Короли Эдена

ГЛАВА 3

ЕВА

Мои руки неконтролируемо трясутся, когда я запихиваю одежду в сумку.

Я работаю в "Кэтс Крэдл" уже много лет и никогда не испытывала страха за свою жизнь. Конечно, бывали придурки, которые поджидали меня в задней части клуба, надеясь застать в одиночестве, или случаи, когда какой-нибудь гад вскакивал на сцену и лапал меня. Это угрозы, которые связаны с моей работой, и я с ними смирилась. Именно поэтому Кэт расставила у сцены охранников, чтобы защитить своих девушек.

Но теперь глава "Черных пик" хочет моей крови. И это уже совсем другая игра. Страшная.

Прошло два дня с тех пор, как этот ублюдок похитил меня, а я вогнала шпильку в его глазное яблоко. Два дня ожидания известия о том, жив он или мертв. Два дня мучительной паники, пока я пряталась у Деми, потому что Франко — тот самый монстр, который жаждет возмездия любому, кто причинил ему зло.

И черт бы меня побрал, но я отлично справилась с этой задачей.

Франко заслужил это и многое другое. Но за это пришлось заплатить риском для своей жизни.

Инцидент оставил меня в шоке. В те две ночи, когда я ночевала у Деми, ей приходилось часами держать меня за руку, когда я просыпалась с криком и потом. С тех пор как мама выгнала меня из семейного дома, меня мучили ночные кошмары. Когда я нахожусь в стрессовом состоянии, они приводят к хаосу. А в последнее время я испытываю сильнейший стресс, полный беспорядок.

Я отгоняю все мысли, уставившись на сумку. Не могу поверить, что делаю это. Даже не обнаружив никаких признаков "Черных пик", сегодня утром я решила, что мне нужно уехать из города. Я не могу так жить, ничего не зная. Жить в страхе и с нелепой надеждой, что Франко забудет меня. Часть меня надеется, что моего нападения было достаточно, чтобы убить его, что он истечет кровью или что-то в этом роде, но мне просто не повезло.

Я никогда не была везучей девушкой. Мама выгнала меня из дома в шестнадцать лет, потому что, видимо, не могла со мной справиться. Не скажу, что со мной легче всего ужиться, но я никогда не ожидала, что она вышвырнет меня на улицу. Она же моя мама, черт возьми, — промелькнули в голове воспоминания.

"Убирайся", — рявкает коп, направив на меня фонарик, который на мгновение ослепляет меня, когда я сползаю с заднего сиденья его машины.

Другой офицер разговаривает с мамой на подъездной дорожке, и на меня наваливается ужас. Она кивает, глубоко нахмурив брови. Одета в белый халат, видно, что ее вытащили из постели. Руки сложены на груди, и она злится.

Я знаю, что пульсирующие синие и красные огни скоро разбудят весь район. Уже два часа ночи, и на крыльце соседского дома загорается свет.

Я буду наказана навсегда, а может, и дольше.

Что касается моей мамы, то она красивая женщина, совершенно потрясающая, со светлыми волосами, струящимися по плечам, и льдисто-голубыми глазами. Она любит высказывать свое мнение, даже когда оно не нужно, и склонна смотреть на других свысока. В том числе и на меня. Ее активное участие в жизни церкви ничуть не помогло. Она использует ее, чтобы оправдать свою осуждающую и бесчувственную натуру. Вдобавок ко всему, она обладает бешеным темпераментом и ненавидит выглядеть плохо перед другими.

Вот тут-то и появляюсь я. Ее самое большое разочарование.

Я подхожу к ней вслед за полицейским и, прежде чем она успевает взглянуть на меня, шепчу: "Мне очень жаль".

"Что ты натворила на этот раз?" Ее ругань жжет, особенно под пристальным взглядом двух офицеров, наблюдающих за мной. Я сжимаю пальцы ног в своих ботинках.

"Мы с Амандой поехали покататься после кино. Она только что получила права. Никто не пострадал".

Ее глаза пронзают меня, их обычный свет теперь темный, как сотни разбивающихся волн во время шторма. Я никогда не дослушаю до конца.

"Мэм, подруга вашей дочери взяла машину отца без разрешения и была поймана за превышение скорости в жилом районе. Мы также нашли украденного щенка на заднем сиденье, который был возвращен законному владельцу".

"Джек держит щенячью фабрику", — говорю я полицейским, желая, чтобы они меня выслушали. "Их держат в клетках в подвале. Почему вы не арестовываете его за жестокое обращение с животными? Мы спасали бедного щенка".

"Эвелин, — строгим голосом предупреждает мама.

Толстый полицейский смотрит на меня сверху вниз. "Тебе повезет, если не будет предъявлено обвинение в незаконном проникновении и краже".

Мама издает задыхающийся звук, сжимая халат вокруг горла. На ее лице нет ни капли жалости, похоже, она готова запереть меня на веки вечные за то, что я посмела ее опозорить. Я дрожу от этой мысли, наполовину уверенная, что она так и сделает.

Отчаяние охватывает меня, когда я смотрю на ее бледное лицо.

"Иди в дом, сейчас же!" — кричит она мне.

С громким выдохом я тащусь к нашему двухэтажному дому, пока она обменивается информацией с полицейским. Я до сих пор не могу поверить, что она сразу же обвиняет меня, когда я пытаюсь поступить правильно.

Когда мама заходит в дом, я понимаю, что вляпалась по уши, по тому, как резко она захлопывает входную дверь.

"С меня хватит, Эвелин", — говорит она низким голосом, проходя в гостиную. Стены дрожат, когда она сжимает руки в кулаки и просто смотрит на меня. Я не уверена, если она собирается потерять сознание или получить инсульт, судя по ее напряженному виду.

В следующий момент она поднимается по лестнице, и я спешу за ней, потому что никогда не видела ее такой. Обычно она кричит на меня, разбрасывает вещи, бьет меня всем, что попадется под руку. Но это… это пугает меня.

В моей спальне она хватает мой рюкзак и начинает набивать его случайной одеждой, которую я бросила на пол.

"Что ты делаешь?" Паника когтями впивается в мою грудь. "Мама! Пожалуйста, я сказала, что мне очень жаль. Мы пытались помочь…"

"Нет", — огрызается она и поворачивается ко мне лицом, тени пляшут по ее потемневшим чертам. "Ты эгоистка и не знаешь, сколько проблем ты мне доставила. Ты привлекаешь к нам ненужное внимание. Ты знаешь, сколько времени я работала над тем, чтобы никто не узнал, кто ты? Мерзость. Урод. Но с тобой это в сто раз сложнее".

"Это несправедливо". Неприятные слова проносятся в голове и бурлят в горле. Но я должна контролировать свои эмоции, иначе все очень быстро станет плохо.

Ее хмурый взгляд становится еще глубже. "Ты несправедлива", — кричит она в ответ. "Я устала разбираться с твоими ошибками. Каждую неделю с тобой что-то происходит. Полиция, учителя после того, как ты случайно спалила уборную, соседи, случайные незнакомцы — все они приходят ко мне на порог из-за того, что ты сделала. И с меня хватит".

"Ошибки?" Я для нее чертова ошибка. Мое горло сжимается от того, как тяжело было жить под ее деспотичными правилами.

"Ты обречена на ад", — жестко шепчет она. "Я пыталась, но даже я не могу тебя спасти. И я не позволю тебе утащить меня с собой в огонь".

Вздохнув, она сует мне в руки сумку, и паника охватывает меня. "Заканчивай собираться. Я хочу, чтобы утром ты покинула мой дом. Я больше так не могу".

Мои глаза расширяются, и я чувствую, что меня сейчас вырвет. "Подожди, что? Ты выгоняешь меня? Ты что, издеваешься?" Я не ослышалась?

Ее взгляд полон ярости. "С меня хватит. Я уже говорила тебе, еще один инцидент, и я с тобой покончу". Она качает головой, нахмурив брови: "Может, я не создана для этого". В ее голосе звучит поражение, а затем она резко выбегает из моей комнаты, с грохотом захлопывая дверь.

"Мама?" Мой голос дрожит.

Нет, нет, нет…

На глаза наворачиваются слезы, и я падаю на колени. Что, черт возьми, только что произошло? Страх пронзает меня насквозь, и мир вокруг меня перевернулся.

"Ты уходишь?" Придушенный голос Мерси прорывается сквозь мои мысли и возвращает меня к реальности. Я моргаю от воспоминаний, проносящихся в голове.

Поднимаю голову и вижу, как Мерси, спотыкаясь, входит в мою комнату, ее подбородок дрожит. Черт возьми, она, должно быть, узнала, что я уезжаю на некоторое время. Я поворачиваюсь и заключаю ее в объятия. Она обхватывает меня за плечи, и я понимаю, что она напугана. Мы все боимся.

После того как я рассказала Кэт и остальным в клубе о том, что произошло, Кэт закрыла заведение на несколько дней. Она повесила на входную дверь табличку, что у нас идет ремонт, — удобная ложь. Но на самом деле она ждет, пока осядет пыль.

Это еще одна причина, по которой мне нужно уехать. Чтобы отвести опасность от нее и моих друзей, которые здесь работают.

"Все будет хорошо", — говорю я Мерси, а затем отступаю назад, когда она вытирает слезу. Ее коричневые волосы свободно свисают на плечи, и она то и дело заталкивает их за уши. Ее глаза блестят от слез.

"Это я должна была сказать тебе это", — отвечает она. Она криво усмехается, но у нее плохо получается убедить меня, что с ней все в порядке. Все потрясены моим нападением.

"Ну что, есть место для подруги в твоем путешествии?" — поддразнивает она, и я смотрю на девушку, которую считаю младшей сестрой. Девушку, которую я защищаю с первой ночи, когда она начала работать в "Колыбели Кэт". Я учила ее своим самым сексуальным движениям на танцевальном шесте, а она, в свою очередь, познакомила меня с пирожным таро. Теперь я одержима этим восхитительным фиолетовым лакомством. Это видно по моим толстым бедрам. Но мужчинам нравится мое тело на сцене, и мне тоже.

"Ты не можешь оставить меня позади. И без тебя, Ева, это место не будет прежним".

"С моим уходом здесь будет безопаснее, и мы все это знаем. Но я обещаю, что все уладится и я вернусь".

Она надулась. "Значит, это значит, что я не приглашаю себя?"

Я полусмеюсь, удивляясь, что могу испытывать хоть какую-то радость, когда мне хочется вечно ползать под камнем. Я не из тех, кто обычно бежит от опасности. Но что я могу сделать против главы гребаной банды?

Да, уход — правильное решение.

Мерси смотрит на меня своими милыми щенячьими глазками, и у нее отлично получается убедить меня позволить ей присоединиться. Чтобы кто-то был со мной, чтобы я не была одна.

Стоп, нет… о чем я думаю? Как бы мне ни хотелось, чтобы она присоединилась, я не могу так поступить с ней. Это слишком опасно.

Мерси двадцать один год, она всего на четыре года моложе меня, но вполне может сойти за восемнадцатилетнюю. Когда она не выступает, то не красится, волосы у нее в беспорядке, и большую часть времени она ведет себя как девчонка. Ну, кроме меня и тех случаев, когда она выступает на сцене.

"Я просто не знаю, что я буду делать без тебя", — ее голос срывается, и мое сердце сжимается. Я тону под тяжестью ее слов, под добротой, которую она мне предлагает.

Долгое время после того, как мама выгнала меня из дома и я потеряла все, я считала, что не заслуживаю счастья. Что я, должно быть, ужасный человек. Ведь матери должны любить своих детей беззаветно, верно? А моя даже не хотела меня.

Но когда Кэт приютила меня и дала мне работу, я начала работать над собой, возвращать себе уверенность и находить свою ценность. Я записалась на занятия кикбоксингом, поступила и окончила колледж, сделала все возможное, чтобы у меня была жизнь, которой я могла бы гордиться.

Я не утверждаю, что я близка к исправлению… Я не уверена, что когда-нибудь смогу перестать чувствовать себя разломленной. Знаю только, что здесь, в "Колыбели Кэт", я обрела новую семью, и мне больно их терять. Я люблю здешних девочек, особенно Мерси и Деми. Мне будет ужасно их не хватать, но я не позволю им пострадать из-за меня.

"Ты не поедешь, дорогая. Я не стану рисковать твоей жизнью. Это было бы слишком эгоистично с моей стороны. Оставайся здесь и помоги Кэт вернуть все в норму. К тому же я вернусь раньше, чем ты успеешь по мне соскучиться". Я подмигиваю ей и возвращаюсь к сборам. Чем быстрее я уеду, тем лучше буду чувствовать себя в безопасности.

Мерси помогает сложить одежду, которую я бросила на кровать, чтобы упаковать. "Что ты будешь делать? Тебе нужны наличные?"

"Ты слишком милая. Но я думаю, что со мной все будет в порядке. Я еще не знаю, куда поеду, но ты первая узнаешь, когда я устроюсь, хорошо?"

Она кивает, и я уже скучаю по ней. "Договорились".

"Хорошо".

"А если от тебя не будет вестей, я тебя выслежу". Ее строгий голос заставляет меня смеяться, потому что она слишком очаровательна, чтобы злиться.

Ее телефон пикает, и она достает его из заднего кармана. Прочитав сообщение, она наклоняет голову и хмурится. "Кэт нужна помощь в пополнении запасов бара".

"Давай. Я справлюсь", — говорю я.

Она направляется к двери нерешительными шагами. "Не смей уходить, не обняв меня еще раз, слышишь?"

"Громко и четко".

Она целует меня, а затем выбегает из комнаты на босых ногах, одетая в "Дейзи Дюк" и свободную футболку.

Когда Мерси ушла, я сосредоточился на своей задаче. Собирая небольшую сумку, я так много оставляю позади, вещи, которые я покупала и над которыми упорно трудилась, но я твержу себе, что вернусь. На самом деле я не бросаю свои вещи навсегда.

Это не может быть навсегда.

Я направляюсь в ванную за туалетными принадлежностями.

Внизу, в клубе, раздается громкий стук, как будто что-то большое упало… или это был выстрел? Секунды спустя раздается пронзительный крик.

Зубная паста и щетка в моих руках падают на раковину от того, как сильно я вздрагиваю.

Парализующий страх, что Франко вернулся за мной, уже пронзает мое тело. Мозг едва улавливает мои движения, когда я бросаюсь к окну в своей спальне и медленно отодвигаю занавеску, чтобы выглянуть на улицу. Я ищу белый лимузин внизу, но все выглядит нормально. Ни членов банды, спешащих к клубу, ни машин, заполонивших улицу.

За дверью раздаются шаги, и дверь резко распахивается. На миллисекунду я готова поклясться, что в дверном проеме стоит Франко с пистолетом. Но это всего лишь Мерси. Черты ее лица искажены ужасом.

"Ева", — задыхаясь, произносит она мое имя, словно ей больно его произносить.

Я вдыхаю дрожащий воздух и вижу, как Кэт спешит внутрь, ее черные кудри рассыпаются по обычно тугому пучку. Ее глаза расширены от страха, и она крутит в воздухе своими татуированными пальцами, чтобы произнести заклинание. Магия шипит на моей коже.

"Я могу держать двери запертыми так долго! Ты должна уйти, сейчас же!" — кричит она.

Мерси оказывается рядом со мной, хватает меня за руку и вытаскивает из комнаты. "Быстро!"

Я выхватываю свой вещевой мешок, который намного легче, чем должен быть, и торопливо спрашиваю: "Что происходит?"

Кэт уже выводит нас из квартиры в коридор. "Черные пики", — отвечает она. "Бандиты Франко".

Мое сердце замирает в горле.

Горе и страх на ее лице разбивают меня вдребезги. Она всегда была так добра ко мне, приютила меня, дала мне жилье, вела себя скорее как мать, чем как моя родная плоть и кровь, а я принесла смерть к ее двери. "Кэт…"

"Шшш! Поторопись." Она оглядывается через плечо. Снизу доносится еще один грохот — на этот раз распахивается дверь в апартаменты на верхнем этаже. Ее заклинание срывается, слишком слабое, чтобы удержаться, и ощущение магии резко угасает. По главным ступеням начинают подниматься тяжелые шаги. "Черт! Через черный ход! Мы дадим тебе время убежать, но ты должна быть быстрой".

Меня сейчас стошнит, но мой взгляд следует туда, куда указывает Кэт — на дверь пожарной лестницы в конце коридора. Мерси тянет меня вперед, отчаянно желая, чтобы я опередила ее.

Я бегу к двери. Быстро оглядываюсь назад, и Кэт с Мерси судорожно машут мне, чтобы я уходила.

Я хочу сказать им столько всего, что у меня сжимается горло, но приближающиеся шаги отнимают у меня шанс.

Я распахиваю дверь и выбегаю на металлическую пожарную лестницу. Перекинув сумку через плечо, я осматриваю переулок внизу. Он пуст.

Спасибо, Вселенная.

Затаив дыхание, я торопливо спускаюсь по шатким ступенькам, быстро перебирая шпильками, чтобы они не застряли в стальной решетке. Дело в том, что я носила их так часто, что убеждена: в них я быстрее, чем босиком.

Сердце стучит в ушах, но я не могу сойти с ума.

Я понятия не имею, что, черт возьми, мне делать. Все, что я знаю, — это то, что я в глубоком дерьме.

Пульс стучит в висках. Мне следовало уйти раньше, и теперь я расплачиваюсь за это.

Сделав хриплый вдох, я торопливо преодолеваю последние несколько ступенек и спрыгиваю вниз.

Убедившись, что берег чист, я бегу по узкому проходу, мимо мусорных баков, под лучами утреннего солнца. В голове крутится мысль о том, как быстрее всего добраться до железнодорожной станции. Как только я окажусь там, мне станет легче дышать.

В конце переулка выезжает длинный белый лимузин, загораживая мне выход. Мое сердце забилось.

О нет… Это лимузин Франко!

Воздушный толчок проносится мимо моего уха, и я вскакиваю, вздрагивая.

Не успеваю я обернуться, как что-то каменно-твердое плотно обхватывает мое горло и плечи. Только через несколько секунд я понимаю, что нахожусь в чьих-то объятиях. Переведя взгляд, я обнаруживаю виновника. Засранец-охранник Франко, который не умеет считать в обратном порядке, чтобы спасти свою жизнь. Колтон. Он с усмешкой обнимает меня за плечо.

"Снова привет", — говорит он.

"Пошел ты", — выплевываю я в ответ, отбиваясь от ублюдка.

Бросив сумку, я бью его локтем в живот и топаю каблуком по его ноге. Он стонет, и я вырываюсь из его слабеющей хватки. Затем я вырываюсь, но тут из тенистого укрытия выскакивает другой мужчина, одетый в кожаную куртку, и хватает меня за руку. Я резко останавливаюсь.

"У тебя незаконченное дело с боссом", — прохрипел он, словно выкурил несколько сигар. Его зубы покрыты золотом.

Я бью каблуком, но ублюдок отпрыгивает в сторону. Он быстрее своего приятеля.

Я пытаюсь вырваться, но его костяшки сталкиваются с моим лицом. Я вскрикиваю от мучительной боли, зигзагом проходящей по моему лицу. На глаза наворачиваются слезы, и все мое тело откидывается назад от удара.

Боль ослепляет меня, это все, на чем я могу сосредоточиться. Кровь запеклась на языке, и я почти не чувствую, как меня поднимают с земли и перекидывают через плечо мужчины. И только когда его мясистая рука шлепает по задней поверхности моих бедер, меня охватывает паника.

Мир сейчас танцует со звездами, а я почему-то кричу все громче, несмотря на то что мой череп словно раскололся от его удара. Боль невыносима, она пульсирует, как волнообразные волны.

Он несет меня прочь от клуба, а Колтон идет сзади.

Никто не придет за мной. Я никогда не верила в то, что меня спасет рыцарь в сияющих доспехах и прочую ерунду. Я всегда заботилась только о себе. Но сейчас я бы убила за помощь.

В этот момент мой взгляд падает на неестественный участок темноты у пожарной лестницы, который не должен существовать, судя по тому, как падает солнце. Что еще более странно? Клянусь, я вижу два углубления или отверстия, похожие на глаза, которые наблюдают за тем, как меня уносит на верную гибель.