Клеймо на душе

Пролог 1

Восемь лет назад…

Кровь…

Грохот в ушах и звенящая тишина одновременно.

Где-то нашел, вытащил из себя усилие, попытался осмотреться, не обращая внимания на дикий гул в голове.

Жесть просто! Все в крови…

Или у него в глазах покраснело почему-то?

Откуда столько крови в одном чертовом носу?! Может, он всю голову разбил об этот хр**ов руль?!

В ушах гупал пульс, будто какой-то подорванный придурок лупил по громадным барабанам. А больше ничего не слышно. Как оглох, мля! В глазах все расплывалось — ничего не понимал! Что?! Как?! Какого черта произошло?!

Секунду назад еще мчался, понимая, что вот-вот победит в этой гонке! Буквально мгновение отделяло его от победы в этом заезде с давним соперником, обставит Женьку на раз-два…

Так какого лешего произошло?! Каким греб***ым образом он оказался на тротуаре в перевернутом авто?!

— Дан! Господи!

— Дан, мужик, ты живой?!

Звуки ворвались в голову, заставили застонать от боли. Испуганный женский голос, напряженный и полный страха мужской. И этот треклятый шум в голове, будто море накатывает, накрывая его волнами.

— Нормально… — прохрипел так, словно у него легкие лопнули. Непонятно, услышали его? — Нормально… — блин, грудь реально болит!

Кто-то рванул дверь авто, отстегнул его ремень, помогая выбраться, почти вытаскивая на себе. Надежные руки дали опору, когда он, как слепой, наощупь, пытался вывалиться из авто.

— Богдан!.. — что-то не то было с этим встревоженным женским голосом. Неправильное…

Голос не тот, понял вдруг. Вообще. Эта всегда стебется, посылает его и прикалывается только, мелкая язва. Или закусывает губы, чтоб не услышал никто… С чего распереживалась внезапно?..

Заставил себя голову поднять, наткнувшись расплывающимся взглядом вовсе не на то лицо, которое ожидал бы увидеть. Но на то, что хотел бы… Зажмурился, матерясь от боли, резко выдохнул, снова распахнув треклятые глаза. Чудится от удара? Глюки?

Однако взгляд опять наткнулся не на ту, которую ожидал и должен был бы здесь увидеть.

Какого черта?! Ким?! Почему она стоит здесь? Где Маринка?!

Осмотрелся, пустив по боку боль, накатившую неожиданно с неистовой силой, все тело словно скрутило. Но рядом стоял только Генка, верный друг и партнер по всем выходкам, и Ким, сводная сестра. Виталий, ее парень с этой долбаной тусовки хип-хоповцев (или как там они себя обзывают, *ля!), поддерживал его с другой стороны, подставив плечо, как и Гена.

Сзади подбегали еще люди: те, кто ставки делал, и кто просто любил пощекотать себе нервы, наблюдая за уличными гонками посреди ночи. Гам, крики, все перед глазами прыгало из-за огромного количества знакомых и чужых лиц, голосов десятков людей.

Черт, надо переворачивать машину, оценить ущерб и уматывать, подозвав эвакуатор если что. А то так и менты нагрянуть могут… Сейчас этот гвалт разбудит кого-то в соседних домах, и сто пудов же вызовут милицию…

— А я тебе сто раз говорила, нечего этой сучке верить! — ворвался в его сознание голос, непонятно с чего полный придушенного плача.

Обернулся, ничего не понимая. Уперся взглядом в сводную сестру, суетящуюся около него, как лилипут возле Гулливера. Увязалась же за ним сегодня, пакость. Нет бы, дома сидела, ему б в сто раз проще с нервами было… Еще и дебила этого своего притащила!

— Говорила, предупреждала, но никто здравый смысл слышать не хочет, когда спермотоксикоз, — поймав его взгляд, зло, с настолько выраженной ненавистью, что ухо резало, выдохнула Ким (по жизни — Юлька, но у них там свои порядки и «псевдонимы» были, и она требовала, чтоб звали только так, а не по имени), достав из кармана платок. И очень осторожно, хотя ему все равно было дико больно от малейшего прикосновения, начала промокать с лица Дана кровь.

Черт. Да, выходит, и голову разбил, не только нос. Скривился на ее замечание.

— Отвали, мелкая, — рыкнул тихо. Сил не было.

А то, что она Маринку на дух не переносила, как и его самого не особо жаловала, впрочем, и так хорошо знал. С чего вдруг носится с ним? И чем потом расплачиваться за это придется?..

— И не рычи. Я видела, как она с Женькой шушукалась перед стартом. И возле твоей машины терлась, пока ты не подошел, — огрызнулась Ким, и не подумав прекратить вытирать ему кровь.

Наклонилась, загребла уже грязноватого снега в платок, прижала к переносице.

— Б*я! Да отвали ты! — резкая боль пронзила голову, дернулся, пытаясь оттолкнуть эту мелкую настырную пакость. Но парни не дали. Да и легче внезапно стало.

А Ким только ехидно скривилась, едва язык ему не показав, умел понимать ее гримасы. И продолжала этот импровизированный компресс к его лицу прижимать, привстав на носочки.

— Она тебя продаст, только так. Уже продала, уверена. Смылась куда-то твоя Марина, уж и след простыл. Точно что-то с колесом намутила, гарантирую. Не она, так Жека, а Маринка отвлекала…

— Да пошла ты! — опять огрызнулся, но уже не так рьяно.

Слишком хорошо было от того, что она делала. Этот холод унимал боль, принося реальное облегчение.

Закрыл глаза, просто игнорируя «сестру» которая только то и делала, что изводила его с тех пор, как его батя женился на ее матери. Послал ее мысленно на х**й… Хотя чревато о таком думать в контексте с Ким. Даже сейчас, когда все тело ломит и ноет. Как бы она его не выбешивала, а сестричка ему досталась видная, не поспорить, кого хочешь зацепит… И он это получше многих знал. Стоп, блин. Тормози!

Отстранился, и перед внутренним взором само как-то, против воли, всплыло то, о чем эта пакость болтала, продолжая льдом ему боль унимать.

Марина и правда зачем-то слонялась возле его машины. Дан даже удивился, его девушка не особо любила ночные гонки. Но обрадовался, попытался обнять, потребовал поцелуй на удачу, стараясь отвлечься от другой, о которой думать не то что не стоило, а просто тупо так залипать… Думал, Марина для того его и ждет у машины…

Однако она увернулась, отшутилась как-то натужно, пытаясь выскользнуть из рук, чмокнула его в нос, словно просто хотела отделаться. Как будто это не она под ним пару часов назад стонала так, как красотки в порнофильмах, и забацала такой минет, что он сам себе обзавидовался, даже позабыв на минуту, что в голове вообще другая крутится… Ладно, в пекло!.. А тут, как ни разу нецелованная, блин! Друзей постеснялась? Так все и так в курсе, что они встречаются…

И сейчас, в этот момент, ощущая какое-то настырное тиканье в голове от удара, зудящий холод, расползающийся от носа, Богдану вдруг вспомнилось, что глаза Марины были полны страха и вины… Отвлекала-таки?..

— Б*я! Отойди от меня! Всю башку отморозила, дура! — дернулся, высвобождаясь из рук парней, оттолкнул Ким. — Прекрати на Маринку наговаривать! Сто раз говорил! Иначе такое устрою, что мало не покажется…

— Ну и упивайся этой уверенностью, слабак! Тебе эта шлюха так мозги задурила своими сиськами, что ты дальше ее зада и не видишь ничего! — заорала Ким, явно обидевшись. Размахнулась и запустила этим снегом и льдом ему в спину. — Придурок! — сестра отвернулась и пошла в другую сторону.

— Эй, больно! — возмутился Дан, со злостью обернувшись ей вслед. — Давай, топчи меня! Небось, еще плевать и пинать труп начнешь, если я сдохну, отведешь душу, сучка! — заорал, в миг такой всплеск бешенства к ней ощутив, что затрясло всего.

Плеснулось, накатило и встряской, и адреналином от аварии, и злостью к ней, и подозрениями, которые Юлька к Марине пробудила… Обидой, что так тупо прос*ал победу в заезде и влетел на бабки! Плевать стало на окружающих, с интересом прислушивающихся к их гневной перепалке, на Генку и на Виталю. На всех плевать, кроме этой заразы, изводящей его своим существованием уже год. Рванул в ее сторону, сам не зная зачем: то ли придушит сейчас, то ли…

А Ким застыла, глядя себе под ноги. И во всей ее фигуре какой-то ужас появился, хоть и не оборачивалась к нему.

Дан задохнулся, почему-то как в стену врезался от одной лишь мысли, что она его так испугаться могла.

— Богдан!.. — сипло вскрикнула внезапно Юлька, похоже, пропустив мимо ушей все, что он тут орал. И в голосе ни единой поддевки. Такой тон, что даже его осадило. — Дан… тут… лежит кто-то. За машиной… Сбил… — перепуганными до чертиков глазами глянула прямо на него, протянув дрожащую руку в сторону, будто указывая.

Богдан замер. Забыл и о злости, и о проигрыше, обо всем. Какого х**а?! Тут не должно быть никого! Кто гуляет по улицам в два часа ночи?!

А у самого колени задрожали, когда увидел раскинутые ноги в зимних ботинках и часть мужского туловища, выглядывающего из-за его перевернутой тачки…