Космофермер

Глава 15 АМАЗОНОКИ КОСМОЗОЯ

Джош проснулся от тишины. Да, порой случается такое: он прекрасно научился засыпать в чреве дребезжащего механизма, но совершенно отвык от тишины. Двигатель транспортера молчал, люки грузового отсека были открыты, в небе ярко горели звезды, под бочком сладко посапывала Амальга.

— «Борт-17», почему стоим? — тихо, чтобы не разбудить жену, спросил Джош.

— «Борт-17» выполнил рейс и готов к разгрузке.

Джош вскочил с моховой подстилки, забрался на борт и посмотрел вниз. Люди, живые люди! И не дикари, а люди в оранжевых комбинезонах космогеологов. Странно только, что у них в руках факелы, а не стандартные фонари геологоразведки.

— Что там, Джош? — спросила Амальга и, не дождавшись ответа, сама полезла наверх по куче руды.

— Аллая! — радостно взвизгнула она, разглядев лицо стоящей у самой лестницы рослой женщины.

— Амальга, — тут же отозвалась та, — и они тебя такую малютку, тоже в бункер к Карбуа? Вот сволочи! Нет, все-таки решусь, залезу в следующий рейс и набью морду этому Мусршу! А это твой никчемный муж? Симпатичный, с руками, ногами, повезло тебе, только почему я его не знаю?..

Только сейчас Джош разглядел, что женщины, окружившие транспортник, сплошь рослые и красивые, что касается мужчин, то здесь преобладали калеки без разных частей тела и низкорослые хлюпики. Зато детишки от мала до велика были крепенькие и упитанные.

— Давайте спускайтесь, как раз к ужину поспели! — крикнула Аллая. — Мы Карбуа еще позавчера ждали.

***

Командовала амазонками высокая, статная женщина по имени Роза Шнайдер. В недалеком прошлом – явно красавица. Джош заметил, что ее здесь сильно боялись, хотя общалась она со всеми запросто и никак превосходства своего не показывала. Аллая шепотом рассказала, что Роза – не местная, а от богов. Боги сбросили ее с неба в болото, а она сама вышла к базе, когда тут все было очень плохо. Она пришла, заставила башни убивать болотных чудищ и дала всем еду.

Роза внимательно выслушала историю Джоша, кивнула головой и сказала, чтобы они с Амальгой отдыхали. А она подумает, чем им помочь. Но рекомендовала далеко от базы не отлучаться — вокруг заросли диких плотоядных хруммов.

***

— И не думай даже, нечего вам мыкаться, пора и для себя пожить, — решительно сказала Аллая, передавая сестре полную чашку восхитительно пахнущего кушанья. — Если твой козел еще не набегался, если его снова на подвиги тянет — на здоровье, с первым же грузовозом и отправим куда подальше. Или обратно в джунгли, если хочет, — там его жрец, этот маньяк озабоченный, так и ждет.

Джош не спорил, он доедал вторую порцию поросенка с хреном, запивая прекрасным испанским вином, и блаженствовал, хотя знал, что это мясо — всего лишь белковый концентрат с вкусовыми добавками, а вино — чистая вода с горстью разведенного порошка.

Спорить с женщинами здесь вообще не полагалось — матриархат. А что поделаешь, раз они все здесь такие здоровые, а мужики, напротив, никчемность одна. Тем более, в словах Аллаи была своя доля правды, и довольно большая доля. По сравнению с джунглями жизнь здесь была просто райская: вода чистая, без этого противного болотного привкуса, еды вдоволь (автоматическая фабрика синтетического белка работала без перебоев), хищников нет — автоматическая система охраны отстреливала любую тварь в сотне метров от периметра, одежды, то есть комбинезонов, — на сто лет вперед, жилья — еще на десяток таких племен.

— Жаль только, мужиков путных не хватает, — с досадой продолжила Аллая, — набег, что ли, на какое племя устроить? Впрочем, нет, ну их, мужиков этих, только силу свою почувствуют, опять войну какую-нибудь придумают, или самогон гнать с чего попало начнут. Нам и так хорошо. Ну, рассказывай, сеструха, чего там в племени еще нового за год стряслось? Каатка-то замуж выскочила?..

Джош аккуратно собрал соус со дна чашки белым мякишем, проглотил его и, омыв руки в большой чаше, встал прогуляться.

— Ты смотри, сеструха, следи за своим мужиком, — услышал он, перед тем как покинуть жилище новых амазонок, — у нас тут голодных вдов хватает, мужички что-то мрут часто…

***

Джош вышел на улицу, присел на помятую бочку, глянул в небо. Странный, очень странный поворот событий: неделю назад он считался самым никчемным человеком, находился, как пишут в книжках, почти на самой нижней социальной ступени человеческого сообщества и влачил жалкое существование в полной уверенности, что до конца дней своих будет копаться в помойке и мечтать, чтобы мяса на обглоданных костях, что передавали с передних рядов, оставалось побольше. А сейчас он сидит сытый и довольный и не меньше десятка красоток поедают его похотливыми взглядами и одаривают многообещающими улыбками. А в ста метрах, на стартовой площадке, стоит рудовоз, заправленный и готовый к полету. Правда, есть вопрос: как в него попасть?

— Кхе, кхе, — раздалось сзади. Джош обернулся: метрах в трех, почтительно склонившись, стоял лысый очкастый старик лет пятидесяти. — Не возражаете, если осмелюсь прервать ваши несомненно важные размышления?

Ого! Славный речевой оборотец, давненько он такового не слышал. Тем более, на межгалсленге.

— Если не ошибаюсь, вы Джордж Петроффитч Петрофф, космогеолог? — продолжил старик. — Не будете возражать, если я присяду?

Джош пожал плечами и подвинулся. Старик сел и тут же вскочил:

— Извините, забыл представиться. Доктор Альберт Кручини к вашим услугам.

— Постойте, постойте, — Жора потер лоб, вспоминая, — вы тот самый доктор, что уехал с рудника с Большой Ма, то есть с Мартой Эванс?

Старик сел и закивал головой:

— Да, это я. Только какой я доктор, так, фельдшер. Трехмесячные курсы при космоакадемии.

— Но как же, я ведь слышал сообщение Марты Эванс, вы собирались изготовить сыворотку от болотной лихорадки.

— Знаете, молодой человек, в старости так же легко каяться, как в молодости горячо доказывать свою правоту. Так вот, хочу покаяться, я тогда очень испугался умереть там, на руднике, и убедил Марту что для изготовления вакцины мне необходима лаборатория. Были у меня кое-какие соображения по поводу лихорадки, но, если честно, я просто хотел попасть на базу, надеясь, что там меня вылечат. Не знаю, поверила ли мне Марта или сама втайне думала о том же…

— Она умерла?

— Да, почти сразу после прибытия, хотя уже в дороге была сильно плоха. Я три дня ехал в одном закрытом бункере с полутрупом — не самое лучшее, скажу я вам, развлечение.

— Но почему вы живы? И в здравой памяти. Что это за болезнь такая?

— Скажите, молодой человек, — мягко перебил Кручини, — а вот вы после ваших э-э-э-э… скитаний в местных джунглях как себя чувствовали?

— Известно как, хреново. Чуть не загнулся, потом отошел.

— И чем вас местные… э-э-э-э… лечили?

— Ну, не знаю, сначала жрец чем-то горьким кормил, на хинин похоже. Потом варевом каким-то вонючим поили, корешки черные грызть давали.

— Эти? — доктор запустил руку в карман и вытащил горсть черных корешков.

Джош взял один в руку, повертел, понюхал, пожевал:

— Вроде эти. Смас называются.

— Я так и знал, так и знал! — радостно закричал старик. — Я первый обратил внимание на свойство этого чудесного корня. Корня Кручини! Я первым начал применять его для лечения, первым!

— Отлично, док, только объясните, как это с вашим чудесным корнем люди на руднике до ручки докатились? Ведь дикари дикарями! И как они за такое короткое время от цивилизованных горняков до первобытного уровня опустились?

— Тридцать лет, молодой человек, сегодня ровно тридцать лет и восемь дней, как на руднике началась эпидемия. Не такой уж короткий срок.

— И вы считаете, что за этот срок цивилизованные люди могут так опуститься? Они же копьями с медными наконечниками охотятся. У них же даже шаман есть, они фантикам конфетным, как дети, радуются!

— Человеческих жертвоприношений не практикуют? — быстро спросил док.

— Нет, если не считать этого Карбуа... И еще Амальга говорила про какого-то змея Ушшу. Он якобы защищает племя, а за это каждый месяц жрет по старику. Я, правда, никакого змея не заметил, но у нас и правда несколько стариков за полгода исчезло. И их никто не искал.

— Про змея не слышал, что касается Карбуа — это дело другое, получилось случайно, но очень удачно, сами видите. А вот в остальном я с вами не согласен. Вам известно, что племена, которые около второго и третьего рудников проживают, людоедством грешат, каннибализмом — по-научному. То-то! А в наших племенах, мы их до сих пор так называем — наши племена, у первого и четвертого рудников — рыбоеды, бывшие геодезисты, там налицо все признаки зарождения цивилизованного общества. Каждый член занимается созидательным трудом, идет научный прогресс, сами же говорите, что копья у них с медными наконечниками, а начинали-то с простых палок, быстро освоили строительство, рыболовство сетями, наладили систематизированную охрану.

— Постой, постой! — Джош уже не обращал внимания на то, что перешел на «ты». — Какой прогресс? Какие сети? Ты хочешь сказать, что шахтеры, почти все — дипломированные специалисты с двумя, а то и с тремя профессиями, так быстро опустились до уровня первобытных? Язык нормальный забыли и детей своих ничему не научили?

— Представьте себе, так оно и есть. Как я выяснил, местная лихорадка воздействует не только на легкие, но и на мозг, на те центры, что отвечают за память. Если человек не умирает от быстротекущей пневмонии и менингита, как уважаемая Марта Эванс, человек теряет память. Стирает начисто, полная амнезия по-научному. Таким образом, выжившим пришлось проходить весь путь эволюции заново. Мы отсюда пытались по возможности направлять прогресс. Мудрый старец на горе, тот самый, к которому ходит советоваться ваш жрец Мусрш, он ведь отсюда. Бывший техник с базы, сам вызвался в болота идти, культуру нести. Правда, давно на связь не выходит…

— Маньяк?

— Что? — не понял Кручини.

— Этот ваш старец, он что, ненормальный или гей? Только ведь гомик такое может придумать: от самых красивых женщин в племени избавляться и самых хреновых мужиков сбагривать. Чтобы оставались одни молодые и здоровые красавцы. Без баб!

— Нет, вроде не замечали за ним такого, — смущенно сказал Кручини. — Но не в том дело, молодой человек, это все частности! Все дело в том, что мы можем реально наблюдать модель развития общества с самого начала, с чистого лица. Это же прорыв в науке, это же нобелевка!

— Постойте, док, а как же вы? Вы как память сохранили?

— Корешки, мой юный друг, корешки! — радостно взвизгнул старик. — Начисто они эту лихорадку болотную выбивают! Но не в корешках одних дело, я как показал свои выкладки в Историческом университете, так там все в восторге…

— Стоп, старик! — наконец дошло до Джоша. — Какой такой Исторический университет? Ты имеешь в виду, что есть связь с внешним миром? И прямо сейчас ты можешь вытащить этих несчастных людей из их джунглей, отправить их в нормальный мир? Но оставляешь их в джунглях бороться за существование, утопать в грязи и отбиваться от разных тварей вроде шемаршельды только потому, что кому-то забавно понаблюдать за развитием первобытного общества. Потому что фельдшер Кручини исторических книжек в детстве не дочитал? А их родные, близкие? Вы о них подумали?

— Их родные получили хорошие страховки, очень хорошие, поверьте мне. Мы же, когда давали согласие принять участие в этой кампании, контракт подписали, знали, на что идем. Этой базы и рудников нет, понимаете, в природе не существует и никогда не существовало. Эта планета попала в заповедную зону межгалсоюза, так что сами понимаете, все изыскания и работы велись незаконно. А привезти их сюда с болот? Ну что они будут здесь делать? Работы нет, охотиться, рыбачить не надо, воевать не с кем, разве что между собой. И на складах очень много запасов технического спирта. Сопьются и сдуреют от лени — и все дела. А оно вам надо?

— Значит, вы — всемогущие боги в окружении очаровательных богинь, а они там — твари дрожащие. Захотите — подкормите, не захотите — будут с голоду околевать. И еще вкалывать на вас. Я смотрю, транспортник-то, на котором мы прибыли, аккурат в рудовоз разгрузился. А рудовоз куда? Скоро отправлять собираетесь? И кто деньги за все это получает? Знаете, как все это называется? Дерьмо! Экскременты, по-научному!

Старик вздохнул:

— Как я и думал, молодость склонна к максимализму. Знаете, молодой человек, когда все это случилось, мне было примерно столько же, сколько и вам сейчас, и я глотку сорвал, убеждая завхоза базы начать немедленную эвакуацию больных с рудников. Знаете, что он мне на это предложил? Либо отправляться назад в болота, либо заткнуться. Я выбрал второе, и вот я здесь в таком виде. Что касается рудовоза, именно об этом я и хотел бы с вами поговорить. Я хочу предложить вам сделку.

— И какую же именно?

— Я готов отправить… попытаться отправить вас в цивилизованный мир. Хотя бы до ближайшего космопорта. Одного, или с вашей женой, как будет угодно. Но взамен вы должны… я прошу вас об одном одолжении…

— Не тяните, док, говорите, я много готов сделать, чтобы побыстрее покинуть этот чертов райский уголок.

— Тут, видите ли, вопрос несколько щепетильный, — доктор снова мелко затрясся, — моя жена, ну она… как вам сказать. Мы очень хотим ребенка, но…

— …Но у доктора, увлеченного научной работой над теорией развития первобытного общества, давно кончилась мужская сила, и он просит молодого космогеолога полюбить его жену? Я вас правильно понял?

— Грубовато, но по сути — очень точно.

— А почему бы уважаемому доктору Кручини не обратиться за помощью к кому-нибудь из местных самцов?

— Видите ли, поначалу тут не особо следили за соблюдением генных правил…

— Все, все, понял. Свальный грех, кровосмешение, и будущий папа очень беспокоится, что его наследник родится неполноценным?

— Вы очень жестоки, молодой человек, но совершенно правы. Именно этого я и опасаюсь.

— К сожалению, вынужден вам отказать. У меня ревнивая жена. Амальга, вы ее видели. И к тому же ее родная сестра Аллая сказала, что отправит меня в нормальный мир без всяких сексуальных услуг.

Старик мелко затрясся, оказалось, он так смеялся:

— Забудьте об этом, молодой человек! Вы сами не понимаете, как ценны для здешнего общества по этой самой причине, о которой я вам говорил. Кто же упустит такой богатый резервуар свежей крови, вернее, семени. Нет, уверяю вас, здесь вам не удастся сохранить супружескую верность, даже если вы всерьез считаете эту дикарку своей женой. Со здоровыми мужчинами здесь серьезная проблема, а вы хоть и хромы, но на потенции и наследственности это отразиться не должно. Видели бы вы, как быстро выдохся тот безногий рыбак, что прибыл в прошлом году. Я вообще удивляюсь, как старец на горе вас отпустил с Карбуа?

— По-моему, ваш старец давно сдох. По крайней мере, из пещеры, к которой водил меня тот сумасшедший жрец Мусрш, жутко воняло падалью.

— Я не удивлен. Но не будем отвлекаться, к черту старика! Тем более отправить вас на орбиту здесь могу только я, так уж получилось. Остальные члены данного сообщества довольно слабо разбираются в технике. Не считая Розы Шнайдер, конечно. Но она, к счастью, сегодня опять в спасательной экспедиции на болотах.

— Какая экспедиция? Кого спасать? Ничего не понимаю.

— Ну конечно, вы же не местный. Охотно расскажу, если вы не против. В общем, когда мы с Мартой Эванс прибыли сюда, на базу, здесь все было довольно плохо. Эпидемия добралась и сюда, народ заболел и потерял память, и власть захватил местный завхоз, он же — кладовщик, человек большой физической силы, но весьма низких моральных качеств. И дело даже не в силе, просто он имел доступ к инструментам и запасам продовольствия. В общем, он с бывшими охранниками устроил здесь что-то вроде древнего Египта с фараоном, гаремом и рабами. Фараон, как понимаете, он, десяток его дружков покрепче – знать, красивые женщины – гарем, остальные – рабы. Они даже набеги на соседние рудники устраивали, охотились за новыми рабами.

— А вы?

— Я? Поскольку я сохранил память и мог быть полезен в техническом плане, меня просто посадили на цепь и иногда приглашали для консультаций. За что сносно кормили и почти не били.

— Простите, продолжайте.

— Но местная фауна, как вы, наверное, уже заметили, довольно агрессивна, и сообщество стремительно вымирало. А отсюда – языческие культы с жертвоприношениями. От ящеров, приходивших с болот, просто откупались, оставляя за стеной больных или стариков.

— Ужас какой!

— Не то слово. Людей пожирали живьем прямо у ворот базы, зрелище просто ужасное! Но фараон со знатью эти представления даже любил, специально выходил на стену посмотреть. А вот потом появилась Роза! Как она попала в болота – непонятно. И как выжила там – тоже. Дама необычайной красоты, ну, вы сами видели, и завидной физической подготовки. В прошлом спортсменка – большой теннис. Если кратко, то фараон задумал взять ее к себе в гарем, а она устроила здесь революцию. Подробностей не расскажу, я тогда на цепи был, но однажды утром двери моего узилища открылись, а тут уже новое общество. Фараон в клетке, его приближенные перебиты или в шахтах кирками добывают руду, всем заправляют лихие амазонки во главе с прекрасной Розой. Мы с ней тогда много общались, даже сумели задействовать противомонстровую защиту на башнях, от чего авторитет Розы поднялся до высот небывалых. В первое время она, подобно вам, все пыталась отсюда вырваться. Говорила, что должна кому-то отомстить. Память у нее тоже пострадала, но что-то она из прошлого помнила. но потом…

— Что потом? – в нетерпении спросил Джош.

— Осознание ответственности! Понимание, что без нее все здесь рухнет. А потом в болотах появилась еще одна красивая девушка. Если вы любитель старого кино, то сможете ее узнать. В «Звездных валькириях» она играла младшую валькирию. Играла весьма недурно! Я, признаться, в эту актрису был просто влюблен! Наши разведчицы буквально вытащили ее из щупалец хруммов-кровососов. Потом было еще несколько женщин, и все, заметьте, красавицы.

— Так как же они попадали в эти болота? – удивился Джош.

— Их привозил челнок-беспилотник, представляете? Приземлялся, высаживал на поляне в зарослях хруммов. Снимал, как эти твари оплетают жертву своими щупальцами и утягивают ее в болота, и улетал. С недавних пор мы научились такие прилеты отслеживать – беспилотники отражаются на бортэкране рудовоза.

— Кстати, о рудовозе. Откуда он здесь? И почему вы до сих пор отсюда не улетели?

— Ну, особо на нем не улетишь. Это ж так, грузовичок. Вывезти груз на орбиту, разгрузиться и обратно.

— Но откуда он взялся?

— Прилетел. Давно уже, когда еще фараон правил. Как я понял, владельцы рудника очень испугались эпидемии, но от доходов своих отказываться не собирались. Раз в полгода на орбиту планеты прибывает транспортник, рудовоз в автоматическом режиме взлетает и разгружается в его трюмы, потом садится и полгода ждет нового рейса. Как раз к этому времени с рудников и прибывают болотоходы с рудой. Наша задача – лишь перегрузить руду в рудовоз.

— И какой вам с этого интерес?

— Обратно нам присылают белковый концентрат и муку. Немного, правда, несколько контейнеров, но хватает не голодать и даже отсылать часть на рудники.

— Но кто получает с этого доход?

— Знать бы… Все транспортники приписаны к корпорации «Млечный путь», видимо, корпорация и получает. А корпорация – явление безликое. Так что вы скажете по поводу моего предложеня?

— Заманчиво, но… Вот, уважаемая Аллая сказала, что…

Доктор Кручини затрясся в смехе:

— Если уважаемая Аллая всерьез собирается отправить вас на рудовозе, то исключительно в грузовом отсеке, куда они загружают руду. Как в бункере болотохода. А там холодно, как вы понимаете, и хуже того — воздуха совсем нет. На орбиту вы, конечно, попадете, но в каком виде? Исключительно в мертвом. Что касается госпожи Розы, то она отпускать вас и вовсе не намерена, уж можете мне поверить. Вы для нее живой факт, что цивилизованный мир существует. А то она как-то начала в этом сомневаться. Так что вы ответите на мое предложение, Джордж Петроффитч? И хочу предупредить, времени на раздумье у вас не так много — рудовоз отправляется на орбиту завтра утром, а следующий полет будет не так скоро. Не исключено, что только через полгода.

— А вы не боитесь, что когда я выберусь отсюда, то в первом же космопорту пойду в представительство Межгалсоюза и расскажу обо всем, что здесь творится.

— Нет, не боюсь, напротив, очень надеюсь на это. Я уже стар и хотел бы провести свои последние годы в относительном комфорте, мне даже подошел бы небольшой и уютный пансионат для престарелых с доступом к всемирной библиотеке.

— Мечтаете все-таки защитить свою докторскую? Или сразу на нобелевку замахнулись?

— Мечтаю! Тем более я вовсе не хочу, чтобы мои дети провели здесь всю жизнь, и прибытие спасательной экспедиции меня бы очень устроило. Я даже представляю, какую компенсацию могу получить от горнорудного концерна.

— И все-таки я не могу понять. Вы сами можете выбираться отсюда в цивилизованный мир, но предлагаете бежать мне. Почему? Зачем?

— Э-э-эх, молодой человек. Ну кто я там? Нищий старик без средств к существованию. Богадельня — вот что меня ожидает там, или сумасшедший дом, если я начну рассказывать о племени одичавших рудокопов. А здесь… Здесь какой-никакой комфорт и уважение. Тем более, здесь у меня – красавица жена, о которой я только мечтал. Да, та самая валькирия – мой белокурый ангел. Вряд ли в большом мире такая красавица останется со мной. Разве что у нас будут дети. — Кручини сделал особое ударение на «дети». — Так что скажете?

Джош решительно встал:

— Вот уж не думал, что в связи с прибытием этого Карбуа моя интимная жизнь на этой планете станет такой насыщенной. Сначала меня женят, а теперь ведут на спаривание, как племенного бугая к белокурой валькирии. Будем надеяться, что Амальга не слишком ревнива. Ладно, док, ведите меня к своей чаровнице, надеюсь, она принимала сегодня ванну или хотя бы душ…

***

Старик не обманул. Когда мужчины поселения заснули, а женщины собрались на традиционные пляски у костра, он потихоньку растолкал Джоша и сделал знак следовать за собой. К рудовозу они добрались без особых происшествий, Кручини вытащил из кармана комбинезона пластиковую карточку, провел ею по чуть заметной щели в панели у шасси рудовоза и сильно оттолкнул Джоша. И вовремя, сверху почти беззвучно спустился серебристый трап — могло бы и зацепить.

— Что ж, доброго пути, мистер Петроффитч. Под сиденьем — запас пищи на неделю. Но это на всякий случай — транспортник должен забрать вас с орбиты сегодня вечером, в крайнем случае — завтра. В бардачке бутылочка бренди. Презент от меня лично. Пыль протрете сами, этим давно никто не занимался. И запомните: на транспортнике у вас будем всего десять-пятнадцать минут, чтобы выбраться из грузового отсека корабля-матки и пробраться куда-нибудь, где есть воздух. В противном случае лучше возвращайтесь обратно в кабину до следующего полета.

— А вы уверены, что транспортник прилетит?

— Можете не сомневаться. Видите, эту точку на экране? Сигнал транспортника о скором прибытии. Кто-нибудь всегда прилетает.

— Спасибо, док, надеюсь, вашей жене понравилось?

— Даже слишком. Поэтому давай проваливай скорее, а то нас заметят.

***

Джош развалился на кресле пилота, скрутил пробку с фляжки, отхлебнул прямо из горлышка и в блаженстве закрыл глаза:

— Господи, неужели ты услышал мои молитвы и ниспослал мне избавление в лице старика импотента, как послал когда-то старику Робинзону корабль с пиратами? А женушка у него ничего, молоденькая и озорница такая. Одно слово – валькирия…

В это мгновение шлюзовой механизм зашипел.

— Что за черт?

В проеме двери показалось сначала выкрашенное охрой лицо, за ним — остальная Амальга. Она бросила на пол сумку с чем-то пахучим и молча вцепилась Джошу в волосы. Причем очень больно. Вслед за ней в проеме двери показался и Альберт Кручини. Он увидел семейную сцену и виновато улыбнулся:

— Извините, но она грозилась меня выдать и устроить скандал, если я немедленно не отведу ее к вам. Я предупредил, что все надо делать тихо. Все, старт через час, а через полчаса вокруг будет очень людно, запуск рудовоза здесь считается религиозным таинством. Так что замрите на креслах и молчок, если будете драться, то потише. Это в ваших же интересах, если хотите увидеть курорт Райские Кущи сверху. Если долго не будет транспортника… это я так, на всякий случай… то советую попробовать связаться с диспетчером ближайшего борта. Экстренная связь – левая клавиша на панели. Прощайте…