Королева любить желает

10

Мужчина, что зашёл за Ююкой, был совершенно на неё не похож, или она на него. Хотя как посмотреть. Мужчина был явно тонкокостный, стройный, с узкой талией и такими же плечами. Здесь нечасто таких встретишь. Да, он был высокий, как и любой мужчина в этом мире, но я бы не назвала его мужественным.

— Миледи, — поклонился он, а я обалдела от его голоса. Ну как в таком откровенно субтильном теле может поместиться такой голос? Почему такой диссонанс? А ведь это был бас. Натуральный низкий рокочущий голос. Ух. У Фроста тоже низкий голос, но не настолько. Хотя допускаю, что к голосу Фроста я просто уже привыкла.

— Проходите. Ююка сообщила, о чём мы хотели бы услышать рассказ? — начала я, когда за его спиной закрылась дверь.

— Сказала, — кивнул он, явно не привыкший разговаривать много. А возможно, просто тушуясь перед королевой.

— Я вся внимание. Как, когда вас приняли на работу в лабораторию? Как и когда вы ушли? И каким образом в этом замешан верховный маг?

— Двадцать семь лет назад, после окончания обучения я попал простым помощником, потом дослужил до лаборанта. Верховный маг отмечал мою работу. А вот там я уже постепенно начал замечать халатность некоторых сотрудников. Доложил руководителю, но мне очень быстро и доходчиво объяснили, где моё место и куда лезть не стоит. И какое-то время я молчал, работа была нужна, как раз женился. Но после исчезновения верховного мага на нас стали очень недобро смотреть. Опять же, короли устроили проверки, многих поймали. Я ни в чем замешан не был, но работать там уже совершенно не хотел. Вот и ушёл, — пожал он плечами.

— То есть вот так просто вас отпустили? Вы не были ценным сотрудником?

— Ха, — усмехнулся мужчина, — все ценные сотрудники тогда на плаху пошли. Так что я был очень рад, что не был таковым. А вообще, тогда из лаборатории ушли почти все. Пара людей осталась, но они не маги, на подхвате всегда были.

— А вы маг?

— Есть немного. Но я давно не практиковал.

— Как же вы попали в охрану?

— Из-за магии. Я следопыт. Вижу шлейф, оставленный человеком, который прошёл в помещении в течение нескольких часов. Поэтому охраняю периметр дворца. Сразу могу увидеть чужака.

— Интересно, конечно, но по мне, так глупая трата таланта. Вам бы следователем работать, на местах преступлений ваш дар был бы гораздо полезнее.

— Раньше я этим и занимался. Числился я при лаборатории, а на самом деле, как вы и сказали, при первом же вызове мчался на место. Несколько раз даже удавалось найти преступника сразу. Но чаще мой дар оказывался не нужен. Либо времени проходило много, либо зеваки затаптывали все следы.

— Спасибо за ваш рассказ. Не смею вас более задерживать, — кивнула я.

— И что особенного ты узнала? — приподнял бровь Ифор, откидываясь на спинку дивана.

— Он практически подтвердил мою теорию. А ещё мы разбрасываемся ценными кадрами. Надо исправляться.

Я поднялась. Ифор вслед за мной.

— Сиди. Мне ещё одеваться.

— Куда ты собралась на ночь глядя?

— Дела. Надо выяснить, что и как за это время случилось, — вздохнула я.

— Ну до сегодняшнего утра и я тебе могу рассказать.

— Точно. Слушаю. — Я вернулась на диванчик.

— Казни закончили без тебя. Площадь уже убрали, как ты и велела, сожгли тела. Аристократы, которые изолированы от общества, притихли. Больше волнений нет. Тем более что некоторые из них были замешаны во всём этом. Им озвучили приговоры. Имущество уже всё изъято. Много бумажной работы. Граф Лурье с мадам Олоркой жалуются. Теперь предстоит много именно юридической возни.

— Люди в столице что? Простые.

— А что они? Живут дальше, хотя некоторые недовольства есть, но несерьёзные. Первое, что нужно сделать, — это назначить новых министров, ибо там хаос и полная неразбериха. Они людей не принимают, вопросы не решают.

— Этим и займёмся, — опять поднялась я. И уже хотела пойти одеваться, но не удержалась и притянула к себе только что поднявшегося Ифора. Его лёгкая растерянность из-за моих действий быстро ушла, уступив вновь разгорающейся страсти.

— Может быть, не пойдёшь никуда? — прошептал он.

— Вечно здесь сидеть не удастся. Надо решать проблемы. Но ночи все наши. Ну кроме сегодняшней, — посмеялась я, найдя в себе силы выскользнуть из его рук.

— Тогда и я пойду. Буду ждать за дверью, как всегда. — Улыбка так ему шла.

И всё-таки я вышла из своих покоев, выслушав заверения Ююки, что никто не узнает. И хотя я в это мало верила, девушку переубеждать не стала.

Ифор действительно был на месте. И если не смотреть в глаза, то никаких изменений не произошло. Всё тот же неглубокий наклон головы, то же приветственное «миледи», та же собранность и немногословность. Только взгляд обжигающий и обожающий.

Мы прошли до кабинета Фроста, который, как обычно, был на месте, дико уставший. Милон тоже был здесь. Оба подскочили со своих мест.

— Как ты? Ротик сказал, что у тебя голова закружилась. Сейчас ты себя нормально чувствуешь? Может быть, ещё стоило полежать? — посыпались на меня вопросы в два голоса. И вот не ожидала никак. Сказать, что они меня удивили, — ничего не сказать. А уж как мне стыдно стало, ведь они и правда поверили в моё «недомогание». Пришлось успокаивать, что вполне здорова, выспалась на день вперёд и готова к труду и обороне.

Оказалось, что назначение министров не самая легкая и не самая первая задача. Имущества у казненных было более чем достаточно, и большая его часть была за пределами столицы. А значит, срочно требовалось назначить как минимум временных управляющих, которые опишут всё добро и будут поддерживать дела поместий до назначения новых владельцев. Вот тут-то и случился очередной затык. Все, кто до этого считались достойными управляющими, как раз и служили предыдущим владельцам и, как следствие, отстранены. Где взять новых?

К тому же у большинства остались те или иные родственники, пусть и не имеющие прав на конфискованное имущество, но сильно недовольные выселением. Они ведь живут в этих поместьях. Что с ними делать?

Вот этими обсуждениями мы занимались несколько часов, пока Фрост уже носом клевать не стал.

— Всё, хватит на сегодня, — в очередной раз увидев сие клевание, высказалась я. — Отдыхайте. И я всё же настаиваю сначала вызвать тех, что есть. Клятва прекрасно показывает, кто есть кто.

— Вы помешались на них. Так у вас все граждане под клятвами будут ходить, — устало вздохнул Фрост.

— Не все, а только на управленческих постах. Я должна быть уверена в своих людях, чего пока не могу сказать. Министров без клятвы ни в коем случае не назначать. И вообще без меня никого не назначать.

— Вас не узнать, — усмехнулся Милон. — Не переживайте, не будем.

— Хорошо, — первую его фразу я проигнорировала, — спокойной ночи. Отдыхайте.

— Миледи, — произнёс Ифор вопросительно за моей спиной, когда двери покоев почти закрылись.

— Да? — развернулась я к нему, не понимая сути.

— Я могу остаться?

— Ифор, — простонала я, — закрой дверь. Зайди сначала, — чуть не рявкнула я, когда он отступил назад. Помассировала виски и добавила: — Давай договоримся сразу. Раз уж мы начали наши отношения в ином формате, то ты не задаёшь глупых вопросов. Ты мой мужчина. И ночи я собираюсь проводить с тобой. Хотя сейчас у меня голова раскалывается.

— Массаж? — подошёл он ко мне. И если сначала улыбался, то сейчас был обеспокоен.

— Ванна и сон — вот что мне сейчас нужно. Но и от массажа я не откажусь, — улыбнулась я.

— Будет тебе ванна, — поцеловал он меня в кончик носа и подтолкнул к дверям спальни. А я не сопротивлялась совсем.

И пока я возилась с платьем в гардеробной, он успел почти наполнить ванну. С пеной и чудесным запахом цветов. Даже головная боль отступила, ведь для меня впервые делали такое. Сильный мужчина сидел на краю, что-то добавлял в воду и рукой проверял её. Вот смотрела и смотрела бы. Даже пошалить захотелось. И куда усталость делась?

Поскольку я накинула лишь халат, идя в ванную, мне оставалось медленно и игриво его скинуть. Глаза в глаза. Я делаю шаг, и халатик случайно сползает с одного плечика. Ещё шаг, и пальцы оглаживают поясок, а потом медленно тянут за концы. Но халат не распахивается. Снова шаг, и теперь ничем не удерживаемый халатик падает ниц к моим ногам. Его падение проводили таким красноречивым взглядом, что дыхание сбилось, а губы пересохли. Честно, облизнула их рефлекторно, а мужчина прикрыл глаза.

— Залазь в ванну, плутовка, — качал он головой, поднимаясь и стараясь на меня не смотреть.

— А помочь с принятием ванны? — надулась я наигранно, еле сдерживая улыбку.

— Изде… — начал он возмущённо, а потом в пару шагов преодолел расстояние между нами, одной рукой притянул к себе, а другая накрыла холмик груди, царапнув вершинку и вызвав рваный выдох, — Моя королева желает, чтобы её помыли? — в голосе появились хриплые нотки. А не одну меня проняло?

— Королева желает любви. Ты будешь любить меня?

— До последнего вздоха, — ответил он уже мне в губы, тут же накрытые и измученные.

Так принимать ванну я согласна сутки напролёт. Он устроил нам обоим сладострастную пытку. Нацеловавшись, он всё-таки повел меня в ванну и долго медленно и нежно тёр каждый сантиметр моего тела, выискивая такие места и вызывая такие реакции, о которых и сама не знала. Первую разрядку я получила от мочалки. Зато у меня появился повод вернуть ему ощущения. Конечно, так долго и тщательно я его не намывала, но результат мне понравился.

— И как теперь здесь купаться? — проговорил Ифор, оглядывая дело рук и тел наших.

— А ты ещё недостаточно чист? — Я-то вновь завелась, пока его доводила.

— Я? У кого-то голова болела, — усмехнулся он.

— Ты лучший целитель. Мой личный целитель, — прищурилась я.

— Обычно больным прописывают постельный режим. — Какой же он, оказывается…

— Ох, нет сил даже дойти до кровати, — приложила я руку ко лбу. — Поможете? Полечите?

— Как я могу бросить мою любимую пациентку? — подхватил он меня на руки, а сам смеялся.

И вот так мы вытирались, целовались и лечились ещё дважды. А утро стало самым прекрасным в этом мире. А всё потому, что я проснулась в кольце рук и ног большого мужчины. И что-то менять в позе казалось кощунством. Однако естественные нужды требовали.

— Куда? — сквозь сон поймал он меня.

— Я скоро, — поцеловала его в щёку, которая обросла щетиной.

А вот вернулась я к пустой кровати. Ифор ушёл. Так грустно стало. Неужели нельзя было умыться у меня? Этот вопрос мне удалось задать лишь вечером.

— Ну не переносить же мне к тебе свои вещи? Это будет очень странно, — получила я ответ и признала его правоту.

— Хоть поцеловал бы перед тем, как уйти, — надулась я.

— Если я тебя поцелую, то уже просто так не уйду, — усмехнулся он, чётко показывая, что будет после.