Князь Целитель 4

Глава 2

Уже превратилось в традицию, что если с утра нет волны поступающих пациентов, я отправляюсь в лабораторию и помогаю нашей красавице Евгении Георгиевне. Я, собственно, ничего против этого и не имел, было даже в радость. Возиться со склянками, собирать установки, делать новые эликсиры — для меня это было не только интересным увлечением, но и полезным жизненным опытом, потому что неизвестно ещё, как и куда занесёт однажды судьба и эти знания мне ох как понадобятся. Да и база знаний рода пополняется информацией, которой ранее в ней не было.

Я с надлежащей осторожностью вытащил из рюкзака ещё холодный мозг Красного медведя, упакованный в прочный прозрачный пакет. Мои ожидания: девушка вскрикнет и упадёт в обморок. Реальность: Евгения издала восторженный возглас, быстренько нацепила перчатки и запустила руки в пакет.

Я помог ей извлечь ценный ресурс, не повредив, и уложить на большой лоток из нержавейки, который я предусмотрительно достал с полки стеллажа.

— Вот это да! — воскликнула девушка, вертя лоток перед собой на столе и осматривая мозг. Вот что значит алхимик — только сугубо интерес как к ингредиенту и не более того. — А это чьё? Говори быстрее, сама не догадаюсь, сдаюсь!

— Красного медведя, — с гордостью в голосе ответил я. — Убили незадолго до выхода из Аномалии, а дома сразу положил в холодильник.

— Всё правильно сделал, — кивнула Женя, но улыбка чуть сползла с её лица и появилась задумчивость. — Слышала про такого. Только я, если честно, не в курсе, что с этим можно сделать, впервые такое в моих руках. Это может быть проблемой, — нахмурилась она.

— Насколько мне удалось узнать, — сказал я, почесав макушку и делая вид, что старательно вспоминаю, хотя предоставленная нейроинтерфейсом информация у меня была, можно сказать, перед глазами. — Мозг Красного медведя может послужить для улучшения действия противоядия его основному навыку.

— Для ментального эликсира? — Женя вскинула брови. — Несколько неожиданно. А твой источник информации рассказал тебе, как добыть из этой прелести нужное вещество?

— Ну разумеется! — сказал я, улыбаясь, и заговорщицки подмигнул. — И даже знаю, как это правильно добавить в эликсир, чтобы значительно улучшить его свойства, а не просто приготовить какую-то бурду.

— Тогда чего же мы медлим? — спросила девушка и прямо руками начала ловко и быстро разбирать мозг на составляющие.

Я тем временем подготовил посудину для варки и поставил на стол мощную электроплиту, спиртовки здесь не подойдут, будем до вечера ждать, пока закипит.

По моему рецепту для производства ментального эликсира нужны были только лобные и височные доли. Мозг монстра напоминал человеческий, но имел более вытянутую форму и меньше борозд и извилин. Знания анатомии позволили мне без труда отделить нужную часть, а остальное мы решили пока заморозить, пока не узнаем, чем это всё полезно.

Кромсать исходный материал я вызвался сам, а Женя с интересом наблюдала, как я сваливаю с лотка мелкие кусочки в посудину, заливаю реагентом и ставлю на плиту.

— Немного странный растворитель ты выбрал, — произнесла она, нахмурившись. — Ты точно уверен?

— Абсолютно, — уверенно кивнул я, помешивая содержимое посудины стеклянной трубкой, обычные ложки и поварёшки здесь не подойдут, среагируют.

— И установку синтеза сам соберёшь? — спросила Евгения, испытующе глядя мне в глаза.

— Хочешь сказать, что ты мне не доверяешь? — спросил я, хитро улыбаясь.

Девушка некоторое время смотрела на меня, но, видимо, мой уверенный взгляд развеял её сомнения и она утвердительно кивнула.

— Хорошо, собирай, — уже чуть более уверенно сказала Женя. — А я пока послежу за твоим варевом.

— Сразу после закипания перевести на самый медленный огонь и варить пятнадцать минут, — сказал я, подбирая на полке нужные компоненты для установки.

Я расставил на столе штативы и приступил к сборке. Женя осторожно перемешивала содержимое посудины и практически не отрывала взгляд от моих действий. Пару раз она хотела вмешаться и даже уже открыла рот, чтобы что-то посоветовать, но потом передумала, увидела, что я в итоге всё делаю правильно.

Установка была собрана больше, чем наполовину, когда реагент начал закипать и появился весьма неприятный едкий запах. Евгения сразу увернула плиту на минимум и включила вытяжку, наполнившую лабораторию ровным низким гулом, запах сразу же улетучился.

— Ох, только сейчас обратил внимание на новую вытяжку, — улыбнулся я, окинув взглядом зонт из нержавейки и довольно крупные трубы квадратного сечения, уходившие под потолок, а затем сквозь внешнюю стену на улицу.

Ну да, если бы окна лаборатории выходили на фасад здания, я бы не смог не заметить новые трубы, уходящие вверх по стене и поднимающиеся над крышей, так требовала техника безопасности.

— Смотри, они уже полностью растворились, — произнесла Евгения, продолжая осторожно перемешивать вяло булькающую жидкость, которая теперь приобрела золотисто-жёлтый цвет.

— Отлично, значит, можно уже не мешать, — ответил я, завершая сборку установки и проверяя надёжность соединений. — Посматривай пока, а я подберу все нужные ингредиенты.

— У меня уже начинает складываться впечатление, — сказала Женя, слегка нахмурившись и искоса глядя на меня, — что ты в лаборатории главный, а я у тебя в помощницах.

— Ну ты же знаешь, что это вовсе не так, — сказал я и одарил её одной из самых обезоруживающих улыбок. — Просто тебе попался хороший и прилежный ученик, который всё запоминает буквально на лету. Поэтому я и не жду твоих указаний, а действую самостоятельно.

— Ну хорошо, — девушка тоже украдкой улыбнулась и продолжила следить за варевом, которое начинало всё больше напоминать расплавленное золото.

Я убедился, что она успокоилась, и продолжил подготовку к синтезу. Содержимое посудины выдавало очень много испарений, быстро уменьшаясь в объёме. Новая вытяжная система с этим справлялась влёгкую, выбрасывая всё это выше крыши госпиталя.

Думая об этом, я вспомнил про горностая. Испарения, выбрасываемые вытяжкой в атмосферу, развеиваются достаточно высоко и не должны никак повлиять на моего питомца. К тому же, если ему что-то не понравится, просто убежит в сторону, он же не на цепи там сидит.

— У меня всё! — оповестила Евгения, снимая посудину с плиты и опуская в таз с холодной водой, который я уже поставил рядом. — И что дальше?

Она спокойно смотрела на меня, но я заметил, как чуть приподнялись уголки губ. Полностью скрыть хитрую улыбку ей не удалось. Снова меня проверяет. Да никаких проблем!

— Теперь продолжай помешивать и сканируй термодатчиком, — спокойно ответил я, словно каждый день это делаю. — Когда температура опустится до двадцати по Цельсию, переливай в стартовую реторту и добавь вот это, — я поставил перед ней три колбы с чётко выверенным количеством реагентов. — На втором этапе надо добавить это и это.

Евгения расставила колбы по местам, чтобы удобно было заливать в нужный момент в установку и не перепутать. Потом снова посмотрела на меня, но уже как-то по-другому. Во взгляде читались сомнения и недоверие. Но не к моей правоте, к другому.

— Мне кажется, что ты от меня что-то скрываешь, — неожиданно холодно произнесла девушка.

— И что, по-твоему, я от тебя скрываю? — удивился я, глядя ей в глаза, которые сейчас превратились в подозрительные щёлочки.

— Ты занимался этим раньше? — так же холодно спросила она. — Признайся честно! Я не люблю, когда меня водят за нос! Ведь ты сказал, что никогда ничего подобного не делал.

— Вот вам и здрасьте! — выдохнул я и развёл руками. — А какой великий смысл мне это скрывать? У нас в семье никто не занимался алхимией, но я раньше читал кое-что, а на практике впервые начал что-то делать именно здесь, в твоём присутствии. Я же говорю тебе, мне просто очень интересно всё это и память у меня хорошая.

Девушка ещё некоторое время мерила меня недоверчивым взглядом, но моё честное лицо возымело эффект. Женя вздохнула и немного расслабилась.

— Ладно, извини, — неохотно произнесла девушка. — Просто я очень не люблю, когда меня обманывают без видимых на то причин.

— Я прекрасно тебя понимаю, — кивнул я, улыбаясь. — Поэтому на тебя не обижаюсь.

— Хорошо, тогда давай продолжим, — сказала Евгения, улыбнувшись одними уголками губ.

Мне показалось, что её подозрительность улетучилась не полностью, словно она хотела бы мне поверить, но ей что-то мешало. Это вполне нормально, что сомнения ещё какое-то время цепляются за твоё сознание, но потом постепенно исчезают, чаще всего бесследно, когда не получают подтверждения в свою пользу.

Мы усердно и дотошно соблюдали технологию процесса возгонки эликсира, с невероятной точностью отмеряли необходимый объём дополнительных компонентов и реагентов. Учитывали даже коэффициент задержки части жидкости в сосуде, основанный на показателях вязкости и поверхностного натяжения.

В результате наших стараний в финишной колбе образовалось нечто странное. Фиолетовая и золотистая жидкости перемешались, но растворяться друг в друге категорически отказывались. Извивающиеся тончайшие прожилки теперь чем-то напоминали внешним видом дамасскую сталь.

— А он точно именно так должен выглядеть? — настороженно спросила Евгения.

— А я почём знаю, — пожал я плечами. — Мы всё сделали, согласно инструкции, подробного описания внешнего вида финальной жидкости там не было. Ну, точнее, было обозначено, что эликсир золотисто-фиолетовый, что я немного иначе себе представлял, как это выглядит. Может, это и имелось в виду?

Мои искренние сомнения при виде результата наших стараний, видимо, окончательно развеяли сомнения девушки во мне, как в начинающем алхимике, а не в скрывающемся профессионале. Она перестала коситься на меня, смотрела теперь больше как на равного, но не как на замаскировавшегося шпиона.

— Остаётся теперь только надеяться, что мы никого не отравим, — вздохнула Евгения, разливая эликсир по пробиркам. — Попробуем его эффект при случае.

— Хочешь, я его попробую? — смело предложил я.

— Ну, раз ты так говоришь, значит, уверен? — с лёгкой улыбкой поинтересовалась девушка.

— Уверен в том, что мы всё сделали правильно, а источник, где я взял этот рецепт, надёжный, — ответил я. — Поэтому очень надеюсь, что мы получили то, что нужно.

— Хорошо, — ответила Евгения, хотя мне показалось, что странный вид эликсира у неё такой же уверенности не вызывал. — Испытаем на подвергшихся ментальной атаке пациентах, и я внесу этот рецепт в свою книгу, ты не возражаешь?

— Нисколечко, мне не жалко, — честно ответил я.

Несколько пробирок со слоистой жидкостью заняли своё место в штативе и убраны в шкаф, теперь можно заняться пополнением запаса лечебного и очищающего от негативной энергии эликсиров, которые накануне неплохо израсходовали.

— Ничего себе! — невольно воскликнул я, уставившись на заметно поубавившийся запас, когда убирал новый эликсир в шкаф. — Что же такого за последние сутки произошло?

— Да вот, представь себе, — усмехнулась Евгения. — Пока тебя тут не было, мы тут изрядно повеселились. Герасимов говорит, что такая массированная атака монстров часто бывает перед стиханием волны. Наверное, военные целители были заняты в других местах, и у северных ворот была реальная мясорубка. И где-то ещё неподалёку — по-моему, восточнее.

— Да, знаю, там есть брешь в границе, — кивнул я. — Только вот странно, когда мы возвращались из Аномалии, я не увидел кучи трупов и изрытую воронками землю.

— Тут не знаю, что тебе ответить, — пожала девушка плечами. — Часов с девяти утра такая канонада началась, словно там целая армия воевала. К нам везли раненых непрерывно. Уже после обеда начало всё стихать, мы поесть смогли ближе к ужину. А когда жевали остывшие котлеты с подсохшим пюре, слышали, как работает целая дружина бульдозеров.

— Ну если бульдозеры погнали на поле, значит, вылазка из Аномалии полностью ликвидирована, — сказал я, помогая собирать установку синтеза лечебного эликсира практически на автомате.

— Герасимов тоже немного удивился, что их выгнали на поле так быстро, — произнесла Женя, сосредоточенно отмеряя нужное количество ингредиентов. — Но до обеда раненых было столько, что лечебным эликсиром пользовались практически все, кроме самого Герасимова, конечно. Костя, кстати, очень хорошо помогал. После первой отключки он понял, что его практика подождёт, и бегал за новой пробиркой к стойке регистратуры регулярно. Хороший парень, старательный.

— Отлично, — сказал я, заливая ингредиенты в стартовую реторту и улыбаясь. — Значит, я не зря его порекомендовал, он мне сразу показался перспективным.

— Ещё какой перспективный, — кивнула Женя, зажигая горелки. — Анатолий Фёдорович сказал, что он скоро второй круг прорывать будет.

— Ого! — восхитился я. — Так быстро?

Впрочем, чему я удивляюсь? Это мне второй круг тяжело дался, я ведь два дара одновременно развивал, парню намного проще. А при наличии такого количества практики, это тем более несложно. Если бы я поехал в Каменск пару лет назад, у меня бы к восемнадцати не второй, а шестой круг был. Ну пятый уж точно, а до этого, увы, я должен был себя сдерживать.

Я решил проверить внутренним взглядом состояние моих кругов маны, чего я давно не делал и был приятно удивлён. Четвёртый круг, и зелёный, и золотистый, сияли и пульсировали практически на грани. Совсем немного и можно будет делать прорыв на пятый. Тогда по статусу маны я буду наравне с Василием Анатольевичем и Олегом Валерьевичем.

Василий Анатольевич тогда, наверное, совсем изведёт себя завистью, что у меня такой быстрый прогресс. Но это уже будут его проблемы, к его колкостям и претензиям без повода я уже приобрёл иммунитет. Пусть он страдает, а я буду молчать и улыбаться. Даже язык ему не буду показывать, обойдётся.

А вот Олег Валерьевич за меня искренне порадуется — душевный человек, искренний. Анатолий Фёдорович тоже искренний, иногда даже чересчур, но у него должность такая, он должен всех в тонусе держать.

В самый разгар процесса синтеза в дверь лаборатории очень скромно постучали.

— Костя, заходи! — крикнула Женя, добавляя необходимые ингредиенты промежуточного этапа.

Дверь чуть приоткрылась, там и, правда, был Константин.

— Там раненых охотников из пригорода привезли, — осторожно начал парень.

— Костя, говори чётко, что ты как неродной! — воскликнул я, помогая в этот момент девушке.

— Короче, — сказал он уже громче и шире приоткрыл дверь, теперь стали слышны крики и стоны из приёмного отделения. — Толпа придурков, соскучившаяся по приключениям на свою драгоценную з… В общем, много раненых, помощь нужна.

— Вань, ну ты тогда беги, я никак пока не могу оторваться от процесса, — сказала мне Женя, обведя рукой интенсивно булькающую установку.

— Принял, — сказал я, схватил на всякий случай штатив с эликсирами и быстрым шагом последовал за Костиком в сторону холла приёмного отделения, где трудился один Василий Анатольевич.

— А остальные на улице, там раненых много, — ответил на мой удивлённый взгляд практикант, точнее, санитар по должности, медбрат неофициально и начинающий целитель, но совсем в тени.

— Погнали, — сказал я, вручил ему штатив и отыскал глазами самого тяжелораненого.

Первым я принялся за мужчину лет сорока в изрядно потрёпанных доспехах, левая нога которого была больше похожа на отбивную. Такое впечатление, что её пожевал большой крокодил. От стопы и практически до середины бедра просто живого места не было. Мужчина лишь глухо и хрипло постанывал, чтобы кричать от боли у него просто не было сил. Странно, что он вообще в сознании с такими ранами и не истёк кровью насмерть.

Сначала я достучался до помутнённого от боли сознания пострадавшего и влил ему в рот наркозный эликсир. Потом выхватил у медсестры пару флаконов: один с перекисью, второй с антисептиком, быстро откупорил оба и начал обильно поливать раны, чтобы очистить от грязи и прочего.

Следующий этап — окончательная остановка кровотечения и только потом принялся за раздробленные кости. К моменту, когда я убедился, что ни одной сломанной кости не осталось, мой запас целительной энергии был близок к нулю, как я ни старался её восстанавливать за счёт накопившейся в ранах негативной энергии.

Я начал тут же медитировать, а чтобы не терять времени, занялся орошением обширных ран лечебным эликсиром из специального пульверизатора, что делал до этого только с ожогами. При таких ранах этот способ нанесения тоже хорошо себя показал. Когда мой запас энергии восстановился, раны уже почти зажили, оставалось совсем немного, чтобы довести дело до конца.

— Костя, забирай! — крикнул я парню. — Практикуйся, только не до потери пульса. Если чувствуешь, что проседаешь, то лей эликсир.

— Понял, — кивнул Костик и начал с небольшой оставшейся ранки на внешней поверхности бедра.

А я тем временем двинулся дальше. Двоих обожжённых, я так же оросил из пульверизатора, потом переключился на молодого парня со сломанными рёбрами и большой раной на плече.

Раненый очень часто дышал и тихо постанывал от боли. Дав ему наркозный эликсир, я приступил к сканированию грудной клетки. Одно из сломанных рёбер повредило лёгкое, и у парня развивался клапанный пневмоторакс, значительно затрудняя дыхание. Торчащий в сторону лёгкого отломок ребра я поставил на место и прихватил костной мозолью, затем заживил рану на лёгком.

Прогрессирование пневмоторакса остановлено, теперь надо убрать воздух из плевральной полости.

— Света, неси малый операционный набор и самый большой шприц, — сказал я медсестре. — Троакар не забудь и систему для капельницы!

Девушка молча кивнула и стремглав понеслась в сторону операционной. Можно было бы транспортировать пациента туда, но я лучше пока займусь другими его ранами, да и инструменты ещё могут понадобиться, всё-таки я пока не всё с помощью одной магии в силах сделать. Ну вот дойду до седьмого круга, тогда наверняка про хирургические инструменты можно будет окончательно забыть. Или нет. Видно будет.

Рана на правом плече была достаточно глубокой, словно туда вошёл большой коготь и надорвал дельтовидную мышцу и бицепс. Остановка кровотечения и сращение мышц — в первую очередь. Расходуемую целительную энергию сразу же восстанавливал за счёт трансформируемой на ходу негативной энергии, которой тут было более чем в достатке. Удивительно, как еще ткани изменяться не стали.

Света через пару минут принесла всё необходимое для дренирования пневмоторакса и стояла рядом, ожидая, когда я закончу с плечом. Манипуляцию с троакаром и дренажом мне придётся делать впервые, но тут мне в помощь опыт из прошлой жизни и подсказки нейроинтерфейса, который всегда был мне верным помощником.

— Антисептик, скальпель и троакар, — сказал я медсестре и требовательно протянул руку.