Князь/Грязь

Глава 17

— Простите, а не подскажите, где я могу уточнить своё заселение в общежитие? — спросил я у взрослой цели № 2.

— Что-то новички в этом году совсем малорослые пошли. Сколько тебе лет, мальчишка? — с отвращением произнёс кряжистый мужчина лет сорока и провёл рукой по своим седым волосам, словно снимая паутину.

— Скоро девять. Не подскажите? Тогда я пойду, — произнёс я и собрался пойти искать административный корпус, но моё плечо схватила сухая рука. И весьма больно.

— Мы не договорили. Из какого ты класса? — хмуро спросил всё тот же собеседник.

— Не могу знать! Отпустите, мне больно, — сказал я, так как я ощутил весьма резкую боль. — И культурно представляться первым. Я Кир Грязев, а Вы?

— Вороновский Карл Зигфридович, заведующий хозяйственной частью отделения по обучению светлым началам. Итак, почему ты, мальчишка, без формы? — проскрипел мужчина.

— Мой автобус прибыл около часа назад. Меня сразу же забрали на классный час, а сейчас меня вели к общежитию, но я упустил провожатую, — ни разу не соврал я, ругая себя за отсутствие терпения.

— Допустим, «ученик Кир Грязев», но в Академию нельзя поступить до десяти лет, кем бы ты на самом деле ни оказался. Пойдём к директору, — произнёс завхоз какого-то там отделения и потащил меня за собой.

А ручка и хватка недоучилки ничего так, мягонько и бережно на фоне этого старика.

Но смысла сопротивляться я не видел. Вызов к директору безопаснее Рыжего Безумия.

Весьма скоро мы оказались в новеньком здании, затем прошли по коридору и уткнулись в кабинет с надписью:

Прошли внутрь, где оказалось ещё три двери и клетка. В последнюю меня и швырнули.

— Грязный мальчишка, сиди тут! Уж мы-то разберёмся! — заявил странный мужчина.

— Да мытый я, только что «чистоту свята» и «дуновение ветра» пережил. А то «грязный», пфф! — возмутился я, но очень тихо.

Но уши старика оказались на удивление чувствительными. Он уже двигался в сторону одной из дверей, как повернулся. Смерил меня раздражённым взглядом и произнёс:

— Вздор. Некромант подобного не пережил бы, — после чего распахнул дверь и скрылся за ней, громко хлопнув дверью.

А как он узнал, что я негр?

Блин, что-то на меня накатила волна пессимизма. И чего я ходячую бомбу не подождал?

Пока я занимался самобичеванием, из совершенно другой двери вышел мужчина с чёрными усами до груди, шаром из волос на голове и чётками в руках. Одет же он был в шёлковые серые одежды с золотыми и белыми вставками.

— Некромант, говоришь. Грязев, говоришь? Так это ж «Ять», Карл! — с усмешкой произнёс будильник переросток со странными стрелками.

— Опять материтесь? То есть он не ребёнок? — непонимающе переспросил старик.

— Новый класс: «Ять», Карл. Гении со всей страны, Карл. Конкретно этот мальчик — весьма странный экземпляр, Карл. Ты прав о его даре, но не видишь полной картины, Карл. Мальчишка под опекой Таксы далеко неспроста.

— Не понимаю, мы стали брать учеников младше десяти? — как-то удивился завхоз.

— Да. В особых случаях, Карл. Так сказать, пробный шар в рамках реформы. Первые классы собраны у нас, в Андреевграде и Казани, Карл. У нас это класс «Ѣ», в нём двенадцать учеников под руководством Рёрикович Яны Михайловны, главной надежды нашей академии, — пафосно заявил директор.

— Так почему мне никто не сообщил?

— Я обо всё сказал на собрании, Вы чем слушали, Карл?

— Кхм, ошибочка. Но он некромант! Таких следует держать под надзором. И не подпускать к отделению светлых начал!

— Идите уже, Карл, — произнёс директор, а завхоз скрылся.

Усатый посмотрел тому вслед, открыл клетку, но я не спешил выходить, так как моему рюкзаку понравилась решётка, и он в ней застрял.

— Кхм, Аир, — как бы невзначай произнёс Арнольд Сильвестрович.

Я даже не поднял на него головы. Какой ещё «Аир», нет тут таких.

— Кир? — сменил пластинку директор.

— Я, — откликнулся я, сняв лямки и пытаясь протолкнуть застрявшие вещи.

— Так, у меня скоро выступление на общем построении, а тебе бы за этот срок успеть получить форму и закончить прочие формальности. Я сейчас дам распоряжение секретарше, она тебе даст карту академии и справку. С ними сможешь найти общежитие. Сможешь же?

— Надеюсь.

— Вот и хорошо.

Далее он помог мне вытащить рюкзак, а я отправился к миловидной женщине, у которой на табличке была надпись:

Хм, однофамилица или родственница?

Не суть. Карта оказалась длиннее меня, но достаточно подробная. А может я получил не совсем то, что имел в виду усатый.

Ну, справка точно то.

Шесть печатей, откуда-то моё фото, а так же подпись секретаря.

Ну, найти выход было просто: здание было одноэтажным, а приволокли меня по единственному пути.

Так что я вернулся и планировал уже идти в нужное мне общежитие. Проходил мимо красивой клумбы с красными цветами и меня смутило наличие нового объекта: фонтана.

Как-то быстро его установили.

Я подошёл ближе и понял ошибку.

— У-ва-у-хнык, — звучало под слоем воды, а временами оттуда вырывалось оранжево-красное зарево. Там же кое-как угадывалась сидящая на коленях и плачущая девочка, за спиной которой однозначно было три пары крыльев, переливающихся разными цветами пламени.

Блин. Если рванёт, как это описывали Ова и Леший, тут куча народу поляжет.

— Эй, Наташенька? — окликнул я.

Но девочка упивалась слезами, так что меня явно не услышала. Я подошёл ближе, попробовал просунуть руку сквозь её защитный слой воды, что раздулся из мантии в приличных размеров купол, считай беседку.

*Та-та-та*

Следующее моё воспоминание, что я лежу посреди красных цветов и немного дымлюсь.

Я поднял руки к небу.

Хм, копчения, вроде бы, не произошло. Да и отделения от тушки тоже.

Я поднялся. Хм, да я так здорово себя не чувствовал, кажется, никогда!

Меня просто переполняет энергия, а уголки губ сами собой стремятся вверх.

Странно. Боль мне не нравится. Значит, дело не в мазохизме, а в этом водяном куполе.

Я подошёл и крикнул:

— НА-ТА-ША!

Ноль реакции на меня, куча эмоций и расширяющийся купол.

— Я бы тебе советовал бежать. Долго «смирительная рубашка» не протянет, — раздалось из жезла, что болтался у меня сейчас на шейном шнурке.

— Бил, как её успокоить? Нет. Как пробраться к ней? — спросил я.

— Пробраться к ней нельзя. Это особая система для ограничения магов с бесконтрольными выбросами. В моду попало на фоне того, что многие известные маги в таком ходили. В тренды попадает периодически, примерно раз в четверть века с некоторыми изменениями. Но сама технология проста: войти нельзя, выйти тоже. Энергия копится и работает на увеличения купола при потребности.

— И что? Что дальше-то?

— Приедут из канцелярии или кто-то из учителей, да спустят энергию в принимающий артефакт. Или рванёт. Но я мёртв, мне не страшно. А вот тебя, малыш, жаль, — мертвечина перешла на «ты», ну да пофиг.

— Хватит ржать. Что делать-то?

— Извинись.

— Да за что? Тем более она не слышит.

— Не знаю. У меня женские слёзы получалось остановить только извинениями.

— Ну, я ничего не теряю, — проворчал я, подошёл к куполу и громко произнёс, — Извини!

Реакция нулевая.

— Разве так извиняются? В одной руке розы, в другой шампанское, расстёгнутый мундир, что демонстрирует мускулы, вот как надо! — заявил жезл, весело покачиваясь на моей шее.

— Бил, ты на дуэли из-за женщины или с женщиной был? — решил уточнить я.

— Конечно ради дамы. Чтобы капитан Бил Скоморохов поднял руку на даму? Уж лучше умереть.

— … Я всё-таки уточню, тебя же убил не противник. Шпага-то дуэльная, а горло перерезано.

— Не помню, — глухо раздалось из жезла, крылышки сложились, и наступила тишина. Обиделся или задумался?

Так. Может, просто свалить?

Ладно, просто для проформы:

— Извини. Извини. Извини, я пошёл, — заявил я и начал выбирать направление для побега. Общага, вроде бы, вон туда.

— А за что ты извиняешься? — раздался непонимающий голос с другой стороны купола.

— Ну, за вонь, которая была во время классного часа, а так же за то, что преследовал тебя до туалета, а затем меня увёл к директору завхоз светлых начал по имени Карл Зигфридович, из-за чего я тебя не дождался, да, ему тоже стоило бы извиниться, это всё вина Карла, — перечислил я косяки, которые мог натянуть на глобус истории. Реально моей вины тут не было. Вроде бы.

— Ладно, проща-а-а-а-ю, — протянула девчонка, а её мантия резко уменьшилась в габаритах, попутно обдав меня брызгами.

— И всё?

— В смысле?

— Теперь ты, Наташа, со мной говорить будешь? А почему ранее не говорила?

— Ты страшный, вонючий, злой и колючий. Как и остальные. Лучше молчать, так безопаснее для всех. Но я провалила задание Янки, так расстроилась… — начала девочка, и полчаса я слушал истории её общения с недоучилкой.

Они оказались из одного отделения музея.

Точнее даже не так. Они были единственными воспитанниками отделения. При этом Наташа даже не в курсе того, в каком именно городе она жила до академии.

С Руфиной и другими родственниками она общалась каждую неделю по видеосвязи. Иначе быть беде.

Когда они родились, то их по наивности оставили в одном родильном отделении, в итоге Наташа и Руфина сами оказались взбудоражены взаимным усилением, так ещё и подзарядили некоторых других детишек. Мало того пробудили дар у некоторых, а сами устроили побег.

— А когда у тебя день рождения? — уточнил я, когда мы приближались к общаге.

— 18 августа 2015, а что? — непонимающе повернулась ко мне рыжая бомба.

— Значит, ты младше, — пробормотал я. С моим случаем не сходилось. Однако я точно помню, что её называли «огнекрылым ангелочком», а так же я помню ужас первых воспоминаний. Если такое происходит часто, бедные акушеры.

— А когда твой?

— 10 октября, — сказал я, что было в документах «К.К. Грязева». Когда появился на свет Аир Чудора мне неведомо. Точнее известно: осень 2014 года, но не более.

— А год?

— 2014.

— Да, я младше, а твой день рождения почти как у моих старших сестричек! У них 11, — сделала вывод рыжая.

— А что за старшие сестрички? И что они сделали?

— Даже и не знаю. Кажется, устроили пробу сил, захватили акушеров и что-то там ещё. Мы с Руфиной круче в любом случае. Про нас документалку сняли!

Блин, её даже мелочью не назвать. Совсем же кроха. Отбитая на головушку кроха. Зато выдала информацию, кто мог нанести мне моральную травму в роддоме. И плохая информация: у Рыжего Безумия существует соревнование по отбитости. Увижу двух рядом: надо валить или притворяться фикусом.

Однако эта девчонка явно самостоятельнее Руфины.

— Вот мы и пришли. Пока! — заявила около административной стойки Наташа и исчезла.

Жезл качнулся и прокомментировал:

— Невидимость. Она и аналогом Спутника света обладает. Но сильно сомневаюсь, что контролирует. А ты, пацан, вырастешь ловеласом, если выживешь.

Я решил проигнорировать товарища капитана и подошёл к работнице общаги.

— Здравствуйте, я сегодня прибыл. Вот справку получил у секретаря, — произнёс я и протянул бумажульку.

— Мальчик, значит, — женщина посмотрела на бумажку, а не на меня, — Грязев. Оформлен в одиночную палату на пятом этаже. Вот книжка с правилами общежития. Три нарушения — выселение. Выселение — академическое предупреждение, наберёшь три и отчислен без права восстановления. Доступ в столовую свободный первый месяц. В остальное время в зависимости от академических результатов. Постельное бельё чистится автоматически, не забывай опускать крышку на кровать…

После получасовой исповеди от Рыжего Безумия, десятиминутная лекция пролетела незаметно.

Спустя ещё пять минут я уже изучал свою личную келью.

Три на четыре метра. Щедро. А вот потолки точно не на вырост. Чуть выше полутора.

Откидной небольшой стол, такой же закреплённый на стене стул. Ящик под кроватью, шкаф с формой на стене. Три комплекта.

Ванная комната и туалет на этаже. Весь этаж мальчишеский.

Но потолок меня сильно смущает. В десять лет есть дети, что уже выше полутора метров. Может в книжке с правилами есть что-то про это?

Жесть. В моей комнате по какой-то причине оказался опущен потолок. Дёрни за верёвочку, и он опустится. Дёрни снова, и «небо» поднимется.

Какая-то бесполезная хрень… хотя нет. Об этом подумаю после начертательной магии. Такой дорогой механизм точно не просто так. Да и потолок так и просит на нём порисовать, напоминая классную доску.

— Внимание! Всеобщий сбор проводится на центральной академической площади! Начало выступления директора через полчаса. Явка в школьной форме. Пропуск — предупреждение.

У-у, тирания! А может мне в туалет надо бы? Да и похавать не мешало б.

Но терпел голод, потерплю ещё.

Самое интересное, что тут всё чёрное, только на куртке белые вставки, а на длинной мантии у молний зелёная. Наверно, что-то значит.

Хорошо, что у меня одежда из музея — моя. Пока даже немного великовата, но хоть что-то белое. А то в чёрном царстве можно и с ума сойти. Карл Зигфридович не даст соврать, он точно поехал кукухой на какой-то почве.

Да и директор. Кто будет ходить добровольно с причёской а ля одуванчик и усами-гусеницами?

В страшное место я попал. Они учить детей детям доверяют!

А ещё и бонус в виде Наташеньки. Ей поставят два — школе хана?

Если она так распереживалась, что я свалил, то на плохую оценку точно рванёт.

Не завидую я её соседу по парте…

*Цензура*, это ж я, судя по классному часу.

Я выбросил пессимистичные мысли, нацепил форму и двинулся на центральную площадь. Это местечко было легко найти, так как оно было прямо по центру территории школы. Судя по трибунам по краям этой зоны, тут ещё что-то устраивали. Надеюсь не музыкальные выступления, акустика так себе, да и поспать бы хотелось спокойно.

— С дороги, смерды, ха-ха-ха! — раздалось откуда-то сзади.

Я отпрыгнул, а шедший впереди меня амбал, что явно не относился к моей возрастной группе, нет. Крепыш был под два метра ростом и точно больше метра в ширь.

И вот именно в эту глыбу влетел пацан лет десяти на самокате.

Амбал повернулся, молча наступил на предмет без колёсиков, похоже, летающий, что-то прошептал и земля его поглотила, после чего двинулся дальше.

— Ик. Муромцев, — выдохнул мелкий полудурок, затем быстро вскочил и побежал следом за человеком-глыбой с криком, — можно автограф? А сфоткаться?..

Ну, я не в теме. Главное, я увернулся от самонаводящегося самоубийцы. В отличие от этого «Муромцева», я тихий, мирный и хрупкий.

Чем ближе площадь, тем становилось больше народу.

Найти нужное место, где встать, было просто: люди стояли по старшинству. А я относился к самым мелким, так что быстро нашёл нужную мне дюжину детишек. Да, недоучилка и все одиннадцать учеников уже были тут.

По непонятной причине Наташа стояла единственной по правую руку от Яны Михайловны, а, увидев меня, помахала ладошкой.

Я решил пройти мимо для проверки её впечатлительности, но попытка побега оказалась пресечена знакомой хваткой.

— Проход дальше закрыт, Грязев, — сухо проговорил откуда-то возникший здесь Карл Зигфридович.

— Кирушка, ты заблудился? Встань в строй, — схватила меня другая знакомая хватка, а первая сразу отпала. — Господин Вороновский, это мой ученик, отпустите его.

— Хорошо, — ответил мужчина и исчез.

— Я что, я ничего, просто задумался, — пробормотал я, похоже, правдоподобную версию.

— Наташенька, возьми Кирушку за руку и не отпускай, он у нас, оказывается, уж больно задумчивый, — неожиданно заявила товарищ Рёрикович и передала мою руку Рыжему Безумию.

Та молча схватила, улыбнулась мне смущённой улыбкой и уставилась на мои ноги.

Что с ними? Вроде бы всё норм.

Странная.

— Да у нас уже помолвка намечается, — с усмешкой заявила княжна Ушакова, поправила свои чёрные локоны и вышла немного вперёд относительно остального класса.

Помолвка? За кого она собралась?

А потом до меня дошло. Да пофиг, мне бы выжить.