Клеймо на душе

Глава 22

Ее так разобрало от этих двух глотков! По-хорошему, конечно, каким-то искрящимся и насыщенным весельем, восторгом и радостью. А еще немного дерзким куражом с эдакой хитринкой… Вот так праздник ей устроили! Точно, что перезагрузка системы в целом.

То, что это Татьяна позвала Дана, поняла сразу, едва увидела любимого, — больше некому. Танька всегда к его заскокам либеральней всех относилась, видно, уж очень хорошо понимая, как сильно Юля любит Дана, несмотря ни на что. А тут Мила с этой песней… Решила искупить свой ляп с Яриком? Вот уж тоже! Приглашение подругой Ярослава не просто удивило, вообще Юлю с толку сбило.

— Ты же мне по телефону сама сказала, что вы с ним все решили? — оттащив ее в сторону, растерянно прошипела Мила, когда они вошли. Точно по глазам Юли всю степень изумления увидела.

— Ну да, решили, что нам лучше друзьями остаться, — уставилась Юля на нее, только сейчас поняв, что стоило говорить определенней.

Очевидно, в свете прошлых обсуждений ее вероятного брака с Ярославом, Мила из той короткой фразы свои выводы сделала, далекие от реальности. Но не гнать же теперь Ярика, сами начудили, хоть и непонятно, что с ним делать тут. Впрочем, танцевать он ей точно не мешал, а уж когда Дан появился, Юля и вовсе обо всех вокруг забыла. Да и не держал Ярослава никто насильно, захочет — уедет, понимает наверняка, что без всяких обид.

В общем, потому Мила и задумала этот сюрприз с музыкой, наверное, хоть как-то захотев исправить ситуацию, прекрасно зная, как Юля последние пару месяцев этой песней «болеет». Ну ведь точно, будто с них написана! Да и ритм, в кои-то веки, нормальный, не похоронный, с первого же звука танцевать хотелось! А тут еще и Дан шампанским добавил!..

Совпало все!

Тоже хитрец! Знает же, что не устоять ей от такого, ни одного шанса нет!.. Но и просто сдаваться на его милость она не собиралась, не после всего и сегодняшнего утра уж точно. Что ж, пусть теперь сам и расхлебывает! А у нее праздник, в конце-то концов! Имеет законное право наслаждаться каждой секундой! И тем, что наконец-то и она устанавливает правила их притяжения. Юля не видела никаких пробоин в своей логике и оценке творящегося, а потому просто наслаждалась музыкой, движением и жаром самого нужного и любимого (хоть и капец какого упертого придурка! — зачеркнуто) мужчины рядом.

— Дан, а я еще шампанского хочу, — попросила со смехом, задыхаясь от танца, когда музыка прекратилась, переключаясь на другую мелодию. С явным нежеланием оторвала руки от его плеч — творила, что хотела, пока он, кажется, сжав ладони в кулаки, держал их прижатыми к себе. Чтобы ее не схватить в ответ на заигрывания, понимала… на то и рассчитывала.

Правда, остановиться не могла ни в этом танце, ни в его искушении, тело, словно само двигалось. Дан расплылся в широкой улыбке, кажется, уловив в ней каждую мысль.

— Окей, малая, сейчас принесу тебе еще, — подмигнув, Дан тяжело выдохнул сквозь зубы, точно страдая от ее ограничений и своих опрометчивых обещаний. — Никуда не уходи, — весело велев, он двинулся к их столику.

— Давай, жду, — рассмеялась Юля, ощущая себя безгранично счастливой, чего так давно не было. И вновь вернулась к танцу.

— Воу-воу-воу, мачо! Давайте полегче! — ехидно заметила Оля, стоило Дану подойти за бокалом Юли.

— Точно-точно, а то вас арестуют за секс в публичном месте, а нас всех выставят из клуба, — поддержала Таня, но явно веселясь.

— Вы же сами хотели, чтоб она расслабилась, — сарказмом на их сарказм ответил Дан, «обновляя пузырьки» в бокале любимой. — Я, заметьте, руки держу при себе.

— Ага, но смотришь на нее, как голодный серый волк на Красную шапочку, так и съел бы, — присоединилась к смеху и Ира, пока Мила что-то заказывала официанту. — Нам на вас смотреть неудобно…

— Неудобно — не смотрите, — пожал плечами Дан.

И уже было собрался вернуться к Юле, когда поймал задумчивый и какой-то удивленный взгляд Ярослава.

— Что-то не так? — не то чтобы его это в самом деле интересовало, еще чего! Но как-то не понял Дан то выражение, что светилось в глазах Крапивина.

— Я ее такой никогда не видел, — так же задумчиво отозвался Ярик. Он к алкоголю не прикасался, вероятно, тоже за рулем.

— Какой «такой»? — уточнил Дан немного резко, обернувшись к танцполу, где Юля продолжала танцевать в полном одиночестве, ни капли не парясь по этому поводу.

Как по его мнению, так она была обалденной сейчас. Впрочем, как и всегда. Но именно теперь малая выглядела совершенно спокойной, счастливой и незагруженной ничем, отдыхающей и свободной. Самой собой.

— Такой… — Ярослав помолчал, будто подбирал слова. Казалось, тон Дана ему был до лампочки. — Она права была, я ее совершенно с иной стороны знал и видел всегда. Такой… свободной, что ли, я Юлю не видел ни разу.

— Она всегда обожала танцы, это часть ее самой, — уже не обращая внимания на Крапивина, Дан сам залип на любимой. Опять зачарованно наблюдал за ее движениями и пластикой, отвлекшись от всего иного.

— Так какого черта вы ее, вообще, в офис затащили? — хмыкнул Ярослав, судя по всему, поняв состояние Дана. Сам он не выглядел настолько увлеченным, если честно.

— Поначалу это была мечта родителей: и ее матери, и моего отца, чтобы и Юля могла в полной мере управлять бизнесом, который есть у обоих. А потом она сама увлеклась. Малая — азартная до жути, порывистая, вспыхивает, как факел, заводится с пол-оборота — улыбнулся Дан, глядя на Юлю. — Ей во что бы то ни стало надо всем доказать, что она может, что справится, и без помощи обойдется, лучше нас все организует, как бы сложно ей ни было! Упрямица…

— Ты это говоришь так, словно восхищен подобным упрямством, — иронично хмыкнул Ярик.

Дан обернулся.

— Есть такое. Я ею целиком восхищен. И люблю всю, — с вызовом, хоть и пытался держать себя в руках, выдвинулся как-то всем телом вперед.

— Да и она тебя тоже, очевидно, — не отреагировав на этот вызов в его голосе, ровно ответил Ярослав.

Дан что-то не совсем понял, к чему Крапивин ведет, в принципе.

— Я ей как-то говорил и тебе повторю: поговорили бы толком вы уже, прекратили друг другу нервы мотать, вроде умные же люди оба, — Ярослав поднялся из-за стола, застегнув пиджак. — Я поеду, у меня еще вечером встреча. Юле передай поздравления еще раз, — без какого-либо гнева или претензий он протянул руку, которую Дан пожал, больше думая о том, что уже пытался «поговорить» с Юлей сегодня утром, и результат ему совсем не понравился.

— Поговорим обязательно, — отозвался, глянув на шампанское, которое надо было Юле отнести, пока Крапивин с остальными за столиком прощался.

Может, после этого «релакса» она как-то иначе посмотрит на все… Даже ее поведение до алкоголя давало Дану на это надежду.

Пожав Крапивину руку, он внезапно понял, что не испытывает больше негатива к этому человеку: Ярослав точно не любил Юлю и на йоту. Более того, вот складывалось такое впечатление, что изумление Крапивина от сегодняшнего вечера не особо позитивное. Нет, мужчина не испытывал к Юле отвращение, но и точно переоценил степень их «совпадения» друг с другом.

Провел взглядом Ярослава, направившегося к выходу, не сдержав ухмылку, когда Крапивин столкнулся на входе с какой-то буйной компанией. У него лицо стало таким кислым, словно кто-то из ввалившихся девчонок отдавил Ярославу по ходу ногу, не заметив. Нет, в таких заведениях этот мужик точно ощущал себя не на своем месте. Покачав головой, все еще с каким-то весельем, но по-доброму, Дан все же направился назад, к Юле, точно заждавшейся свое шампанское.

— Ты уверена, что готова домой ехать? — Дан ухмылялся во весь рот, но ничего не мог с собой поделать, смотреть на Юльку спокойно было решительно невозможно! — Ты до сих пор танцуешь, малая! Явно не хватило! — все же в голос рассмеялся, наблюдая, как она на сиденье умудряется всем телом повторять ритм музыки, льющейся из динамиков радио.

— Бар все равно уже закрылся, — тяжко вздохнула Юля в ответ на его смех, и не думая останавливаться. — Так что… Но как классно все вышло! Девчонки здорово придумали, правда? Замечательный праздник получился! — откинулась на спинку сиденья, раскинув руки так, что и его задела, но Дан был только «за» любой контакт.

— Правда, — согласился. — Они молодцы, постарались. Но, если не нагулялась, могу тебя в клуб отвезти, сама знаешь, там полночь — только начало веселья, — искренне предложил, вырулив все-таки с уже пустой стоянки перед баром.

Они уезжали последние и, что очень порадовало Дана, как-то даже не возникло вопроса, кто Юлю домой везет. Малая сама без колебаний дала всем понять (и ему в первую очередь), что именно с Богданом уезжает.

Хотя вот сидят они в машине, а в Юле энергия просто бурлит, дышать спокойно сложно, его самого каким-то хорошим таким мандражем пробирает. Впрочем, ему около Юли всегда так, а уж сегодня, со всеми этими ее танцами, с пылающими, бурлящими эмоциями Юли вокруг него и только для одного Дана, как казалось, вообще никакого спасу и продыху нет!

Накрывало обоих так, что руки тряслись, и в Юле схожее желание, на грани с какой-то наркотической тягой, ощущал и видел. Да только и про свое обещание не забыл, как бы ни пыталось тело верх над разумом взять. Меньше всего в этом мире хотел бы вновь ее разочаровать, пусть ради этого самому себе на горло наступать приходилось. И за этот вечер, если откровенно, обнаружил в себе такие резервы терпения, о которых и не подозревал до недавнего времени. Не человек, а кусок гранита… пульсирующего и вот-вот готового взорваться лавой, особенно в районе паха, елки-палки! Но ни хр*на! Дан терпел. И даже начал особое какое-то удовольствие от этого получать: от радости Юли, от ее веселья и дерзкой игривости, от всех поддевок, возбуждающих его лишь больше…

— Нет. Не хочу в клуб, — Юля вдруг зевнула, что выглядело довольно забавно на фоне ее продолжающегося «танца». — Завтра на работу обоим…

— Могу тебе отгул подписать, на правах твоего заместителя, — хохотнул Дан, все еще оставляя малой шанс продолжить вечер.

— Но вдвоем-то мы не прогуляем, а ты со мной в клуб поедешь. Что я не знаю, что ли, как паршиво ты себя чувствуешь, когда недоспал? Не буду я тебя мучить, — скривила она суровую гримасу. — Нет, давай уже закругляться. Лучше на выходных еще выберемся куда-то, потанцуем, — прикрыв глаза, Юля откинулась на сиденье, наконец-то начав затихать. — Черт! Так спать вдруг захотелось! Прям моментально накатило, — призналась со смехом, начав растирать лицо.

— Ну подожди еще минут двадцать, малая, пока довезу тебя, — Дан никак не мог прекратить улыбаться, поглядывая на нее, хоть и за дорогой следил.

— А давай к тебе? Тут минут семь будет всего, а то я отключусь в машине, — зевая так, что ее едва разобрать можно было, попросила Юля.

— Хорошо, без проблем, — быстро согласился, почему-то опасаясь, чтоб не передумала. Непонятно отчего, но такое желание Юли вдруг ему какую-то неоправданную надежду внушило…

Беспочвенную, по сути, ведь и не сказать, что она к нему не заходила, наоборот. И этот самый Новый год они как раз у Дана вдвоем и отмечали… хоть и разругались потом конкретно в очередной раз. Но, может, сейчас иначе все сложится. Он сделал свои выводы и готов ей это доказывать.

— Сто лет здесь не была, — как-то полусонно пробормотала Юля, споткнувшись на пороге.

За те десят минут, что они потратили на дорогу, она весь свой запал где-то растеряла, зато, наверное, в полной мере сказались два бокала шампанского, что все же выпила: ноги Юлю не держали толком, да и голова фантастически кружилась. И спать хотелось неимоверно сильно. Удивительно, как не ощущала этого всего, когда из бара выпорхнула просто?

— Не преувеличивай, малая, — усмехнулся Дан, помогая ей устоять на ногах, поддержал за плечи и талию. — Пару месяцев в гости не заглядывала всего.

Его руки казались такими надежными, крепкими и… очень горячими. Но это было приятно, не отталкивало, а будто притягивало, вызывая желание укутаться его объятиями. И как же Юле было хорошо рядом с ним! Обожала, как у Дана кожа пахла! Вдохнула всей грудью, как-то «проваливаясь» в него всеми органами чувств… Это состояние невозможно было описать словами или как-то объяснить толково, но оно охватило все ее существо, впервые за долгие месяцы позволив Юле ощутить настолько невыразимое блаженство!

Чуть прищурившись, она запрокинула голову, потянулась к Дану, будто слепой котенок, в каком-то очень примитивном и подсознательном желании уткнуться своим носом в его лицо, вдохнуть запах кожи любимого, прижаться своими губами к его рту…

Вновь про сон позабыла!

— Феникс мой, не искушай! — буквально простонал Дан с реально слышимыми нотками страдания в охрипшем голосе. — Я и так едва держусь! Ты же ходячее искушение для меня, знаешь же. Всегда так было, повернут на тебе! Но не хочу нарушать слово…

— Забудь, — уже не помня, зачем вообще с него то слово вытребовала, легко предложила Юля, уткнувшись носом любимому в шею. — Ммм, я тебя так хочу, Дан! — ну точно, кошка, прям мурлычет, удивляя саму себя. Потерлась щекой о его кожу, уже немного колючую к ночи.

— Я тебя больше, малая! — натурально рыкнул он, хоть и смешливо. И Юлю в дрожь бросило от этой низкой вибрации в любимом голосе! — Но мы вернемся к этому вопросу тогда, когда из твоей головы выветрится шампанское, — очень веско и твердо, хоть и смягчив улыбкой, решительно заявил Дан, заставив Юлю снять кроссовки. — В этот раз я тебя не подведу и доверие оправдаю!

Подтолкнул ее в сторону ванной, стягивая с плеч куртку. Пошли вместе. Вроде и отпускает, а сам словно руки оторвать не может, тянется за ней. И она ощущает, как его телепает, как стучит сердце внутри груди любимого мужчины. И у обоих пульс в унисон по вискам бухает! Где он силы берет, чтоб и себя, и ее удерживать от того, чего так хотят?!

Так в ванную и ввалились вместе, как связало их невидимыми канатами. Руки моют, втирая мыло в пальцы, ладони… не себе, друг другу. Тесно стоят, хотя места полно вокруг. И воздух вокруг них будто звенит! Дышать тяжело, виски ломит от этого невыносимого гнета какой-то потребности, что невозможно голосом произнести, только кожей по коже, языками и губами по телу написать, слизывая солоноватые капли пота, заставляя стонать горлом…

— Дан! — опять ему в грудь уткнулась лицом.

Комната вокруг ходуном ходит, в голове карусели из звезд, а Юле все равно, тянется к своему мужчине. То ли приказать ему хочет, чтоб прекратил свою выдержку демонстрировать, то ли просто сдержаться не может, выдает, насколько нуждается в нем.

— Пошли спать, феникс мой, — тяжело выдохнув, он обхватил ее обеими руками. Сам лицо ей промокнул полотенцем. — Завтра будем разговаривать, сегодня у нас все равно ничего толкового не получится, тебе шампанское голову дурит…

— Я бы так не утверждала, — хмыкнула Юля. — Когда это алкоголь толковому сексу мешал?

Дан расхохотался. Да и она улыбнулась — из обоих словно вышло какое-то невыносимое напряжение. И стало так легко и хорошо, как когда-то давно, когда просто две половинки одного целого и прекрасно понимают слова и мысли друг друга, намеки и шутки с полуслова щелкают.

— Я имел в виду здравый смысл и обдуманное решение, а не оголтелый прыжок в безумную страсть, как у нас это в последние годы вечно выходит, — мягко притянув ее к себе, Дан поцеловал Юлю в губу.

Так коротко! Слишком быстро!

И ведь чувствует, насколько сильно он ее хочет!

Да, ладно, она прекрасно ощущала, насколько возбужденный и твердый член Дана вдавливается в ее бедра, заставляя Юлю становиться влажной всю… Рот увлажнился, сразу наполнившись слюной, а перед глазами картина, как она этот член губами обхватывает, облизывая вокруг набухшей головки языком, и по всей длине губами сжимает… А от таких мыслей горячие иглы в животе, и уже промежность жаром наливается, что выступает влагой между мягкими складками. Таз словно сам, без ее воли, прижимается крепче к Дану…

— Б*я! Юлька моя! Ты что со мной творишь, а? — в голос простонал Дан, таки затащив ее в спальню, не включая свет. — Я с тобой серьезно и правильно стараюсь, как положено… а ты?!

— А я тебя хочу, — дрожащим от этого желания голосом выдохнула она, стянув с широких плеч Дана рубашку, которую успела расстегнуть. — Помнишь, со мной, с нами это не работает, любимый. Уже пытался когда-то по-правильному…

Богдан мрачно хохотнул, явно поняв, что она на их первый раз намекает, когда он тоже тянул, все желая сделать верно и идеально…

— Ну уж нет! Я взрослый мужчина, в конце концов. И как бы меня не скручивало, вытерплю, раз пообещал тебе! — севшим голосом прошептал ей в ухо.

Только Юля ни слова не поняла, если честно, целиком сосредоточившись на сладком ощущении мурашек, побежавших вдоль ее позвоночника от звука его низкого голоса, от чувства его дыхания на своей шее… Черт! Все, чего она в этот момент хотела, чтобы он заткнулся и поцеловал ее! А потом сорвал оставшуюся одежду и с себя, и с нее, и они занялись сексом. Кажется, это у них всегда выходило очень и очень неплохо!

— Может, проверим твою мужественность иным способом? Более наглядным?.. — простонала, начав целовать жадными губами контуры татуировки феникса на его плече, сжала руками кожу любимого, прижимаясь крепче, сместилась. Лизнула плоский сосок, ставший таким же твердым, как ее собственные соски сейчас, что аж грудь болела.

Дан застонал, когда Юля добралась до узора в виде клетки. Странно, но теперь Юля не чувствовала злости или обиды, чистое, ничем не замутненное желание овладело всем ее разумом и телом, отодвинув все иное, растворяя в этом раскаленном пламени остальное…

— Юля, любимая моя! Остановись ты, ради бога! — ох, когда он почти умолял таким голосом, таким тоном… Она ощущала себя всевластной, вот правда! Пьянящее чувство, дурманящее!

— Не хочу-у-у, — как-то протяжно выдохнула, добравшись языком до второго соска Дана. А заодно и закинув ногу ему на бедро так, что его твердый член, пульсацию которого она все еще ощущала даже через свои джинсы, уперся как раз в уже влажное влагалище…

Как же Юля ненавидела в этот момент и деним, и кружево белья, которое им мешало!

— Я обещал, что защищу тебя и от этого, малая, — вдруг с хрипотцой рыкнул Дан ей в губы. И, вопреки всему, что только что тут заявлял, впился в ее рот с жаждой не меньшей, а то и большей, чем сжигала ее!

Юля застонала так громко, что ей показалось, будто звук эхом по его темной спальне прошел. Или это Богдан застонал вместе с ней разом? Его твердый язык был у нее во рту, нападал, ласкал, лизал, его губы засасывали, он прикусывал ее губы зубами… Прекрасно! Теперь оставалось добиться того, чтобы его член внутри ее тела оказался!

Будто прочитав эти мысли, Дан подтолкнул ее назад, упирая Юлю в стену. Резкими, рванными, жесткими движениями, выдающими, как сложно ему держать и минимальный контроль, стремительно расстегнул ее джинсы, потянув их вниз вместе с бельем.

— Ну давай, феникс, помоги мне, — словно маленькую, уговаривал ее, пока Юля, путаясь в ногах, пыталась через ткань переступить. Оттолкнули в сторону.

А Дан уже ее кофту вверх тянет, избавляя и от верха. Так, что через секунду она перед ним в одном топе осталась, а вот Дан сохранил и брюки, и рубашку, пусть последняя и была расстегнута полностью. Но стоило ей потянуться, чтобы сравнять позиции, как Дан вновь надавил на плечи Юле, словно фиксируя у стены, и просто сдвинул топ вверх. Теперь его обжигающе-влажный рот напал на ее грудь, мучая и прикусывая соски, которые ныли от возбуждения!

— А-а-ах! — не было сил выносить это молча! Юлю колотило так, что ноги подламывались. Вцепилась в плечи Дана, скользнула трясущимися ладонями, погрузила пальцы, изнывающие по нему, в его короткие волосы.

— Давай, малая, держись! — вдруг, не совсем понятно для нее, с тихой усмешкой в своем голосе, мегасексуальном из-за оттенка дикого мужского возбуждения, тихо велел ей Дан, приласкав и второй сосок.

Она не поняла, вроде и так держалась… Шампанское мешало соображать ясно, таки задурив разум. И не успела сообразить, как он уже языком принялся вылизывать ее пупок, заставив всю кожу Юли покрыться мурашками. Крепко обхватил бедра ладонями, зафиксировав как раз там, где его отпечатки были… А потом спустился еще ниже, пока Юля, все еще целиком дезориентированная, хваталась за его плечи и волосы, не до конца понимая, чего он тянет? Почему не входит в нее, ведь готова уже полностью! Более чем, влагой сочится вся…

И тут этот жаркий и алчный рот Дана, его дерзкий и вредный язык, твердые губы накрыли ее клитор, легко прикусив, придавив и втянув в себя…

Юля задохнулась! У нее так закружилась голова, что, по ходу, она вообще не дышала, просто не соображала. Кажется, впилась ногтями в плечи Дана, в свои законные отметины, набитые тут… и просто застонала, бессвязно и бессмысленно!

Но как же это было хорошо!

Черт!

Этот мужчина знал о ней все! И прекрасно умел доставить Юле максимум удовольствия… и даже более этого.

Его пальцы толкнулись, ворвались в ее тело, растягивая и скользя, пока язык и рот Дана так и терзали безумно чувствительную горошину, заставив колени Юли окончательно подломиться.

Спальня вращалась вокруг нее, кровь бурлила в венах, ударяя в голову, что те пузырьки шампанского, а сердце колотилось в горле, не позволяя уже и стонать. Юля шумно пыталась хотя бы дышать, повиснув на плечах и руках Дана, пока его беспощадный язык и губы заставляли ему одному ведомую тугую пружину внутри ее таза сжиматься все сильнее… До тех пор, как это все не взорвалось в ее влагалище, животе бушующим пламенем, не вспыхнуло реальным фейерверком под крепко сжатыми веками.

— ДАН!!! — заорала так, что и соседям, наверное, долетело. Юля упала бы, если бы он не подхватил ее, позволив до конца, каждой мышцей пережить оглушительный оргазм.

— Да, моя Юлька! Да, малая! — целуя ее сухие, хватающие воздух губы, он надежно и крепко держал, страхуя. Прижал к себе, будто баюкал.

Она чувствовала, как бухает сердце в его груди. Черт! Кажется, она даже пульсацию крови в его возбужденном члене все еще ощущала, прижатому сейчас к ее бедру… Но Дан и не подумал раздеться. Так и держа ее на руках, он донес Юлю до кровати и улегся вместе с ней, не разжимая крепкого кольца рук.

— Дан! — не было сил, но потянулась к нему…

— А теперь спи, мой феникс, — распорядился этот невероятный наглец… Однако у нее вдруг совершенно пропали силы спорить или настаивать.

Подаренный им оргазм, шампанское, усталость после вечера, полного танцев — все это навалилось на Юлю скопом, превращая тело и каждую мышцу в подобие безвольного, растопленного масла в руках любимого. И она действительно едва не мгновенно уснула, уткнувшись носом в его чертову клетку на груди, из которой, кажется, совершенно не желала выпархивать, чтобы ни пыталась заявить.