Клиенты

Глава 5

Мишель

Примерно час спустя я ловлю себя на том, что сожалею о своём решении прийти.

Это не может быть правильный адрес.

Я сравниваю адрес, который прислал мне Дженсен, с точкой на моей телефонной карте, но слова не лгут.

Думаю, так оно и есть.

Я смотрю на старый, обветшалый склад, чувствуя себя очень одинокой в этой тихой части города. Здание выглядит заброшенным, а ржавая дверь выглядит так, словно может развалиться в любой момент. Нерешительно я толкаю её металлическую раму. Она громко воет, звук эхом разносится по пустой дороге. Я съёживаюсь, но нажимаю чуть сильнее, чтобы открыть дверь настолько, чтобы войти внутрь.

К моему удивлению, старое здание не тёмное, как я ожидала, а ярко освещено десятками люминесцентных ламп над головой. Я щурюсь, пытаясь приспособить глаза к яркому свету. После нескольких быстрых морганий мои глаза привыкают, и я чуть не кричу.

У стола стоит мужчина!

Я снова моргаю, моё дыхание участилось.

Я понимаю, что это Дженсен.

— Мишель. Как раз вовремя, — зовёт Дженсен с другого конца открытой комнаты, подзывая меня войти.

Я медленно иду в его направлении, позволяя своим глазам блуждать по большому пространству в поисках чего-нибудь странного. Но, насколько я могу судить, в этом пыльном старом здании только мы с Дженсеном. Здесь пусто, если не считать штабелей ящиков, сложенных аккуратными кубиками на бетонном полу.

— Что это за место? — спрашиваю я.

Я останавливаюсь в паре футов от него, чувствуя тошноту от того, что снова нахожусь в такой близости от этого проныры.

Почему он думает, что одеколон хорошо пахнет?

Сегодня вечером пахнет опрелыми ногами, смешанными с гнилой жимолостью.

— Это заброшенная фабрика. Какие-то хипстеры хотели превратить её в офисное здание. Я купил её в прошлом месяце, так что они будут платить мне за аренду, — Дженсен указывает на стопку бумаг на грязном столе. — У них есть планы по ремонту.

Я чувствую, что начинаю нервничать ещё больше, но заставляю себя сохранять спокойствие.

— Так что я здесь делаю?

Он улыбается, показывая длинные желтоватые зубы.

— Ах да, как всегда, прямо к делу, Мишель. Что ж, как я уже сказал, подыграй мне, и, возможно, ты сохранишь свои права и крышу над головой. — Дженсен злобно ухмыляется, и я вздрагиваю от этого зрелища.

— Ну я же здесь, не так ли? — я хочу сбежать, но продолжаю повторять себе, как сильно мне нужна моя работа.

— Именно так. И, должен сказать, выглядишь сногсшибательно.

Дженсен протягивает руку и проводит пальцем по моей руке. Мурашки пробирают меня изнутри, но я ухитряюсь оставаться неподвижной.

Какого чёрта? Почему он думает, что может так прикасаться ко мне?

— Да, я думаю, всё получится просто замечательно, — удовлетворённо говорит Дженсен, прежде чем отступить назад и провести рукой по своим жирным волосам. — Хорошо, следуй за мной.

С этими словами он разворачивается и начинает идти вглубь склада. Прогулка тёмная и затенённая, что делает её ещё более опасной из-за груды мусора и перевёрнутых строительных конструкций, разбросанных по всему складу. Я следую за Дженсеном через два разных дверных проёма, вверх по лестнице и по каким-то очень шатким камням.

Когда мы доходим до закрытой двери, Дженсен останавливается и поворачивается ко мне лицом.

— Прежде чем мы войдём туда, помни, ты у меня в долгу.

Я тупо смотрю на него, в то время как моё сердце учащённо бьётся от волнения. Но Дженсен больше ничего не говорит, а вместо этого открывает дверь, за которой оказывается ещё одна хорошо освещённая комната. На этот раз в пустом пространстве стоят двое мужчин.

Но не просто мужчины.

Нет, это два самых великолепных представителя мужского пола, которых я когда-либо видела: каждый высокий, широкоплечий, с широкой грудью и бронзовыми чертами лица. Это тот тип мужчин, которые настолько красивы, что даже мои фантазии не смогли бы воздать должное их внешности.

Я остаюсь стоять в дверном проёме, обездвиженная удивлением и влечением. Я наблюдаю, как Дженсен смело входит в комнату, широко шагая, как будто он здесь главный. Но, глядя в проницательные голубые глаза двух незнакомцев, я понимаю, что именно они, а не Дженсен, контролируют то, что сейчас произойдёт.

— Джентльмены, спасибо, что подождали, — голос Дженсена полон фальшивого почтения.

— Конечно, — произносит один из красивых мужчин, его голос резкий и глубокий.

— Как вы можете видеть, я выполнил своё обещание.

Жирный мужчина потирает руки, облизывает губы и переводит взгляд с двух незнакомцев на меня.

— Так и есть, Дженсен, — говорит второй мужчина, его голос глубокий и ровный.

Взгляды обоих мужчин скользят по мне, и сразу становится жарко. Они оценивают мою пышную фигуру, обтянутую синим коктейльным платьем, а затем их глаза опускаются на мои ноги, прежде чем вернуться к моей вздымающейся груди. Я задыхаюсь, едва в состоянии дышать.

— У вас есть…? — Дженсен поднимает брови, и двое незнакомцев обмениваются быстрым взглядом.

— Да.

Один из мужчин протягивает Дженсену портфель. Дженсен открывает кейс и обнаруживает несколько аккуратных пачек наличных, купюры всё ещё перевязаны ремешками для валюты и явно хрустящие, даже на расстоянии.

«Что, чёрт возьми, происходит?» — спрашиваю я себя, наблюдая за разворачивающейся передо мной странной сценой.

— Здесь всё? — спрашивает Дженсен, перебирая стопку купюр, его глаза расширяются от жадности, а изо рта стекает немного слюны.

— Забавно, вы нам не доверяете? После того, как настаивали на том, чтобы мы доверяли вам? — насмехается второй мужчина, его голос глубокий и бархатистый.

Кто эти парни?

Стыдно признаться, но меня невероятно привлекают эти двое мужчин, несмотря на их неприступную внешность. Плюс, тот факт, что они ведут бизнес с Дженсеном, тоже не совсем хороший знак.

Но что я здесь делаю?

Я перевожу взгляд с двух мужчин на Дженсена.

Предполагается, что я просто буду свидетелем Дженсена в чем-то сомнительном?

Я наблюдаю, как мой босс надёжно прячет наличные обратно в портфель. Он слегка взвизгивает, звук эхом разносится по большой пустой комнате. Он достаёт из кармана листок бумаги, что-то пишет на нём и протягивает одному из мужчин.

Как раз в тот момент, когда я задаюсь вопросом, принимаю ли я в этом какое-то участие, Дженсен поворачивается ко мне лицом.

— Иди сюда, Мишель, — рявкает он, и я чуть не выпрыгиваю из своей кожи.

Я прохожу несколько ярдов вглубь комнаты и останавливаюсь так, чтобы не быть слишком близко ни к Дженсену, ни к двум красивым незнакомцам. Я настороженно наблюдаю за мужчинами, пытаясь сдержать своё неожиданное влечение, прежде чем отругать себя.

«Ты в центре какой-то сомнительной сделки», — говорит голос в моей голове. «Тебе не следует испытывать вожделение к этим двум парням».

Но тут Дженсен берет верх.

— Джентльмены, это Мишель Саттон, — говорит он, взмахивая рукой. — Мишель двадцать пять лет, она красива, с пышными формами и, безусловно, образец первоклассной женской плоти. Идеально подходит для того, что вам нужно.

Что? Что, чёрт возьми, он говорит? Я не кусок рёбрышек, который можно продать тому, кто больше заплатит!

Но две пары ярких, кристально-голубых глаз переводят взгляд на меня. Я краснею и опускаю взгляд на свои ноги, застигнутая врасплох откровенным изучением двух мужчин. Их пристальные взгляды снова заставляют меня дрожать на месте, мои соски твердеют под их оценивающими взглядами.

Затем Дженсен подходит ближе и толкает меня локтем. Я отшатываюсь от его прикосновения, чуть не врезаясь в одного из великолепных мужчин.

— Простите, — бормочу я. Красивый незнакомец хватает меня за руку, чтобы поддержать, и я чувствую, как электрический разряд пронзает моё тело.

— Я держу тебя, — он улыбается, и я чувствую, как слабеют мои колени.

«Возьми себя в руки, Мишель!» — ругаю я себя, мои щеки краснеют. Великолепный мужчина видит это и понимающе улыбается.

— Я Габриель Костас.

Он протягивает руку, и я пожимаю её, чувствуя, как по моему телу пробегает тот же статический ток.

— А я Том Костас.

Другой мужчина протягивает руку. К моему удивлению, моё сердце тоже подпрыгивает от его прикосновения.

Итак, два сексуальных парня пожали тебе руку. Насколько более трогательной ты можешь быть?

Я хочу закатить глаза от своей подростковой тоски, но вместо этого неуверенно улыбаюсь Тому и Габриелю.

Костас? Мне знакомо это имя.

— Привет, я Мишель, — говорю я тихим голосом. Дженсен снова встревает.

— Что ж, как вы можете видеть, я выполнил свою часть сделки… — Том поднимает руку, эффективно обрывая Дженсена на полуслове.

— Мы услышали от тебя достаточно. С этого момента мы с Габриелем прекрасно справимся. Теперь ты можешь идти.

За спокойным отстранением Тома скрывается слабый намёк на угрозу. Мой босс стоит там, переводя взгляд с нас троих на мгновение. Я почти слышу, как он дышит от страха, а затем, не сказав больше ни слова, Дженсен берёт портфель и убегает.

Я смотрю, как он уходит, и моё сердце начинает бешено колотиться. Я терпеть не могу этого проныру, но, по крайней мере, я знаю, чего от него ожидать. Когда он исчезает, я делаю глубокий вдох и поворачиваюсь лицом к Тому и Габриелю Костас.

— Костас? — спрашиваю я. — Я знаю эту фамилию. Вы клиенты фирмы, в которой я работаю. Или, я бы сказала, раньше работала.

Два брата обмениваются быстрыми улыбками, и, клянусь, я чувствую, как мои соски твердеют при виде этого.

— Мы. На самом деле, позволь мне это исправить. Мы были. — Том смотрит на Габриэля, прежде чем продолжить. Он кивает, и Том продолжает: — Мы больше не используем «Дрейпер Пибоди» для наших юридических нужд, — голос Тома богатый и глубокий. Это тот голос, который может шептать мне на ухо бессмысленные слова и всё равно возбуждать меня.

— О, я понимаю, — я прикусываю нижнюю губу. — Так вот откуда вы знаете Дженсена?

Двое мужчин невесело смеются.

— Да. Видишь ли, он думал, что пускает нам пыль в глаза, а мы не могли этого допустить, — Том расправляет рукава рубашки под приталенным блейзером. Я не могу не заметить, как напрягаются его мышцы, когда он это делает. — Итак, он у нас в долгу, и когда он предложил исправить это самым интересным способом, мы решили посмотреть, как далеко зайдёт его безумная идея.

Мои мысли мечутся.

— Безумная идея? Что вы имеете в виду?

Габриель небрежно пожимает плечами.

— Он предложил нам кое-что ценное. На самом деле нечто бесценное. Конечно, мы на самом деле не ожидали, что это окажется правдой, — вмешивается Габриель, — но, с другой стороны, ты невероятно красива, милая, — он окидывает моё роскошное телосложение голодным взглядом, и я снова обнаруживаю, что краснею под его пристальным взглядом. — Ты потрясающая женщина, Мишель.

— Я… спасибо? — я с трудом могу поверить, что этот великолепный, богатый мужчина думает, что я самая красивая в комнате.

— И с хорошим интеллектом, насколько мы наслышаны.

Габриель складывает свои сильные руки на груди, и я внезапно не могу не представить, каково это — быть в его объятиях.

— Думаю, да, — мне удаётся выдавить запинаясь.

— Лучшая в своём классе на юридическом факультете и лучшая в колледже. Я бы сказал больше, чем «думаю, да», — Габриель подмигивает мне.

Кажется, я сейчас упаду в обморок. Эти двое мужчин флиртуют со мной?

Я делаю глубокий, успокаивающий вдох. Я не уверена, что сказать дальше, кроме как задать очевидный вопрос. Что ж, мы могли бы начать с самого начала.

— Что именно я здесь делаю? — выпаливаю я, тут же сожалея о своей грубости.

Но, к моему облегчению, братья Костас не кажутся недовольными.

Габриель хихикает и снова улыбается. В ответ моё сердце учащённо бьётся.

— Что ж, милая, кажется, мы только что купили тебя у Дженсена Дрейпера за пятьдесят тысяч долларов.

Мой рот открывается в полном шоке.

— Вы купили меня? Ты не можешь купить женщину! Это незаконно. Везде. Ни одно правительство не одобрит это.

— На самом деле, когда ты Костас, ты можешь, — Том пожимает плечами, протягивая листок бумаги.

— Что это, чёрт возьми, такое?

Я чувствую, как внутри закипает ярость, когда смотрю на листок бумаги. Я так потрясена, что цифры превращаются у меня на глазах в закорючки, что их невозможно расшифровать. Я вижу своё имя и цифру в долларах, но ничего не вычисляется.

— Товарный чек, — он пожимает плечами. — Как я уже сказал, мы заплатили Дженсену за тебя пятьдесят тысяч.

Я заставляю себя сосредоточиться и быстро читаю квитанцию. Конечно же, это квитанция, подписанная Дженсеном. За меня — на пятьдесят тысяч долларов. Моё дыхание становится прерывистым, а зрачки расширяются. Это происходит на самом деле?

— Нет, стоп, — говорю я, поднимая взгляд, чтобы встретиться с этими сверкающими голубыми глазами. — Вы сказали, что он обманул вас. Так почему вы заплатили ему за меня? Это он должен давать вам деньги, а не наоборот, — я крепко сжимаю тонкую бумагу, пытаясь осмыслить эту странную ситуацию.

Двое мужчин пожимают плечами.

— Мы поймали Дженсена на краже у нас, он выкачивал наличные из одного из наших межгосударственных счетов. Когда мы, наконец, заставили его признать это, мы поняли, насколько он сумасшедший, — Том рассказывает мне всё это без каких-либо эмоций, как будто излагает факты по делу. Я хмурю брови, пытаясь уследить.

— И у него не было денег, чтобы вернуть нам долг немедленно, поэтому он предложил эту безумную идею. Продать нам женщину. Но не просто любую женщину. Умную, красивую. Мы никогда не думали, что он действительно справится, потому что, когда ты так глубоко в яме, довольно трудно выбраться, но он сделал это, — говорит Габриель ровным тоном. — Это был сюрприз.

Я смотрю на них.

— Да, но зачем вы дали ему деньги, если это он задолжал?

Двое мужчин снова пожимают плечами, как будто это совершенно обычный разговор.

— Потому что красивая женщина — это нечто особенное, милая. Она стоит больше, чем все деньги в мире, вместе взятые, и он не собирался просто так отпускать тебя в обмен на списание. Итак, мы добавили пятьдесят тысяч, чтобы подсластить сделку. Мы бы вложили больше, если бы знали, что ты так выглядишь.

Я снова краснею от его слов. Неужели эти мужчины действительно думают, что я такая красивая? Иногда меня называли «хорошенькой», но только иногда. Большую часть времени люди называют меня «милой» или «очаровательной».

— В любом случае, мы решили согласиться на странное предложение Дженсена, просто чтобы посмотреть, как далеко он зайдёт, — Том качает головой и тихо посмеивается. — И, честно говоря, я совсем не жалею об этом решении теперь, когда мы познакомились с тобой, — он снова улыбается своей хищной улыбкой.

Теперь всё выходит за рамки.

— Мне жаль, но всё это не означает, что вы можете купить меня. Мир устроен не так.

Я смотрю на мужчин, пытаясь донести свою точку зрения.

Габриэль и Том одновременно пожимают плечами.

— Только не тогда, когда ты — это мы, — произносит Габриель.

— Мы миллиардеры, Мишель. Именно так устроен наш мир, — говорит мне Том как ни в чём не бывало.

— Кроме того, откровенно? — Габриель качает головой. — Хотя всё это немного безумно, ты великолепна, и мы тебя привлекаем. Так в чём проблема?

— Да ладно, — смеюсь я над Габриелем, мой тон недоверчивый. — Вы себя слышите? Вы покупаете женщину. В какой вселенной это законно?

Двое мужчин невозмутимы, и Габриель отвечает спокойно:

— Как мы уже говорили, Мишель, мир устроен по-другому для богатых мужчин, и в этом случае мы можем купить тебя. Фактически, мы только что это сделали.

— Нет, — перебиваю я. — Я заявлю на вас в полицию. Я пошлю Дженсена к чёрту, и я собираюсь…

Габриель и Том просто пожимают плечами.

— Конечно, продолжай.

Я пристально смотрю на них.

— Вы меня слышите? У меня есть доказательства! — говорю я, размахивая чеком в воздухе. — У меня есть абсолютно законные, неоспоримые доказательства того, что вы покупаете женщин!

Двое мужчин снова пожимают плечами.

— Это всего лишь лист бумаги. Он ничего не значит, — пренебрежительно говорит Том.

— Кроме того, мы хорошо знаем полицию Нью-Йорка. Они вряд ли заинтересуются твоими утверждениями. А даже если и заинтересуются, комиссар — друг семьи. Я уверен, он был бы рад поговорить с тобой о твоих галлюцинациях. На самом деле, я слышал, что в полиции Нью-Йорка работают собственные психиатры. Мы могли бы договориться о встрече, если ты чувствуешь, что они тебе нужны.

Я смотрю на них, с трудом веря в то, что слышу.

— Так вы запрёте меня в психушке, потому что я здесь единственная, кто рассуждает здраво? Вы что, сумасшедшие?

Двое мужчин многозначительно смотрят на меня.

— Нет, милая. Ты. Вот в чём дело.

Я таращусь на них, у меня кружится голова. Как это могло настолько выйти из-под контроля? Я могла бы поклясться, что была на правильной стороне событий, но вместо этого всё стало настолько запутанным и сложным, что теперь я на самом деле задаюсь вопросом, не сошла ли я с ума.

— Нет, — твёрдо говорю я. — Вы манипулируете мной. Пытаетесь заставить меня поверить, что я сумасшедшая, но ни в одной вселенной не считается нормальным покупать женщину. Мы не движимое имущество!

Мужчины просто снова пожимают плечами, их фигуры высоки и неприступны в темных костюмах.

— Давай, Мишель. Если ты думаешь, что сможешь превратить это в событие, достойное освещения в прессе, тогда будь нашим гостем, — растягивает Том. — Увидимся на другой стороне.

Его слова заставляют меня задуматься, потому что, когда он говорит «другая сторона», я сразу же думаю о решётках. Тюремные решётки, если быть точной. Либо это, либо я заперта в психушке за каким-то плексигласом, который заглушает мои крики.

— Послушайте, — говорю я примирительным тоном. — Этот разговор вышел из-под контроля. Почему бы нам всем не разойтись и не притвориться, что этого никогда не было? Я вернусь домой, в свою квартиру, а вы, парни, отправитесь домой, где живёте, и мы больше никогда не встретимся.

Но даже когда я произношу эти слова, меня охватывает разочарование, потому что я хочу снова увидеть этих мужчин. Они загадочны и очаровательны, и даже если они преступники, я чувствую сильное притяжение в своём теле, как будто эти двое мужчин — единственное лекарство от моих мыслей, подпитываемых похотью.

Но Том и Габриель привыкли добиваться своего.

— Ничего не поделаешь, милая. Послушай, мы признаём, что эта ситуация немного странная. Но Габриель прав. Мы устали от одного и того же парада тощих, безмозглых нью-йоркских светских львиц. Ты пышная, соблазнительная и зажигательная, это очевидно, — растягивает Том. — Ты именно та женщина, которую мы искали.

Я качаю головой, осмысливая всё, что узнала за последние несколько минут. Я перевожу взгляд с одного брата Костас на другого, оба они красивы и неприступны, хотя выражения их лиц ничего не выражают.

Эти миллиардеры, несомненно, притягательны. Но могут ли они действительно купить меня?

Я решаю попробовать в последний раз.

— Нет. Вы не можете купить женщину. Так просто не делается. Так что мне жаль, что вы потратили впустую пятьдесят тысяч долларов, но я не какая-то марионетка, которую Дженсен может раздавать своим клиентам… — но прежде чем я успеваю закончить свою тираду, я оказываюсь в крепких объятиях Тома Костас, его властные губы прижимаются к моим мягким губам. Его губы не дают пощады, его язык дразнит разрез губ, пока я не раскрываюсь. Затем он погружается внутрь, заставляя меня задыхаться от нужды и вожделения, потому что, к моему полному удивлению, я отвечаю на поцелуй с такой же страстью, постанывая от сильных ощущений, проносящихся по моему телу. Рука Тома нежно проводит по всей длине моей спины, и я ещё сильнее прижимаюсь к нему в объятиях.

Поцелуй заканчивается слишком быстро. Но прежде, чем я успеваю перевести дыхание, я оказываюсь в объятиях Габриеля.

Как и его брат, Габриель большой, сильный и властный. Его поцелуй более агрессивный, его мускулистые руки обнимают меня немного крепче. Это разжигает во мне огонь, о существовании которого я и не подозревала. Мои губы жадно прижимаются к его губам, разжигая ад на холодном складе.

Габриель прерывает поцелуй, и мы оба задыхаемся.

Я стою там, смотрю на мужчин Костас и удивляюсь, во что, чёрт возьми, я ввязываюсь. И по какой-то причине, несмотря на абсурдность обстоятельств, я обнаруживаю, что меня дико влечёт к ним, причём совершенно по-разному.

В глазах Тома понимающий блеск, а в глазах Габриэля — желание. Я могу только представить, как должно выглядеть моё лицо, наполненное такой безумной похотью. Что, чёрт возьми, со мной не так? Я профессионал. Юрист, чёрт возьми, и всё же два великолепных мужчины только что лишили меня чувств, и я отчаянно хочу большего.

Моё сердце учащённо бьётся, я делаю глубокий вдох, прежде чем заговорить. Дрожащим голосом я спрашиваю:

— Так что же должно произойти, раз меня продали?

Том кивает, принимая мой вопрос.

— Я вижу, ты пришла в себя, и это хорошо. Мы пришлём машину к твоей квартире завтра в полдень. Собери туалетные принадлежности, которые могут тебе понадобиться на время отсутствия.

Я всё ещё тяжело дышу от их одурманивающих ласк.

— Но что будет после этого?

Том лишь ухмыляется.

— Тебе просто нужно подождать и узнать.

— А пока мы закажем машину, которая отвезёт тебя домой. Тебе не следует садиться в поезд так поздно ночью, — авторитетно заявляет Габриель.

От этого у меня навостряются уши.

— Подождите секунду, я уже давно езжу на поезде. Я живу в городе много лет!

Но два миллиардера не терпят несогласия.

— Нет, мы закажем тебе машину. Конец обсуждения, — Том берёт свой телефон, чтобы сделать запрос.

Я хочу протестовать, но, честно говоря, странно успокаивает, что эти два незнакомца, мужчины, с которыми я познакомилась меньше часа назад, заботятся обо мне. Они хотят, чтобы я благополучно добралась домой, и игнорируют мои протесты.

«Не придавай этому большого значения, Мишель», — ругаю я себя. «Они всё ещё покупают тебя. Братья Костас не совсем приятные парни».

Но затем Том снова говорит.

— Машина будет здесь через пять минут. Ты готова, милая?

«Готова к чему?» — хочу спросить я. Но вместо этого я просто киваю, и братья ведут меня обратно ко входу. Мы осторожно пробираемся через завалы, и, как и прежде, я несколько раз чуть не спотыкаюсь. Но двое мужчин поддерживают меня, обхватывая широкой рукой за талию, когда это необходимо, или беря мою маленькую ручку в свои, чтобы помочь мне пройти особенно сложные участки.

Вскоре мы выбрались из полуразрушенного здания, чтобы подождать на тихой улице. Через несколько минут появилась обещанная машина — тёмный «Мерседес» с тонированными стёклами, и водитель вышел, чтобы открыть мне заднюю дверь.

Двое мужчин смотрят на меня, голубые глаза сверкают в темноте ночи.

— Водитель отвезёт тебя, куда ты захочешь, Мишель. Машина твоя на весь вечер.

С этими словами Том и Габриель снова притягивают меня к себе для новых одурманивающих поцелуев. Ошеломлённая, я забираюсь в шикарную машину, мои мысли всё ещё кружатся от них. Пахнет розами, а в ведёрке рядом со мной стоит мини-бутылка охлаждённого шампанского.

Но прежде чем мы отъезжаем, я оборачиваюсь, чтобы посмотреть в заднее ветровое стекло. Том и Габриель умещают свои высокие тела в какую-то модную спортивную машину, их огромные формы темны и зловещи.

Я оборачиваюсь, мой разум затуманен. Что только что произошло? Но затем я чувствую, как оживает двигатель, и откидываюсь назад, просто пытаясь всё это переварить.