Космофермер

Глава 8 ДЕЛАЙТЕ СТАВКИ!

Рыжеволосый крупье глянул на меня удивленно, если роботы вообще умеют удивляться, но тут же улыбнулся как старому знакомому:

— Желаете сделать ставку?

— Желаю! — сказал я с вызовом и уселся за стол.

— Вообще-то мы закрываемся, — намекнул крупье, — и вам, наверное, уже пора вылетать?

— Разве у вас игра идет не до последнего клиента? — фальшиво удивился я.

— Да, но… — робот словно поперхнулся и быстро разменял мою стокредовую фишку на кучу полукредовых. Очень солидно выглядела эта кучка. Я гордо поставил одну фишку на красное и выиграл.

— Поздравляю, — скрипуче сказал робот. — Желаете играть дальше?

Я кивнул, снова поставил полкреда на красное и снова выиграл.

— А вы не опоздаете с отлетом? — осторожно спросил крупье, сдвигая в мою сторону выигрыш. — В атмосфере всего тридцать процентов воздуха, а вы, как я заметил, без кислородной маски.

Я глянул в небольшой иллюминатор над головой крупье, с удовлетворением обнаружил, что на летном поле почти не осталось кораблей, и снова поставил на красное.

— А что, бесплатным джусом фирма больше не угощает? — спросил я вместо ответа.

Робот сморщился, если так можно назвать его гримасу, и нажал невидимую кнопку. Напиток пошел прекрасно, смыв из горла этот противный пыльный привкус.

— Ставок больше нет? — с надеждой спросил крупье.

— Почему же нет? — Я снова поставил на красное, но выпало зеро. Не беда, все равно буду ставить на красное, мне этот цвет приносит удачу.

***

Крупье заметно нервничал, он как бы между прочим сообщил, что последний пассажирский корабль с Урании убыл. Меня это совсем не удивило, какой еще идиот останется среди этого урагана. А на улице и в самом деле бушевал настоящий ураган, сотрясавший даже наш игровой вагончик. Зато внутри было тихо и спокойно, играла легкая музыка, время от времени перебиваемая звуком прыгающего по барабану блестящего шарика и объявлением выигрышных номеров и цветов.

Для разнообразия я поиграл еще в чет-нечет, но потом снова стал играть в красное — черное. Я особо не рисковал, ставил постоянно на красное по полкреда, так что количество фишек передо мной оставалось стабильным. Я, кажется, даже вел на полтора-два креда, насыщаясь дармовым джусом — прекрасной апельсиновой газировкой. Попутно я изучил всю документацию по части правил игры в казино, развешанную по стенам, и выяснил много интересного…

— Ну вот что, уважаемый, — не выдержал крупье после очередного, особо громкого раската грома. — Казино не может дальше работать! Я вынужден прекратить игру, отключить подачу воздуха и дать команду на заземление.

— Это с какой же стати? — удивился я, демонстративно ставя фишку на красное.

— Поймите, — заговорщически сообщил мне крупье, поигрывая шариком, — сейчас на Урании наше здание — самое высокое, все остальные уже заземлились, и не исключено, а даже вполне вероятно, что именно в нас ударит молния. Необходимо заземление.

— Так заземляйтесь на здоровье.

— Заземлиться я могу лишь в случае, если вагончик опустится на нижний ярус.

— То есть под землю?

— Да.

— Но в этом случае вы отключите подачу воздуха?

— Разумеется, и энергии тоже. Все по инструкции.

— А что будет в этом случае со мной?

— С вами? — робот удивленно почесал никелированную лысину под париком. — А что с вами, собственно, может произойти? Вы выйдете на улицу и…

— И задохнусь? Нет уж, извините, я лучше еще поиграю.

— Но поймите, казино не может продолжать работу, если молния…

— В пункте С-13 устава азартных игр корпорации «Урания» ясно сказано, что казино играет до последнего посетителя, без всяких там «если». Кстати, в пункте У-44 того же устава сказано, что игрок типа хомо-сапиенс после десяти ставок помимо бесплатного сока имеет право, на бутерброды с сыром и ветчиной, натуральными, между прочим. Так что не морочьте мне голову и сделайте-ка быстро дюжину бутербродиков, я страшно проголодался на этой вашей продуктовой Урании.

Робот недовольно загудел, но послушно подъехал к холодильнику и, ловко орудуя манипуляторами, накромсал мне целую тарелку бутербродов, украсив их даже сверху крошечной веточкой зелени и оливкой. И на том спасибо. Я жевал, не забывая ставить на красное, а робот злобно сверлил меня своими окулярами и вздрагивал от каждого раската грома.

Был ли у меня план на дальнейшее? А откуда? Что бы вы сделали на моем месте? Ну конечно, ругали бы деда с батей, а толку? Ясно было одно, за дверями казино меня ждала верная смерть в этом пыльном, лишенном воздуха аду, что бушевал в иллюминаторе. Словно в качестве подтверждения я увидел, как о стекло иллюминатора расплющило беглую курицу. Грустное зрелище! Здесь, по крайней мере, я был жив, мне не грозила смерть от жажды и голода, краем глаза я заметил, что хлеба, сыра и ветчины в холодильнике достаточно. Конечно, несколько беспокоили меня те щупальца под потолком, что так легко выбросили за порог здоровенного свина, но к силовым методам, если верить правилам и инструкции, казино могло прибегать лишь в случае некредитоспособности клиента, жульничества и нарушения им общественного порядка. Деньги у меня еще были, нарушать общественный порядок я не собирался, а вот насчет жульничества… Был в инструкции еще один интересный пунктик С-07: «Если игрок нарушает правила игры, как-то: подглядывает в чужие карты, хватает не принадлежащие ему фишки или совершает иные, не обговоренные правилами действия, он должен быть немедленно выдворен из помещения казино или препровожден в полицейский участок, чтобы предстать перед судом». Это меня вполне устраивало, в участок так в участок, в суд так в суд, лишь бы там был воздух. Отвечу перед любым судом! Но эту меру я решил оставить на крайний случай, к примеру, если сильно захочу спать. Потому как не исключено, что мерой пресечения хитрющий крупье может выбрать просто «выдворение из казино» без препровождения в участок. Просто «выдворение» меня никак не устраивало. И еще я надеялся, что мистер Хоук все же сообщит папаше, в какой глубокой заднице я оказался, либо папаша с дедулей сами спохватятся о своем наследнике. Но еще больше я надеялся на полицейских, ведь должны же они были доложить своему начальству, что во время ярмарки попал в беду человеческий детеныш, то есть я!

— Вынужден предупредить, если вы хотите ограбить казино, — прервал мои размышления крупье, — то у вас ничего не получится. Все кредиты я давно перевел с карточек на счет казино. Что касается наличности, то тут у меня не более двух сотен. Стоит ли губить себя такому симпатичному, перспективному молодому человеку ради такой ничтожной суммы?

— Спасибо за комплимент, но у меня и в мыслях не было грабить ваше уважаемое заведение, — ответил я как можно учтивее. — Я просто хочу поиграть, разве это преступление? Еще раз на красное.

— Но ваша игра не имеет смысла! — вспылил робот. — Вы ставите только на красное самую маленькую ставку и практически ничего не выигрываете.

— Отнюдь, — возразил я, — мой выигрыш уже два, нет, два с половиной креда. Кто сказал, что это плохие деньги? Еще днем всего за три креда мне очистили целый грузовой челнок, а видели бы вы, какой там срач был…

— Срач? Вы сказали «срач»? — обрадовался крупье. — Это ругательное слово! Я вынужден попросить вас покинуть зал за ненормативную лексику, нарушение порядка по статье 418-бис устава азартных игр: «Дебош и оскорбление крупье». Покиньте сами, или мне придется прибегнуть к силе, — и он многозначительно кивнул в сторону потолка, за которым прятались коварные щупальца.

— Разве я сказал что-то недостойное? По-моему, это именно вы сказали «срач», — возразил я, смекнув, что хитрющий робот хочет взять меня на пушку. — И дайте, пожалуйста, жалобную книгу. Я хочу записать туда, как общается с клиентами персонал вашего казино. Вам не отвертеться, я вижу, у вас тут везде камеры установлены, нас наверняка записывают для «черного ящика», куда доступ вам запрещен.

Робот явно испугался и замигал красными лампочками.

— Я могу принести официальные извинения, — предложил он.

— А моральная компенсация?

— Пять кредов, — предложил робот.

— Двадцать! — потребовал я.

— Десять, — взмолилась железяка.

— Ладно, давай десятку, но больше так не делай. И настрогай-ка еще бутеров, азарт способствует хорошему аппетиту.

Робот вздохнул, открыл дверцу на груди и бросил на стол мятый билет в десять кредов.

— Чаевые за весь день ярмарки, — добавил он грустно, после чего направился к холодильнику.

Я сгреб деньги в карман. Вот и ладненько, мое благосостояние растет на глазах. В этот раз молния ударила совсем рядом, свет в казино мигнул, робот вернулся на свое место, вовсю мигая красными лампами.

— Ладно, поговорим по-мужски, — предложил крупье, восстановив напряжение. — Чего вы добиваетесь?

— Я не хочу выходить на улицу, потому что меня там ждет верная смерть, — откровенно ответил я. — Если ты чего-то смыслишь в человеческой физиологии, без воздуха я просто умру.

— А если фирма подарит вам кислородный баллон с маской из спасательного набора для техников?

— И куда я с ним, с этим баллоном, пойду? Может быть, на Урании есть гостиница или что-то в этом роде?

Робот поскрипел мозгами:

— Нет, для кислорододышащих существ условий жизни на Урании нет, и не будет до следующей ярмарки. Но она состоится только через месяц. Вы собираетесь все это время играть?

— А что вы мне предлагаете?

Робот задумался:

— Да, неординарная ситуация, впервые с такой встречаюсь. С одной стороны, я не могу удалить вас из помещения, поэтому не могу заземлиться до следующей ярмарки, с другой стороны, буря снаружи будет усиливаться, что неизменно приведет к разрушению игрового модуля. Ничего не поделаешь, мне придется вызвать диспетчера…

— Что?! — от возмущения я едва не подавился оливкой. — Ты с самого начала мог связаться с диспетчером, то есть, с человеком, и молчал, мороча мне голову?

— Дело в том, что диспетчер — не совсем человек, — сказал робот, накрывая фишки у себя на лотке пластиковой крышкой. — Это казино принадлежит частному лицу, жителю Урании, а уранийцы сейчас впадают в спячку до конца сезона бурь. Боюсь, мой вызов его вряд ли порадует, уранийцы очень не любят, когда кто-то прерывает их сон, но что делать… Господа! — сказал киборг громко. — Извините, но казино объявляет технический перерыв. Можете пока перекусить, выпить сока. Все за счет заведения…

***

Диспетчером был не человек, диспетчером был богомол, тот самый, что играл со мной в казино, вернее, очень сильно на него похожий. Он появился на экране, сладко зевнул и потянулся.

— Ну и какого хрена? — спросило насекомое, смешно шевеля жевелами и протирая лапками глаза от пыли.

Не знаю, растет ли у них на Урании хрен, но универсальный переводчик передал его фразу именно так.

— Видите ли, хозяин, — тоненьким голоском сказал крупье, — у нас тут заминочка. Неординарная ситуация, сказал бы. Один игрок заигрался и не хочет уходить.

— Что?!! Хочет играть в кредит?!! Никаких кредитов. Если нет денег, пусть проваливает!

— Нет, деньги у него есть. — Робот сделал мне манипулятором знак, чтобы я не высовывался. — И в принципе, он готов прервать игру, но не может выйти из-за бури.

— Буря, разве это буря? — удивился богомол. — Три балла всего, так себе, ветерок. Пусть не дрейфит, выходит и закапывается, а то к вечеру до пяти дойти может, вот тогда можно и клешни обломать.

— Он не умеет закапываться, — быстро сказал робот, — он кислорододышащий, он — человек!

Последнее слово робот сказал вроде даже как с гордостью.

— Человек? — протянул удивленно богомол. — A не врешь?

Робот повернул монитор и гордо меня продемонстрировал. Богомол хлопнул глазами, засветился фиолетовым, что означало высокую степень недоумения, и протянул:

— Ну и дела… И давно он там у тебя сидит?

— Да чуть ли не с начала ярмарки, — выгородил меня киборг.

— Уважаю азартных, а чего этот… кислорододышащий хочет?

— Он хочет в среду, насыщенную азотом и кислородом в приемлимых для него пропорциях.

— Ну и дела, — снова протянул богомол. — А где же я ему возьму на Урании азотно-кислородную среду? Мне и тот кислород, что я для игровых залов закупаю, в копеечку обходится. Так и по миру пойти недолго. Эй, парень, а не тебя ли я видел в Колизее?

— Именно меня, — ответил я гордо.

— Твой боец еще так осрамил Царапыча, точно? Ну, он и молодец! А где он сейчас, твой этот, как его?

— Шарик? Улетел домой, — соврал я, — у него жесткий график тренировок. А я вот отстал.

— Ну и дела, — продолжил богомол. — А как там крупье, не обижает?

— Нет, что вы. Можно сказать, даже помогает.

Киборг радостно мигнул желтыми и зелеными лампочками. По всему было видно, робот очень рад тому обстоятельству, что хозяин не гневается, видимо, эти богомолы со своими киборгами не церемонятся. А богомол тем временем продолжал рассуждать вроде как сам с собой:

— Значит, заземлить павильон я не могу, без воздуха он оттопырится. Выйти наружу он тоже не может — по той же причине. А к вечеру, когда ветерок покрепчает, весь павильон на хрен разнесет. А я за него еще по закладным не расплатился. Ты что же, хочешь меня и две сотни моих детишек последнего куска хлеба лишить? — зловеще зашипел богомол, сверля киборга своими огромными глазищами.

Тот сложил шею, вжав голову в плечи, всем своим видом показывая, что ни о чем подобном и не думал.

— Может, сообщить в межгалспас? — пришел я на помощь киборгу.

— А что, это идея, — оживился богомол, — люди — члены межгалсоюза и по-всякому право на спасение имеют. Свяжусь-ка я с базой. И все из-за того, что в крупье мне попался редкостный идиот. Эх, придурок, придется из-за тебя наружу выбираться. А там ветерок, того и гляди, продует.

Я еще раз глянул в иллюминатор, за которым бесновалась стихия, освещаемая вспышками молний, и поежился. Если это действительно «ветерок», что же у них тогда называется бурей?

***

Чтобы скоротать время, мы перекидывались с роботом в картишки по мелочи. На рулетку ни он, ни я уже смотреть не могли. Я сначала проигрывался, а потом заметил, что эта железяка самым бессовестным образом передергивает карты, после чего взялся сдавать сам. Робот не особо возражал, признался, что жульничал, потому как честно играть ему до чертиков надоело. Где-то через полчаса экран снова засветился, и на нем возник диспетчер. Один глаз его был закрыт повязкой, левая клешня болталась в лангетке на перевязи, но держался он бодро.

— Ну и погодка! — заорал богомол радостно. — Ветерок свежий, аж душа радуется. Повезло тебе, кислорододышащий! Знал бы ты, с какими важными фигурами мне пришлось связаться ради тебя. Жаль, все антенны с корнем повырывало, а то бы ты себя по стереовизору увидел в новостях. То-то! В рубрике «Служба спасения спешит на помощь» — бедный ребенок один посреди урагана! Добрый киборг казино единственный, приютивший человеческого детеныша от разгула стихии! Одинокое суденышко в океане магнитных бурь! Знал бы ты, кто тебя спасать летит! Алан Зитцдорф, герой космоса! Тот самый! Он первый услышал мой SOS и немедленно отозвался. У него как раз на орбите Урании корректировка для изменения направления пространственного прыжка. Вот вместе с павильоном вас и заберет, а скинет на Райских Кущах. Там до Грыма рукой подать — один прыжок.

Я сидел с открытым ртом не в силах сказать ни слова. Вот это новость! Алан Зитцдорф, космопроходец, лучший пилот Межгалсоюза двух последних лет. Да все наши ребята собирают его стереокарточки с молочных коктейлей, а у мисс Сидороффой его портретами вся комната заклеена.

— Райские Кущи! — попискивал рядом от восхищения крупье. — Лучший курорт в этой части галактики, мечта моей жизни с механосборочного завода.

— Слышь ты, железяка бестолковая, — крикнул богомол роботу. — Делай, что угодно, взятки давай кому хочешь, хоть в ногах валяйся, но я хочу, чтобы этот игровой павильон работал на Райских Кущах, понял?!! Чтобы рулетка крутилась дни и ночи! Иначе доберусь до тебя и разберу на запчасти. А сейчас запоминай, ровно в 21.00 включишь всю наружную рекламу на полную мощность, почувствуешь силовой захват корабля — отключишь заземление. Закрепись сам и привяжи к чему-нибудь кислорододышащего, вас, наверное, хорошенько потрясет. И помни: реклама должна светить на всю мощность — не исключено, что ваш подъем по телику показывать будут! А тебе, малыш, от души желаю удачи, — сказал напоследок богомол и страшно оголил жевала.

Я вздрогнул от страха, уж больно оскал получился зловещим, но потом сообразил, что это должно означать самую доброжелательную улыбку, и сам улыбнулся в ответ.

***

Дернуло нас здорово, даже свет погас, правда, тут же включился снова. Крупье ойкнул и из своего угла объяснил, что это сработал магнитный захват космического корабля. Вообще-то робот держался молодцом, если бы он не научил меня лечь на пол, я бы наверняка башку себе о стену расшиб вдребезги.

Во второй раз нас тряхнуло очень даже реально, в какой-то момент показалось, что все скормленное мне сегодня от щедрот казино немедленно в казино же и вернется. Причем прямо на пол и в виде совершенно неприглядном. Более того, мне показалось, что вслед за пищей все потроха мои многострадальные сейчас выскочат наружу. Сначала через низ, уж простите меня за такие интимные подробности, а потом через верх. А если короче, то меня буквально размазало по полу, ни вздохнуть, ни… Это, как я понял, нас с помощью магнитного захвата стало вверх поднимать с о-о-о-о-о-очень большой скоростью, такой большой, что даже крупье закряхтел, даром что железный. Сколько это длилось — точно не скажу, лично мне показалось, что целую вечность. Но, наконец, все кончилось — пол стоял на месте, если только можно так сказать про пол, стены не ходили ходуном, посуда не звенела жалобно на своих магнитных полках. Видимо, силовой захват наконец-то погрузил нас в трюм большого корабля.

Я с трудом встал на карачки, потом поднялся на ноги и, заметно пошатываясь, добрался до окошка. Осторожно глянул, что там снаружи. В густом сумраке с трудом разглядел огромные разноцветные ящики. «Грузовые контейнеры!» — догадался я.

Мы, то есть наш вагончик стоял в трюме космического транспортника. И какого! Это же та самая «Счастливая барракуда», космофрегат Алана Зитцдорфа — лучшего пилота галактики, чьими портретами с пакетов от молочного коктейля мы, мальчишки обменивались в школе на переменках.

— Сейчас я попробую настроить внутреннюю связь, — проскрипел робот, запуская свои манипуляторы куда-то за телевизионную панель на стене. Панель мигнула и засветилась. И я разинул рот: на экране возникло лицо… Алана Зитцдорфа.

— Привет, малыш! — сказал он, широко улыбнувшись, точь-в-точь как на коробке с ванильным коктейлем. — Как чувствует себя отважный юный путешественник?