Кай Вэрди Колдун 2

Глава 1

Постучавшись, Алексей шагнул в кабинет заведующего отделением.

— Здравствуйте. Доктор, я по поводу…

— А! Здравствуйте, проходите, — оторвал взгляд от монитора седой мужчина в белом медицинском халате, надетом поверх синего операционного костюма, и, узнав Алексея, чуть улыбнулся в приветствии. — К сожалению, сохранить беременность нам не удалось, — прямо посмотрев на вошедшего, без какого-либо перехода продолжил он.

Алексей прикрыл глаза и тяжело вздохнул.

— Как Аня?

— В физическом плане — относительно нормально. После процедуры ЭКО прошло всего четыре недели, поэтому большой необходимости в операционном вмешательстве не было. Выкидыш произошел естественным путем. Эмбрион был жив, то есть о замершей беременности речи не идет. Кровотечение мы приостановили медикаментозно до приемлемого. Разумеется, мы еще понаблюдаем за Анной, и проведем дополнительные обследования, чтобы выяснить причину выкидыша, но… — доктор снял очки, устало потер пальцами глаза и взглянул тяжелым взглядом на Алексея. — Скажите, а вы не задумывались об усыновлении? Может, хватит уже попыток? Вообще, рекомендуется делать шесть, в крайнем случае восемь попыток процедуры. Анна перенесла за три года девять процедур, не увенчавшихся успехом. Причины отторжения эмбрионов мы обнаружить не можем.

— Я уже предлагал Анюте усыновить ребенка… — вздохнул Алексей. — Но она словно зациклилась на желании иметь собственное дитя. Никакие аргументы не помогают… А без ее желания мы не сможем подать на усыновление.

— Кстати о зациклилась. Если в физическом плане ее состояние относительно удовлетворительное, то в психологическом… — доктор снова вздохнул. — Я бы посоветовал вам обратиться к психологу. На сегодняшний день ее психическое состояние внушает серьезные опасения. Я понимаю, что потеря желанного и долгожданного ребенка — это тяжелое испытание для женщины, но чтобы настолько…

— Конечно, Сергей Борисович. Возможно, вы кого-нибудь посоветуете нам? — с надеждой взглянул на него Алексей. — Может быть, психолог поможет убедить Анюту в том, что нам стоит усыновить ребенка?

— Хорошо, я подумаю. Время у нас пока еще есть, — кивнул доктор, водружая очки на переносицу. — А пока попробуйте поговорить с Анной и успокоить ее. Пусть поплачет, пожалуется. Обычно слезы помогают женщинам пережить тяжелые моменты. Она молчит… Лежит и молчит. Не плачет, не злится, вообще не проявляет эмоций. А это плохо. Очень плохо.

— Спасибо. Я поговорю с ней, — поднялся со стула Алексей. — А еще… Доктор, а мы сможем еще попробовать ЭКО? Не сейчас, потом, попозже, — взглянул он с надеждой на врача. — Я не для себя, не подумайте… Мне все равно, какого ребенка Анюта вынесет мне из роддома — он в любом случае будет моим, и я буду рад любому малышу. Ей сложнее, я понимаю… Мне нужно знать, что говорить… что обещать ей.

— Двадцать семь лет — совсем не возраст. Конечно, можно будет еще попробовать, и не раз. Но я настаиваю на том, чтобы сделать перерыв года на два-три. Пусть организм отдохнет от гормональной терапии, придет в норму, и Анна успокоится, отвлечется. Возможно, тогда ЭКО даст результат, — задумчиво проговорил доктор. — Перед выпиской я назначу вам обоим восстанавливающую терапию. Было бы неплохо съездить отдохнуть, вероятно, сменить климат. В любом случае, ее организм нуждается в передышке. И да… В последнее время меня серьезно беспокоит ее потеря веса. Необходимо, чтобы она поправилась в буквальном смысле этого слова. Она невысокая девушка, но вес стоит поднять хотя бы до шестидесяти, а в идеале — до шестидесяти пяти килограмм. При меньшем весе пусть о следующем ЭКО даже и не мечтает. И чуть позже, через месяц-два, я бы провел более детальное обследование вашей супруги.

— Хорошо… Хорошо, я понял. Спасибо большое, Сергей Борисович. Пойду к Анютке… — Алексей, получив кивок от доктора, снова вернувшегося к монитору, вышел за дверь.

Отойдя от кабинета, он присел на стоявшую у стены банкетку, и, опершись локтями на свои колени, обхватил голову руками. Почему, ну почему все так? За что им с Анютой такое испытание? И ведь не понятно, почему не получается! Словно Господь твердо решил не давать им ребенка. Анютку жалко… Она так переживает! От нее уже половина осталась. За эти три года она действительно очень сильно похудела, возле губ появились горькие морщинки, а в темно-каштановых, словно соболиная шкурка, кудрях промелькнули ниточки седины. И что она только терпит! Ему смотреть на нее страшно, когда она стонет от болючих уколов, или сворачивается в клубок от боли, или выходит из кабинета в слезах… И все ради того, чтобы взять на руки собственное дитя. Он бы так не смог… А она даже слышать не хочет, чтобы взять отказничка. Хотя, кажется, ну какая разница? Родители ведь не те, кто рожает, а те, кто воспитывает, кто не спит ночами, кто видит первую улыбку, первый зуб, первый шаг, те, кто делит с ребенком первые победы и первые поражения… Хотя… Может, это ему все равно — что так Анютка вынесет из роддома дитё, что этак… А ей каково? Родное дитя она чувствовать еще в животике начнет, как он толкается, как растет… Потом роды… Тоже то еще испытание. И приемного грудью кормить не сможет, только из бутылочки… Наверное, для женщин это невероятно важно.

Алексей тяжело вздохнул и поднялся. Надо идти к Анютке, обнять ее, дать ей высказаться, выплакаться. Может, и впрямь ей полегче станет? А потом взять на работе отпуск, месяца через три-четыре, в марте, например, и махнуть с ней куда-нибудь в Турцию или Египет на пару недель, а то и на месяц. И правда, пусть отдохнет, развеется. А потом, после отпуска, настоять, чтобы она снова на работу устроилась. Не важно куда, лишь бы не сильно уставала — все-таки и смена обстановки будет, и с людьми общаться станет, да и занята будет, глядишь, и увлечения какие-нибудь новые появятся… Все лучше, чем дома станет одна киснуть, его дожидаясь. Да, так он и сделает. Вот только чуть окрепнет Анечка, в отпуск съездят, и надо ее на работу устроить.

* * *

— Блин, Лёш, плохая была идея пойти в тот ресторан… — бледная как мел Аня со стоном рухнула на кровать.

— Что, опять? — поднял голову с подушки Алексей. — Анют, может, все же скорую вызовем? Сильное же отравление, видимо. Тебя уже неделю каждое утро полощет!

— Пройдет. Не надо скорую. Не хочу. Надоели врачи, — простонала девушка, накрываясь с головой одеялом. — Принеси лучше водички и нурофен…

Спустя пару минут хмурый Алексей вернулся со стаканом воды.

— Ты сколько его выпила? — подавая жене стакан и полупустой блистер нурофена, возмущенно проговорил он. — Я же только вчера его купил! Анют, нельзя же так!

— Не помню, — потянувшись за таблетками, проворчала Анна.

— Что значит «не помню»? Ты с ума сошла? Там меньше половины блистера осталось! — Алексей мрачно смотрел на жену, которая, морщась, запивала очередную таблетку нурофена.

— Леш, не нуди, без тебя хреново, — протягивая ему опустевший стакан, проворчала она. — Тебе таблеток жалко?

— Аня, мне не таблеток, мне тебя жалко! — разозлился Алексей. — Что у тебя болит?

— Живот. И спину тянет… — укладываясь обратно в кровать, тихо ответила девушка.

— Тошнит, болит живот и тянет спину? Все, я вызываю скорую! — потянулся за телефоном мужчина.

— Леш, ну не надо! — Анна снова села на кровати. — Леш, пожалуйста! Они же в больницу сообщат, а уже три месяца прошло после выкидыша… Мне скоро к Сергею Борисовичу идти, а если он увидит, что мне скорую вызывали, ни за что ЭКО делать не будет! — с мольбой взглянула она на мужа.

— Анют, ну мы же договаривались… — со вздохом опустился рядом с ней Алексей. — Сергей Борисович настаивает на значительном перерыве. У тебя организм истощен. Ты сначала должна поправиться и набрать вес хотя бы до шестидесяти пяти килограмм. Это условие Сергея Борисовича, помнишь? И потом, мы же в Египет собирались… Ань, ты чего? — дернул он вдруг замеревшую с приоткрытым ртом жену.

— Где мой календарик, Леш? — вдруг медленно проговорила она, словно зомби на негнущихся ногах идя к столу и начиная судорожно копаться в лежавших на нем стопочкой бумажках.

— Ань, какой календарик? Зачем? — следя за ней растерянным взглядом, спросил ничего не понявший мужчина.

— Какое сегодня число? — не поднимая глаз от найденного кусочка картона, Анна медленно опустилась на стоящий рядом со столом стул.

— Двадцать седьмое, — Алексей, коротко взглянув на экран мобильного, снова с удивлением уставился на жену.

— А должны были прийти шестнадцатого… Почти две недели, Леш… — она подняла растерянные глаза на мужа. — У меня задержка уже одиннадцать дней…

— Гормональный сбой? — нахмурился Алексей. — И ты не заметила? А таблетки? Ты же их по дням пьешь… И с ними цикл должен быть четким вроде, — мужчина буквально впился в жену глазами. — Аня, как так то? Не заметить почти две недели задержки при том, что после завершения приема они приходят более чем четко!

— Я не пью противозачаточные, — опустила Аня голову.

— Что? Анют, ты что творишь? Это же не просто противозачаточные, это гормональный препарат, чтобы привести твой организм в норму! Доктор же тебе их не просто так выписал! — мужчина, взъерошив волосы, поднялся и принялся нервно мерить шагами комнату. — Нет, у меня в голове не укладывается! Ань, вот объясни, с чего вдруг ты решила, что можешь вот так запросто не пить лекарства, которые тебе доктор прописал, а? Да ладно бы еще витаминки какие! Это же гормональный препарат! — он навис над женой в ожидании ответа.

— Это противозачаточный препарат прежде всего! — перешла на повышенный тон девушка. — А зачем он мне? Чтобы я случайно не забеременела? А то ЭКО делать некому будет, да? — из глаз Анны брызнули слезы. — Девчонки сказали, что на чистое влет прилипает! Вот я и не стала пить. Зачем? — уткнувшись в живот обнявшего ее мужа, она разрыдалась, горько всхлипывая. — Я так устала уже, Леш… Я так от этого всего устала…

— Я сегодня заеду в турфирму и возьму нам билеты. Съездим на море, сменишь обстановку, отдохнешь… — гладя жену по голове, ласково проговорил Алексей. — Куда ты хочешь поехать? В Египет, или Турцию? Или, может, Израиль? Куда хочешь, Анют?

— Никуда… — замотала головой девушка. — Леш, мне тест нужен… А что, если я забеременела? — подняла она мокрые глаза на мужа. — Я не стану рисковать! Тем более у меня живот болит… Вдруг опять выкидыш? Я этого уже не переживу, Леш… Я буду лежать, буду аккуратна… Я все сделаю, чтобы сохранить этого ребенка! — горячо и торопливо зашептала она, прижав руки к животу, словно защищая зарождавшуюся в нем жизнь.

— Давай Сергею Борисовичу покажемся? — обхватив ее голову руками, попросил Алексей. — Пусть посмотрит. А вдруг надо будет лечь на сохранение? Там все-таки хорошая больница, они специалисты в области беременности и родов. Давай?

— Нет, — снова замотала головой Анна. — Не хочу. Никому не верю. Нечего там лазить. Налазиют, а потом я малыша потеряю… Нет, Леш. Просто купи тест. Вот будет три месяца, тогда и покажемся. Нет, не три, пять. Или шесть. Когда уже видно станет. А пока никому ничего не говори. Не хочу… Пусть никто не знает! — торопливо шептала она, глядя горячечно блестевшими глазами на мужа.

— Анют, а если это просто сбой? Ты же знаешь, так бывает. А если простудилась? Ты сейчас себя накрутишь, а на деле и нет ничего, — задумчиво проговорил Алексей. — Давай доктору покажемся? Если хочешь, он тебя не будет трогать вообще, только на УЗИ посмотрит, и все. Хочешь?

— Ты не хочешь ребенка? — отшатнулась вдруг от него Анна.

— Ань, ты чего говоришь-то? — сдвинул брови мужчина. — Что за ерунда? Конечно, хочу!

— Нет, не хочешь! — из глаз Анны снова побежали ручейки слез. — Если бы хотел, не придумывал бы ерунды и не тащил по всяким врачам, а порадовался бы!

— Ладно, — тяжело вздохнул Алексей. — Ань, я за тебя боюсь. Ты сейчас настроишься… Давай сначала хотя бы тест сделаем? — сдался он. Все-таки и у него в душе расправляла крылья надежда.

— Да… Купишь? — с надеждой взглянула она на мужа. — А я полежу. Не хочу никуда ходить. Все-таки лестницы там, ступеньки… Не хочу рисковать. Я лучше полежу, ладно? Может, и живот пройдет.

— Ладно. Только с обезболивающими прекращай. Если да, то для малыша они точно небезопасны, — проворчал Алексей, наклоняясь и целуя жену. — Ложись давай, и не вставай без надобности. Я с работы вернусь, и сделаем тест, хорошо?

Анна поспешно закивала, вытирая ладошками слезы и торопливо укладываясь в постель.

Вечером Алексей принес десяток тестов на беременность разных фирм. Увидев хорошо знакомые упаковки, Анна вдруг занервничала. Она перебирала цветные конвертики, перекладывая их из кучки в кучку, не решаясь подняться и пойти в ванну.

— Анют, ты чего? — присел рядом с ней мужчина и взял холодные, чуть подрагивающие руки жены в свои ладони. — Ты же просила тест.

— Я боюсь, Леш… — подняла она на него огромные глаза, обведенные темными кругами. — А вдруг будет отрицательный?

— Я больше боюсь положительного, — хмыкнул Алексей. — Анька, не тяни душу! Давай уже, делай. Но если нет, я сразу звоню в скорую.

Яростно сверкнув на мужа глазами и получив напутственный шлепок по пятой точке, Анна скрылась за дверью ванной.

Выйдя из ванной, она протянула мужу тесты.

— Посмотри ты… Мне страшно, — и отвернулась, обхватив себя руками.

Алексей взял полоски тестов и, не глядя, принялся перебирать их дрожащими руками. Наконец, он решился и опустил взгляд. На верхнем тесте красовались две четкие полоски.

— Помнится, мама в детстве учила: где две полоски — это жопа… — пробормотал он, глядя на второй тест с двумя полосками.

— Что? Что ты сказал? — резко обернулась Анна.

— Анька… Две… Две полоски, — протянул ей Алексей тесты веером, поднимая на нее не верящие глаза. — Слышишь? Две! На всех!

Аня бросилась к мужу и вырвала у него тесты из рук. Лихорадочно перебрав их несколько раз, она тяжело опустилась в кресло и закрыла лицо руками. Плечи ее затряслись.

— Ань, ты чего? — бросился к ней мужчина и, опустившись на колени, обнял сидящую в кресле жену. — Аня! Анечка! Милая моя, родная, любимая! — целуя ее, бормотал он. — Перестань сейчас же! Тебе нельзя плакать, слышишь? Не расстраивай малыша, не надо!

— Дурак… Я от счастья… — взглянула она на него сияющими глазами. — Получилось, Лешка! Получилось! — обняла она мужа за шею и уткнулась мокрым носом ему в плечо. — Теперь бы сохранить… — прижала она ладонь к животу.

— Я сейчас отпрошусь с работы на завтра, и пойдем к Сергею Борисовичу, — грея руки жены в своих ладонях, улыбнулся Алексей. — Он скажет, какие витаминки попить, может, на сохранение положит…

— Нет! — резко вырвала свою руку из его руки Анна. — Я никуда не пойду. И не смей никому ничего говорить, слышишь! Я никому ничего не скажу, пока малыш не будет достаточно большим, чтобы ему ничего не могли сделать! Чтобы, если что, его могли выходить! До шести месяцев не смей даже думать о том, чтобы кому-то что-то сказать, слышишь! — разозлилась она.

— Анют, что за глупости? — растерялся Алексей. — Надо показаться доктору, сделать УЗИ, убедиться, что с малышом все в порядке…

— С ним все в порядке! — прошипела девушка. — И не подходи ко мне! Я никуда не пойду, понял? Я не дам им угробить и этого малыша, ясно? Не дам! Он мой!

Девушка резко развернулась и вышла из комнаты, хлопнув дверью.

Загрузка...