Космический рейдер «Нибелунг»

Глава пятнадцатая В движении

Ивор просмотрел данные на мониторе и повернулся к шефмастеру.

— Корабль подготовлен к режиму вращения?

— Всё готово, сэр, — доложил Мэтт Гарднер. — Вещи принайтованы, мусор убран. Что-нибудь конечно отлетит, но без этого никогда не обходится.

— Мистер Ли, выполняйте маневр.

— Да, сэр, — оператор нажал несколько кнопок.

— Приготовиться к движению! — сообщил механический голос. — Очистить межпалубные коридоры.

В отсеках прогудел сигнал готовности к изменению ускорения.

— Судя по датчикам, в коридорах никого, сэр. Двери заблокированы.

После установления искусственной силы тяжести продольные коридоры корабля превращались в лифтовые шахты. Если кто-то по недомыслию окажется внутри них, у него будет несколько секунд чтобы уцепиться за поручни. Иначе его ждет падение вверх или вниз, в зависимости от того, по какую сторону от центра он находится. В любом случае это могло привести к травме или даже к смерти.

— Пуск!

Зашумели маневровые двигатели. Корабль задрожал. Постепенно людей стало прижимать к креслам, а некоторые пропущенные при осмотре матросами предметы принялись мягко опускаться на палубу. Через несколько оборотов сила тяжести достигла единицы.

Единица, впрочем, получалась только на самой нижней палубе, а здесь, на мостике, вращение давало четыре пятых от нормы. Чего им вполне хватало.

— Всем секциям, проверить работоспособность оборудования.

Уже через минуту начали поступать отчеты. Команда протестировала корабельные узлы и не нашла замечаний. Антенны, сенсоры, радиаторы свободно разворачивались и убирались в ниши, пушки, лазеры, генераторы электромагнитного импульса, вращались в своих спонсонах и быстро наводились на условную цель. Электрические системы не искрили, выдавали номинальное напряжение, тестовые сигналы проходили по сетям без помех.

По идее «Нибелунг» следовало бы вывести в открытый космос и проверить оборудование при максимальном ускорении, но Ивор уходить от планеты пока не хотел. И вообще не желал как-то демонстрировать готовность корабля. Всё что он хотел, это тихо переместиться на другую орбиту.

Почти сразу после запуска вращения на борт «Нибелунга» прибыл Маскариль. Он точно специально дожидался более пригодных условий существования. Его прибытие было кстати, потому что у Ивора накопилось множество вопросов, которые он сам оперативно решить не мог, а Маскариль являл собой отличную альтернативу обращению напрямую к принцу.

— Я хотел бы с вами поговорить, — сказал Ивор представителю принца.

— Не вопрос. Давайте отправимся в Миладу и пообедаем там. Я показал вам далеко не все чудесные местечки, где можно вкусно поесть.

— Но, милорд! Вы же только что прибыли на корабль! — удивился Ивор.

— И уже проголодался, — улыбнулся Маскариль.

— Не знаю, — скривился Ивор. — Не хотелось бы тратить время на рестораны. Там все происходит так медленно.

— Что ж, тогда давайте закажем что-нибудь особенное нашему корабельному коку, не зря же Фроди загнал старину Рюттера в космос.

— Я обойдусь сэндвичем, — отмахнулся Ивор.

— Нет, мой друг, если вы хотите поговорить, то никаких сэндвичей. Говорить удобнее за столом, а не жуя на бегу.

Повара, вернее уже кока, они нашли в трюме (то есть на самой нижней палубе), сидящим на откидном табурете и грустно взирающим на стеллажи, заполненные сотнями одинаковых упаковок, консервов, пластиковых канистр с концентратами и ланч-боксами.

— Зачем все это? Почему на корабле нет морозильного отделения для настоящего мяса и замороженных овощей? Что можно приготовить из тушёнки?

— Холодильник есть, и там хранится немного мяса, — сказал Ивор. — Но обычно его отключают перед выходом в гиперпространство.

— Это еще почему? — удивился кок. — Я как-то летал на яхте баронов Воллемер. Мы готовили там лазанью на вторую неделю полета.

— Сэр, — напомнил Маскариль с добродушной улыбкой. — К капитану принято обращаться «сэр».

— Да, милорд, — кивнул Рюттер.

— На военном корабле меньше пространства, — пояснил Ивр. — А ради пары фунтов вырезки не стоит поджаривать собственную тушу. Ведь температура внутри корабля растёт с каждым часом.

— Почему, сэр?

— Как опытный кулинар вы должны знать сколько калорий потребляет в среднем человек в сутки.

— В сутки Барти или стандартные?

— Всё равно.

— За сутки Барти человек потребляет около трёх тысяч калорий, сэр.

— Отлично! И все эти калории никуда не исчезают, человек их возвращает в пространство в виде тепла.

— Много ли там тепла?

— Достаточно, чтобы довести до кипения сорок литров воды.

— Что, правда?

— Капитана не принято переспрашивать, — заметил Маскариль.

— Правда, — ответил Ивор. — И как вы наверное знаете, все холодильники понижают температуру в камере за счет того, что обогревают окружающую среду. Это предписывают законы термодинамики.

— Вот и обогревали бы окружающую, сэр. Зачем же обогревать внутри?

— В гипере сброс тепла невозможен. Корабль не взаимодействует со средой гиперпространства, а значит не может производить теплообмен.

Как раз в этот момент два матроса доставили целый поддон спагетти.

— Вот видите, вы легко приготовите пасту, — заметил Ивор. — В запасах должны быть томатный соус и сыр, так что не вижу никаких проблем.

— Без зелени? Овощей? Без хорошего стейка или хотя бы рыбы? Вы верно привыкли питаться в уличных забегаловках, сэр. При всём уважении.

— В детстве я питался даже в автоматах Армии спасения и Фуд Нот Бомбс.

— Сочувствую. Армия, бомбы… это как-то повлияло на ваше решение пойти во флот?

— Нет, разве что на каком-то глубинном уровне подсознания. Но я вижу вы начинаете дерзить капитану.

Похоже, кок привык вести себя свободно с представителями элиты. И почему-то решил, что это распространяется на военный корабль. Однако, воспитание Рюттера Ивор решил оставить на потом.

— Прошу прощения, сэр. Я просто хотел сказать, что автоматы сами себе повара, вот в чем дело. Почему бы не поставить такие на корабле? Я бы с удовольствием продолжил работу в ресторане.

— Не сердитесь, мой друг, — вступил в дело Маскариль. — Может капитан и непритязателен к пище, я-то другое дело. А пока мы на орбите шаттлы будут доставлять свежие продукты с поверхности, то же самое и во время остановок у других планет. По сути консервы это резерв на всякий случай.

Благодаря появлению силы тяжести, Рюттер наконец-то смог развернуться в полную силу на корабельной кухне, а капитан с гостем пообедать на борту как полагается. С ложками, ножами и вилками, тарелками и бокалами. Так что они обедали вдвоем, а Рюттер лично подавал блюда.

На вкус Ивора пища получилась слишком вычурной. Сладкое мясо, странный соус под названием дюксель, пёстрый гарнир из множества овощей и фруктов — сладких, кислых, соленых, острых. Не успеешь привыкнуть к вкусу корнишона, а его уж нет, поедаешь перчик, затем печеный сельдерей, яблоко. Вкусы сменялись как цвета прожекторов на вечеринке.

— Вы следите за новостями, Гарру? — спросил гость, едва успев прожевать первый кусочек.

Ивор отметил, что всякому аристократу претит вкушать еду молча. Обязательно дай завести пустой разговор. Но может оно и к лучшему, потому что сам он не знал, как ловчее перейти к делу.

— Нет времени смотреть медиа, а что случилось?

Обычно важные новости, которые в той или иной степени касались флота поступали на корабли из штаба в виде краткого дайджеста или сводки. Но теперь в штабе не хватало людей, чтобы выполнять даже такую простую работу.

— Две недели назад генерал Марбас захватил королевство Йера, то есть Волчицу, — сообщил Маскариль так спокойно, словно речь шла о результате матча по игре в кубб.

Волчица (обитаемая планета в системе Адонис) располагалась неподалеку от Новой Австралии и, разумеется, стала следующей целью повстанческого флота. Новость Ивор счел скорее обнадеживающей, потому что между противником и Барти лежало ещё достаточно световых лет и в добавок одна обитаемая система Адлер с планетой Майрхофен.

— Флот Марбаса продвигается не так быстро, — сказал Ивор. — Значит у нас больше времени. Что-нибудь слышно о приготовлениях Майрхофена?

— Нет, — покачал головой Маскариль и взял паузу чтобы разжевать кусочек овоща. — У королевского флота Хагалаз, кажется, не осталось ни одного корабля. Насколько я понимаю, их нынешний наместник собирается дать бой на поверхности. Всё же это горная страна. Из ущелий не так просто будет выкурить войска.

— Глупо, — заметил Ивор. — Если противник будет контролировать орбиту, никакие горы им не помогут.

Он решил, что настал удачный момент обратить внимание королевского шута на дикую нехватку людей для единственного корабля, что только и может защитить орбиту Барти.

— Вы знаете графиню Демир, что скажете о её способностях? — спросил он.

— Увидел её впервые неделю назад, — Маскариль улыбнулся. — Она ворвалась в личные покои принца, как взбесившийся кенгуру, и потребовала назначения на флот.

— Вот как?

— Да. Она та еще штучка, — Маскариль слегка закатил глаза. — Но в её компетентности можете не сомневаться. Мы проверили, графиня с отличием закончила коммерческую летную школу на Надале, а там не делают скидок нашим аристократам из-за происхождения. Что до мотивации… в том злополучном объединенном флоте находились оба её родителя.

— Спасибо за информацию, — кивнул Ивор. — Что ж. Я собираюсь отправиться на поверхность. Мои офицеры не горят желанием заниматься вербовкой простолюдинов, да и если честно, не имеют опыта общения с горожанами. Барон привел конюха и я подозреваю намерен использовать его в качестве денщика, а Швегла нашёл какого-то бездомного бедолагу. Он годится только для черной работы.

— Где же вы намерены набрать специалистов по корабельным системам? — поинтересовался Маскариль. — В торговых компаниях?

— Можно поискать и там. Но основную надежду я возлагаю на гражданские организации — аэропорт, главный офис транспортного контроля, почтовая служба и всё в таком роде. Там работают достаточно компетентные кадры, пусть и не всех нужных на военном корабле специальностей. И помощь, чтобы открыть к этим службам доступ, мне бы не помешала.

— Но ведь они работают на поверхности, — возразил Маскариль. — Их глазами и ушами являются орбитальная группировка, станции на астероидах, маяки…

— Что ж, мне выбирать не приходится, уговорить бы этих. На самом деле я сильно сомневаюсь что смогу хоть кого-то заполучить.

— Решено. Я отправляюсь с вами, — заявил Маскариль.

Завербовать работников гражданских служб, как Ивор поступил с наземным персоналом флота, он не мог. Король или кто-либо от его имени, не имел права проводить принудительную вербовку. Даже в чрезвычайной ситуации. Это являлось краеугольным камнем политической системы Барти. Горожане, как и свободные поселенцы на землях аристократов, не платили короне налогов, не выполняли повинностей и не подлежали призыву на королевскую службу.

В распоряжении вербовщиков оставались лишь уговоры и убеждения.

— Мы коммерческое предприятие, хотя и получили контракт от короля. На военную службу никто из наших не подпишется, — заявил гостям начальник отдела управления транспортного контроля, выражая, как он считал, мнение всех сотрудников.

— К чему лишний пафос? — поморщился Маскариль. — Никто не собирается загонять вас на флот. Принц ищет добровольцев.

— Добровольцев вы у нас не найдете, — язвительно заверил менеджер. — Зачем простым людям воевать? Чтобы сложить голову непонятно за что? Это же вы придумали такую систему, не мы. Вы заделались аристократами, чтобы зваться милордами, чтобы вести красивую жизнь, вот и защищайте её.

— Я не аристократ, — сказал Ивор.

— Это ваше дело. А наше дело — работа по контракту. Управление движением будет востребовано при любой власти.

— Давайте-ка, я вам кое-что растолкую, любезный, — сказал Маскариль с деланным радушием, но холодком в голосе. — Этот парень, что поднял восстание, освобождает заключенных. Рабов, как он их называет. На нашей планете таких около полумиллиона. И всё это тёртые калачи, а не какая-то мелкая шпана. Сюда, знаете ли, не присылают за переход улицы в неположенном месте. А вас, простых людей, в городе примерно столько же, и это вместе с женами, детьми и стариками. И опыта войны никакого.

— У короля есть собственные силы, — возразил начальник отдела. — Гвардия. Конная милиция, в конце концов. Я слышал, она для того и существует, чтобы подавлять бунты арестантов.

— Именно что бунты. А сюда движется флот. И его сможет остановить только другой флот.

— На единственном искалеченном корабле? — ухмыльнулся менеджер.

— В ваших силах сделать его не таким искалеченным, — заметил Ивор.

— Ладно, — начальник махнул рукой. — Поговорите с людьми сами. Если кто-то клюнет на ваши заманушки, я возражать не буду. Отпущу парней в отпуск. Неоплачиваемый, разумеется.

Серия коротких бесед с сотрудниками убедила Ивора, что здесь ловить нечего. Эти люди не считали войну своей. А чужая война не особенно их волновала.

Ради разнообразия они решили перекусить местной разновидностью шаурмы, приготавливаемой из бизоньего мяса. Ивору хотелось отдохнуть от кулинарных экспериментов Рюттера, наполнить желудок так, чтобы ощущалась массу, а не объем. Маскариль же пожелал продолжить то, что он называл исследованием вкусов простолюдинов. Пахла шаурма замечательно, но из-за обилия специй вкус мяса почти не чувствовался. Тем не менее голод они утолили.

— Есть ещё спасательная станция, — прожевав последний кусок произнёс Ивор. — Мне говорили, там отличные пилоты.

— Давайте разделимся, — предложил Маскариль, тщательно вытирая рот и руки влажными салфетками, упаковку которых, что примечательно, всегда носил с собой. — Вы полетите на свою спасательную станцию, а на мне будут государственные структуры. Такие как УМПТСК, метеослужба и почта. Их возглавляют аристократы и мне проще будет начать разговор. Хотя сами они всё время торчат на планете, а на орбите действуют служащие по контракту, думаю я смогу найти нужный подход и к тем, и к другим.

Спасательная станция располагалась на нулевом меридиане на самой границе пустыни. Она чем-то походила на место прежней ссылки Ивора. Такой же унылый пейзаж вокруг, такая же стоянка, заваленная наполовину всевозможным хламом. Правда это место в сравнении с Призрачным полем выглядело куда оживленнее. Всюду ходили люди, ездили погрузчики и транспортные тележки. Несколько коптеров и аэркаров с красными крестами в белом круге ремонтировались прямо под открытым небом возле ангаров. В центре станции стоял приземистый комплекс зданий. В одном корпусе располагалось общежитие для вахты, центр развлечений и отдыха, в остальных находились различные службы: администрация, связь, медицинский корпус, ремонтная мастерская.

Свободные от вахты пилоты держались особняком. Парни и девушки пили пиво, играли в пинбол, боулинг и дартс. Поговорить они согласились, какое-никакое развлечение, но их ответы мало чем отличался от ответа начальника из Управления транспортного контроля. Разве что большим цинизмом и шутками.

Они представляли собой небольшой замкнутый мир со своими порядками и традициями. Ни к чему большему они не стремились. Острых ощущений пилотам хватало — они гоняли на предельных скоростях, а пустынные пассаты на малых высотах создавали большие риски для пилотирования. Главным образом тучами песка, непредсказуемыми потоками, завихрениями и порывами. Так что жажду приключений молодые люди вполне утоляли. Что до патриотических чувств, то таковые отсутствовали у них полностью, как и у большинства жителей Милады.

Ивор даже пиво не допил. Раздал визитки со своим кодом связи на случай, если кто-то передумает, и отправился к аэрокару.

Однако, внезапный шум возле административного корпуса привлек его внимание.

— Мы должны перестроить бригады помощи, — говорил крупный и высокий пожилой человек с гладко выбритым черепом. — Одного врача и одного медбрата на спасательную группу мало. Иногда там четыре или пять человек нуждаются в срочном вмешательстве, и приходится выбирать, кому жить, кому умирать. Почти всегда нужно провести анамнез, взять анализ крови, а это ещё больше времени. А между тем на станции сидит в ожидании целая дюжина хирургов при бесполезной аппаратуре, которую используют не чаще раза в год.

— Слушайте, доктор Хакетт, — возражал молодой администратор, ростом сантиметров на тридцать ниже доктора. — У нас же штатное расписание… мы не можем выйти…

— К черту штатное расписание! — проревел доктор.

— Но мы не можем разместить в спасательных машинах больше людей!

Доктор остановился и взял администратора за пуговицу.

— Не надо больше, мой дорогой, — спокойно сказал он. — Два парня, что орудуют гидравлическим инструментом для вскрытия кабины, в бригаде лишние.

— Вот как? — теперь возмутился уже администратор. — Как же они лишние, если вы даже не доберетесь до своих раненых, пока не вскроете кабину.

— Их функцию могут выполнить пожарные, — пожал плечами доктор. — Никогда такого не бывало, чтобы приходилось одновременно тушить огонь и вскрывать кабину…

— Вы как-то очень легко судите о чужих задачах, — покачал головой администратор. — Может хирургам дать поработать челюстным резаком, раз они разбираются в челюстях…

— Вы ещё шутите? Я проработал несколько лет терапевтом у графа Белова. Я работал в городском госпитале Милады. И везде к моим словам прислушивались. Только вы предпочитаете играть в бюрократические игры.

— Так может вы от этого так часто меняете место работы? — усмехнулся администратор. — Не думаю, что вы найдете её в очередной раз, если уволитесь отсюда.

Доктор покраснел. В какой-то момент Ивору показалось, что сейчас он раздавит щуплого администратора. Но он молча развернулся и направился к скамейке под деревьями во дворике. Получилось весьма удачно. Дело в том, что Ивор вспомнил о другой не менее важной вакансии — корабельного хирурга.

— Доктор Хакетт? — произнёс он. — У меня к вам есть разговор.

Врачей на Барти было полно. Почти каждая аристократическая семья имела собственного фамильного доктора, который жил в деревеньке рядом с усадьбой, присматривая заодно за служащими, невольниками и арендаторами. Пожалуй из свободных профессий это была самая распространенная на планете после надзирателей и охранников. Вот только семейные врачи мало годились на роль корабельного хирурга. Они, конечно, занимались травмами, но не такими и не в таких количествах, которые возникают на поле боя.

Врачи городской больницы были заняты по горло, но и там они по сути являлись операторами автоматизированных клинических комплексов. Терапевты занимался ранней диагностикой с помощью умных машин, а затем вместе со специалистами, ликвидацией болезней на том этапе, когда они только зарождались. Работа кропотливая, занимающая время, но позволяющая спланировать операцию заранее. Если консилиум приходил к мнению, что не потянет лечение самостоятельно, пациента отправляли на Надаль, где генетическая терапия на голову превосходила местную. В этом смысле врачи походили на кабинетных аналитиков где-нибудь в штабе.

В то время как хирург-травматолог был бойцом передовой. Травму ведь невозможно предсказать заранее, а время, отделяющее жизнь от смерти, часто шло на секунды. Как и солдаты вместо тихой кабинетной работы, хирурги часто стояли по локоть в крови, среди вражеского огня и криков товарищей. И вот такие полевые хирурги, вроде тех, что служили на спасательной станции, являлись своеобразным элитным спецназом. Они были редкими птицами на Барти, да и на любой другой планете. Штучный товар.

С другой стороны, на корабле случались не только ранения и травмы. Важен был контроль за санитарным состоянием корабля, профилактика и диагностика, борьба с инфекционными вспышками, вакцинация команды и другие процедуры при высадке на экзотические планеты, карантин при возвращении с них, сопровождение хронических заболеваний, психологическая и психиатрическая помощь и многие другие вопросы. Большие флоты обслуживало госпитальное судно с полным набором специалистов и оборудования. Одиночному рейдеру требовался универсал. Оказать помощь в гиперпространстве или в необитаемых мирах было некому, эвакуировать некуда.

Поэтому хирург с опытом работы терапевтом да еще и конфликтующий с нынешним начальством, стал для Ивора настоящей находкой.

Ещё одним перспективным источником пополнения команды являлась пенитенциарная система. Ивор мог бы легко навербовать людей в пересыльной тюрьме, где сейчас скапливались в ожидании кораблей те, чей срок подошел к концу. В принципе государства-клиенты даже поощряли, когда зеки после отсидки устраивались в каком-то другом мире.

И если бы не восстание Марбаса, который освобождал именно уголовников, Ивор обязательно воспользовался бы таким вариантом. Среди уголовников всегда можно найти тех, кто желает изменить судьбу. Но в нынешних условиях рисковать не стоило, и он довольствовался тюрьмой городской, где отбывали небольшие сроки местные нарушители порядка. За серьезные преступления отправляли по обмену в одно из трех других королевств. Тюремщики это называли почему-то перекрестным опылением, хотя как раз «опыления» пенитенциарная система старалась избегать. А вот дебоширов, хулиганов, запойных пьяниц, мелких воришек и всякого рода неплатильщиков оставляли в городе. И многие из них могли решить, что служба хорошая альтернатива камере.

— Как успехи? — спросил Маскариль, вызвав его по системе закрытой дворцовой связи.

— Пилотов я не нашел, — ответил Ивор. — Зато получил корабельного хирурга. И несколько кандидатов в матросы из маргинальных слоев. — А что у вас, милорд?

— Я нашел пилота на шаттл. И ещё заполучил компетентного оператора на системы связи. Я сманил её из почтового отделения.

— Её?

— Да. Прекрасное юное создание по имени Паула. Я обещал при случае показать ей дворец и познакомить с принцем.

— Так вот как вы обделываете дела… — протянул Ивор.

— Ха-ха, да, капитан, у меня есть свои методы вербовки.

Новобранцев из тюрьмы предстояло забрать под роспись морской пехоте. А остальные встретились на аэродроме у шаттла.

— Доктор Хакетт, — представил Ивор спутника. — Это господин Маскариль, он…

— Королевский шут, — засмеялся тот. — Вот вам летун, капитан, его зовут Кендрик. Он служил в метеоцентре.

— Сядете в кресло второго пилота, мистер Кендрик, — сказал Ивор. — Посмотрим на что вы годитесь. А это надо полагать Паула?

— Так точно, сэр! — прогремел глубокий голос, от которого закипала кровь. — Паула Шелдон.

Это была крепкая девушка с выдающейся грудью и русой косой, словно сошедшая с рекламной картинки пивного фестиваля на Волчице. Из-за спины Маскариля выглядывал ещё один рекрут. Молодой парнишка. Хорошо одетый, но растерянный.

— А это шевалье Джереми Кречман, сын нашего картографа, — Маскариль подцепил парнишку за рукав и вытащил перед собой. — То есть главы отдела картографии департамента ресурсов. Он готов служить юнкером на «Нибелунге». Джереми, это капитан. Ивор Гарру.

— Какая у вас специальность, мистер Кречман?

К юнкерам и кадетам регламент позволял капитану обращаться, как к нижним чинам.

— Специальность? — не понял тот.

— Сэр, — поправил его Маскариль. — К капитану положено обращаться «сэр».

— Да, какого рода деятельностью вы занимались? — уточнил Ивор.

— Я неплохо фехтую, сэр.

— Если нас будут брать на абордаж, вы станете защищать мостик, мистер Кречман, — улыбнулся Ивор. — Но я имею в виду техническую специальность, науку, область знания.

— Ну я получил общее образование. Учителя… знаете, как это бывает в поместье.

— Нет, не знаю, я учился в городской школе. Сорок рыл в одном классе.

— Правда? — искренне удивился юноша.

— Сэр, — напомнил Маскариль. — И капитана не принято переспрашивать.

— Простите… сэр. Нет ничем таким я не владею.

— Хорошо, — Ивор задумался. — А чем занимались в имении?

— Следил за счетами, делал покупки в Миладе, выписывал оборудование на Надале.

— Ага. Тогда назначаю вас офицером по снабжению. Офицер в данном случае это не звание, а должность. Вы останетесь юнкером, пока не освоите специальность. Тогда сможете держать испытания, как обычный кадет. Думаю, мне может понадобиться и казначей, но я пока не уверен.

— Но я не разбираюсь в боеприпасах.

— Сэр, — напомнил Маскариль.

— Я не разбираюсь в боеприпасах, сэр.

— Нет, нет, боеприпасами занимается арсенал, а топливом технические службы. На вас будут продукты, питьевая вода, туалетная бумага, полотенца, салфетки, моющие средства, постельное белье, форма для нижних чинов, расходники к роботам-уборщикам, и прочие швабры. Список не более чем на пару сотен позиций. Справитесь. Просто представьте, что корабль очень большое имение.

— И капитан там бог и господин, — добавил Маскариль.