Глава 10

Мишель

Полуденное солнце сияет над головой, согревая мои плечи и спину, пока я болтаю ногами в прохладной воде бассейна.

Прошло чуть больше недели с тех пор, как я приехала в особняк Костас, и я начинаю слишком сильно наслаждаться своей новообретённой жизнью. На плетёном столике рядом со мной стоит клубничный дайкири, широкополая шляпа и роман с автографом моего любимого автора любовных романов.

Я улыбаюсь, откидываясь назад, чтобы горячие лучи согрели моё лицо.

«Я совсем не скучаю по своему прежнему распорядку дня по вторникам», — лениво подмечаю я.

В обычный вторник в моей жизни до Д.К. — что означает «До Костас» — я бы потратила свой обеденный перерыв в 11:30 на заполнение бумаг, выполнение поручений или лихорадочное переписывание резюме. Я бы застряла, сидя за своим неудобным столом в старомодном костюме, борясь с головными болями, вызванными непрекращающимися криками моего бывшего босса и плохим флуоресцентным освещением.

Я смотрю вниз на свой облегающий купальник, который состоит из множества ярких цветов. Я провожу тщательно наманикюренными пальцами по ослепительной воде бассейна. Затем я откидываюсь на спинку уютного кресла у бассейна, мягкое прикосновение к моей почти обнажённой спине.

Нет, я совсем не скучаю по той жизни.

Я не буду лгать. В моём образе жизни произошли небольшие изменения. Я не привыкла к такому щедрому обращению и к тому, чтобы обо мне заботились, как о фарфоровой кукле. Во-первых, братья Костас невероятно щедры, и, кажется, они сердятся, если я отказываю им в баловстве. За последние несколько дней мне пришлось усвоить, что они получают то, что хотят, а чего они хотят, так это избаловать меня до смерти.

Но уровень их щедрости поражает. С момента моего приезда в прошлое воскресенье я прошла пять профессиональных сеансов массажа, одну чистку лица, три спа-процедуры на дому, ежедневный маникюр-педикюр и — возможно, самая большая корректировка из всех — секс с Томом и Габриелем каждый вечер, а чаще всего и каждое утро.

Я немного поёживаюсь, когда думаю о некоторых встречах с этими двумя могущественными мужчинами. Их вкусы варьируются от нежных до диких, и за одну неделю я узнала больше, чем, как мне кажется, большинство людей узнают за всю жизнь.

Я качаю головой.

«Дело не только в отличном сексе и спа-процедурах» — признаю я. «Есть, и кое-что ещё. Что-то настоящее».

Это потому, что эти двое мужчин относятся ко мне с уважением и добротой. Каждый день после обеда, когда Костас возвращаются с работы в городе, мы проводим время всей группой, узнавая друг друга на эмоциональном уровне. Я узнала, что Габриель попал в серьёзную аварию на мотоцикле несколько лет назад, и что Том возглавил компанию всего в двадцать два года, после смерти их отца. Каждый брат по-своему забавен, добр и обаятелен, и я ничего не могу поделать с тем, что начинаю испытывать к ним чувства.

Я криво улыбаюсь.

«Не лови себя на чувствах», — упрекаю я себя. Хотя я могу сказать, что эти двое мужчин наслаждаются моей компанией так же, как и я их, я насторожена.

Вздохнув, я встаю, вытаскивая свои теперь уже озябшие ноги из бассейна. Я набрасываю полотенце на шезлонг и плюхаюсь на удобную поверхность. В особняке есть множество развлечений, которыми я могу насладиться, но нежиться на солнышке с хорошей книгой легко стало одним из моих любимых времяпрепровождений.

Удовлетворённая, я вытягиваюсь на шезлонге и позволяю тёплым лучам делать своё дело, согревая мою замерзшую нижнюю половину. Моя рука тянется к моему последнему роману «Сквозь открытое окно» моей любимой писательницы Джоди Келлог. Это история о девушке, которая влюбляется в двух мужчин в викторианскую эпоху. Это скандально, и я раньше обожала менажные романы, где героине требуется несколько героев с разных сторон. Но теперь я знаю, что реальная жизнь в сто раз лучше, и, во всяком случае, некоторые сцены в книге кажутся скучными по сравнению с тем, что я пережила с Габриелем и Томом.

Я улыбаюсь про себя, прежде чем чувственно потянуться. Я люблю пользоваться джакузи, наслаждаться декадентским домашним кинотеатром или даже заниматься в частном тренажёрном зале. Но есть что-то такое в том, чтобы находить время для чтения в своё удовольствие и позволять своим мыслям блуждать, чего мне не хватало последние несколько лет после окончания юридической школы.

«Ничего страшного, что в библиотеке хранятся тысячи книг», — думаю я, лениво проводя пальцами вверх-вниз по бокалу с дайкири, ледяной напиток тает на жарком полуденном солнце. «Через открытое окно» — это тот, который я заказала онлайн, но в коллекции братьев Костас буквально тысячи томов. Библиотека заполнена книгами на нескольких языках и во всех мыслимых жанрах, а большая двухэтажная комната является свидетельством того, насколько умны и любознательны мои хозяева. Пока что я прочитала книгу по философии, ещё одну по истории французского языка, а совсем недавно нашла целый раздел, посвященный любовным романам. Мои глаза с жадным любопытством уставились на тома.

— Что двое таких мускулистых, рослых мужчин, как вы, делают с сотнями любовных романов? — однажды вечером я без конца дразнила Тома и Габриеля.

— Что? Мы не можем верить в старомодные истории о любви? — братья добродушно пошутили в ответ.

Но оказалось, что коллекция принадлежала их матери, женщине, чью память оба мужчины бережно хранят и о которой они часто говорят с большим почтением. Марджори Костас была доброй, любящей матерью, которая души не чаяла в своих двух сыновьях и поощряла их любовь к чтению. Библиотека отчасти является данью уважения ей и её страстной любви к письменному слову.

Звук открывающейся, а затем закрывающейся двери во внутренний дворик отвлекает меня от моих размышлений.

— Мисс Саттон, — окликает меня с другой стороны бассейна мой дворецкий — пожилой британский джентльмен, который заехал за мной в тот первый день. — Я только что говорил с мистером Томом Костас, и он просил сообщить вам, что и он, и его брат будут дома ровно в три часа.

— Спасибо, Джордж, — отвечаю я очаровательному пожилому мужчине. Временами немного ворчливый, пожилой дворецкий стал чем-то вроде гида за то короткое время, что я провела в поместье. Он давал мне советы, начиная от того, что надеть на ужин, какой вилкой пользоваться, и заканчивая повторной экскурсией по дому, поскольку я так часто теряюсь в большом особняке.

— Шеф-повар готовит вам на обед лосося с зеленью и фруктовый салат-пюре.

— Звучит потрясающе, — улыбаюсь я, прикрывая глаза рукой, как козырьком, чтобы защититься от яркого солнечного света. — Не могу дождаться.

— Не хотите ли пообедать на веранде?

— Это было бы идеально, — улыбаюсь я старому дворецкому.

— Очень хорошо, мисс.

С этими словами он удаляется в дом, и я снова остаюсь наедине со своими мыслями у бассейна. Я хмурюсь, глядя на его удаляющуюся фигуру, потому что вмешательство моего дворецкого было приятной передышкой от моих постоянных размышлений.

Я вздыхаю.

Что ж, с таким же успехом можно пройти через это ещё раз.

Неохотно я откидываюсь на спинку шезлонга и в сотый раз обдумываю свою необычную жизненную ситуацию.

Это чудесно, и единственным недостатком моего нынешнего состояния является то, что я понятия не имею, как долго продлится эта сказка.

Временами мне хотелось спросить Тома или Габриеля о моём временном положении, но я уклонялась от этого вопроса, отчасти потому, что боюсь ответа, а отчасти потому, что не хочу показаться неблагодарной за их щедрость.

«Это больше, чем просто щедрость», — признаю я, делая глоток своего ледяного напитка. «Совершенно невероятно, как сильно они меня поддерживали».

В конце концов, Том и Гейб были более чем щедры. Примерно через три ночи моего пребывания у братьев Костас я, наконец, заговорила о том факте, что я на мели, что у меня накопились счета, и что моя арендная плата должна быть выплачена на следующий день. Быстрое сканирование моего банковского счета показало, что я не только была на мели, но и что мои счета вскоре должны были быть отправлены на инкассацию.

Я затронула эту тему с большим трепетом, зная, что, если я не разберусь со своей финансовой ситуацией, и быстро, мне придётся покинуть особняк, чтобы обдумать свои дальнейшие шаги.

— Том, Габриель, — должно быть, я странно произнесла их имена, потому что оба мужчины быстро подняли головы, каждая пара голубовато-стальных глаз изучала мои.

— Что не так? — первым спросил Том, за которым быстро последовал вопрос Габриеля: — Ты в порядке, милая?

— Я в порядке, — удалось мне выдавить из себя.

— Тогда в чём дело? — Том, всегда проницательный, спросил, его голубые глаза были полны решимости.

Я вздохнула.

— Мне ненавистно быть обузой, особенно потому, что вы оба были так добры ко мне, — начала я, мой желудок сжался в комок. — Дело в том, что завтра у меня оплата за квартиру, а я еще не получила свою последнюю зарплату, так что у меня будет мало времени.

— Милая, какая у тебя арендная плата? — мягко спросил Гейб.

Я покраснела.

— Две тысячи долларов в месяц. Я знаю, что это много, — пробормотала я, — но и не так уж много. Я живу в крошечной квартирке в «Адской Кухне», но я действительно хотела жить одна и…

Братья просто кивнули.

— Все хорошо, — мягко сказал Том. — Мы позаботимся об этом. У тебя есть название твоего агентства по управлению? Я отправлю запрос нашим бухгалтерам.

Я изумленно уставился на них.

— Что значит, ты позаботишься об этом? — нерешительно спросила я. — Я никак не могу просить тебя оплатить за меня аренду.

Но братья просто оборвали меня.

— Нет, всё в порядке, Мишель, — проворчал Гейб. — Твоё присутствие здесь стоит гораздо больше двух тысяч в месяц, и мы рады помочь. Если у тебя нет информации от агентства по управлению, ничего страшного. Я попрошу нашего бухгалтера найти его.

Я уставилась на них, моё сердце бешено колотилось.

— Действительно? — спросила я, мой голос был не громче шепота. — Это не слишком тяжёлое бремя?

Том взял мою маленькую ручку в свои большие ладони.

— Это совсем не бремя. Чего мы хотим, милая, так это чтобы ты была счастлива с нами. Мы не хотим, чтобы ты рвала на себе волосы из-за чего-то столь незначительного, как арендная плата. Это того не стоит, — говорит красивый мужчина. — Ты значишь для нас больше, чем это.

Я глубоко вздохнула.

— Я ценю вашу щедрость, — начинаю я. — Очень ценю. Но в том — то и дело — дело не только в моей арендной плате. У меня куча счетов, и мне почти стыдно даже говорить об этом.

Оба брата берут меня за руки своими большими ладонями, на их красивых лицах выражение сострадания.

— В чём дело, дорогая? Ты никогда не должна стесняться говорить с нами о своих потребностях.

Я делаю ещё один глубокий вдох и пытаюсь взять себя в руки.

— Мне также нужны деньги на оплату моего студенческого кредита, и это тоже не немалая сумма. Но поскольку вы хотите, чтобы я оставалась здесь, а я сейчас не могу работать, я не хочу задерживать свои платежи. Кроме того, я действительно не взяла с собой достаточно одежды или туалетных принадлежностей для бессрочного пребывания, поэтому мне нужно немного наличных, чтобы мне купить эти вещи.

Мне стало так стыдно. Я опустила взгляд на свои колени, и, к моему удивлению, на глаза даже навернулись слёзы. Я всегда была независимой женщиной, но это привело к новым потрясениям.

Но Тома и Габриеля это нисколько не смутило. Они просто успокаивающе сжали мои руки, прежде чем заговорить успокаивающим тоном.

— Мишель, у тебя может быть всё, что ты захочешь. Предоставь нам подробную информацию о кредитах, арендной плате, счетах, обо всём остальном, что тебе нужно покрыть, и наш офис справится с этим, — просто сказал Гейб. — В этом нет ничего особенного.

— В самом деле? — спрашиваю я, недоверчиво, но благодарно.

— Действительно, милая, — подтверждает Том с улыбкой. — Что касается остального, мы с Габриелем уже обсудили это. Мы открыли банковский счет на твоё имя и выделили тебе первоначальное пособие, которое будет корректироваться по мере необходимости. Хватит ли 25 000 долларов на этот месяц?

У меня отвисла челюсть, когда я услышал цифру. Теперь настала моя очередь помолчать несколько мгновений, прежде чем я смогла заговорить снова.

Наконец, я нашла слова, но едва смогла их произнести.

— Это слишком много. У меня никогда в жизни не было таких денег. Я… я не могу принять это.

— Чепуха, — настаивал каждый из братьев. — Тебе нужна новая одежда, и мы хотели бы видеть тебя в каких-нибудь стильных вещах. Мы любим, чтобы наши женщины были красиво украшены во всех отношениях.

— И это включает в себя украшения, — добавил Гейб, подмигнув. — Твои нынешние наряды милы, но тебе нужно немного гламура. Бриллианты и рубины смотрелись бы на тебе великолепно, Мишель, особенно с твоими каштановыми волосами.

Я снова покраснела, моё сердце бешено колотилось.

— Я не знаю, что сказать.

— Ничего не говори, просто наслаждайся онлайн-покупками. Мы знаем нескольких ювелиров, которые являются мастерами своего дела, и мы можем свести тебя с ними, если хочешь.

Я возразила, всё ещё краснея. Но теперь, спустя несколько дней после того странного разговора, я сижу у великолепного бассейна в своём милом раздельном бикини, с бриллиантовым теннисным браслетом на запястье, и я больше не беспокоюсь о щедрости братьев. Они дают, дают и дают, и всё это время ужасно меня балуют.

Я улыбаюсь и делаю большой глоток дайкири.

Но Том и Гейб не просто осыпают меня подарками. Они также заинтересованы в том, чтобы помочь мне стать лучше. Они проявили живой интерес к тому, чтобы рассказать мне о финансах, особенно после того, как я, наконец, села и показала им свои записи. В тот конкретный вечер в их голосах слышался некоторый испуг, но каждый пообещал рассказать мне все тонкости, касающиеся финансовой ответственности.

— Финансовая ответственность, — говорю я вслух со своего места у бассейна, делая свой голос глубоким, как у мужчины. — Ты управляешь деньгами так, чтобы они не управляли тобой.

Я громко смеюсь, когда думаю о таблицах, согласованных по цвету, которые они теперь заставляют меня заполнять каждый день. Предполагается, что электронные таблицы используются для отслеживания моих расходов, хотя, признаюсь, у меня не так уж много всего, что нужно отслеживать. Костас покупают мне всё, и в результате я потратила не так уж много денег, которые они положили на мой банковский счет.

Но факт в том, что за восемь коротких дней братья научили меня большему о мире, чем я когда-либо думала, что смогу научиться. Конечно, управлению капиталом, но также и тому, какими добрыми и порядочными могут быть люди, и как открытость может привести к глубокой и значимой дружбе.

Или даже любить.

Я внезапно выпрямляюсь в кресле, потрясённая своей неуместной мыслью.

Да ладно, Мишель, не будь дурой. Ты не можешь их любить.

Я хмурюсь.

Но почему бы и нет?

Если что-то и стало совершенно ясно за последние несколько дней, так это то, что братья Костас — добрые, умные и страстные мужчины. Они независимы, но также отчаянно преданы друг другу. Каждый из братьев — безумно успешный бизнесмен, и они используют своё состояние во благо.

В конце концов, они оба миллиардеры и были исключительно щедры по отношению к различным благотворительным организациям, своим сотрудникам и, конечно, ко мне. Недавно я узнала, что они оплачивают обучение в колледже для всех детей своих сотрудников.

Плюс, они ещё и невероятно мужественные. Каждый вечер братья рассказывают о своих различных приключениях, от плавания с акулами до погружений в пещеры и альпинизма. И у каждого из них есть шрамы, доказывающие, насколько захватывающими были эти переживания.

Но больше всего на свете ни один из братьев никогда не сказал мне недоброго слова. В дополнение к тому, что они обращаются со мной как с принцессой, они, кажется, искренне любят и уважают меня. Не раз они спрашивали моё мнение о всемирном событии или о том, какие благотворительные организации должны стать их бенефициарами в этом месяце.

Так это любовь?

Этого не может быть, верно? Я всегда думала, что женщина влюбляется в одного мужчину, и наоборот. Безумные сценарии менажа, которые я впитывала из своих любовных романов, были всего лишь вымыслом. Но теперь, похоже, я наткнулась на свой собственный любовный треугольник с двумя великолепными братьями. Но есть ли у нас будущее? Куда ведёт этот путь?

Прежде чем я успеваю вдуматься в этот вопрос, меня прерывает знакомое жужжание моего телефона. Я хихикаю и нетерпеливо хватаюсь за него — часто то один, то другой брат Костас звонит мне, чтобы проверить, как дела в течение дня.

Но затем мой желудок сжимается при виде имени, которое появляется на экране идентификации.

Дженсен Дрейпер.

О, чёрт. Чего он хочет?

Загрузка...