«Господи Всемогущий, взываю к тебе о помощи, аминь», — капитан Алан Зитцдорф стоял на коленях в углу диспетчерской и, сложив руки на груди, бормотал себе под нос слова молитвы. В принципе, я видел, как люди молятся, дед меня непременно на воскресные службы к отцу Жозефу в церковь загонял. Только там иконы были, распятия разные, а тут отважный пилот молился на пустой угол. Я чуть было не хихикнул, но мистер Джош нахмурился и прижал палец к губам.
— Ну все! Построились, — скомандовал командор Хьюго, когда капитан Алан закончил молиться и поднялся, наконец, на ноги. — Идем в строгом порядке. Я — первый, мистер Дивер нас прикрывает. В случае нападения… Ну, вы сами понимаете, бежим обратно, и да поможет нам Бог! Вперед!
Страшно было ужасно! Когда мы вышли из широко распахнутых дверей диспетчерской, я, к примеру, едва в штаны не наделал. Да и остальным, наверное, тоже не сладко было. Представьте, взлетная полоса космопорта, бетонка, кишащая самыми ужасными тварями, которые только можно себе представить. Нет, я и до этого видел монстров, но одно дело — наблюдать их на экране монитора, совсем другое — живых, огромных, воняющих падалью, да еще вблизи.
А они были буквально в паре шагов от нас, страшные, зубастые, чешуйчатые. Выстроились по обеим сторонам, словно в почетном карауле, оставив узкий проход к «Барракуде». Но на нас-то как раз монстры и не особо рычали, все больше на мистера Дивера, оседлавшего нашего пленника. Интересно, если бы не этот Дивер на своем монстре, они все равно нас пропустили бы? Ну и ладно, хватит думать о гадостях разных. Ведь позади эти ужасные 510 шагов (даже не знаю, зачем это я считал, со страху, наверное). Но ведь не напали же, ведь дали подняться на борт корабля!
Капитан Алан, как только вошел в шлюз корабля, и тут же бегом в кабину. Мы, конечно, сразу за ним. Вбежал, к панели управления кинулся и чуть не плачет: «Господи, ты не отвернулся от меня! Ты снова помогаешь мне! Мог ли я надеяться, что смогу выбраться из этой переделки и снова оказаться в кабине своей „Барракуды"? „Барракуда"! „Барракудочка" ты моя! Дай я тебя поцелую прямо в панель, прямо в экран, борткомпьютер ты мой миленький, соскучился по папке…»
И то, что в кабине полно чужого народу, бравого капитана, похоже, совершенно не смутило. Да и остальные, и я в том числе, если честно, в корабле тоже как-то увереннее себя чувствовать стали. Все-таки корабль, толстые стены, противометеоритные пушки опять же. Только вот командора Хьюго долго нет, и мистера Дивера с его монстром. По идее, они должны были прикрывать наш отход, но, честно говоря, когда мистера Хьюго рядом не было, я начинал чувствовать себя крайне неуверенно. Очень надеюсь, что у них тоже все в норме.
А мистер Алан с пультом своим расцеловался, в кресло уселся, шлем на голову надел и быстро, быстро всеми пальцами по клавишам, одновременно борткомпу команды вслух подавая. Ну там: «Двигатели на взлет, скорость такая-то, расчетная орбита такая-то».
Слышу, загудел корабль, задрожал, панели замигали, ожил, одним словом.
— Борткомпьютер «Барракуды», я пилот Алан Зитцдорф, даю вводную на немедленный взлет с космопорта Райские Кущи и выход на орбиту! Прошу также рассчитать пространственный прыжок до космопорта Зоя и выдать мне параметры!
— Капитан Алан, — встрял я, — но как же так! Ведь командор Хью и мистер Дивер еще не…
Но пилот как-то странно на меня глянул да как рявкнет:
Всем на пол! Оглохли?!! На пол, я сказал! Кому места не хватило — быстро в коридор!
Я рванулся к отъехавшей в сторону двери и чуть было не врезался мистеру Хьюго в грудь. Тот ловко меня подхватил и усадил рядом с иллюминатором. Сам тоже уселся, крепко прижимая к груди фляжку и рюкзак с мистером Дивером.
— Все готовы?!! — крикнул капитан Алан. — Тогда взлетаем!!!
Да как рванет на себя штурвал.
***
Не могу сказать, чтобы в коридоре, ведущем в кабину пилота, было очень тесно. Скорее, наоборот, расположились мы с относительным комфортом.
— Да! Ну и дает этот Зитцдорф! Я сам хороший взлет люблю, но чтобы так! Когда он рванул, мне показалось, что голова сейчас оторвется, — жаловался командор Хьюго, почесывая здоровенную шишку на лбу. — Ну что, можно считать, что дело сделано! Не обманул-таки Механик, отпустил. Мы на орбите! Вон, смотри, Люка, вон они Райские Кущи в иллюминаторе, миленькая планета в пушистом боа из кучевых облаков. Здорово сказано, а, Люка? Это я в диспетчерской из проспекта рекламного вычитал. Вон, гляди, тот большой остров в виде подковы и есть суперкурорт, кишащий нынче ужасными тварями. И мы вырвались с него! Вырвались просто чудом из этого чертового рая! Все! Скорее отсюда и забыть все, как кошмарный сон.
Я, признаться, такой словоохотливости от нашего командора не ожидал. И говорит-то как красиво! Это у него от нервов, наверное. А может, от той фляжечки с бренди, к которой он то и дело прикладывался. Я и без особого приглашения командора во все глаза смотрел в иллюминатор. Вот тебе и райская планетка. Океан! Великий океан. Вот ведь обидно, был на Райских Кущах, а не искупался. Даже океана вблизи не видел. Только с орбиты. Да ладно, совру ребятам чего-нибудь. Как на дельфине катался или на паруснике каком. Вот ребята обзавидуются. У нас-то на Грыме не то что океана, моря завалящего нет. Говорят, было когда-то, да его потом осушили для сельскохозяйственных нужд. А тут! А островов-то сколько! Ну ладно, вон та подкова и есть курорт, где нас чуть не съели. А на остальных островах что? Почему-то я об этом раньше не думал. Впрочем, что теперь думать да гадать? Буду надеяться, что на Зое, куда нас хочет отправить этот самый Механик, на самом деле море есть. Не зря ж он говорил про берег с белым песочком.
Командор снова хлебнул из своей фляжечки и открыл было рот, чтобы продолжить полупоэтический монолог, как пикнула панель внутренней связи. Это был геолог Джош:
— Командор Хьюго, можно вас в кабину пилота. У нас проблемы.