Княжич

Глава XIV. Выбор

В жизни все как в погоде. Неделями стоит надоевшая всем жара, ветер, листочка не колыхнет. Вдруг налетают тучи, идет дождь, сея прохладу, его сменяет ясная солнечная погода. И все это в один день! Так и с событиями. Серые однообразные будни, когда от скуки и одиночества хоть волком вой, внезапно сменяются необыкновенным днем, в который свежие вести и предложения сыпятся тебе на голову как из рога изобилия, успевай только выбирать! Однажды, такой чудесный день, незадолго до выхода корабля сэра Джона в море, наступил в жизни друзей.

Андрей, руководивший погрузкой канатных бухт в шкиперскую, с высоты борта судна первым увидел подъезжающую к воротам верфи карету.

— Васька! — крикнул он стоящему на деревянном причале другу. — Иди! К тебе приехали!

Андрей ошибся, не разглядев из-за светившего в глаза солнца дорогое убранство кареты, в отличие от простой кареты сэра Джона.

— На ловца и зверь бежит! — такими словами встретил Скурыдина роскошно одетый высокий стройный джентльмен вышедший из кареты!

Василий узнал знакомого по их с Андреем дуэли в Бергли-Хаусе сэра Уолтера Рэли.

— Джентльмен! — обратился он к юноше. — Где тут у вас можно поговорить наедине?

Василий удивился вопросу франта, что ему от него нужно? Но виду не подал и предложил пройти за ним. Петляя между луж дегтя и краски в своих дорогих с драгоценными камнями башмаках, Рэли проследовал за юношей в контору. Старый капитан Виллис, молча покинул ее, внутренним чутьем поняв, что ему здесь не место.

Стряхнув со скамьи опилки надушенным белым шелковым платком, сэр Уолтер сел на нее, хозяйским жестом предложив юноше сесть на скамью напротив.

— Сэр Уолтер Рэли! Если вы не помните! — представился он.

Василий промолчал.

— А вы русский дворянин ээ…? — задержался сэр Уолтер, забыв именя собеседника.

— Василий Скурыдин! — напомнил ему юноша.

— Это верфь сэра Джона Грина? — спросил гость.

Василий утвердительно кивнул головой.

— Не пойму, что вы здесь делаете? — сделав удивленное лицо, сочувственно начал сэр Уолтер, сразу взяв быка за рога. — Тяжелая работа, грязь, мужики и за все это мизерная плата!

— На жизнь хватает сэр! — с вызовом ответил Скурыдин.

— Молодой человек! — с укором заметил сэр Уолтер Рэли. — Это сейчас вам одному хватает, а если вы решите создать семью!

— А что же делать? — растерянно пробормотал Василий.

— Я готов вам помочь выйти из этой ситуации. Вы можете заработать очень большие деньги, приняв мое предложение, — искренне пообещал сэр Уолтер.

— Какое? — поинтересовался юноша.

— Вы должны попытать счастья в море, — предложил ему собеседник. — Через две недели, мой барк «Олень» отправляется в экспедицию в Вест-Индию, на совершенно законных основаниях. Мною, из рук, — джентльмен понизил голос, — самого брата французского короля, герцога Анжуйского, получена лицензия на каперские действия против испанских и португальских судов. Капитан барка, Роберт Кросс, опытный, бесстрашный моряк, но и он нуждается в храбрых офицерах.

Скурыдин задумался. Сэр Уолтер Рэли, видя сомнения юноши, продолжил:

— Конечно, есть риск погибнуть в бою! Но, я видел, как вы с другом дрались на дуэли! Людей, способных на равных вести с вами бой, нужно еще поискать! — похвалил он его. — Но если это все-таки случится, долю передадут тому, кому вы ее завещаете.

— А каков размер доли? — спросил Василий.

— Три процента от почти половины добычи! — ответил джентльмен, почувствовав, что лед тронулся. — Это не так уж мало. Прошлым летом, на «Барк Ройяле» мы захватили испанский корабль с грузом стоимостью 25000 фунтов стерлингов[85]. Хочу сказать, что это не самая богатая добыча! Вам посчитать, сколько бы вы смогли получить, если бы находились на его борту?

— Да! — согласился Скурыдин.

— Так! — зашептал губами сэр Уолтер Рэли, вспоминая расчет с офицерами, годовой давности. — Десять процентов пошлина, пятьдесят от остатка пайщикам и три процента от половины, будет триста тридцать семь фунтов 12 шиллингов!

— А, что такое процент? — спросил Василий, услышав незнакомое слово.

— В переводе с латыни — сотая часть. У меня есть только что вышедшая книжка фламандца Стевина с таблицами процентов. Могу показать, как удобно с ними считать! — пояснил Рэли.

— Не надо! — ответил юноша, не желая показывать свою серость в счете.

— Непонятно! — сделал вывод Рэли, глядя на затуманенные глаза Скурыдина. — Поясню! По закону, годовой доход рыцаря не должен быть ниже 40 фунтов стерлингов в год. Со своей долей добычи, вы смогли бы безбедно прожить вместе с семьей, лет шесть не работая. Но можно приобрести добротный дом, большой земельный участок, нанять работников и заниматься хозяйством. Как вы пожелаете! И это, всего за четыре месяца плавания!

— Теперь понятно! — произнес Василий.

— Передайте содержание нашего разговора своему другу. Через неделю я жду обоих на борту «Оленя». Другого выхода у вас нет! — закончил разговор сэр Уолтер, считая свою миссию выполненной.

Уходя, он бросил на стол увесистый кожаный мешочек с деньгами, сказав на прощание:

— Это вам погулять напоследок! Меня найдете на «Барк Ройяле»! И еще. Особо не распространяйтесь о нашем с Вами разговоре! Кругом испанские шпионы. Испанцы, узнав о цели похода, предпримут все необходимое, чтобы сорвать его!

— А как с работой у сэра Джона? — понимающе кивнув, крикнул вслед ему юноша.

— Не беспокойтесь! — не оборачиваясь, ответил сэр Уолтер Рэли. — Я все улажу.

Сразу же после посещения верфей, сэр Уолтер, уверенный в том, что друзья, после щедрого подарка уже не откажутся от его предложения, нанес визит их хозяину, сэру Джону Грину. Сэр Джон болезненно отреагировал на сообщение слуги о прибытии Рэли. Он не любил этого выскочку и щеголя. К тому же его визит не сулил ничего хорошего. Как правило, сэр Уолтер, посещал людей подобных сэру Джону только для того чтобы что-то потребовать от них или хуже этого, отнять!

— Передай ему, что я болен! — приказал он слуге.

Но было поздно. Рэли уже вошел в кабинет.

— Добрый день, сэр Джон! — поздоровался он и, не дожидаясь приглашения, сел в кресло рядом с дверью. В руке он держал какой-то свиток.

— Говорят, вы новый корабль построили, сэр Джон? — спросил Рэли.

— Не совсем, — уклончиво ответил сэр Джон, предполагая, что сэр Уолтер Рэли начал разговор с этого вопроса не зря. Но, не выдержав, похвалился: — Почти построен! Я назвал его «Марго», в честь моей жены.

— Красивое название! Говорят вы и команду уже набрали? — поинтересовался нежданный собеседник.

— Да! — опять проболтался сэр Джон, все еще не понимая, к чему клонит Рэли. — Командовать ею будет капитан Виллис, старый и опытный морской офицер.

— Сэр Джон! — заявил сэр Уолтер. — Вы знаете, что понапрасну я ни к кому не приезжаю. Меня интересует не ваш капитан Виллис, а два его помощника. Два русских джентльмена: Андрей и Василий!

— Зачем они вам? — удивился сэр Джон.

— А вам зачем? — рассмеялся Рэли. — Вам что, не хватает дуэли, и вы по-прежнему хотите, чтобы эти молодые люди, находясь рядом с вашей внучкой, продолжали компрометировать ее?

— Вовсе нет! — простодушно признался сэр Джон. — Скоро я отправлю их в плавание на «Марго» на три-четыре месяца, а по возвращению, они уйдут почти в годовое плавание в Индию, к островам Пряностей!

— Тем более! — сделав серьезное выражение лица, заявил сэр Уолтер. — Отдайте их мне, и вы не будете мучить себя, думая, куда их направить подальше от своей внучки! Я говорил с джентльменами. Они согласны сэр Джон!

«Ах, вот он зачем приехал сюда! Негодяй, решил поживиться за счет старого Грина! Где я найду новых помощников капитану Виллису, честных и преданных людей. Конечно, свистни сейчас в любом порту и к тебе сбегутся десятки желающих наняться на работу пьяниц, мерзавцев, готовых при удобном случае подбить команду на бунт и поднять на нем пиратский флаг. К тому же они потребуют огромное жалованье! — думал разгневанный сэр Джон. — Никогда!». Сэр Джон также считал, что юноши должны отработать вложенные в них деньги. Не задарма же их учил Виллис, и целый месяц они жили на всем готовом в его доме! Каждый вложенный в дело фартинг должен приносить пенс, а каждый пенс — шиллинг! Это правило сэр Джон усвоил от своего отца еще в детстве. Что касается благодарности за помощь в освобождении Джейн, то сэр Джон считал, что по большому счету, он им ничего не должен. Спасая Джейн, они спасли и себя!

Сэр Уолтер, закинув ногу на ногу, с удовольствием наблюдал за гневной реакцией на его просьбу, на лице сэра Джона.

— Нет! — выдавил из себя сэр Джон Грин.

Сэр Уолтер ожидал такого ответа. Он встал и, подойдя к сэру Джону, развернул перед ним свиток. Сэр Джон взяв его край, потянул на себя.

— Читайте из моих рук! — заявил сэр Уолтер, не отпуская лист бумаги от себя.

Сэр Джон вперился глазами в бумажный лист, усердно вникая в его содержание. Несмотря на солидный возраст, сэр Джон имел отличное зрение.

Это была грамота королевы, предлагающая хозяевам работников немедленно освобождать их от прежних обязательств перед ними по требованию владельца грамоты, который должен был использовать этих людей для нужд флота и армии.

— Понятно! — трижды перечитав документ, согласился сэр Джон. Указ королевы, это намного серьезней просьбы стоящего перед ним прощелыги. — Забирайте. Только пусть они поработают у меня еще недельку, пока я найду им замену!

— Время терпит! — согласился сэр Уолтер.

— Надеюсь, я могу покинуть вас! — вставая с кресла, спросил сэр Джон. — Что-то голова болит и кости ломит! Наверное, будет дождь!

— А, контракты сэр? — напомнил сэр Уолтер.

— Какие контракты? — сделав удивленное лицо, переспросил сэр Джон. — Ах, этих мальчишек!

Шаркающей походкой он подошел к секретеру и, открыв один из ящичков, достал из него два листа заполненных каллиграфическим почерком нотариуса:

— Заберите сэр! Вы не верите мне? — холодно спросил сэр Джон, передавая контракты сэру Уолтеру.

— Я верю только своим глазам! — с достоинством произнес Джон Грин, просмотрев листы. — Какое мизерное жалованье вы им платили!

Сэр Джон скромно промолчал. Рэли, разорвав на его глазах контракты, не прощаясь, вышел из кабинета.

Василий рассказал Андрею о беседе с сэром Уолтером. Тот, подумав, спросил его:

— А, как ты решил?

— Я согласен! Мне еще поговорить с Джейн! Но, я ее уговорю. У нас с ней действительно другого выхода нет! — ответил Василий.

— Ну, тогда я с вами за компанию! — рассмеявшись, согласился Андрей.

Василий предложил разделить подарок сэра Уолтера Рэли. В мешочке оказалось ни много, ни мало 40 золотых полкроновых монет.

— Подарок достойный блестящего кавалера! — восхитился Андрей щедростью придворного красавца.

Он знал, что за эти деньги можно было купить хорошую лошадь, которая стоила в Англии очень дорого. Но от денег отказался, то ли предчувствуя, что они ему не положены, то ли считая, что Скурыдину они нужней.

Вечером, опять были свежие вести и предложения. На этот раз они просыпались на голову Андрея. Василий, наскоро пообедав, побежал в конюшню за лошадью. Он спешил на свидание с Джейн, которое должно было состояться в условном месте рядом с домом Гринов. Андрей остался один за столиком в трактире доедать свой омлет с салатом. В зале никого кроме него не было. Мастеровые, закончив работу, спешили пообедать дома. Несмотря на это, спокойно закончить обед ему не удалось. Из отдельного кабинетика напротив, всегда завешенного плотной портьерой, раздались громкие крики. Очевидно, между находящимися там людьми, возникла ссора. Андрей знал, что в этот кабинет вел вход со двора. Предназначался он для добропорядочных людей, любящих выпить, но не желающих при этом афишировать себя. Выпив и закусив, они незамеченные покидали трактир через черный вход.

Крики усилились. Отодвинув в сторону портьеру, из-за нее в зал выскочил трактирщик и с криком «Он меня убьет!» побежал к лестнице на второй этаж. Очевидно, он хотел спастись от преследователя заперевшись на ключ в одном из номеров гостиницы. Почти одновременно с трактирщиком, вслед за ним, через образовавшийся просвет из кабинета вылетел глиняный кувшин из-под вина. Кувыркаясь в воздухе, он опустился прямо на стол Андрея и, ударившись об него, разлетелся на мелкие кусочки. Вслед за кувшином, из кабинета пытался выскочить джентльмен в белоснежной накрахмаленной рубашке с обнаженной шпагой в руке. Это ему не удалось, потому, что он запутался в складках портьеры и она рухнула на него вместе с карнизом. Увидев барахтающегося в ткани преследователя, трактирщик осмелел и, отказавшись от намерения спасаться бегством, подбежал к Андрею.

— Сэр! Я слышал вы русский! Помогите мне! — обратился он к нему за помощью.

— Чем? — удивился Андрей.

Подобные сцены здесь были не редкость и их улаживали, как правило, с помощью городской стражи.

— Этот джентльмен, ваш соотечественник! Он хочет убить меня за якобы прокисшее вино! — испуганно объяснил ему трактирщик.

— Да ты плут! — не выдержал Андрей. — Почему я тебе должен помогать?

Действительно, от разлившегося из разбитого кувшина вина разило уксусом. Трактирщик пытался всучить своему подвыпившему посетителю перезревшее вино.

— Ради бога помогите! — взмолился трактирщик, видя, что джентльмен с обнаженной шпагой уже встает с колен. Он надеялся только на помощь Андрея. Кроме смерти от стального клинка, ему еще грозило длительное тюремное заключение по приговору суда за некачественное вино, поставленное на стол постояльцу.

— Ладно! Уйди негодяй! — потребовал Андрей, встав между трактирщиком и выбравшимся из-под портьеры джентльменом.

Трактирщик на коленях отполз в сторону.

— Я все равно убью эту собаку! — заявил, не твердо стоящий на ногах джентльмен. Занеся над головой шпагу, он попытался обойти Андрея.

Схватив неизвестного джентльмена за кисть руки со шпагой, Андрей вплотную приблизился к нему. Тот упирался и не собирался сдаваться. Внезапно, присмотревшись к Андрею, противник ослабил давление на него, а затем и вовсе отпрянул.

— Свят, свят! Сгинь нечистая! — несколько раз пробормотал он по-русски, сделав шаг назад и бросив шпагу, для того чтобы нетвердой рукой перекрестить своего противника.

— Ты, что? — узрев непонятные изменения в поведении своего противника, удивился Андрей.

— Я не настолько пьян, чтобы покойника не отличить от живого! — заплетающимся голосом заявил неизвестный посетитель трактира, отдаляясь от него. — Уйди! Сгинь нечистая!

— Это я то, нечистая? — разозлился Андрей. — Получай праведник!

Он ударил в плечо джентльмена так, что тот, пролетев расстояние до входа в кабинет, с грохотом рухнул где-то внутри его.

— Князь! — послышался его голос. — Где это ты стал таким сильным?

Теперь пришла очередь удивиться Андрею. Так его называли только однокашники по университету в Падуе. Из четырех, отправленных за границу на учебу недорослей, он единственный был из знатных и родовитых бояр.

— Ну, что? Нечистая так не бъет? — рассмеялся он. — Откуда ты меня знаешь?

— Не узнал Гришку Алферева? — обиделся его собеседник.

— Гриша! — с восторгом произнес Андрей и ринулся в кабинет поднимать своего забытого друга.

Бедный трактирщик, с удивлением смотрел на русских, тискающих друг друга в дружеских объятиях. «Варвары! — думал он. — Только что, один из них хотел заколоть другого шпагой, а тот, за это, ударом сбил его с ног!».

— Принесешь нам самого лучшего вина! — приказал трактирщику протрезвевший Алферев. — За обман, будешь носить его столько, сколько нам понадобится! В противном случае, сам знаешь, что тебя ждет!

Наградив пинком ноги встающего с колен трактирщика, Григорий повел товарища в кабинет.

Откуда-то прибежала служанка и навела порядок на столе. Вслед за кувшином превосходного рейнского, на столе появился жареный поросенок.

— Может еще, что джентльмены? — заглядывая обоим в глаза, осторожно спросил трактирщик.

— Проваливай! — благосклонно разрешил Григорий. — Надо будет, позовем!

Они ничего не ели и не пили, а только говорили. Почти в полночь пришел Скурыдин. Но, почувствовав себя чужим, в компании давно не видевших друг друга однокашников, выпив и закусив, пошел спать.

— Как ты оказался здесь? — спросил Григорий у Андрея.

Андрей долго рассказывал. Григорий с большим вниманием слушал удивительную историю, случившуюся с Андреем Бежецким и Василием Скурыдиным. Порой он прерывал его, вспоминая, что в это время происходило с ним.

— Да! — посочувствовал он Андрею. — Такое пережить, не каждому дано!

Помолчав, после рассказа Андрея, он спросил его:

— А, что тебе рассказать Князь?

— Что тебе известно о смерти моего батюшки? — спросил Андрей.

— Ты надеешься, узнать, его последние слова? — переспросил Григорий.

Андрей молча кивнул головой.

— Люди говорят, он умер, не приходя в сознание. Похоронили его в вашей родовой усыпальнице!

Наступило скорбное молчание.

— Ты на Родину собираешься? — прервав молчание, спросил Григорий.

— Хотелось бы! — тяжело вздохнув, ответил Андрей. — Но насколько я знаю, меня там считают самозванцем!

— Ну и что? — рассмеялся Григорий. — Ты знаешь кто я?

— Кто?

— Дьяк посольства, первый помощник и советник руководителя посольства Елизара Романовича Бекмана, хранитель царской печати! — похвалился Алферев. — Из покойников я тебя сделаю живым.

Григорий был самым старым из студентов, ему было двадцать четыре года, в отличие от остальных, которые не дотягивали и до девятнадцати. Он был весь в своего отца, печатника, думного боярина Наума Алферева, который достиг всего только благодаря своему необыкновенному уму и рассудительности. Григорию также прочили известное будущее.

— А как же грамотка Разбойного приказа о моей смерти от топора татя? — спросил Андрей.

— На дыбе любой признается даже в том, чего он не делал! Оговорил себя крестьянин! — успокоил его Григорий.

Пропели вторые лондонские петухи. Алферев вытащил из кармана что-то похожее на позолоченное яйцо. Внутри него что-то тикало. Странное яйцо имело крышку, которую Григорий открыл.

— Немецкие часы! — пояснил он Андрею. — «Нюрнбергскими яйцами» их здесь называют. Смотри, как местные петухи точно по часам поют!

Григорий протянул Андрею часы, чтобы тот удостоверился в сказанном им. Под крышкой часов, на белой окружности, большая черная стрелка указывала на цифру два. Андрей никогда не видел таких маленьких часов. В Литве, в кабинете у князя Константина часы были размером с арбуз и по форме напоминали его половину.

— Полезная вещь! — произнес Алферев.

Увидев, как заинтересовался ими Андрей, он быстро спрятал часы в карман камзола.

— Мне пора! Как бы мне взбучку от Елизара Романовича не получить за опоздание! Знаешь, как он за волосы таскает? А разговор продолжим завтра. Вечером, я приду к тебе! Давай руку, попрощаемся!

— Гриш! А как ты оказался в трактире, да еще в английском платье? — поинтересовался Андрей, провожая товарища.

— Что ты такие вопросы задаешь? Возвращался от дамы, решил зайти, горло промочить! — поморщился Григорий. — Забыл, каким я в университете был?

В Падуе студент Алферев был известен как гуляка и дамский ухажер.

— Таким я и остался! — смеясь, продолжил Григорий. — А статут, мой теперь о-го-го какой! Да и в посольской одежде гулять, страну позорить! Узнают, погонят! На квартирке переоденусь и утром, как есть настоящий русак, на работу! Ну, я задержался у тебя! Прощай!

На улице его ждал слуга с лошадью. Григорий шутливо помахал Андрею входившей в моду широкополой шляпой с перьями, пришпорил коня и исчез в темноте.

На следующий день, на верфи, Василий рассказал Андрею о своем разговоре с Джейн. Уговоры Джейн проходили тяжело. Она то заявляла, что если он уйдет в море на корабле Рэли, забудет его навсегда, то плакала, моля его этого не делать и довольствоваться денежным доходом капитана торгового судна, которым он мог стать через несколько лет, выбрав положенный ценз. Сердце девушки не могло смириться с тем, что она может навсегда потерять его. Но ум и природная практичность говорили ей, что если она отговорит его от этого рискованного шага, придется им всю жизнь влачить жалкое существование. В конце концов, она была дочерью своей страны, женщины которой привыкли провожать своих мужчин — сыновей, возлюбленных и мужей в неизвестную, опасную морскую даль, зная, что не все из них вернутся обратно. Джейн согласилась. Было решено, что возвратившийся из похода Василий, будет просить руки Джейн у сэра Джона Грина и ее матери. Если ему в этом будет отказано, а юные леди и джентльмен были в этом уверены на 99 процентов, они тайно венчаются в одной из церквей близ Лондона и бегут в Голландию, где попытаются начать свою новую жизнь. О том, что будет, если Василий не вернется с моря, никто из них, старался не думать.

Андрей рассказал о своем разговоре с товарищем по университету. Но не все. О предложении вернуться на Родину он пока промолчал, ввиду неопределенности сказанного Алферевым. Василий хохотал, слушая рассказ Андрея, о том, как плут трактирщик бегал от подвыпившего, со шпагой наголо Алферова, когда к ним подошел матрос с верфи и сообщил, что какой-то джентльмен на улице просит Андрея выйти к нему.

— Наверное, это твой вчерашний товарищ! — догадался Скурыдин. — Иди быстрей.

Действительно, у ворот стояла карета, с кучером впереди и гайдуками сзади. Возле нее переминался с ноги на ногу в высокой собольей шапке и накинутой на малиновый кафтан ферязи, Алферев.

— Здравствуй! — протянул ему руку Гришка. — Садись в карету!

— А куда едем? — спросил удивленный Андрей.

— В дороге расскажу! — уйдя от ответа, ответил Гришка.

В полумраке кареты, Алферев, наклонившись к нему, пояснил:

— В посольство в Ричмонд поедем! Елизар Романович хочет с тобой лично поговорить!

По дороге, Гришка рассказал Андрею, что глава посольства обрусевший ливонский дворянин на русской службе, человек умный и порядочный, которых в наше время еще поискать надо.

— Ты его не стесняйся! — советовал Андрею Гришка. — Хоть и фамилия у него немецкая, а на самом деле он давно русак! Веры православной и жена у него русская!

Ехали недолго, потому что Ричмонд находился рядом с Лондоном, почти в его предместьях.

— Со мной! — бросил на ходу Григорий стрельцу, пытавшемуся бердышом преградить вход Андрею в двухэтажное, увитое диким виноградом здание, выделенное королевой для русского посольства. По широкой лестнице, покрытой дорогими персидскими коврами, они поднялись на второй этаж, в приемную русского посла.

— Князь Андрей Бежецкий! — представил своего спутника Алферев, опередив вопрос вставшего с кресла секретаря, — Доложи!

Постучав, в высокую белую дверь с позолоченными ручками, секретарь скрылся за нею. Через какое-то время дверь открылась. Из кабинета послышалось:

— Князь Бежецкий! Заходи!

Андрей вошел в большой и просторный кабинет. В глубине его, рядом с письменным столом, на стуле расположился грузный широкоплечий мужчина в ярко-зеленом кафтане, с умным, притягивающим взгляд лицом. «Это Бекман!» — сразу решил Андрей. За ним попытался войти Алферев, но мужчина остановил его:

— Посиди в приемной! Не по твоему чину разговор!

— И дверь прикрой! — напомнил он недовольно поморщившемуся Григорию.

— Будь здрав боярин! — из вежливости присвоив Бекману высокий чин, поздоровался Андрей.

— Будь здрав князь! — заулыбался Бекман. — Я не боярин, зови меня просто Елизаром Романовичем! А тебя не отличить от настоящего денди! Садись, располагайся как дома! — предложил он, показав на кресло рядом с ним.

Андрей сел. Он был взволнован. Впервые в жизни его официально именовали князем.

— Ну, расскажи мне князь о твоих с другом приключениях, а то мне Гришка, что-то невнятно тебя пересказал! — с лукавым простодушием попросил Бекман.

Андрей приступил к рассказу. Бекман слушал, пытливо сверля его глазами, в некоторых местах переспрашивая. Несколько раз он просил повторить рассказ о разбойниках, напавших на Андрея с Никодимом по дороге в имение, о лжеприставах в Донкове.

— Сидит, наверное, и сейчас эта гнида в каком-нибудь Приказе! — возмущенно воскликнул он, узнав о том, что Болдырь говорил о каком-то большого положения человеке в Москве, приказавшем убить Андрея.

Расспрашивал он Андрея и о том, что они с Василием видели у татар, турков и мавров. За окном уже наступили сумерки, а он все не отпускал Андрея. Наконец, довольный его рассказом, посол спросил:

— В Россию не собираешься возвращаться?

Андрей ждал этого вопроса.

— А меня там, в железо, как преступника, не закуют? — настороженно спросил Андрей.

— За что? — переспросил Бекман.

— За приставов, за то, что я самозванец, за побег из ямы? — обиженным голосом ответил Андрей.

— Нет! Это дело прошлое. Не самозванец ты, а князь Андрей Бежецкий. И доказывать тебе это, нет надобности. За возврат имущества придется побороться, но уж без этого не обойтись! Отвечаю тебе головой! Знал твоего отца я. В том злосчастном сражении под Оршей, когда он попал в плен, Михаил Семенович спас мне жизнь. Сразил саблей наемного кнехта, который надо мной, безоружным, уже меч занес. По гроб я ему обязан. Всю жизнь мечтал добром отплатить ему. Не удалось! И вот случай представился. Не ему, так его сыну! Так, что верь мне князь!

Нагнувшись к Андрею, Бекман продолжил шепотом:

— К тому же сейчас в России другие времена! Тиран, от которого пострадали тысячи невинных, в том числе и твой батюшка, умер! На престоле его сын государь всея Руси Федор Иоаннович, святой человек! В управлении государством ему помогает его конюшенный, боярин Борис Годунов, человек великого ума и душевной силы. Такие как ты грамотные и преданные Родине люди, ой как России сейчас нужны! Так, что решайся князь!

— Я согласен! — не раздумывая, воскликнул Андрей.

— Это хорошо! — обрадовался Елизар Романович. — А что думает о возвращении твой друг, боярский сын Васька Скурыдин?

— Он не вернется назад! — отрицательно покачав головой, ответил Андрей.

— Почему? — искренне удивился Бекман.

— Влюбился он без ума в одну юную девицу! — ответил юноша.

— И кто же она? Хороша ли собой? — поинтересовался Елизар Романович.

— Красива! — ответил Андрей. — Дочь сэра Эдварда Грина, офицера морского флота, убитого испанцами.

— Ну, что ж! — глубокомысленно произнес посол. — Сердцу не прикажешь. А жаль. Хотя как сказать. Я суженную свою только на свадьбе увидел. И ничего. Какой десяток лет живем в любви и согласии!

Сделав паузу, он продолжил:

— Было приятно поговорить с тобою князь. Кстати, мы всем посольством отправляемся в Россию где-то в ближайшее время. Недели через две, а может меньше! О точном дне отхода судна в Холмогоры тебе сообщит Григорий, раз вы с ним старые друзья. До отъезда можешь переехать к нам. Будем вместе вечера коротать! Деньги то у тебя есть?

— Есть! — ответил Андрей. — Я не против того, чтобы переехать, но мне бы хотелось на прощание побольше побыть с другом!

— Как знаешь князь! Ворота посольства для тебя всегда открыты! — произнес посол, встав из кресла, давая понять Андрею, что разговор с ним окончен.

О своем решении, возвратиться на Родину, Андрей сообщил другу в тот же вечер.

— Я бы с тобой! — сказал ему на это Василий, понимая, что отговаривать Андрея кощунственно и бессмысленно. — Но у меня Джейн!

— Я тебя понимаю! — посочувствовал Андрей. — Она верит в тебя!

Потом они говорили об отъезде. О том, как воспримет отказ Андрея сэр Уолтер Рэли. Кого первым будут провожать. В общем, думали, что все еще далеко.

Но время пролетело быстро и незаметно. На следующий день Виллис известил их, что работают они у него последние три дня. Вечером приехал Алферев. Он сообщил Андрею, о том, что через пять дней, посольство, в полном составе грузится в Лондонском порту на барк «Диана», где капитаном Чарлз Парсонс. Судно будет стоять у четвертого причала. Ночевать будут в посольстве, откуда утром все поедут на отходящее судно. Андрею предлагалось провести ночь в посольстве вместе с отъезжающими, чтобы не опоздать на «Диану».

Василий, посетивший сэра Рэли на «Барк Рояле», рассказал о встрече с ним. Весть о том, что Андрей отказывается от его предложения, была воспринята им спокойно. Он не взял обратно предназначенную Бежецкому долю своего подарка, предложив Василию распорядиться ею по своему усмотрению. Выразив сожаление, о том, что его не будет на борту «Оленя», он пожелал Андрею счастливого пути. От него Василий узнал о дате выхода корабля. Получалось, что Андрею придется провожать друга. Выход в море «Оленя» произойдет за день до отплытия «Дианы».

— Ты сказал Джейн, о том, что я возвращаюсь на Родину? — поинтересовался Андрей, когда он закончил рассказ.

— Нет! — ответил Скурыдин. — Если сказать ей, о том, что я иду в море один, не ручаюсь за то, что с ней произойдет!

— Ну, и как ты думаешь поступить? — спросил Андрей.

— Не знаю! Помоги мне! — попросил Василий.

Василий, находивший выход из трудных, порой почти не выполнимых ситуаций, сейчас не знал, что сказать своей девушке. Зная, что без неправды здесь не обойтись, он не хотел ложью очернять друга.

— Ладно! — поняв ход мыслей Василия, решил помочь ему Андрей. — Можешь ей сказать, что я иду в море на «Барк Рояле».

Действительно, «Барк Рояль», должен был задержаться на сутки в Лондоне, чтобы получить какие-то инструкции Адмиралтейства и потом присоединиться к «Оленю», который будет ждать его в Плимуте.

— Не бойся! — ободрил его Андрей. — Когда вернешься, она тебе простит все!