя гобеленами под мышкой он вышел из зала.

Закинув на плечо свой гобелен, Сьюзен бегом бросилась в пещеру с резервуаром. Там Майкл уже раскатывал гобелены на полу.

— Может, все-таки объяснишь свой план? — Сьюзен уже почти сердилась.

Майкл, погруженный в изучение гобеленов, лишь скользнул по ней взглядом.

— Нам не хватает воздуха потому, что надо бороться с течением; мысль об этом до такой степени ослепила нас, что мы не замечали очевидного решения.

На мгновение ей показалось, что она начинает понимать.

— Ну хорошо. — Она кивнула, но потом помотала головой. — Нет, не понимаю.

— Единственная причина, почему нам необходимо больше воздуха, заключается в усилии, которое надо затрачивать, чтобы подниматься против течения в трубе. Но если поток остановить…

Сьюзен, размышляя над сказанным, посмотрела на гобелены. И улыбнулась.

— Ты заткнешь сток.

Майкл, впечатленный ее догадливостью, улыбнулся.

— Мы заткнем трубу.

Сунув руку в один из своих мешков, он извлек три таймера и разложил их на земле. Присоединил к ним запечатанный пакет с тремя кусками пластичного «семтекса», в отдельной упаковке каждый.

— А это для чего? — Вид взрывчатки заставил Сьюзен насторожиться.

— Когда мы забьем сток, воде надо будет куда-то деваться. Она либо поднимется выше, туда, где мы встречаемся с Полем, либо — что хуже — разольется и затопит Либерию.

— Но для чего взрывчатка?

— Мы должны все точно рассчитать. Одевайся. — Майкл проверил свой воздушный баллон. — Мы бросим туда заряды с часовым механизмом. Когда они достигнут дна, туда же отправятся три гобелена. Этого должно хватить, чтобы забить дно трубы, что ослабит силу потока. После этого нам надо будет быстро подниматься, с одной короткой остановкой для декомпрессии у тридцатифутовой отметки. Однако из воды надо выбраться до того, как снаряды сработают, иначе нас засосет обратно, и на этот раз не будет ничего — ни решетки, ни груды костей, — что остановило бы наше падение.

Оба быстро оделись. Баллоны, шлемы, маски.

Майкл извлек из рюкзака золотую шкатулку и, на несколько секунд задержав на ней взгляд, сунул в водонепроницаемую сумку. Потом достал рубиновое ожерелье для Поля. Остается надеяться, что тот еще не пожинает плоды его ошибок. Вместе с аптечкой и другими предметами первой необходимости он положил ожерелье в рюкзак. Для окончательной уверенности в сохранности опустил и рюкзак в водонепроницаемую сумку.

Установив таймеры на семь минут, разложил их по упаковкам с «семтексом» и затем заново запечатал пластиком, чтобы таймеры не выпали и не были унесены потоком, когда все свалится на дно трубы, на груду костей и мертвые тела. Он убрал таймеры с «семтексом» в поясной мешок и повернулся к Сьюзен.

— Возьми один гобелен. Когда спустимся под воду и приблизимся к входу в главную трубу, будешь держать все три и по моему знаку передавать их мне по одному.

Сьюзен кивнула.

Майкл окинул взглядом зал; весьма вероятно, что в следующий раз кто-нибудь увидит все это лишь через много лет. Сначала он подумал, что прятать такие сокровища от людских глаз — преступление. С другой стороны, существуют тайны, которым не суждено быть разгаданными. Взяв под мышки по гобелену, он прыгнул в резервуар. Пристегнулся к страховочной веревке и предоставил гобеленам пропитываться водой. Сьюзен погрузилась рядом с ним.

— Следи за мной, — произнес Майкл, проверяя мешки, закрепленные в различных местах его костюма.

Он пристегнул Сьюзен к веревке, и оба ушли под воду. Отяжелевшие гобелены, плывя вниз, загромождали пятифутовую трубу. По мере приближения к главной трубе все сильнее ощущалось течение. Налобный фонарь Майкла освещал частицы ила. Засасываемые потоком, они успевали лишь мелькнуть и исчезнуть во мраке. В устье трубы резервуара Майкл собрался с духом, вытащил из мешка на бедре три заряда с таймерами, установленными на семь минут, с горящими красным цифровыми индикаторами на дисплее каждого. Бросил взгляд на Сьюзен, чтобы удостовериться, что она готова. Подняв первый гобелен, она кивнула в ответ.

Щелкнув выключателем на пульте дистанционного управления, Майкл бросил первый заряд в главную трубу. Затянутый потоком, тот мгновенно пропал из поля зрения. Тогда Майкл по очереди выпустил второй и третий, которые также исчезли в потоке. Он повернулся к Сьюзен. В ответ прямо ему в руки поплыл громоздкий гобелен. Майклу потребовалось приложить немалые усилия, чтобы направить его в главную трубу, но как только гобелен подхватило течением, он словно зажил собственной жизнью. Крутясь, он ввинчивался в пучину, точно тряпка для мытья посуды. Сьюзен направила к Майклу второй гобелен. Тот начал свой путь, похожий на ковер-самолет, но вскоре, как и первый, «ожил» и исчез в быстрине. Приняв от Сьюзен третий гобелен, Майкл взял ее за руку и повел к входу в трубу. Отпустив гобелен в воду, он ухватился за несущую веревку. Гигантской силой его отжимало вниз; потребовалось огромное усилие, чтобы не поддаться потоку. Пристегнувшись к несущей веревке, он отсоединил страховку. Как раз когда он пристегивал к несущей веревке Сьюзен, течение вначале замедлилось, а потом резко прекратилось вовсе. До этого момента беспрерывно слышимое низкое гудение умолкло, как будто выключили звук. Соль и придонные осадки, крутясь, поплыли в разные стороны; вместе с засасывающей силой исчезло и заданное направление их движения.

Вытянув Сьюзен из трубы, он жестом показал ей, что пора начинать подтягиваться по веревке. Майкл двигался непосредственно за Сьюзен. Подъем оказался удивительно легким. В мышцы Майкла, в процессе предыдущего подъема успевшие приспособиться к напряжению, словно влилась новая сила, так что теперь подтягивание практически не требовало усилий. Не успел он и глазом моргнуть, как они достигли тридцатифутовой отметки. Схватив Сьюзен, Майкл остановил ее. Нужно было дать азоту выйти из организма. В первый раз на преодоление стодвадцатифутового подъема ушло более пятнадцати минут. Теперь же они поднялись на девяносто футов быстрее чем за шестьдесят секунд. Майкл следил за временем и через две минуты кивнул Сьюзен. Преодолев последние тридцать футов менее чем за двадцать секунд, они наконец выплыли на поверхность.

Сьюзен сняла маску и выплюнула регулятор.

— Кто бы мог подумать, что я буду счастлива очутиться здесь. — Она осмотрелась в темной искусственной пещере.

Свет ее налобного фонаря заплясал по внезапно ставшим безмятежными водам.

— Не время разговаривать. Выходи. — Майкл с тревогой смотрел на воду, уровень которой неуклонно повышался.

Поскольку отток теперь был перекрыт, вода стремилась затопить пещеру и залить берег.

Оба поплыли к выступу породы. Вода продолжала подниматься. Подтянувшись, они выбрались на сушу.

— Заберись повыше, — не успокаивался Майкл. — Через минуту заряды сработают.

После трех взрывов на придонной решетке поток обретет прежнюю стремительность. Выбравшись на слегка наклонный участок суши и стараясь восстановить дыхание, Майкл прислонился к каменной стене. Сьюзен рухнула рядом и принялась снимать снаряжение.

Вдруг пискнуло радио на полу, рядом с вещами. Майкл вытащил уоки-токи.

— Майкл, ты где? — донесся сквозь густые статические разряды голос Буша.

Майкл посмотрел на часы и на воду.

— Не волнуйся, мы возвращаемся.

Вода была все так же спокойна. Когда большая стрелка наручных часов Майкла пересекла отметку «двенадцать», донеслись приглушенные взрывы. С той же внезапностью, с какой недавно вода обрела безмятежность, теперь она ее утратила: закрутились бурные потоки, уровень стал стремительно понижаться.

— У вас как? — спрашивал Майкл. — Вы тоже возвращаетесь?

— Возвращаемся? — переспросил Буш.

Сердце у Майкла сжалось. Не было нужды спрашивать, он уже по голосу Буша понял, что все пошло наперекосяк.

— Майкл, что бы ни случилось, не открывай эту шкатулку. Ты понял? Ты должен выбраться из…

Буш внезапно осекся, потом вновь заговорил, но неразборчиво, а затем его голос поглотили звуки перестрелки.

Буш с Фетисовым мчались по коридору, кругом свистели пули, от стен отлетали куски штукатурки. В дверях операционной показался громила-«призрак» и принялся поливать их из обоих стволов. Рывком распахнув дверь в машинный зал лифта, Буш прыгнул в яму глубиной в четыре фута. Следом за ним, в лужу, приземлился Фетисов. Он все еще потирал грудь в том месте, куда попала пуля, которая уложила бы его, если бы не пуленепробиваемый жилет.

— Замечательно, теперь мы в ловушке! — воскликнул Фетисов.

Как всегда в минуты волнения, его русский акцент сделался более заметным.

Не отвечая, Буш высунулся из двери и дал серию выстрелов. Громила в ответ разразился градом пуль. Буш нырнул обратно, вытащил фонарик и посветил вверх, туда, куда удалялся, становясь все меньше, лифт.

Фетисов проследил за направлением его взгляда.

— Просто отлично, они уходят! — прокричал он. — Теперь остается только сдохнуть здесь, в этом чертовом колодце.

Пули продолжали колотить в стены шахты. Когда одна со звоном ударила в металлическую обшивку, Буш быстро окинул взглядом открытую дверь и повернулся к Фетисову.

— Есть идея! — крикнул он. — Прикрой меня!

Подтянувшись и рывком выбравшись из шахты, Буш припустил по коридору.

Фетисов, высунувшийся из двери лифта, серией выстрелов заставил противника ретироваться. Буш несся по коридору, а пули Фетисова свистели у него над головой. Подбежав к двери наблюдательной комнаты, он схватился за железный крест, с помощью которого запер в зале русских докторов и бизнесменов. Быстро отвинтив крест от дверной ручки, он снял его и, пригибаясь, ринулся обратно. Вокруг рвались пули. Наконец он прыгнул в спасительную лифтовую шахту. Стремительно задвинув металлическую дверь лифта, он с размаху влепил крест точно на дверную ручку и ловко прикрутил приспособление, так что крест плотно прижался к раме. Теперь снаружи сюда никто не проникнет.

Фетисов внимательно следил за ним.

— Что это ты собираешься делать?

Буш посветил фонариком на панель управления на стене, затем вверх, в шахту: лифт уже поднялся на пять этажей, и красные лазерные лучи сверкали выше и выше. Вновь переведя взгляд на панель управления, Буш нажал на центральную кнопку, с надписью на русском и красным язычком пламени. Лифт, в шестидесяти футах у них над головами, с грохотом, эхо от которого прокатилось по десятиэтажной шахте, резко затормозил.

— То самое, зачем сюда пришел.

Тут раздался новый лязг: лифт, повинуясь команде немедленного возвращения, начал опускаться. Причем гораздо быстрее, чем до этого поднимался.

Стрельба из коридора возобновилась. Теперь пули лупили точно в дверь.

— Сколько человек в лифте? — спросил Фетисов.

— Двое охранников — может, трое.

— Откуда ты знаешь, что они не заодно с этим типом в коридоре?

— Я не знаю, просто надеюсь.

Громила продолжал стрелять в дверь; от грохота пуль вкупе с лязганьем опускающегося лифта впору было оглохнуть.

Лифт заметно приблизился. Теперь от него их отделяло не больше двух этажей. Все ближе посверкивали и лучи лазеров.

— Советую пригнуться! — прокричал Буш, нагибаясь сам.

— Нам не прорваться в лифт — нас обязательно убьют. — Пригнувшись, Николай оказался рядом с Бушем.

До лифта остался всего один этаж.

— А кто сказал, что мы собираемся прорываться в лифт?

Тут кабина с грохотом встала прямо над их головами. Шахта превратилась в крохотное замкнутое помещение.

И стрельба затихла. В миниатюрном машинном зале воцарилась странная тишина.

Внезапная остановка, очевидно, вызвала смятение в кабине. За мертвой тишиной последовали щелчки затворов; внутри зарядили три винтовки.

Буш с Николаем, не двигаясь с места, переглянулись.

Звук открываемой двери, а затем — оглушительный грохот выстрелов, эхом прокатившийся вверх и вниз по шахте. Бушу показалось, что у него вот-вот лопнут барабанные перепонки. Из кабины послышалось стаккато русской речи.

Дотянувшись до панели, Буш повернул рубильник.

Зашипели задвигающиеся дверцы кабины.

Все это время огонь из холла не прекращался ни на секунду, звуки выстрелов отдавались по коридору, пули отскакивали от обшивки двери в машинный зал.

Бросив взгляд на Николая, Буш сунул револьвер в кобуру и ухватился за толстую поперечную балку в нижней части каркаса лифта. Глаза у Николая округлились.

Шестерни с грохотом пришли в сцепление, лифт тронулся и медленно пошел вверх.

Буш крепко держался за балку. Его оторвало от земли и подняло в воздух.

Николай пару секунд наблюдал, потом, без особого, впрочем, энтузиазма, прыгнул и уцепился за каркас рядом с Бушем. Они обменялись взглядами, но молчали. Их медленно понесло вверх.

Лифт поднялся на один, два, три этажа. Буш бросил взгляд вниз. Мысли у него путались. Что им делать, когда лифт поднимется до самого верха? Мышцы рук болели от напряжения, необходимого, чтобы удерживать на весу его двухсотпятидесятифунтовое тело.

После того как лифт миновал пятый этаж, они посмотрели вниз, но дно шахты поглотил мрак. С болтающимися в воздухе ногами, оба пытались сконцентрироваться на текущем моменте, как будто надеясь обрести таким образом новые силы.

И в этот момент из глубины раздался негромкий щелчок. Затем засверкали алые пересекающиеся лучи. Они поднимались все выше и выше, вот-вот — и доберутся до самых ног Буша и Фетисова.

Лифт с резким толчком остановился. Буша едва не стряхнуло с балки. Они поднялись не на десять этажей, как должны были, а только на семь. Сквозь шов двери в шахту прямо перед ними пробивался свет. Буш увидел надпись: подуровень четыре.

Лазерные лучи двигались вверх, теперь они были всего лишь в двух этажах под Бушем и Фетисовым. И тут их движение прекратилось — с той же неожиданностью, с какой раньше остановился лифт. Очевидно, их снова понесет вверх, когда лифт возобновит свой подъем.

Дверь кабины над ними открылась. Загремели колеса: из кабины вывозили каталку.

Во мраке Буш различил на стене напротив очертания служебной лестницы. До нее было пять футов через бездну. Не раздумывая, он принялся раскачиваться, набирая энергию для броска. Качнулся несколько раз и отпустил руки. Пролетев несколько футов в темном шахтном пространстве, он чуть не рухнул вниз, но успел ухватиться за перекладину. Подтянувшись и закрепившись на лестнице, повернулся к Николаю. В глазах русского читался страх. Словно обезьяна, карабкающаяся по лестнице на детской площадке, он стал перебирать руками по балке, стараясь максимально приблизиться к стене.

И тут кто-то наверху опять вошел в лифт и закрыл за собой дверь. Механизм пришел в движение. Кабина пошла вверх. Николай замер: его понесло прочь от Буша.

Буш взглядом призывал Николая прыгнуть. Тот, с лицом, искаженным от страха, не двигался. Наконец закрыл глаза, набрал полную грудь воздуха, раскачавшись, отпустил руки и попытался перемахнуть к лестнице, но не долетел и стал падать. Буш, левой рукой крепко держась за перекладину, отклонился от стены и вытянул правую руку. Фетисов едва успел схватиться за предплечье Буша и чуть не врезался лицом в стену. Поль, напрягая все силы, одним движением поставил Николая на перекладину прямо под собой.

Несколько секунд оба отдыхали, восстанавливая дыхание, борясь с искушением посмотреть вниз и надеясь, что лифт не поедет обратно и не смахнет их с их насеста.

— Что по другую сторону этой двери? — шепнул Буш, указывая на лифтовую дверь шахты.

— Офисы. Несколько лабораторий.

— А людей много?

— До восьми часов — никого.

— Охрана?

— Нет. До верхних этажей никакой охраны.

Лифт продолжал подниматься. Вдруг вновь пробудились к жизни лазеры. Красная сеть медленно, но верно двигалась вверх.

Быстро поднявшись на две перекладины, Буш потянулся к блокиратору лифтовой двери и оттянул тонкую задвижку. Дверца наполовину откатилась в сторону. Выждав мгновение, Буш высунул голову.

К этому моменту от пляшущей лазерной сетки до Фетисова оставался один этаж.

Перед Бушем тянулся длинный, футов на двести, коридор. Поль поспешил выйти наружу и подал знак Фетисову, который продолжал крепко держаться за перекладину. Теперь лучи были всего в шести футах под ним. Озаряя его лицо красным, они двигались, негромким пощелкиванием возвещая о своем приближении, которое положит конец их свободе.

Тогда Буш, схватив Фетисова за правую руку, рывком поднял его, так что тот оказался на полу коридора как раз в тот момент, когда лазерные лучи запрыгали по лестнице. Буш задвинул шахтную дверь. Щелканье лазеров смолкло. Теперь система их не обнаружит.

— Что находится над нами? Куда они ее повезли? — спрашивал Буш, оглядывая пустынный коридор и надеясь, что Николай не ошибался насчет отсутствия персонала в этот час.

Тот быстро обошел коридор, по пути заглядывая во все двери.

— Здесь гараж для служебного транспорта.

Наконец он нашел, что искал, и открыл дверь, которая выходила на пожарную лестницу. Они бросились бежать вверх по лестнице и остановились на подуровне три.

— За этой дверью люди, много людей.

— Охрана?

Николай покачал головой.

— Нет. Военные. — И он открыл дверь.

Услышав по радио звуки стрельбы, Майкл доверился инстинкту. Оставил основные воздушные баллоны лежать, где лежали, спрятал радио, похватал свои мешки, запасные баллоны и поднял Сьюзен. Не прошло и пятнадцати секунд, как они уже бежали. Свет налобного фонаря Майкла озарял для них переходы и туннели. Бегом, на четвереньках, а порой и ползком, ориентируясь по нарисованным им раньше на стенах «крошкам Мальчика-с-пальчика», они на всех парах двигались по подземному пути, ведущему в Царскую пещеру.

— Что с Полем? — тревожно спросила Сьюзен.

— Не беспокойся.

— Как ты можешь так говорить? Мы ведь слышали стрельбу, — проговорила она, задыхаясь.

Майкл проигнорировал ее вопрос. Он не намерен тратить ценные силы на разговоры. Между ним и Полем существовала договоренность, что, если кто-нибудь из них попадет в переделку, другой должен прежде всего спасаться. И все же в его душе царила сумятица: снедаемый тревогой за друга, он без конца задавался вопросами, на которые не находил ответа; к примеру, он не знал, стрелял ли сам Буш или это стреляли в него. Но одно не подлежало сомнению: Фетисов далеко не так прост, как кажется. Если Буш еще не подвергается серьезной опасности, то скоро подвергнется.

Чего Сьюзен не знала и не могла знать, это что Майкл ни при каких обстоятельствах не бросил бы своего друга. Переправив шкатулку и Сьюзен в безопасное место, он незамедлительно вернется за Бушем. Каких бы усилий это ни потребовало, любой ценой, даже ценой собственной жизни, он спасет друга.

Легкие Майкла горели; расстояние, на которое по пути «туда» ушло добрых полчаса, сейчас они преодолели едва ли за десять минут. Оглянувшись, Майкл бросил быстрый взгляд на Сьюзен и опять поразился ее выносливости. Она не паниковала и не жаловалась, но в ее глазах безошибочно читался страх: она бежала, спасая жизнь.

Сумки, закрепленные на бедрах, при каждом шаге били его по ногам. Но над болью и отчаянием текущего мгновения доминировала одна мысль — предупреждение его друга. Выраженное в донельзя простой фразе: «Не открывай шкатулку».

До пещеры было уже рукой подать. Еще прежде, чем увидеть, Майкл это услышал: звук текущей воды эхом отдавался от стен и потолка. Цель была достигнута: блики от света налобных фонарей Майкла и Сьюзен плясали на темной водной поверхности, отбрасывали на стены причудливые тени, которые беспокойными призраками метались по стенам. Осмотревшись, Майкл пошел снова, моля Бога, чтобы не оступиться и не упасть среди скользких камней. На ходу он достал из мешка компактные воздушные баллоны и вручил один Сьюзен, а второй приготовил для себя.

До воды оставалась самая малость, всего двадцать футов. Без колебаний или остановки каждый сунул в рот регулятор, потом оба прыгнули в воду и исчезли под темной поверхностью.

Гигантский гараж простирался, докуда хватал глаз. Расположенный непосредственно под Арсеналом — местом дислокации Президентского полка, кремлевской охраны, — он был набит черными «мерседесами», лимузинами, грузовыми автофургонами и внедорожниками. Имелись также военные грузовики и даже несколько танков.

Единственным источником света в темном помещении была красная «мигалка». Когда она в очередной раз загорелась, внимание Буша было привлечено к какому-то движению в проходе. Там в машину скорой помощи завозили каталку.

— Пошли, — шепнул Фетисов.

Оглянувшись, Буш увидел, как Фетисов проскользнул в кабину темно-зеленого внедорожника, и последовал за русским. Открывая дверь со стороны пассажира, он увидел, как Фетисов поворачивает ключ зажигания.

— Ты с ума сошел? Как мы отсюда выберемся?

— Эй!

Оба замерли.

Голос раздавался из рации Буша. Тот извлек приемник из чехла на поясе.

— Майкл? Где ты, черт побери?

— Мы на Кремлевской набережной. А вы где? У тебя все в порядке?

Фетисов вырвал у Буша радио.

— Слушай меня. Отправляйся к Никольской башне. С северной стороны Красной площади из ворот с минуты на минуту выедет машина скорой помощи. Не упускай ее из виду.

— Что? Почему?

— Неизвестные перехватили Женевьеву.

— Но мы не знаем улиц. — В голосе Майкла все явственнее звучали ноты гнева.

— Неважно, просто не отставай от них. Это башня напротив Исторического музея.

В этот момент показались патрульные. Их было трое, и они двигались прямиком к джипу. Буш, глядя на Николая, указал на приближающихся солдат.

— Делай что хочешь, — продолжал Николай, прижимая к уху рацию, — только не упусти из виду машину скорой помощи. Если они растворятся в городе, Женевьевы нам больше не видать.

Тут патрульные завидели Фетисова и Буша. С криками, целясь из винтовок, они бросились к внедорожнику. Тут же, откуда ни возьмись, появились еще солдаты, и не успели Буш с Николаем глазом моргнуть, как оказались в окружении двадцати охранников. Угрожая винтовками, охранники приказывали им выйти из машины.