Когда выбираешь не ты... (СИ)

Глава 14

Стою на верхней ступеньке зигзагообразной пологой лестницы, перед входом, расположенным в почти полностью стеклянной стене. Сверху надо мной изогнутая в традиционном стиле крыша. Наверное, я во внутреннем дворике, потому что меня окружают причудливой формы постройки — другие части дома, чем-то напоминающие на лабиринт. М-да…

— Ну что же, Вам действительно не составило труда найти меня, юное создание. Доброе утро! Рад нашей новой встрече.

Я резко оборачиваюсь на голос. У подножия лестницы стоит господин Ким и улыбается, глядя на мой испуганный вид. Он в светло-коричневом кардигане с намотанным на шею объемным бежевым шарфом. Не спеша, поднимается ко мне и, распахнув стеклянную дверь, приглашает в дом:

— Прошу. Проходите, Тэя.

— Доброе утро, господин Ким, — почтительно склоняюсь в приветствии. — Извините, что так рано.

— Ничего страшного, я уже давно на ногах. Как видишь, даже успел прогуляться, — господин Ким быстро откидывает формальности в общении. — Ты завтракала? Составишь мне компанию?

— Благодарю. Завтракала, но от чашки кофе со сливками не откажусь.

— Хорошо. Кофе — так кофе. Я, знаешь ли, предпочитаю зеленый чай, он для здоровья полезнее. Могу предложить попробовать. Не возражаешь? Возможно, чай, который я пью, тебе тоже придется по вкусу.

Мило улыбаюсь, молча, киваю, соглашаясь, и прохожу внутрь дома.

Светлый деревянный пол из красивых узорных досок, покрытых прозрачным лаком, подчеркивающим естественный рисунок спила дерева. Все остальное в просторном холле белое либо стеклянное, на деревянном подиуме за белым бесхитростно-прямоугольным столом, продолжением которого служит стеклянная перегородка, два стула из прозрачного пластика зеленого и фиолетового цвета. Потолок изломанной геометрии с теплыми точечными светильниками. Пока что я не прочувствовала соответствия или гармонии между дизайном интерьера и его хозяином.

— В этом доме я один с тех пор, как умерла моя жена, не считая прислуги, конечно. Дети давно живут своей жизнью. Старший с семьей находится в Америке. Чонхва была его дочерью… После ее смерти Иль Ён не захотел оставаться в Корее. Его семья два раза в год приезжает в этот дом. Иногда сын бывает в Сеуле по работе, но один сюда никогда не заезжает, — голос господина Кима спокойный, не выражающий никаких эмоций, как будто он рассказывает чужую историю, не касающуюся его близких. — Младший Хан Гиль сейчас находится в Сеуле. Женился недавно. Его супруга Джису ждет первенца, она на шестом месяце. Врачи, сказали, будет мальчик. Если бы не эта беременность, мой младший, наверное, так никогда бы и не женился. Кажется, у них там не все — слава Богу. Но я не вмешиваюсь. Их дело. В конце концов, семье нужен наследник, а сыну пора повзрослеть и взять ответственность за семью в полной мере.

Пока господин Ким все это говорит, вспоминаю ситуацию с Окори и двойняшками, произошедшую на Шеридане, и настораживаюсь: мне не нравится параллель, которую моментально проводит мое сознание!

— Господин Ким, а что значит «не слава Богу»? Они ссорятся?

— У сына, похоже, кто-то был, а с Джису они коллеги по работе. Ох, уж эти пресловутые свободные отношения! Так случилось, что она забеременела… Вполне возможно, что захотела привязать строптивого Хан Гиля ребенком. Джису замечательная девушка из интеллигентной семьи с хорошим достатком, не какая-нибудь… Умная, воспитанная, с характером. Я хорошо знаком с ее родителями. Думаю, у них со временем все наладится. Во всяком случае, очень бы хотелось на это надеяться.

— А ребенок? Ваш сын случайно не сомневается в своем отцовстве? — вот кто меня вечно тянет за язык?!

— А… Я как-то не задавался этим вопросом. Тэя, почему ты об этом спрашиваешь? — господин Ким внезапно останавливается и, разворачиваясь ко мне лицом, смотрит, нахмурив брови в ожидании поясняющего ответа.

— Извините, если я Вас смутила своим вопросом. Просто, однажды пришлось помогать роженице, у которой с мужем тоже было «не все — слава Богу», как Вы выразились, вот я и спросила. Вам не о чем беспокоиться, Ваш сын и невестка сами в своих отношениях разберутся. Они уже давным-давно взрослые и самостоятельные. Скорее всего, их ссоры — просто расшалившиеся гормоны женщины в положении. Я спросила, не подумав.

— Не извиняйся. Может, Хан Гиль как раз из-за своих сомнений бесится? Он со мной не очень-то откровенничал на тему своей скорой женитьбы и беременности Джису.

— Только не нужно сразу подозревать невестку во всех смертных грехах, ладно? Я совсем не хотела заронить в Вас какие бы то ни было сомнения, господин Пхён Иль! Еще раз прошу прощения за свой несдержанный язык.

Мужчина неуверенно улыбается и направляется дальше.

Мы сворачиваем за угол и оказываемся в интересном коридорчике с рельефными стенами теплого песочного цвета, украшенными большими вдавленными кругами. Стены выглядят вкусно, будто сыр с дырками разной формы и размера. Из коридора уходит вверх пологая лестница, ведущая в сад. Ступени в виде вытянутых неправильной формы пентаграмм с мелким мозаичным рисунком смотрятся очень уютно. И пол здесь разнообразных ореховых оттенков, очевидно из другой породы дерева. Одна сторона лестницы украшена густой полосой остролистых пестрых растений небольшой высоты. Это место мне нравится гораздо больше.

Столовая, в которую меня, в конце концов, привели, тоже в светлых тонах, хоть и просторная, но все же менее строгая и холодная, чем холл. Стол накрыт к завтраку на одного человека. Господин Ким провожает меня в ванную комнату, где я могу помыть руки, а сам в это время кому-то звонит и просит принести еще один прибор, объясняя, что у него гости. Когда я снова появляюсь у стола, на нем уже стоит чайная пара с противоположной стороны от накрытого для господина Кима края. Рядом с ней блюдо с небольшими пирожными и красивый керамический чайничек с обещанным чаем.

Мужчина придвигает за мной стул, затем садится сам.

— Тэя, попробуй чай. Если не понравится, я попрошу принести кофе.

Молча, наливаю в чашку жидкость светло-зеленого цвета и делаю маленький глоток. В первый момент чувствую легкую обжигающую горчинку. Дальше это ощущение разливается по языку, отступая и плавно перетекая в едва вяжущую сладковатость и… потрясающе нежное фруктовое послевкусие — освежающая кислинка цитруса, терпкая сладость персика… мм! Надо же! Не пропадает даже спустя несколько минут, после того, как опустела чашка!

За преображением эмоций на моем лице и нахлынувшим детским удивлением с пристальным интересом наблюдает господин Ким.

— Ну как? Я вижу, что понравилось…

— Это необычные ощущения. Послевкусие такое долгое и все время меняется. Никогда ничего подобного не пробовала. Благодарю Вас за сюрприз, господин. Вы сделали для меня настоящее открытие! Я теперь всегда буду пить зеленый чай.

— Я рад, что тебе понравилось. Только вот не каждый чай так раскрывает свой букет. Это недешевый сорт чая, его могут позволить себе далеко не все.

— Что, опять все упирается в деньги? А сколько же получили этих денег те, кто непосредственно общается с чайным растением, ухаживает за ним, собирает и обрабатывает листочки? Сполна ли им компенсируется та энергия, которую эти люди вкладывают в драгоценный напиток? — снова настраиваюсь на внутренние ощущения теперь уже энергий, исходящих от заварки на дне чайника, уносясь в дебри изменённого сознания.

Разбираю их чуть ли не до молекул, отыскивая человеческую составляющую. Сижу при этом, прикрыв глаза. Господин Ким, так и ничего не ответив, молча, наблюдает за мной, как за диковинной зверушкой. Через некоторое время, глубоко вздохнув, возвращаюсь в реальность.

— Вот угр! …Надувательство чистой воды! И правда, о какой справедливости может идти речь на этой планете?.. Некоторые из тех, кто прикасался к листочкам, умерли, либо живут на грани выживания и тяжело болеют, и получили они в сотни раз меньше, чем те, кто Вам этот чай продал. Там много женщин и детей, и они тяжело трудятся… от этих видений становится тоскливо. Пожалуй, больше не буду так детально углубляться в историю создания продуктов питания, иначе перестану есть и пить …

— То, что ты, якобы, видишь, нельзя опровергнуть или подтвердить. А сказанное тобой — факт известный, он ни для кого не секрет, об этом говорится во всеуслышание, — господин Ким спокойно продолжает свой завтрак.

— Хотите сказать, что не верите мне? Что я это все прочла в какой-нибудь СМИ-шной инфе?

— Почему же? Охотно верю. Однако такого рода информацию действительно можно найти в любых источниках, не только в смешны́х. Ты меня не удивила.

— А я должна Вас удивить? — не верю своим ушам.

— Нет. Вполне достаточно того, что я уже видел. У меня нет причины сомневаться в твоих способностях, особенно после триумфального появления в моем доме. При всем желании попасть сюда без приглашения крайне сложно. Вероятно, ты даже не знаешь о том, что обманула профессионалов, нанятых для охраны, электронную систему, которая никак на тебя не отреагировала. Ах, да, в качестве охранников здесь еще есть доберманы — специально обученные для этого собаки. Я не услышал, чтобы они подавали голос.

— А зачем Вам такая мощная охрана? Вы кого-то опасаетесь? — удивленно оглядываюсь в попытке обнаружить скрытую угрозу.

— В доме есть коллекция японского оружия VI века, несколько подлинников полотен известных художников, фарфор — китайский эпохи Цин и корейский Чосон XVIII века. Такая охрана существует достаточно давно, еще с тех пор, когда в доме жила настоящая полноценная семья… — голос господина Кима при упоминании о семье становится грустным, а взгляд безотчетно-болезненным. — Да… и со времен моего активного участия в бизнесе и политике. Кстати, о бизнесе. Я получил заключение моего друга о состоянии лошади. Он просто в шоке. Сказал, что если бы не знал об особенностях организма Нунсони, решил бы, что лошадь подменили. Очень захотел с тобой познакомиться, когда я ему сказал, что мне известен автор этого чуда. Помнится, я обещал, если подтвердится, что лошадь здорова, то заплачу столько, сколько скажешь. Э-м… в разумных пределах. Готов сдержать обещание. Назови сумму.

— Я тоже помню, что на это ответила — назовите сами. Господин Ким, я не разбираюсь в ваших деньгах от слова «совсем». В моем Мире адекватной платой за услуги и материальные блага является энергия. На Земле деньги, как я понимаю, вещественный эквивалент энергии. Это удобно и разумно. Но! Здесь же просто какой-то треш, а не энергообмен! Слово «равноценный» даже рядом не стояло! Он же у вас абсолютно неадекватный. Не понимаю критериев такого обмена! Вы хуже неандертальцев, тех хоть малоразвитость оправдывает! Извините, я не должна эмоционировать по такому поводу. Но каждый раз, сталкиваясь с ситуацией, когда человек не может за добросовестный труд или результат проявления своих способностей и талантов получить достойную плату, я злюсь и раздражаюсь, не понимая причину происходящего, — насупившись и надув губы, складываю руки на груди, сунув кисти в подмышки.

Господин Ким, глядя на мою расстроенную физиономию начинает хохотать.

— Ребенок, кто тебя так обидел? Тебя не оценили по достоинству или обманули? Хотя, зачем я спрашиваю, вряд ли тебя можно обмануть. Думаю, тебе срочно нужен исторический экскурс по становлению и формированию экономических систем. С самого их возникновения. Если бы ты понимала человеческую психологию…

— Извините, что перебиваю, возможно, я не до конца понимаю эту самую психологию, но кое с чем уже столкнулась. Человеческая жадность не знает границ! Люди готовы убивать даже за малое количество денег. Что же тогда происходит на вершине этой «пищевой» цепочки?

— Большие деньги всегда имеют запах крови, — господин Ким неожиданно становится серьезным.

— Но ресурс энергии в денежном эквиваленте прописан в судьбе у каждого, подчеркиваю, КАЖДОГО! Просто по праву его рождения! Это ресурс рода, предков, стоящих за плечами любого, даже самого убогого. Значит, деньги для примитивной без излишеств жизни на автопилоте в равной мере есть у всех поголовно вне зависимости от социального статуса, внешности и даже способностей. А чтобы иметь нечто большее, нужно являть себя миру через терпение и труд: раскрыть свои таланты и способности, опять же — которые есть у каждого. Но для большинства людей, по факту, денег почему-то всегда катастрофически не хватает, сколько бы их у человека ни было! Даже тем, у кого этих пресловутых эквивалентов очень много. Вопрос того, как это «очень много» получено, тоже не праздный! Если человек получил нечестным путем то, что ему не полагалось по плану его воплощения, он, в конце концов, будет расплачиваться за это своим здоровьем, смертью близких и их болезнями. В худшем случае это приведет к вырождению рода, потому что его потомки превратятся в тот самый пресловутый кэш, и дети в роду прекратят рождаться. Истинные большие ресурсы подразумевают огромную мощь родовой системы и такую же огромную ответственность и перед предками, которые для этого трудились, не покладая рук, и перед своими потомками. Используете ли вы их во благо здесь и сейчас? Что вы передадите в результате использования этих ресурсов последующим поколениям? В каком состоянии оставите для них планету, в конце концов?

— Любопытная точка зрения. А позволь поинтересоваться, с чем же ты таким столкнулась? Ты весьма бурно реагируешь на этот самый «треш в энергообмене», — мужчина слегка озадаченно сдвигает брови.

— Обязательно расскажу, как только будет подходящий момент.

— А сейчас, значит, не подходящий? Что ж… Как давно ты находишься в Корее?

— Первый раз появилась летом прошлого года. И не по собственному желанию, как уже говорила.

— Ты говорила, что случайно, и добавила, что случайностей не бывает. Я помню. Почему ты решила, что твое появление здесь все же не случайно?

— По той самой причине, о которой Вы узнали из разговора между мной и Чонхвой. Ваш Мир выбрал меня в качестве Целителя, который при необходимости помогает не уйти до времени определенным Душам, пришедшим для воплощения в этот Мир, по причинам, исключительно значимым для судьбы планеты и Высших Иерархов Духов, охраняющих Землю и влияющих на развитие человечества. Я понятно объясняю?

— Звучит слишком пафосно… Чтобы изменить мир, и глобальной революции будет маловато, не находишь? — господин Ким, несмотря на скептицизм в голосе, разглядывает меня прямо-таки с исследовательским интересом, пытаясь отыскать хоть что-то, что, видимо, убедит его в неимоверной силе и могуществе ребенка, сидящего перед ним. — Одна маленькая хрупкая девочка собирается повлиять на судьбу планеты? А сможет ли?

— Нет. Не сможет. Но исцелять людей физически и душевно — да. Я не страдаю вождизмом и не собираюсь устраивать революции, добиваясь пресловутой «справедливости», понятие которой у всех разное. Ее в принципе не существует. Законы Вселенной не равно законы человеческие. Глобально — это касается даже моральных и нравственных аспектов. Земля — полигон игрищ определенных сил, о которых я далеко не все знаю, так что не обязательно на меня вешать ярлыки вселенского масштаба. Моя миссия намного скромнее.

— М-да… И впрямь масштабный у нас с тобой получается разговор. Знаешь, откровенно говоря, захотелось спуститься с Горнего Мира до этой уютной кухни. Попробуй пирожные. Их готовил мой личный кондитер. Я люблю сладкое, хотя мне и нельзя. Диабет. Но скажу по секрету, в этих пирожных нет сахара, — господин Ким лукаво подмигивает. — Думаю, они тебе тоже обязательно понравятся.

— У Вас диабет? И все, что к нему прилагается — тоже? — встаю из-за стола и подхожу к мужчине. — Вы не будете против, если я с Вами поработаю?

— Поработаешь? — господин Ким заметно напрягается, смотрит настороженно. — Что я для этого должен сделать?

— Ничего. Просто сесть удобно и расслабиться. Ну и довериться, конечно. Я точно не сделаю ничего плохого, хотя Вы же мне все равно не поверите…

Мужчина неопределенно хмыкает и, расслабляясь, закрывает глаза. А я погружаю его в глубокий анестетический сон.

Болезни, стрессы, годы и еще один Сущий ведает что, сделали свое черное дело. И этот… словами Ким Пхён Иля «не такой продвинутый Мир, обладающий достаточно мощными и серьезными технологиями в медицинской отрасли» никак и ничем не помог мужчине сохранить хотя бы видимость здоровья. Его организм внешне выглядел чуть лучше, чем изнутри, и все равно был крайне изношен. При ближайшем рассмотрении можно было предположить, что осталось ему не так уж много. И это в возрасте расцвета духа, мудрости сознания, продуктивности мышления и глобальности инсайтов! …Забыла добавить «в моем Мире».

Где-то глубоко внутри гнездились сомнения, что могу не справиться, не хватит опыта или умения. Но Эола рядом нет. Подсказывать и направлять некому. И надеяться можно теперь только на себя, свои знания и способности, а значит, необходимо послать к угровым хабам все, что мешает сосредоточиться на выполнении поставленной задачи, взять на себя ответственность за принимаемые решения и действия и помнить основной закон Целителя «НЕ НАВРЕДИ». Что ж, буду сдавать этот угров экзамен… да хоть своим потирающим лапки в предвкушении порезвиться насекомым! Уж они-то никогда не сомневаются в своих способностях сплясать джигу на пузе по любому поводу.

Если учесть, что человеческий организм полностью обновляется на клеточном уровне через пять — семь лет, то есть каждые пять — семь лет это уже совершенно новый человек, состоящий из новых клеток, то тот, кто был господином Кимом, угасал со скоростью мышиной эволюции. Прежде чем приступать к восстановлению, необходимо организовать источник энергетической поддержки, потому что работа предстоит большая по объему и долгая по времени, а еще жутко энергозатратная.

Эх, пирожных бы сюда побольше… Тот самый случай, когда и вкусно, и полезно! Ставлю блюдо с десертом рядом с собой — поощрение вкусняшками всякий раз, когда возникнут сомнения или будут опускаться руки, послужит хорошим допингом для дальнейших усилий. Хотя до последнего дело дойти все же не должно: у мужчины при всем разлапистом букете болячек запущенной онкологии не наблюдалось. Это я себя так утешаю. Впереди глубокая диагностика, а она может выявить все, что угодно. Ну, и с электричеством в этом доме точно нет проблем. Думаю, их не возникнет и с оплатой космических счетов, которые придут позже. На часах семь утра. Заговариваю все входы в столовую от постороннего вторжения, экранирую окна от любопытных и начинаю.

Несколько раз наступало бессилие, накатывала апатия, желание все бросить и сдаться. Реконструировать организм господина Кима было все равно, что найти на автомобильной помойке старую проржавевшую насквозь развалюху, у которой необходимо заменить абсолютно все внутренности: провода, прокладки, детали, устранить течь в топливной системе, заменить все жидкости, восстановить каркас, долго и нудно очищая от ржавчины, и самое главное — привести в порядок мотор, который не заводится, как положено, и глохнет. Можно конечно еще сравнить с допотоп… с доисторическим эйсверком, но я даже на помойке таких не встречала. Ну ладно, лукавлю, у нас нет помоек, все сразу идет в утиль на переработку. Некорректное в моем случае сравнение.

Пирожные давно съедены, сколько раз я «выкачивала» розетки — просто сбилась со счета. Не представляю, что творится сейчас за периметром моей защиты, выстроенной вокруг столовой. Скорее всего, хозяина потеряли и бьют тревогу, что с ним что-нибудь приключилось. А оно так и есть! К половине двенадцатого мои вздыбленные непонятного цвета волосы, ставшие проводниками для энергии Мира Жизненного Духа, начали тускнеть, приобрели свой обычный вид и структуру. Все закончилось.

Состояние физического тела господина Ким теперь соответствовало примерно годам сорока, ну, может, сорока пяти, земной жизни вполне здорового человека. Седина его волос исчезала на глазах. Это было последнее видимое изменение, происходившее с мужчиной. Я с удовлетворением наблюдала, как в процессе всей моей работы вместе с разглаживанием глубоких мимических морщин, которые стали гораздо менее заметными, медленно стирался с его лица возраст.

И все же я для себя очень ясно и отчетливо поняла, что больше ни с каким другим человеком в этом Мире ни при каких обстоятельствах я такое преображение делать не стану! Во-первых, это нарушало все мыслимые и проявленные законы физического мира Земли, во-вторых, грозило возможными серьезными проблемами в дальнейшем, и, в-третьих, сильно меня вымотало физически и морально. Параллельно с тем, как я продвигалась к логичному завершению сеанса своего магического целительства, приходило отчетливое понимание, что необходимо будет оградить господина Пхён Иля от шокирующего поведения окружающих, их агрессии, вызванной завистью к такому преображению. Придется создавать защитный морок для внешности мужчины, и делать так, чтобы «старый» образ исчезал постепенно, в течение продолжительного времени, как минимум — полугода. За этот период люди, которые постоянно с ним общаются, обязательно будут наблюдать серьезные изменения. И пусть эти изменения покажутся им странными и мистическими, но все равно это будет выглядеть более естественным, чем внезапное одномоментное омоложение, за которое в темные века точно бы сожгли на костре.

Минут десять после того, как я закончила, просто сижу без движения, глубоко погрузившись в свое состояние. Обесточенной я себя не чувствую. Какой-то сверхусталости тоже нет. Накатило ощущение серого вакуума — некоего холодного пустого равновесия, лишенного всяких эмоций. Проваливаюсь в энергетическую воронку, вылетев в тонкий план на уровень границы собственного ментала, и неожиданно там зависаю.

Он просто вибрирует и «звучит» как мыслеформа — понимание без слов. Мой любимый Дед! «Я горжусь тобой, самая талантливая и прекрасная Финтифлюшка на свете! У тебя получилось, ты все сделала правильно, нигде не ошиблась. Жаль, что не могу обнять тебя, моя красавица. Мы обязательно увидимся. Береги себя, я тебя очень люблю!»

Вздрогнув всем телом, открываю глаза. На сердце тепло и легко, словно я побывала дома! Как же мне не хватало поддержки и любви Эола! Как мало мне, оказывается, нужно, чтобы почувствовать себя живой и по-настоящему счастливой. Тихо благодарю Высшие Силы и Вселенную за то, что подарили возможность получить весточку от родного и такого любимого каждой моей клеточкой человека. Ни одна энергетическая подпитка не может дать подобной наполненности моей душе и телу!

На такой вот позитивной и жизнеутверждающей волне аккуратно привожу в сознание господина Кима. Мужчина, которого теперь язык не поворачивается назвать пожилым, начинает глубоко и мерно дышать, словно легкие заново научаются вбирать в себя чистую ничем не замутненную энергию жизни. Исчезает бледность кожи, вызванная замедленным метаболизмом организма, ресницы слегка подрагивают, глазные яблоки под веками начинают быстро двигаться.

— Господин Ким, Вы меня слышите? Откройте, пожалуйста, глаза. Мне нужно убедиться, что с Вами все в порядке.

Мой пациент еще раз глубоко вздыхает и медленно, постоянно щурясь и моргая, открывает глаза.

— Как Вы? Что чувствуете? — я с любопытством жду первой реакции от его ощущений.

— Да, как тебе сказать… — голос глухой и слегка срывается на хрип. — Думаю, после полета на Марс в состоянии анабиоза происходит нечто подобное.

— А Вы знаете, как ведет себя тело после долгого погружения в анабиоз?

— Читал научные статьи, — уголок губ господина Кима дергается в усмешке. Он задерживает взгляд на своих руках, подносит их к глазам, которые начинают расширяться от все больше захватывающего сознание безмерного удивления. — Что с моими руками?!

— А что с ними не так? Руки как руки.

— Тэя… Я могу подойти к зеркалу?

— Конечно. Но я здесь зеркала не вижу.

— Оно в другом помещении, в гостиной рядом, — голос звучит неуверенно, господин Ким продолжает рассматривать свои руки и ощупывает ими лицо, по-прежнему выражающее безграничное удивление теперь уже вперемешку с недоверием и почти паникой.

— Ну, тогда берите меня под руку и вперед, — становится смешно от того, как робко мужчина делает первые шаги в новом теле с новыми ощущениями, внезапно хватаясь за штаны, ползущие вниз. Не сказать, что господин Ким так уж сильно похудел, но размер его талии уменьшился значительно из-за полностью ушедших «спасательных кругов» на боках и выдающегося «авторитета» в виде э… брюшка с висцеральным жиром.

Молча, проходим в соседнюю комнату — гостиную, где есть зеркало. И не одно. Опять светлое, почти белое, пространство стен с преломленным дневным светом от расположенных в разных ракурсах больших зеркал от потолка до пола, такая же светлая мебель. У меня возникает стойкое ощущение некой внешней стерильности, за которой скрывается далеко не самое чистое внутреннее наполнение.

Мужчина, увидев свое отражение, пораженно молчит, не издавая ни звука, находясь в заторможенном состоянии, словно время для него остановилось, и он навечно застыл в сиюминутном мгновении. Я просто наблюдаю, давая человеку возможность полностью погрузиться в свои переживания и чувства, и естественным путем справиться с эмоциональным шоком от собственного радикального преображения. Наконец, он отмирает.

— Знаешь, девочка, кажется, у тебя огромные проблемы на этой планете… Мне уже сейчас страшно за тебя! Если ты не отыщешь способ вернуться назад, я не знаю, сколько ты протянешь на Земле.

Теперь настала моя очередь замереть в удивлении от того, что̇ я слышу вместо благодарности. И не только от произнесенных слов, но и от той энергетики, которая исходит от всего существа, называющего себя Ким Пхён Илем — всепоглощающего вымораживающего страха. Нет, не за собственную жизнь или психическое здоровье, а за меня, которую он теперь ощущает и видит совсем иначе. И становится действительно страшно! Я тихо шепчу своему чувству «вижу тебя, ощущаю и благодарю за предупреждение». И отпускаю. Пугаться надо было раньше — тогда, когда первый раз попала за стену и рванула вслед за своей внезапной сумасшедшей влюбленностью и присущим мне бесконечным любопытством «а что, если…».

— Мне уже сейчас начинать бояться или все-таки можно еще пожить какое-то время спокойно? — перестаю циклиться на услышанном, улыбаюсь, поймав в зеркале тревожный взгляд стоящего рядом мужчины. Он заметно расслабляется.

— Тэя, ты же понимаешь, что я не могу в таком виде предстать перед теми, кто меня знает? Это чревато такими последствиями…

— Еще бы! Конечно. Чтоб не пугать окружающих, создам временную голограмму-морок Вашего старого обличия. Она просуществует около полугода, постепенно исчезая, и даст возможность другим людям привыкнуть к изменениям. Понятно, что будут вопросы, что за чертова мистика с Вами творится, но все равно это лучше, чем сразу… За полгода можно придумать какую-нибудь отмазку, что-то вроде эликсира молодости или бессмертия. Согласны?

— Бессмертия? Хм… Смешно. Ты можешь объяснить, что со мной сделала? Я так понимаю, это не только снаружи?

— Стала бы я тратить свои силы на такую ерунду! Вы же не айдолка какая, замороченная на своей внешности. Мне тут пришло в голову одно сравнение — про авторазвалюху на помойке, которую полностью надо реставрировать.

— Ты меня с развалюхой сравнила? — мужчина поджал губы и разорвал со мной зрительный контакт через зеркало.

— А что? Обидно, да? Но это же — правда, господин Ким. В смысле, было правдой. Теперь авторазвалюха с помойки — это однозначно не про Вас. Вы стали брендовым эксклюзивным авто класса люкс, если можно так выразиться, в единственном и неповторимом экземпляре на весь Земной шар, поскольку таких кардинальных изменений я ни с кем никогда не производила. Лечила — да, но не омолаживала, не восстанавливала внутреннюю начинку в такой степени, — пока я говорила, моя веселость улетучилась без следа. — Я бы не стала ничего подобного делать и с Вами, если бы не то, о чем сказала Чонхва. Сейчас у Вас, возможно, некоторая эйфория от своей «волшебной» трансформации. На самом деле ее не произошло по-настоящему. Если Вы продолжите жить так, как жили раньше, с тем же видением Мира и себя в нем, ничего не поменяв в мышлении, в жизненных приоритетах, Ваше физическое внешнее очень скоро начнет болеть и стариться с еще большим темпом, соответствуя неизменившемуся испорченному внутреннему. Для того чтобы Вы смогли прожить оставшуюся часть жизни продуктивно, наполнено, в унисон со своими целями и задачами, с которыми Вы пришли в это воплощение, важно и необходимо, прежде всего, быть честным по отношению к себе и Сущему. Перестаньте себе врать. Постарайтесь быть для себя настоящим, какой Вы есть, а не масками и ролями, соответствующими кому и чему угодно, только не Вам истинному. Враньё на уровне высших материй никогда добром не заканчивается! Вы можете обмануть кого угодно, но собственный организм, Душу и Дух — никогда. Они знают все самые потаенные Ваши мысли и желания, даже те, которые Вы тщательно скрываете от самого себя, задвинув их на задворки подсознания. Незнание Законов не освобождает от ответственности, а намеренное стремление жить в притворной слепоте — тем более. Я за Вас своим целительством поручилась перед Высшими Иерархами Духов Земли и Сущим, несу личную ответственность. Если что, мне прилетит не меньше, чем Вам, за мои выкрутасы в чужом Мире!

Господин Ким слушает меня со спокойным выражением лица, ни один мускул на нем не дрогнул. И только по тому, как на виске интенсивно пульсирует жилка, понятно, что к тому, что я говорю, он относится очень серьезно.

— Чонхва сказала, что Вы поможете мне попасть к тем, кто действительно ждет именно моей помощи, может быть, не только в Корее. И Вы обещали.

— Обещал. И не собираюсь отказываться от своих слов. Но ты должна знать, что все это очень сложные манипуляции, связанные с бизнесом и политикой. Иначе никак. Это как раз к разговору о больших деньгах, которые пахнут кровью и смертью… Не боишься играть во взрослые игры? Там, девочка моя, нет совести и жалости. Это игры без правил — или пан, или пропал.

— Без исключений?

— Без.

— И Вы точно такой же, как те, для кого жизнь — игрушка, которую можно сломать и выбросить за ненадобностью в мусорку?

— Да. Однако такие поступки всегда имеют под собой почву, ничего просто так не делается. Ты же не думала, что я весь из себя белый и пушистый? Мое состояние, я имею в виду, финансовое, подтверждает, что я если не акула бизнеса, то, как минимум, барракуда или тигр, — мужчина желчно усмехается.

— Ну, не шакал же, не гиена, хотя к этим животным у меня претензий нет, они такие, какими их создала природа, с присущими функциями чистильщиков. Они без нужды никогда не убивают. А то, что питаются падалью — так должен же кто-то заниматься утилизацией нежизнеспособного, убитого другими зубастыми? Я бы предпочла, чтобы Вы сравнивали себя со змей. Мудрости, хитрости, терпения и хладнокровия этой твари не занимать, хотя из-за таких качеств она кажется абсолютно бесчувственной. Змея никогда не нападает первой, но ее врагам не позавидуешь. Ой, мне эти разговоры про зоологию… Я есть хочу!

— Какие проблемы? Пойдем обедать, время как раз для него. А, нет, стоп! Где обещанный морок? Я как своей прислуге должен показываться? Похоже, мы еще не закончили, моя нежданная феечка.

— Как Вы меня назвали?!! Какого…

— Что, в точку попал? — мужчина удивленно вглядывается в мое лицо, будто впервые видит. — Значит, ты — феечка, моё прелестное создание? Что ж, это вполне тебе соответствует.

Формирую связку заклинаний и создаю легкое марево вокруг мужчины, добавляя визуальную составляющую «пожилого» господина Кима. Через пару минут в зеркале отражается Ким Пхён Иль — потрепанный жизнью, с подорванным здоровьем, сраженный душевной болью и тяжелыми утратами, пагубно отразившимися на его внешности.

— Черт, неужели я таким был?! Господи Боже, что меня ожидало… — господин Ким потерянно бормочет себе под нос. — Тэя, каким я видел себя до этого… не сон? Скажи правду!

— Испугались? Себя обновленным Вы будете видеть только, когда останетесь наедине с собой. Сейчас здесь присутствую я, поэтому морок закрывает Вас от моего визуального восприятия — обманывает зрение, если проще говорить, и Ваше в том числе.

Чтобы отвлечься от спутанных ощущений своего и чужого страха, подхожу к панорамному в пол окну и рассматриваю за ним любопытный ландшафт. Причудливой формы длинноиглые сосны, цветущие белыми и ярко-розовыми цветами большие деревья, расположенная на уровне второго этажа терраса с невысокими растениями разнообразного вида и пышности, с каменистыми дорожками, увитой плющом стеной, с цветами и кустарниками. Общий дизайн оседает впечатлением нетривиальности, захотелось как-нибудь лично пожать руку и сказать слова благодарности тому, кто это все придумал и воплотил в реальность.

Разворачиваюсь и чуть ни утыкаюсь носом в господина Кима, подошедшего ко мне сзади так неслышно, будто и, впрямь, змея подползла. Смотрит на меня, не мигая, гипнотизируя пытливым темным взглядом.

— Что? — опускаю глаза и отворачиваю голову в сторону, тихо сопя, — Хотите что-то спросить?

— Пока не знаю. Может быть… — крупная ладонь ныряет мне за спину и впечатывает в широкую грудь напротив.

И как это понимать, типа, поблагодарил? Так и стоим какое-то время.

Чувствую себя неловко, аккуратно освобождаясь от странных объятий, первой нарушаю молчание.

— Так, возвращаемся к тому, что… я хочу есть. Я заслужила вкусный обед?

— О, моя прелесть, а ты, оказывается, настырная? — похоже, у господина Кима после моих слов отлегло. Он заметно веселеет. — Побудь здесь, я распоряжусь накрыть нам в столовой.

Он меня оставляет, но через несколько минут возвращается назад.

— Пойдем, все готово, нужно было распорядиться, чтобы накрыли для второго человека. Надеюсь, тебе понравится.

— Как там, не заметили Ваших изменений?

— Нет. Кстати, я подходил к зеркалу в другом помещении, где никого, кроме меня, не было. Действительно, увидел там себя таким… другим, в общем. Пожалуй, я теперь могу вернуться к руководству своей компанией и помогать сыну, у которого сейчас непростые времена.

— А Вам это нужно? Думаю, следует озаботиться благотворительными проектами, связанными с теми, кому нужна реальная помощь. Нет?

…Мы говорили очень долго и о многом. Я рассказала, как первый раз столкнулась с этим Миром и вошла в него, потому что заинтересовалась Тэхёном, как неожиданно оказалась в Японии, а потом встретила господина Ли ЁнХэ и помогла детишкам из приюта, который он курирует, как общалась с дельфинами, добираясь в Корею, даже про якудзу и как вместе с ним добывала себе документы. Господин Ким слушал, не перебивая, с неподдельным интересом, только, что, не раскрыв рот, словно маленький ребенок, которому рассказывали увлекательнейшую сказку. И кроме жгучего желания услышать продолжение я в его глазах ничего больше не видела. Он целиком и безоговорочно верил, потому что сам стал объектом чуда, которому не было никакого объяснения с точки зрения здравого смысла.

— Мне нужно помочь Сон Хёрин вернуть по праву ей принадлежащие деньги. А еще найти ее дядю, который вот-вот должен выйти из тюрьмы. Так сказала Чонхва. Ну, Вы, наверное, помните. Правда, как искать — ума не приложу!

— Дай мне его фото. Это проще, чем ты думаешь. Мне интересно, как ты собиралась вернуть деньги?

— С помощью тотализатора и Нунсони. Во-первых, я вылечила ее, потому что хотела поставить на слабую лошадь. Без сомнения выигрыш был бы за мной, тем более что у меня есть план. Кроме того, я узнала, что Вы — богатый человек и вполне можете заплатить за ее исцеление. Вы ведь не отказываетесь назвать сумму за лечение? В разумных пределах?

— Не обсуждается, мы договорились. И почему ты так страстно желаешь помочь этой девушке материально? Разве не достаточно того, что ты изменила ее жизнь?

— Эта девочка — талантливый художник, ее мечта — стать художником-мультипликатором. Если бы Вы видели ее работы, Вы бы, не раздумывая, согласились, что у такой, как Хёрин, должен быть шанс. А для этого нужно ей помочь поступить в столичную Школу медиаискусства. В плане учебы она не очень, хотя старается, поэтому вряд ли сможет поступить на бюджетное. Но, кто знает? Если ее работы покорят экзаменационную комиссию, может и получится. Зато, если можно будет учебу оплатить, со своими художественными способностями она точно поступит. А дальше все будет зависеть только от нее самой.

— И это тоже решаемый вопрос. Кому ты еще обещала помочь?

— Да не то, чтобы помочь… — я замялась. — Просто предложила интересную идею ребятам из группы HBM и попросила дать мне возможность поучаствовать в создании клипа. От Тэхёна я узнала, что им Агентство выделило средства, и уже почти все готово. Песня и клип получатся хорошими, я в этом не сомневаюсь, но если в них поучаствую я, они будут магическими. По крайней мере, именно так мной задумывалось изначально.

— Да уж, наш пострел везде поспел… — господин Ким улыбается одними уголками губ.

— А еще я волнуюсь за господина Ли ЁнХэ. У него крупные разногласия с неким Кан Вонги, который, разумеется, чужими руками, чуть не убил курьера, пытавшегося доставить документы для господина Ли в здание местного Морского порта. Этого курьера я тоже спасла.

— Не жизнь, а сплошные приключения. Придется перебираться в Сеул, чтобы решать твои проблемы.

— А Вы собираетесь их решать? Зачем? Я справлюсь.

— Думаешь? Неужели я тебя брошу, после того, как пообещал внучке помогать тебе и быть рядом?

— А Вы пообещали такое?! Не боитесь, что вместе со мной окажетесь под колпаком у Мюллера?

— У Мюллера?! — брови господина Кима взлетают вверх изломанным домиком. — Откуда ты про Мюллера знаешь?

— А да… неоднозначный исторический персонаж, упомянутый в русском сериале XX века и разобранный там на цитаты. Надо, кстати, как-нибудь глянуть, а то рассказываю, сама не имею понятия, о чем. Из памяти все время лезет всякая интернетная ерунда, которой загружена моя архивка. Я вообще-то про спецслужбы. Видимо, Вы тоже их имели в виду, намекая, что у меня большие проблемы на этой планете. Или я ошибаюсь?

— Такие способности, как у тебя, обязательно рано или поздно их заинтересуют, и тогда на тебя откроют охоту. Не позавидуешь такой жизни — постоянно скрываться и жить в страхе, — господин Ким нахмурился. — Я бы на твоем месте отказался от идеи с клипом. Группа HBM имеет мировую известность. Клип увидит огромное количество людей, в том числе и те, кому непременно тут же захочется тебя отыскать ради своих корыстных и амбициозных целей, кстати, далеко не мирного содержания. Вопросы мирового господства, славы, богатства и бессмертия не дают покоя многим власть имущим.

— Но именно из-за того, что клип увидят по всему миру, это и затевалось! К тому же, я пообещала. Что, отказываться от своих слов? Малодушно как-то. Я хотела вложить в клип послание о том, что каждая женщина на Земле через проявление своей любви важна и нужна этому Миру, что без нее Мир Земли перестанет существовать! Женщина может и должна Светом своей Души вернуть гармонию на Землю, напомнив мужчине о том, что он истинный творец, способный вдохновиться любовью и преобразить самую прекрасную планету в этой Вселенной.

— Звучит чертовски привлекательно. Слушая тебя, действительно хочется сделать что-нибудь достойное если не для планеты, то хотя бы для любимой женщины. Все же Земля, как ни крути, дом родной для каждого из нас. Если вдруг жахнет ядерная катастрофа из-за политиков-идиотов, которые меряются… не буду говорить чем, все закончится одинаково для всех и навсегда…

— Господин Ким, Вы вовсе не обязаны со мной нянчиться. И переезжать в Сеул ради меня тоже не нужно.

— Это мне решать, девочка. Ты готова остаться у меня? Так я буду меньше переживать за твою безопасность.

— Вот так сразу? Нет, я не могу бросить Хёрин. По крайней мере, пока. Вообще-то я предупредила, что теперь не всегда буду у нее ночевать, поэтому, если в Вашем доме у меня вдруг появится свой угол, я, пожалуй, не откажусь иногда оставаться здесь на ночь.

— Хорошо, сегодня же дам распоряжение, чтобы подготовили для тебя комнату. Я так понимаю, деньги за исцеление Нунсони ты хочешь отдать Сон Хёрин?

— Да. В ближайшее время у нее появится свой счет. Как только Херин его откроет, можно будет положить деньги. Как и договаривались, сумму, которую Вы определите сами. Я всецело Вам в этом доверяю.

— Ты с таким загадочным видом сейчас об этом говоришь… В чем подвох, моя юная леди? Только не нужно сейчас повторять историю про то, что ты не разбираешься в денежных отношениях. Не убедительно. Ты прекрасно осознаешь, сколько сил и энергии затратила на исцеление животного.

— Да я и не собиралась ничего повторять. Думаю, Вам одного раза достаточно было услышать. Будьте честны с собой, слушайте, что Вам нашептывают Ваши деловая чуйка и интуиция. Я знаю, Вы способны по достоинству оценить чужие усилия.

— Все равно чувствую, что ты что-то не договариваешь. Ну, да, ладно. Кстати, можно перечислить и на твой счет, а ты уже сама переведешь девушке, либо целенаправленно оставишь для оплаты учебы в Школе искусства. У тебя же есть счет в банке?

Отрицательно мотаю головой.

— Что, нет? Нет банковской карты? А наличные? — мужчина застывает в немом удивлении.

— Наличные есть. Немного. Я же, когда застряла в Токио, работала там, кое-что подкопила. А потом познакомилась с господином Ли, он стал за меня платить, хотя я его об этом не просила. Целиком его инициатива. Я пыталась, было, сопротивляться… Надоело. Объяснила, что за его подарки ничего ему не должна, и просто рукой махнула, ну, хочется мужчине самолюбие таким образом потешить, почему нет? — жму плечами в подтверждение сказанного. — Как насчет участия лошади в скачках? Хоть Ваша внучка и сказала, что кобыла должна работать с больными детишками, один раз дать ей возможность поучаствовать в соревнованиях все же можно. Мне так кажется.

— А тебе есть, что ставить? Так хочется последнее продуть в тотализатор?

— Чего это сразу — продуть-то? Может, я выиграть собираюсь. И прилично! Зря, что ли, столько трудилась? Не-ет! Хочу почувствовать, что такое драйв и азарт выигрыша!

— Ты, случаем, игроманией не страдаешь? Будешь с такими горящими глазами и трясущимися руками настаивать, я точно не дам своего разрешения на участие Нунсони в скачках!

— Ничего подобного! И вовсе у меня руки не трясутся. Это я так эмоционально жестикулирую! — исподлобья смотрю на заливисто хохочущего мужчину. — И чего смешного?

Он умолкает, но все равно продолжает улыбаться.

Встаю из-за стола.

— Мне пора. Я и так задержалась дольше положенного… Оставлю свой номер. Позвоните, если что-нибудь надумаете, — делаю пару шагов, увеличивая между нами расстояние, и создаю инфосенс с номером телефона в виде едва заметного лилового облачка. Отпускаю его к мужчине.

Закидываю на плечо рюкзак, визуализируя перед внутренним взором берег моря, к которому меня доставили дельфины, открываю туда портал, напоследок вскользь замечая чужое безмерное удивление вперемешку с восхищением, и исчезаю.