Космический рейдер «Нибелунг»

Глава тринадцатая Маскариль

Маскариль нашел флайт-коммандера за одним из погруженных в сумрак угловых столиков с бокалом вина в руке.

— Тут уютно, — признал он. — Хотя и простенько.

— К вечеру набьется народ и будет довольно шумно, — сказал Гарру. — Но будьте осторожны, шутки здесь понимают не так, как во дворце, запросто могут вздуть. Особенно чужака. Хотите выпить?

— Что здесь пьют?

— Я предпочитаю черное каннонау.

— Неплохо, — Маскариль поднял вверх руку и щёлкнул пальцами.

— Лучше бы вам подойти к стойке самому, — усмехнулся Гарру. — Бармена зовут Том.

Так Маскариль и сделал. Бармен молча наполнил бокал и подвинул его посетителю. Пальцем сдвинул уплаченную крону к краю стойки и уронил в ящичек для монет. Маскариль вернулся за стол. Вино оказалось и правда неплохим. Во всяком случае для не слишком изысканного заведения.

— Вы нашли меня, но забыли сказать, зачем? — равнодушно произнес флайт-коммандер.

— Принц назначил меня своим представителем на «Нибелунге», — ответил Маскариль.

— Никогда не слышал о такой должности, — нахмурился Гарру. — И мне не нравится, как это звучит.

— Во всех войнах при войсках находились посланники монаршей особы, чтобы держать, так сказать, руку на пульсе. Но! Я не собираюсь вмешиваться в командование, боги упаси! И чтобы избежать хотя бы видимости двоевластия, официально буду лишь вашим гостем. Подыграете мне и всё пройдет, как по нотам.

— Я все равно не в восторге, — пожал плечами Гарру. — Но так понимаю, вопрос решён.

— Решён, — подтвердил Маскариль.

— Ладно. Вы в курсе, что вам придется отказаться от нейроконнектора?

— Да, меня уже предупредили, — сказал Маскариль. — Честно говоря, давно хотел отдохнуть от виртуального мира, но не было хорошего повода.

— И, чур, никакой самодеятельности!

— За кого вы меня принимаете?

— За человека с острым умом, но достаточно самонадеянного, чтобы сделать какую-нибудь…

— Глупость, — закончил за коммандера Маскариль.

— Ошибку, — поправил тот.

— Постараюсь не совершить. Что у нас на повестке?

— Ищу людей. Прежде всего специалистов. Хотите помочь? Достаньте мне офицеров для морской пехоты. У меня сейчас неполный взвод на борту и большей частью он занимается наведением дисциплины. А нужна рота и к ней эскадрилья штурмовых и десантных машин, штаб и прочие службы.

— Ясно. Вам трудно вербовать аристократов, — догадался Маскариль.

— Вот именно.

— И каковы наши потребности?

— Рота морской пехоты требует пять офицеров. Эскадрилья еще одного и пару в штаб. В наличии имеется только один. Лейтенант Исбреен, баронет. По уму его бы надо повысить и поставить над всеми. Если набрать старших по званию со стороны, они провалят все дело. Исбреен хотя бы понимает, что такое морская пехота.

— Повышение утрясем без проблем, — пообещал Маскариль. — Что до офицеров, то полагаю, мы можем одолжить их у конной милиции. Им даже не придется менять звания, они единые с морской пехотой.

— Верно, — согласился Гарру. — Но с генералом Гоже мне говорить столь же сложно, как с прочими аристократами. Принц не учел этого, назначая меня на командование.

— Не беда, коммандер, я буду рядом, — пообещал Маскариль.

Он связался с дворцовым узлом связи и попросил узнать где сейчас находится генерал Гоже?

— Генерал проводит учения на Северном полигоне, сэр, — сообщил ему оператор.

Как и гвардия милиция состояла из одних дворян, то есть рядовой боец являлся офицером даже если у него не имелось подчиненных. Но обычно каждый из них брал с собой одного или двух человек, работающих в охране поместья, либо водителем. Поэтому войско получалось внушительным, если говорить о численности.

Но не о качестве. Верховые лошади, легкие бронемашины, пушечные коптеры мало годились для битвы с морской пехотой противника или тем более со спецназом. Выслеживать и гонять беглых зеков Королевская конная милиция могла без труда, но теперь она готовилась к противодействию вражескому десанту.

Ивор Гарру и Маскариль нашли генерала Кристиана Гоже на Северном полигоне. Его палатка светилась дырами. Должно быть её закупили лет пятьдесят назад вместе с партией бронемашин «Мухоловка», что как раз и совершали маневры перед генеральским взором. Закупили на распродаже, как и всё остальное вооружение.

— Нас сметут, как шахматные фигурки с доски, — весело заявил генерал Гоже. — Капрал, кофе милорду и… коммандеру.

— Флайт-коммандеру, — поправил Ивор.

— Один чёрт, все эти флотские звания не по мне, — отмахнулся генерал.

— Он капитан «Нибелунга».

— Наслышан, — Гоже вдруг подпрыгнул, схватил переговорное устройство. — Седьмой, ваша светлость, выгоняй своих на поле! Что ты там в леске, срать уселся? Гони, гони, смертничков на штыки!

Веселье генерала выглядело весельем обреченного. Судя по всему, он не храбрился на публику, а действительно собирался «славно повоевать» и «дорого продать свою шкуру». В конце-то концов, впервые в жизни у него появилось настоящее дело. Для того, чтобы преследовать беглецов-уголовников генералы не требовались, хватало и простых майоров.

— Готовитесь защищать город? — вежливости ради спросил Ивор.

— Как и всю остальную планету. На самом деле милиция может послужить лишь живыми сенсорами для поднятия по тревоге настоящей армии. Проблема в том, что настоящей армии у нас нет. Эти бронемашины просто игрушки для парадов. Но вы ведь приехали не просто подбодрить старого генерала?

— Мы бы хотели позаимствовать у вас офицеров, — сказал Маскариль, а Гарру в двух словах изложил проблему.

— Вам лучше взять кого-то у гвардии, — подумав над просьбой, ответил Гоже. — Их хотя бы учили спецоперациям. Всем этим трюкам с ножами, дымовыми гранатами и айкидо.

— У барона Лойтхарда и без того нехватка людей, а на нём лежит оборона дворца и принца, — сказал Маскариль. — К тому же гвардия уже пожертвовала флоту трёх офицеров, а конная милиция пока нет. Неужели среди такой массы нельзя найти пяток пригодных к службе в морской пехоте?

— Деревенщина, — отмахнулся Гоже. — Они будут только путаться у вас под ногами и блевать в невесомости. А компетентные люди мне и самому нужны позарез. Эту толпу надо как-то организовать.

Он вновь схватил переговорное устройство и заорал:

— Ваша светлость! Кто же прет на пулеметы толпой во весь рост? Не хотите запачкать китель грязью, запачкаете его кровью!

Он повернулся к гостям.

— Вот видите с кем приходится иметь дело?

— Генерал, а что если мы совершим обмен? — предложил Ивор Гарру.

— Обмен? Звучит как обман.

— Маскариль говорил, что вы хотели бы получить штурмовые боты.

— Хотел, не скрою. Мне кровь из носу нужна группа огневой поддержки, способная быстро добраться до места.

— Ну вот, — обрадовался Гарру. — Наши «Чанга» и «Ачехи» я вам, разумеется, не отдам. Но может быть вас устроит эскадрилья десантно-штурмовых ботов класса «Мандар»? Они старенькие, но на ходу. В космос им лучше не соваться, герметизация уже не та, огнеупорное покрытие требует проведения дефектоскопии, но ведь вам и не надо на орбиту. А я могу предложить по «Мандару» за каждого лейтенанта, желающего перевестись в морскую пехоту. Разумеется, только добровольца.

Генерал задумался.

— А где я возьму пилотов для ваших «Мандаров»? Насколько я понимаю, вы и сами не можете набрать штат?

— Управление там не сложнее гоночных аэрокаров, на которых любят прокатиться ваши лошадники, — поддержал коммандера Маскариль. — В космос им выходить без надобности, и фигуры высшего пилотажа крутить незачем, зато здесь на поверхности они поддержат ваши действия огнём.

— И это можно устроить? — генерал смотрел на шута, понимая что коммандер вряд ли обладает нужными полномочиями.

— Даю слово.

Генерал Гоже повеселел. Он взял переговорное устройство и гаркнул:

— Ваша светлость, заканчивайте. У меня для вас предложение, — он повернулся к гостям. — Желаю удачи, Гарру! Идущие на смерть, приветствуют тебя, так кажется?

— В каком смысле? — не понял коммандер.

— Ваша задача практически не выполнимая, — пояснил генерал. — Шутка ли, покалеченный рейдер против целого флота?

— Посмотрим, — флайт-коммандер улыбнулся. — Но думаю они не пришлют сюда целый флот. Ведь здесь всего лишь аварийный и разукомплектованный рейдер, верно?

— С вами дела пошли немного быстрее, — признал Ивор, усаживаясь за стол.

— Для этого я и примкнул к вам, капитан, — усмехнулся Маскариль.

В ответ на гостеприимство Соппеля, он решил показать жителю Милады, то что жители Милады обычно не видят — злачные места, рассчитанные на аристократов и заезжих богачей. Не желая шокировать флайт-коммандера, Маскариль выбрал для начала вполне пристойное заведение на Литен Ринг под названием «Раннамаари». Если не считать полуобнаженных официанток, символизирующих, по-видимому, жертвенных девственниц, это был обычный ресторан, то есть заведение предназначенное для удовлетворения из всех пороков только лишь чревоугодия.

Клубы и пряди искусственного тумана отделяли столики друг от друга, создавая зоны приватности. Они же скрывали пол, стены и вообще весь интерьер. Мягкий свет падал с потолка — сплошной матово-белой панели. Столы подсвечивались сильнее, периферия слабее, окружающий туман заполнял сумрак. Официантки выныривали из него словно нимфы рассветного моря и, поставив на стол очередное блюдо, исчезали. Музыка звучала приглушенно. Естественные звуки — шум прибоя и свист ветра, мешались с игрой арфы, маримбы и айяричи. Маскариль композицию к стыду своему не узнал и чтобы не расстраиваться переключил внимание на еду. Разумеется основу всех блюд составляли морепродукты. Для жителей Барти, на котором морей никогда не существовало, даже самая обычная креветка являлась деликатесом. А здесь подавали всё: гребешки, устрицы, крабов, омаров, несколько видов рыбы, морскую змею, кальмара. И даже акульи плавники. Акулы, между прочим, водились исключительно на Земле, так как никому в голову не пришло расселять их в своих мирах, а поэтому цены рестораторами ставились соответствующие.

— Это какой-то кошмар, — признался Ивор Гарру, устало глядя перед собой.

— Что вы имеете в виду под кошмаром? — заинтересовался Маскариль. — Краб на этом блюде немного похож на огромного паука, но вряд ли вы страдаете арахнофобией.

— Нет, не страдаю. Кошмаром я назвал ситуацию, когда среди многих тысяч аристократов, служащих в милиции, не удалось найти ни одного мало-мальски знакомого с космическими полетами.

Одним из недостатков простого человека, по мнению Маскариля, являлось неумение отвлекаться от важных дел, чтобы предаться пороку. Нет, совсем уж низы вполне могли нажраться в баре после работы. Таких он часто встречал, когда исследовал общественное дно. Причем на любой планете. Но те занимались поденной работой и делом не горели. А вот такие, как Ивор Гарру, люди дела, отвлечься от дела не могли. Они спали, ели и трахались с мыслями о партии товара, электрической схеме, программе обучения и о чем угодно ещё.

— Всякий, кто имел знакомство с космосом, улетел за славой, — пожал плечами Маскариль.

— Это всего лишь несколько сотен офицеров. Жалкая кучка, в сравнении с той же конной милицией.

— Чтобы понять, почему среди такой массы аристократов трудно найти технически грамотных людей, следует погрузиться в социальную историю наших миров.

— Ну мне кажется, это подходящая обстановка, — Ивор крутанул указательным пальцем.

— Ладно, поведаю вам историю, — Маскариль прожевал кусочек крабового мяса. — Искусственно созданные системы редко бывают стабильными. Идеологические и политические беженцы пытаются создать свои утопии на изолированных планетах, но их догматы как правило перестают работать уже в третьем поколении. Если конечно вы не создаете абсолютно закрытую и тоталитарную систему, вроде религиозных общин. Но и тогда разрушение смыслов лишь вопрос времени. С феодальными же мирами крах обычно терпят уже в самом начале проекта.

— Почему? — спросил Гарру.

— Не спешите, — улыбнулся Маскариль и проглотил ещё несколько кусочков краба, предварительно макая их в соус айоли. — За последние триста лет предпринималось множество попыток заделаться королями на какой-нибудь окраинной планете. Начиналось всё пышно и красиво, вложением огромных средств, а заканчивалось падением государств в нищету, переворотом, диктатурой, и, наконец, возвращением в русло основной социальной парадигмы — свободного общества. С нашими четырьмя королевствами всё вышло иначе. Возможно потому, что их основателями стали успешными финансисты, которые отталкивались от жизнеспособной экономической модели, а уже на неё прикручивали монархию.

— Вы имеете в виду пенитенциарную ренту?

— Именно. Но это не только вопрос экономики. Допустим, вы решите заделаться феодалом — что ж, не проблема, если есть средства на покупку территории. Загвоздка в том, что никто добровольно не захочет стать вашим крепостным или даже ленником. Вы можете нанять слуг по сколь угодно длительному контракту, но не можете закабалить их. Право покинуть любого нанимателя, как и право покинуть любое государство или планету — краеугольный камень наших миров.

Поэтому большинство так называемых неофеодалов по сути просто владельцы земли, на которой вкалывают роботизированные системы или в крайнем случае арендаторы. Чем вы в таком случае будете отличаться от обычного фермера? Или аграрной компании?

— Ничем.

— Верно. Но наши четыре друга нашли выход.

— Друга?

— Короли-основатели были друзьями по кампусу, вместе учились, вместе отдыхали, вместе создали финансовую компанию и занимались биржевыми спекуляциями.

— Биржевыми спекуляциями? — не понял Гарру.

— До провозглашения медленной экономики, деньги делали просто из воздуха, покупая и продавая различные активы. После Великого кризиса повсюду ввели заградительные налоги на фидуциарную деятельность. Но наши друзья успели хорошо заработать.

— Понял.

— А потом они придумали, как построить устойчивую феодальную систему, — продолжил Маскариль. — Существуют сотни миров, жители которых с одной стороны не желают соседства с тюрьмой или исправительным лагерем, а с другой стороны, слишком гуманны, чтобы линчевать преступников или отправлять их на частные каторги. Зато все эти миры достаточно богаты, чтобы платить.

Корпоративные миры конечно хотели бы разжиться дармовой рабочей силой, но законы большинства развитых миров не допускают коммерческого использования труда заключенных. В то время, как ведение натурального хозяйства для собственных нужд вполне допустимо. Этим и воспользовались короли-основатели. Они хорошо поработали над юридическими и политическими документами, исключили коммерческое использование арестантов и придумали внятное обоснование для гуманистов. Заключенные в имениях разделены на небольшие группы, занимаются сельским трудом при хороших условиях содержания, что не только способствует исправлению, но предотвращает дальнейшую криминализацию, налаживание криминальных контактов, восприятие уголовной этики.

Схема получилось безупречной и весьма устойчивой. Густонаселенные миры рады избавиться от швали, а королевства имеют много рабочих рук, которые не особенно нужны, зато тешат сословное самолюбие. Большие миры экономили, королевства зарабатывали. Всем было хорошо, по большому счету даже самим уголовникам, так как ферма или ранчо выгодно отличались от переполненных тюрем, находящихся под контролем садистов и криминала. Даже когда некоторые из миров-контрагентов заподозрили в пенитенциарной системе четырёх королевств нечто противоречащие их представлениям о гуманизме и отказались от наших услуг, всегда находились другие, не обращающие внимания на такие мелочи, как сословное неравенство и ограниченная эксплуатация заключенных.

Впрочем, исправлялись далеко не все, чем, кажется, и воспользовался этот Генерал Марбас. После нападения на Новую Австралию его армия выросла как на дрожжах. Но мы сейчас не об этом…

Маскариль вновь предался чревоугодию, а его собеседник, похоже по-прежнему воспринимал пищу лишь как источник энергии и витаминов. Даже нежное мясо голубого тунца не заставило его отвлечься от размышлений и забот. Пищу он переваривал как информацию — сугубо утилитарно.

— Но как связано всё вами сказанное с низким уровнем знаний и мотивацией новобранцев? — спросил Гарру. — Ведь у аристократов есть все возможности для образования и развития.

— Проблема устойчивости в стагнации, — ответил Маскариль, отделяя устричной вилкой мясо от раковины. — Невозможно создать застывшую в золотом веке общественную или экономическую модель. Если она не будет развиваться, она начнет деградировать. Или поначалу деградировать начнут отдельные её элементы. В нашем случае люди.

В королевстве Райдо восемь тысяч дворянских семей, и все они получают пенитенциарную ренту. Получают независимо от личных способностей, знаний, риска, затраченного времени.

Это как гарантированный базовый доход, что ввели на старых планетах, только во много раз хуже. Потому что ГБД многие воспринимают именно как базу, от которой можно отталкиваться, чтобы расти, а пенитенциарная рента это гарантированный крупный доход, и стимулов куда-то расти уже нет. Вы всегда можете нанять на часть ренты компетентных специалистов — охранников, приказчиков, агронома, а остальное тратить как вздумается.

Поэтому молодые балбесы предаются развлечениям, вроде охоты на кенгуру, или порокам, вроде походов по злачным местам Милады. Общий уровень их развития не то, чтобы низок, но образование в основном касается языков, искусства, умения стрелять и фехтовать, конной выездки, всего того, что определяет образ дворянина, каким он сложился за века через литературу, кино и шоу. Они как правило игнорируют технические дисциплины, фундаментальные науки, но что ещё хуже социальные и естественные науки, экономику. Вот почему сложно найти готовых офицеров хотя бы на один корабль.

По социологическому канону деградирующее дворянство должно нищать и замещаться буржуазией, но в нашем случае это исключено, и мне, как социальному философу, даже интересно, как далеко зайдет дело?

— Но ведь взамен дохода от содержания заключенных они обязаны службой, — возразил Гарру.

— Верно, но в мирное время выбор службы носил добровольный характер и большинство выбирало милицию, то есть всё ту же охоту на кенгуру. Не поверите, но даже набрать компетентных людей в Сенат оказалось сложно. Конечно, привлекательный статус и возможность запустить руку в казну не оставляет места вакантными. Но качество неизменно страдает.

— Возможно война спасет ваше дворянство от деградации, — подумал вслух Гарру.