Князь Изгой

Глава 17

Блуд припёрся с самого утра. Дожидался у ворот, пока меня разбудят. Войти к нам не так-то просто, ибо с того момента, как возвели стену, действует пропускной режим. Из охраны пару ребят покрепче с топорами и дубинками, работа посменно двое ночью, двое днём. Дубиной Горын обучает орудовать, я вбиваю нехитрые азы охраны. Кого можно, пропускать, кого нельзя, как углядеть спрятанное. Для прохода местным выдавали деревянные бирки, а своих также осматривали, чтобы лишнего не утащили. Всё же железа у нас хватает, а это большое искушение, особенно для мужиков, что истинную его цену понимают. Имелось пару случаев мелкого воровства, но тех проказников пороли показательно и выгоняли без оплаты.

А вообще что-то серьезное стащить проблематично. Самое ценное храним в амбаре, под крепким замком, а остальное контролёры выдают под личную ответственность и на бумаге фиксируют. Если человек отвечает собственным имуществом, то и следит должно. Кто же по доброй воле в холопы захочет идти? На ночь же изделия и инструмент в ларь закрывают, во избежание так сказать соблазнов. Да и зачем то, если Прохор дает дерево и инструмент без оплаты, а железная соха али топор, ежели баллами рассчитываться, втрое дешевле, чем на торге будет.

Баллы начисляю на личную карточку, что прилагается к железному жетону рабочего. Балл номинально приравнен к резане, то есть можно на серебро обменять, а можно и наши товары купить и те выйдут куда дешевле. Инструмент хороший, распробовали, он только за баллы. Цифры выучил хорошо, плюс пять баллов, а ежели буквы разумеешь, вдвое больше. Исполнительность, производительность, гигиена, штрафы всё на них завязано. Довольно удобная вещь, особенно для людей, что по доверенности работают, ибо за них средства все почитай хозяевам али родителям уходят. Потому и рвали жилы.

Блуда пригласил к завтраку. Вона, сидит на стуле напротив, глазами хлопает. Не знает с какого конца к чудной еде подступиться, да за что браться. Глаза красные, после вчерашнего весь помятый, но в целом вид бойкий.

Всё ему в новинку. Подали омлет с рубленной зеленью, жульен с гороховым сыром, запеканку из моркови со сметаной и мёдом, да горячий цикорий в прикуску с творожными шариками. Широкий стол застелен белоснежной скатертью, расшитой бронзовой канителью. Тарелки и братины выколочены из белой бронзы. Из неё же всякие рюшки-плюшки: орехоколка, кокотница, соусница с носиком, солонка. Посуда гравирована в «растительно-зверином» стиле с чернением, точней патированием нашатырём.[2] Смотрится не хуже чернёного серебра.

Под потолком изящная, кованая люстра с тремя плафонами подвешена, точнее лампа Арганда с цилиндрическими абажурами, все филигранные да с масляным баком в центре. Элементы узора простецкие: завитки, спиральки, розетка, колечки, змейки и косички. Подмастерья работают по шаблонам, собирая узор из типовых элементов в приятный глазу орнамент. Кое-кто пытается паять цветочки-листики. Интересное дело, захватывает, по себе знаю. Спиральки-петельки греют, после обмазывают кисточкой с жидким флюсом и жалом, разогретым на углях, аккуратно спаивают семьдесят вторым припоем.[2]

Бронзовых абажуров делаем несколько типов: филигрань и пробитые в шахматном порядке штрихи или дырки. Всё для заказчика, выбирай, что душе угодно. Со слюдой вариант один, а-ля шестигранный парковый светильник. Стекла бы нормального. Ох, как его не хватает! Лепота, в сочетании с игрой теней свода да прочими мебельными «чудесами» от Прохора, производила на посетителей нужное впечатление. Бывало, сядешь в кресло, крутанёшь лампу (та на подшипнике) и пошла дискотека. Каждый второй в ступор впадает, проверено. Вон и Блуд, то и дело на чудную лампу зыркает. Времена такие ныне, что ежели пустил пыль в глаза, считай полдела сделал. Выражение «удивил-победил», как никогда актуально. Потому и трачу человеко-часы на роскошь. Тем более все эти вещицы буржуйские, учебные работы, кривоваты малость чтобы на торг выставлять. Пожалуй, только ситечко для чая идеально сделано.

Откушали, морсу попили, о погоде поговорили, словно добрые соседи. Показал гостю «диковинные» товары лицом, обрисовал будущие перспективы торговли укладом, что лучше персидского, стеклом и зеркалами.

От Блуда потребовал собирать информацию о князе, то есть обо мне, о друзьях-родственниках, о долгах, о пленных воинах и побратиме. Посторонний человек, не связанный с городом, для этого дела подходит идеально, тем более на «лёгкую» работу шпионом Блуд согласился не раздумывая. Писать читать умеет, связь договорились держать через Богдана, а в качестве наживки дал обещанную скидку и денежку на текущие расходы. Два рубля более чем достаточно на кабаки, да подкуп. Тем более он слухи только в Новосиле покамест собирать будет. По итогам и решу, как быть дальше. Сдаётся, на крючок из «диковинок» Блуд крепко подсел и работать будет не за страх, а за совесть. Во всяком случае, слухи о похищении «гостя» лешим по Ивани не поползли, а значит Блуд решил вопрос и с холопами, и с хозяевами избы, где встал на постой. Сообразительный.

Н-да. Дела. Признаться, рассчитывал на лучший статус. Вся эта информация несколько меняет планы на будущее. Прямо как там, в фильме: «а царь то не настоящий!» Вот и я не настоящий, даже завалящего удела не имею. Князь-изгой. Звучит словно приговор. По лествичному праву, если папа твой не посидел в выделенном уделе, значит и ты на него никаких прав не имеешь. Несправедливо. Про права на Глухово-Новосильское княжество и говорить нечего, тут я князь-изгой в квадрате, ибо даже мой дед на «царском троне» не посидел. И вообще, нужно ли лезть в эту банку с пауками? Вопрос. То, что дядя папу с дедом в Орде «унасекомил» плохо, но как-то не горю священной ненавистью, тем более может он и вовсе ни при чём.

Что случилось? Дык два плюс два не трудно сложить. Родный дядя Семён, оставил за мной Белёв и Воротынск, что за отцом были. После его смерти, двоюродный дядя Михаил Белёв отжал, а Воротынск сменил со статуса удела на статус «корм». Посчитал, что жирно племяннику третьим по величине городом княжества владеть. Интересно, а в рублях корма с Бёлева сколько? Как-то прикинул оборот Новосиля и долю князя. Под тысячу рублей, за один год! Понятно почему и не выдержала душа поэта. Почему решился Мстиша отчину возвернуть. Одного не пойму, он чего, круглый дурак что ли? Имея всего полсотни, ну бес с ними, сотню дружины переть на такой город? А как бы дядя отреагировал? Короче, пока всё это гадание на кофейной гуще. Каких-то раскладов я явно не знаю.

Чего мне то прикажите делать? Полностью сменить личину и уехать отсюда куда подальше, в тот же Новгород? Сдаётся, шило на мыло сменяю. Если же заявить о себе «официально», тогда жди засланных казачков либо от дяди, либо от Белёвских бояр, либо от какого ни будь третьего лица. Вот у кого князь спрашивается денег занял на дружину? Ясно же, корма с Воротынска, с гулькин нос, а судя по одёжке мой Мстислав Сергеевич не бедствовал, как иные князья-изгои. Кто сей загадочный спонсор, кто спросит за разбитую дружину?

То есть не успел родиться, а уже в долгах как в шелках. Если воев «своих» не выкуплю или не спасу, или не отомщу… Да это такая поруха княжеской чести, что со мной никто больше дел иметь не будет. Да и мутной историей в Орде начнут за глаза попрекать. Не отомстил мол за родичей, попрал старину…

А может чёрт с ними, с интригами? Рванём куда ни будь в Португалию, а? Откроем Америку лет на сто пятьдесят раньше. Снимем первые сливки?

Нет дружок, не прокатит. Ты забыл про одно маленькое существо с чудными именем Yersinia pestis. Уже восемь лет оно продолжает свой неспешный путь из Китая, а сейчас, где-то в районе Иссык-Куля, тысячи и тысячи людей каждый день гибнут от бубонной чумы. «Чёрная смерть». От неё не скроешься, не сбежишь в Португалию. Она треть населения Европы аки корова языком слизнула. На Руси, кстати, немногим меньше. И то лишь потому, что городов у нас куда меньше, а доля сельского населения больше. Мороз тут особо не «играет». Многие города точно также, как в Европе полностью вымирали: в Глухове и Белозерске, выживших нет от слова совсем, а в Смоленске из всего города, только пятеро и спаслось.

Э-х-х. Куда ни кинь всюду клин. Так и быть, остаюсь в родных местах. Буду за корм с дядей биться. Напишу ему покаянное письмо, официально откажусь от Белёва. Не сразу, как только немного силы наберу. По-хорошему, и Воротынск даром не сдался. Вот только корм не только денежки с мыта, это влияние и отсутствие налогов, это свобода использовать земли и лес под свои нужды без всяких «тиунов Андреек». Подумать надо. При уме и большом желании статус «корм», со временем можно перевести в статус «удел». Всё зависит от количества рублей в калите и воев с крепким мечом. Или не только с мечом, ведь для любимого дяди Семёна я много разных фокусов могу подготовить. Правда? А-то! Ужо подготовим, по-свойски, как здесь мужики любят говаривать.

Если четыре десятка человек мотивированны и правильно организованы, да имеют инструмент соответствующий, можно горы свернуть. Тем более каждого подмастерья учат не только однотипным действиям, но прочим, периодически перебрасывая с одного «горящего» направление на другое. Помимо прочего, лампа в день стабильно выходит. Как шаблонов и оправок прибавится, поднажмём. Производство разделено на этапы. Пока что лампы сам собираю, с парой помощников, ибо никто трубки толком паять не умеет. В общем, примитив, как и везде. Из относительно сложных изделий фитильная головка[2] да трубка Бурдона. Об чём речь то.

Пришлось делать термометр, ибо без него работать с колоннами и кубами перегонными тяжело. Вообще, это первый инструмент, какой должен изготовить попаданец, но как-то руки не доходили, да не сделаешь полоски пружины без вальцов. Что такое биметаллический термометр? Фактически стержень, изготовленный из двух металлов. Только он у нас не плоский, а спиральный, а скручивание и распрямление происходит пропорционально изменениям температуры. Геликоид, во! Навроде навитой пружины. Один конец припаян, а другой перемещается по стрежню в зависимости от температуры, и чем больше разница коэффициента теплового расширения металлов, и чем длинней навитая лента, тем выше точность.

Коэффициент расширения углеродистого железа одиннадцать, а свинцовой бронзы двадцать два, то есть немного посчитал, пошаманил со сплавами, чтобы и гибкость сохранить и разницу коэффициентов. Полоски прокатывали меж валков, притирали и шлифовали, после спаивали на флюс, навивали на стержень и градировали по температурам кипения и замерзания дистиллированной воды.[2]

Так вот, усилили, значится, людьми столярный цех, ибо тот переключился с рамы молота и большого ткацкого станка на швертбот и… Прялки! Ага самые обычные, точнее необычные, а механические, с педальным приводом. Ибо нитей на паруса прорва нужна. Нынешние, дощатые, хоть и примитивные, но до самого XX века дотянули, навидался. Весь запасник в музее забит. Резные из корня, даже есть расписные. Красивые! Такие выбрасывать рука не поднимается.

Самопрялка вроде как уже известна в Европе. К нам же заглянет на огонёк только при Петруше. Через сотню лет добавят рогульку, и прядение не нужно будет прерывать на намотку. Стержень веретена станет осью, на которой закреплены катушка и рогулька. Ровница проходит через глазок в кончике веретена, затем через крючок одного из концов рогульки и идёт на катушку, что связана с приводным колесом. Ещё позже, в XVI веке появится педальный привод, который освободит обе руки, ускорит да значительно упростит процесс прядения.

Самопрялка хороша тем, что позволяет делать одновременно несколько операций: скручивание, вытягивание и наматывание нити. В совокупности всё это дело увеличило скорость намотки в шесть раз, до трехсот двадцати метров в час. Естественно, сей полезный предмет смастерил одним из первых. Конструкция моя малость получше, чем изделия XVI века. Благо, ещё до войны прялки чинил и знаю, что к чему. Приблуды добавил следующие: намотка нити происходит не за счёт разницы диаметров между катушкой и вертушкой, а за счёт притормаживания катушки суровой нитью, закрепленной у основания «головы» прялки. То есть, натяжение тормозящей нити можно менять, что позволяет регулировать натяжение пряжи. Входное отверстие для пряжи, как и катушки, сменное. Педали не одна, а две, отчего железа на кривошип самую малость нужно — крючок малый. Цена сборки восемнадцать человеко-часов! Ага, потихоньку песочные часы пропихиваю, где только можно. Удобно для подсчёта трудозатрат и перерывов на обед, ибо каждый цех ест по расписанию. Покуда не имеем столовой большой.

Проблема была не в прялках. Женщинам для работы на дому не хватало светового дня, а при лучине только напортачишь. Работать же в «ледяном» доме они боялись, или мужья к «ведуну» не пускали. Пришлось нанимать будущих мастериц в городе, да по окрестностям, а после их учить. Это ведь уметь надо, ибо прядение на самопрялке не похоже на ручное. Сперва ловко через крючки пряжу пропустить, после интуитивно «поймать» скорость так, чтобы скручивать нить, не перекручивая, не разрывая, да чтобы скручивало нить с достаточной плотностью. Нить то начнёт скручиваться ещё до попадания в отверстие, что интуитивно непонятно. Короче, ад был с этой учёбой. То слишком много вытягивали, то, мало. Одни нить чересчур толстую тянут, другие, наоборот, тонкую. Плюнул, двоих сообразительных «вдовушек» обучил, а те уже и прочих. Вопрос: как всё это воспринимали мужики, да и сами бабы? Очередной разрыв шаблона, ибо чтобы мужик лез в готовку и пряжу, куда хуже, чем невместно. Целую неделю в Ивани только и талдычили про то, что Прохор, заговаривает! Заговаривает, блин, вдовушек, оттого и они прядут за шестерых. Жесть!

Прялок шесть штук, работают на них посменно, в две смены по восемь часов каждая. У оси прялки закреплена «лодочка» с мыльным раствором, чтобы смазывать пряжу пальцами. Готовая катушка не сразу шла на ткацкий стан. Нить сперва перематывали, протягивая через горячую фильеру и пропитывали в процессе смесью олифы с торфяным воском и крахмалом. От этого она плотней становилась, крепче, приобретала гидрофобность, нужную для парусины. Ещё две прялки на шерсти. Ко всему, для прочесывания конопли сделали дополнительную кард-машину с игольчатыми барабанами, более мощную, чем для шерсти. По расчётам, успеваем с парусом.

Основная работа кипит у стапеля. Изготовление швертбота разбил на несколько потоков. Внедрил параллельное моделирование элементов и ресурсно-производственный график. На стапеле собрали набор лекал-рамок. Используя уровень, отвес и натянутую струну, удалось обеспечить точность до трех миллиметров. Плавность обводов набора проверяли при помощи длинной гибкой рейки, которая прикладывалась к шпангоутам как по батоксам, так и по ватерлиниям. Позже закрепили вырезанное лекало форштевня. Борта зашивали изнутри начиная с носа в корму, шили и снизу вверх рейками. Гвозди, чтобы не ржавели нагревали до вишнёвого каления и окунали в олифу. Выставленные на стапеле транец и переборки-лекала из сбитых на шипах и проклеенных досок оставляли. Послужили не только для формования оболочки, их оставили как перегородки отсеков.

После, начали сбивать и внутренний каркас. Продольные стрингеры заклепками стягивали к форштевню, двум переборкам и транцу, обеспечивая тем самым исключительную жесткость корпуса. Вкупе с уголками, стальными клёпками и скобами, ему никакой ветер не страшен. Быстрей на берег выбросит, чем корпус разломит. Закончили и каплевидную мачту высотой девять метров, ту клеили из восьми реек прямоугольного и треугольного сечения с выбранным пазом. Для жёсткости каждые полметра выклеивали диафрагмы.

Шверт и перо руля выпилили из «фанеры», склеенной из березового шпона, распущенного на лущильном станке. Руль проклеили тканью, подшпаклевали и обили бронзовым листом. Осталась одна проблема — швертовый колодец. Течёт скотина! В третий раз переделываем. Мелочи вроде гребков, вертлюга гика, блоков и стопоров готовы, но частично, только деревянные элементы, ожидаю покуда кузня освободится.

Сколько уже канитель тянется с молотом? Почитай с января началась работа. Фактически вся наша «индустрия» и инфраструктура цехов под него выстроена. Молот наш, считай две не связанные меж собой системы: пластинчатый конвейер с приводом от лошадей, что вращает маховик, приводящий в движение штангу, поднимающую или опускающую рессору с шагом сорок сантиметров и, собственно, станину с рессорой и направляющей для цилиндрической бабки. Обе конструкции сбиты из мощного дубового бруса на шипы, скобы, заклёпки.

Частота ударов регулируется зубчатым сектором и фиксатором штанги. Если её ближе к центру маховика прикрепить, увеличим частоту ударов и уменьшим силу, а ближе к краю — наоборот. Засада возникла с металлическими частями: штангу пришлось сковывать из двух частей, держатель из четырех, а маховик, аж из двенадцати. Поковки сложные, фасонные, и то, что кузня неделю только на них и работала следовало ожидать. Ведь помимо них, для молота требовались шестерни и валы роликов, звенья цепи конвейера. Оттого все прочие заказы в «очередь» поставил.

Спроектирован молот так, что и на нижнем, и на верхнем бойке можно быстро менять штампы, да подкладки. Учитывая потенциальную энергию рессоры и принудительное ускорение падающей части молота, бьёт он как классический молот весом двести кило. Максимальная амплитуда двести пятидесяти ударов в минуту! Как запустили лошадок на линию и начали крицы проковывать.

Бух-бух-бух!

Молот играючи сминал ноздреватые бруски и кольца. Семь-десять минут и готово, можно закладывать новую. Крицы велики для молото и прежде их приходилось перерубать. На эти мелочи ковали внимания не обращали, ведь перед ними творилась волшба! Прохор сладил мифический самоков, освобождающий от тяжелейшего монотонного труда! Немедля выдал мастерам и подмастерьям по десятку резан. Забили барана, подготовил хороший стол с бочонком крепкого мёда.

В суете праздника, не сразу заметил неладное. На Добрыне лица не было. На празднике жизни он стоял в стороне и был мрачней тучи.

— Добрын, друг! Почто кручинишься? Разве не видишь, радость у нас великая. Сладили в кои век наконец молот фряжский! И в том твоя доля велика. Ради сего неделями у горна спину гнул.

— Звини, не до веселья ноне.

— Почто так?

— Лукерья давече приходила.

— И что? — не сразу я понял, о чём он речь ведёт.

— Бает, Данила мой нежилец. Не сегодня, завтра сгинет от лихоманки.

— Как так нежилец? А ну пошли в дом. Гляну, что за беда с сыном стряслась.