Мишель
Сидя за столом при свечах, слушая тихую музыку на заднем плане и разглядывая двух сексуальных парней по обе стороны от себя, я не совсем уверена, что не сплю.
Я откусываю кусочек аппетитного на вид филе-миньон, мне не терпится попробовать изысканное мясо, о котором я раньше только читала.
— Боже мой, — стону я, когда на мой язык обрушивается волна аромата. — Это невероятно.
Братья Костас широко улыбаются.
— Это говядина Вагю, — говорит Габриель и пожимает плечами. — Значит, она из Японии и определённо вкусно, — он подмигивает мне, и я могу сказать, что он рад, что мне нравится блюдо.
Я делаю глоток вина, размышляя, когда и как задать братьям те многочисленные вопросы, которые у меня есть. Вместо этого я решаю ещё немного последовать их примеру и поддерживать непринуждённую беседу.
— Почему вы привезли меня сюда, на Лонг-Айленд, вместо того, чтобы остаться на Манхэттене? — я ем с вилки аппетитную картошку.
«Это лучшее блюдо, которое я когда-либо пробовала», — думаю я и снова чуть не стону вслух.
— Хороший вопрос, — отвечает Том, откусывая от своего ужина. — У каждого из нас с Габриелем есть свои дома в городе, но мы делим этот дом, поскольку он принадлежал нашей семье на протяжении нескольких поколений. Так что, если бы мы все остались на Манхэттене, нам пришлось бы выбирать, какой квартире отдать предпочтение.
— Не говоря уже о том, что на Манхэттене масса отвлекающих факторов. Здесь, ну, здесь только мы. И наш домашний персонал, конечно, — Габриель откусывает кусочек стейка, прежде чем снова подмигнуть мне.
— Я начинаю подозревать, что ты озорной братец, — поддразниваю я красивого мужчину.
Том прыскает со смеху.
— Она справилась!
— Что, почему? — спрашивает Габриель, приподняв брови. Я смеюсь над его глупым выражением лица.
Я игнорирую его вопрос и поворачиваюсь к Тому.
— А ты самый спокойный, — говорю я ему.
— Я бы с этим согласился, — предлагает Габриель, делая глоток восхитительного красного вина. — Я залезаю в горячую воду, и Том вытаскивает меня из неё, — он благодарно улыбается своему старшему брату.
— Факт. Но у меня бывают озорные моменты. Просто я не такой очевидный, — говорит Том, насмешливо глядя на своего брата.
— Действительно приятно видеть, насколько вы двое близки, — я улыбаюсь сексуальным мужчинам, надеясь, что моя искренность очевидна. — У меня есть брат, но мы не такие, как вы, парни. На самом деле, мы с братом почти не разговариваем.
Двое красивых мужчин кивают.
— Ну, отношения между братьями и сёстрами противоположного пола часто бывают разными. К тому же, нам уже давно приходится держаться вместе, — беспечно произносит Том.
— Наше богатство дорого обходится, хочешь верь, хочешь нет. Все всегда пытаются выманить у нас деньги или считают, что мы охотимся только за женщинами и деньгами, — Габриель пожимает плечами. — Поэтому мы игнорируем этих дураков и держимся вместе, — он криво улыбается мне.
Я улыбаюсь двум мужчинам, когда мы втроём возвращаемся к вкусному ужину. Я обдумываю, как задать свой следующий вопрос. Я делаю большой глоток пьянящего красного вина и сажусь немного прямее.
— Вы всегда… Нет, неважно, — я качаю головой, не желая спрашивать о чём-то слишком смелом.
Но братья ничего этого не потерпят.
— Мишель, мы говорили тебе, что тебе нужно расслабиться рядом с нами, — мягко рычит Том.
— Если у тебя есть вопросы, сейчас самое подходящее время задать их, — вмешивается Габриэль. — В чём дело, милая?
Я киваю, ценя их сочувствие. Я делаю глубокий вдох и пытаюсь снова.
— У вас всегда были сценарии «двое на одну»?
Том и Габриэль смотрят друг на друга через стол, обдумывая мой вопрос. По крайней мере, они не выглядят удивленными.
Начинает Том:
— Нет, не всегда. Но каждый из нас боролся за удовлетворение своих потребностей, и мы хотели попробовать что-то другое, чтобы посмотреть, сможем ли мы понять, чего нам не хватает.
Я киваю, оценивая искренность Тома.
Затем Габриель добавляет:
— Итак, около года назад мы решили попробовать разделить партнёра-женщину. И хотя, по общему признанию, для нас это было в новинку, — он улыбается Тому, — мы поняли, что схема работает.
Я снова киваю, пытаясь понять их общий ход мыслей.
— Но как насчёт того, как это работает для вас? — я перевожу взгляд с брата на брата, удивляясь собственной смелости. — Дело в женщине? Или в том факте, что это секс втроём? Или аспект табу?
Они кивают.
— Наверное, кое-что из всего. Мы оба получаем удовольствие от удовольствия нашей партнёрши, — легко отвечает мне Том, нисколько не удивлённый моим вопросом. — И вместе мы сможем лучше удовлетворить её потребности.
— Ее потребности всегда имеют первостепенное значение в отношениях, — уверенно добавляет Габриель. — Физически и эмоционально, и когда нас двое, нам легче убедиться, что наша женщина довольна и счастлива, если не витает на седьмом небе от счастья.
Я не могу не поёжиться от этой информации, возбуждённая тем фактом, что эти двое властных, сильных и потрясающе красивых мужчин хотят, чтобы я была женщиной, которой они доставят это удовольствие.
«Я действительно собираюсь согласиться с этим безумным планом?» — удивляюсь я, когда снова перевожу взгляд с брата на брата.
Несмотря на противоречивые чувства по поводу обстоятельств, которые привели меня в этот прекрасный дом, я не могу игнорировать свои собственные чувства вожделения к этим двум мужчинам. Они богаты, красивы и к тому же опасны. Их тёмные фигуры огромны, когда они сидят по обе стороны от меня, напоминая мне об их массивности и силе, даже если их слова остаются лёгкими. Я чувствую, как по моему телу пробегают вспышки желания, мои соски напрягаются под лифчиком, моя женственность ноет от желания.
«Но я всё ещё многого не знаю», — упрекаю я себя. «Так спроси это».
Следуя совету своего внутреннего голоса, я небрежно набрасываюсь на свой ужин, продолжая свой шквал вопросов.
— Со сколькими женщинами вы переспали с тех пор, как начали этим заниматься? — спрашиваю я, надеясь, что мой голос не выдаёт, насколько я в отчаянии.
— Две или три, — с такой же лёгкостью отвечает Габриэль. — Но все они были просто случайными взаимодействиями.
— Если я правильно помню, а я знаю, что помню, — говорит Том. — Их было три. Но, как упоминал мой брат, ни одна из них не была чем-то серьёзным. Это были просто мимолётные отношения, если их вообще можно назвать отношениями.
Я хмурюсь от этой новой информации, неожиданный укол ревности пронизывает мой разум. Эмоция быстро сменяется беспокойством.
Значит ли это, что я не должна относиться к ним серьёзно? Что они используют и отбрасывают женщин, когда им это удобно?
— Понятно, — тихо говорю я. Но внутри я знаю, что должна быть начеку. Эти мужчины могут заполучить кого угодно, и они уже сказали мне, что отношения, которые у них были, временные. Я не могу привязываться. Я не могу позволить своему сердцу запутаться в этом вихре, какими бы красивыми и обаятельными они ни были.
— Эй, — мягко произносит Том, приподнимая мой подбородок. — Почему ты кажешься грустной? — его тёмно-синие глаза изучают мои.
— Мне не грустно, совсем нет, — отвечаю я, но даже я слышу, насколько фальшиво звучит это утверждение. Я вздыхаю. — Просто… наверное, я подумала, что, может быть, всё это не будет просто очередной мимолётной интрижкой. Это глупо, я знаю. Это не отношения, как вы упомянули. Это скорее сделка, в которой мой босс-тиран продал меня вам, парни.
Двое мужчин выглядят задумчивыми, а затем Габриель накрывает одну из моих рук своей большой, сильной рукой.
— Мишель, ты спрашивала о предыдущих женщинах, и будет справедливо, если мы расскажем тебе о характере этих встреч, — он успокаивающе сжимает мою руку. — Это не были отношения. Это были женщины, с которыми мы встречались на различных общественных мероприятиях, и которые давали нам понять, что им интересно быть с нами двумя, по крайней мере физически. Я даже не могу сказать, что они хотели большего. В конце концов, есть женщины, которые жаждут только новизны — переспать с братьями.
Я тяжело сглатываю.
— Я понимаю и благодарю тебя за честность, и не хочу портить настроение, — нерешительно говорю я. — Я просто пытаюсь справиться со всеми этими переменами. Это многое значит.
Оба брата откидываются назад и отодвигаются от меня, вместо этого встречаясь взглядами друг с другом, как будто обмениваясь секретным посланием глазами.
Наконец, Том заговаривает:
— Послушай, вот правда о ситуации, как она есть на данный момент, — тон Тома резкий, но нежный. — Ты нравишься нам с Габриелем обоим. Мы считаем тебя сексуальной во всех правильных отношениях. Твоё тело — чистый грех, — он оценивающе смотрит на меня, и я не могу не покраснеть от его откровенного восхищения. — Вдобавок ко всему, — продолжает Том, — ты дерзкая и милая, и, хотя мы на самом деле не касались острых тем, ясно, что ты умная. Тебя наняла компания «Дрейпер Пибоди», а они избирательны, когда дело касается их сотрудников.
— Всё это для того, чтобы сказать, — заканчивает Габриель мысли Тома. — Что ты нам нравишься, и мы хотим узнать тебя получше. Всеми возможными способами.
Я сижу за большим столом, ошеломлённая тем, что мужчины были так откровенны со мной. Они не играют в игры. Они выкладывают все свои карты на стол и пытаются быть честными. Вопрос в том, могу ли я это принять? Это то, чего я хочу? Прямо сейчас я в таком замешательстве. Меня тянет к этим мужчинам, да. Моё тело хочет их, и мне бы хотелось испытать близость с двумя мужчинами одновременно.
Но сможет ли мой мозг справиться с этим? Стану ли я нуждающейся, прилипчивой женщиной, умоляющей остаться с ними после того, как наше свидание закончится?
Я прикусываю губу. Единственный ответ — я должна оставаться неувлеченной. Я не могу эмоционально взаимодействовать с Гейбом и Томом, потому что они, по сути, только что сказали мне, что дело не в эмоциях. Речь идёт о чистом сексе, и я слегка задыхаюсь. В моей киске разгорается пламя, и я знаю, что хочу этого, даже если в конце у меня останется разбитое сердце.
Наконец, я нахожу слова.
— Я… Я тоже хочу узнать вас получше, — мой голос слегка дрожит, поэтому я прочищаю горло, прежде чем продолжить говорить. — Я нахожу вас обоих чрезвычайно красивыми, и, плюс, вы были добры ко мне с тех пор, как я вас знаю, — застенчиво говорю я, осознавая, как много их доброта значила для меня за последние двадцать четыре часа. — Я не думаю, что кто-либо когда-либо был так щедр по отношению ко мне. Это пугает, и я не уверена, к чему это приведёт, но я готова посмотреть.
Я слегка прикусываю губу, испытывая облегчение от того, что смогла выразить свои чувства, но также немного напугана тем, что выгляжу перед ними наивной девочкой. Меня ожидает тишина, и я нерешительно украдкой бросаю взгляд из-под ресниц на двух мужчин. Они восхищают меня своими глазами, голубые взгляды пробегают вверх и вниз по моим изгибам, как львы, оценивающие свою добычу.
Первым заговаривает Том, и на этот раз его голос звучит грубо.
— Иди наверх в свою комнату, Мишель, — я слегка приподнимаю брови от его властного тона. — Переоденься. А потом подожди нас там.
В его тоне нет вопроса, и я знаю, что должна согласиться.
Не говоря ни слова, я киваю головой и отодвигаю свой стул. Оба мужчины немедленно встают, и я снова оказываюсь застигнутой врасплох их хорошими манерами. Они остаются стоять, пока я не выхожу из комнаты.
Быстро, но тихо я поднимаюсь обратно по широкой лестнице в свою комнату.
Я открываю дверь в своё маленькое убежище и с радостью обнаруживаю, что у меня не только включены лампы, но и разожжен камин, защищающий от холодного ночного воздуха.
Я оглядываю комнату, гадая, во что мне переодеться. Может, мне надеть ночную рубашку? Нижнее бельё? Другое коктейльное платье? Но затем мой взгляд падает на комплект кружевного белья, аккуратно сложенный в изножье массивной кровати. Медленно разворачиваю лакомый кусочек. Мои глаза расширяются от удивления, и я тут же краснею.
Ни за что на свете это не прикроет меня.
Я верчу кружевной бюстгальтер в руках, пытаясь разобраться в тонких бретельках и в том, где находятся разные части. Я быстро раздеваюсь догола, радуясь, что у меня хватило здравого смысла ещё раз побриться этим утром, прежде чем покинуть квартиру.
Я застёгиваю мягкий чёрный бюстгальтер и поправляю разные детали. Бретельки и резинка достаточно толстые, но там, где обычно должны быть чашечки, маленькие полукруглые кусочки кружева прикрывают только мои соски, и то едва-едва. Различные бретельки сидят под моими грудями, приподнимая их и делая мои и без того большие груди еще более упругими.
Я перехожу к таким же скудным трусикам. Я поднимаю кружевные стринги, чувствуя себя немного неловко из-за того, что впервые на мне почти ничего не будет перед не одним, а двумя великолепными мужчинами. Как и у бюстгальтера, у трусиков тоже есть несколько лямок, и я медленно натягиваю их. Затем я поправляю лямки так, чтобы они касались моей талии и бёдер. Боже, я надеюсь, что делаю это правильно.
Нерешительно подхожу к большому, в пол, зеркалу, чтобы взглянуть на себя, и дыхание вырывается из моей груди. Мои глаза расширяются при виде дикой лисицы, смотрящей на меня в ответ.
«Вау», — это всё, что я могу подумать про себя. «Кто эта девушка?»
Я поворачиваюсь к зеркалу, рассматривая своё тело в сексуальном наряде под разными углами. Я никогда в жизни не носила ничего подобного, и есть что-то эротичное в том, что Том и Габриель хотят видеть меня в этом. Моя грудь выглядит больше и выпяченной, зад округлый и дерзкий в крошечных кружевных трусиках. Они даже снабдили меня парой чёрных туфель на шпильке, и я осторожно надеваю туфли. Моя грудь тут же выпячивается вперёд, и я выгляжу ещё более соблазнительно, чем раньше.
Я бросаюсь к туалетному столику, чтобы сбрызнуть себя тонкими ночными духами. Я ещё немного взбиваю волосы, решив оставить их распущенными, а затем наношу нежно-розовый блеск для губ, прежде чем в последний раз взглянуть на своё отражение. Я довольна тем, какой сексуальной я себя чувствую, несмотря на то, что на мне почти ничего нет.
Я направляюсь к кровати, но останавливаюсь, неуверенная, стоит ли мне ждать под одеялом. Или, может быть, мне следует принять знойную позу? Должна ли я растянуться на матрасе, как женщина, ожидающая, когда её изнасилуют? Должна ли я раздвинуть ноги и обхватить грудь руками, чтобы они насладились?
По-моему, это глупо. Я встаю на колени на кровати и распускаю волосы по плечам. Это очень красивая поза в стиле девушки с картинки, и я надеюсь, что им это понравится.
Или, может быть, всё это неправильно. Может быть, я всё делаю неправильно, и я быстро снова поправляю волосы.
Но прежде чем я успеваю найти позу получше, чтобы успокоить своих будущих любовников, раздаётся резкий стук, за которым следует открытие двери в мою спальню.
Том и Габриель Костас стоят там, возвышаясь в дверном проёме, как боги. Они одеты в тёмно-синие одежды, которые открывают под тканью бронзовую грудь. Их ноги загорелые и мускулистые, а эти голубые глаза уже горят огнём.
Двое мужчин пока не двигаются с места, чтобы войти в мою спальню, просто с ненасытным желанием смотрят на моё едва прикрытое тело.
Похоть, мерцающая в этих двух парах пронзительных голубых глаз, говорит мне, что это будет ночь, которую я никогда не забуду, и правда в том, что я не могу дождаться.