Космофермер

Глава 19 ЗАЛОЖНИКИ

Океан! Мечта всей моей жизни! Я в паре километров от берега самого настоящего океана, а до сих пор его даже краем глаза не видел. А из окон вагончика только грузовой отсек виден с контейнерами этими и маленький кусочек космодрома: плиты бетонные, какой-то колючкой поросшие. Обидно-то как! Мечта жизни совсем рядом, а тебе приходится сидеть в этом душном вагончике. А что делать, раз ты заложник? Хотя мне этот легионер мистер Хьюго почему-то сразу понравился. Крутой дядька! Не суетится, лишних движений не делает, замотал нам быстренько руки скотчем, рты заклеил, на стульчики рядком усадил, спиной к двери, и даже телик включил, чтобы мы, значица, не скучали. И пообещал, что это все ненадолго, ему просто надо уладить кое-какие формальности с местными властями. Знаем мы, какие это формальности. Сейчас корабль захватит и будет требовать за заложников, то есть за нас, выкуп. Я ему сразу сказал, что у деда с батей денег нет и что мы совсем бедные. Он лишь улыбнулся, потрепал меня по волосам и неслышно выскользнул из вагончика. Да так неслышно, что этот космогеолог в оранжевом комбезе еще минут пять ему рассказывал, что потерпел крушение в джунглях этой планеты и больше месяца жил в племени дикарей. Вот заливает-то, не хуже, чем мистер Иглстон о своей учебе в университете на Зое. Где вы сейчас дикарей найдете? Разве что в кино?

Мы сидели тихонечко, только вот робот дергался. Этот легионер на всякий пожарный вырвал ему из корпуса все манипуляторы, и теперь робот переживал, куда бы спрятать свою «заначку» — 170 кредов, которые он скопил «на черный день». Не уверен, бывают ли у роботов «черные дни»? Наверное, это когда их волокут на переплавку, но вряд ли в этом случае им деньги понадобятся…

Сидели мы недолго, от силы полчаса, но у меня уже, честно говоря, спина затекла. Тут дверь открывается, я поворачиваюсь и вижу, в вагончик входит какой-то молоденький лейтенант в форме диспетчера и… вы не поверите! Алан Зитцдорф собственной персоной. Я его сразу, моментально узнал. Хотя в этот момент он совсем не был похож на себя на этикетках молочного коктейля: бледный и с поднятыми руками. Последним в вагон вошел мистер Хьюго.

— Располагайтесь, господа, — предложил он добродушно. — У меня есть к вам небольшая просьба…

***

Все-таки немного жаль, что мистер Хью оказался не космическим пиратом, а то бы он мог даже взять меня в свою команду юнгой, и мы стали бы грозой

ближнего и дальнего космоса. Я даже представлял себя старым космическим волком, бородатым, с повязкой через глаз, в кабине боевого корабля под черным флагом с костями и черепом и заголовки в новостях: «Очередной дерзкий налет „Черной барракуды"! Дерзкие пираты ограбили торговый караван с алмазами и исчезли в глубинах космоса!» Зачем нам целый караван алмазов, я так и не решил, но резонно посчитал, что пригодятся.

В общем, мистер Хьюго оказался обычным дезертиром, который сбежал из легиона. И теперь он хотел побыстрее попасть на планету Зоя, где у него были какие-то дела. Вот и все. Я-то размечтался… А тут мне мистер Хьюго и говорит, мол, дуй, пацан, в диспетчерскую, есть шанс с твоим батей связаться.

Едва я вышел из грузового отсека, так сразу же зажмурился от яркого солнца. Вон он, океан, блестит. Километра три, не больше. Сбегать, что ли? Да ладно, успею еще, я ведь слово дал… И где тут эта диспетчерская?

***

Я сидел в диспетчерской этого космопорта и наблюдал, как мистер Крупник пытается связаться с нашим Грымом. Чего-то у него не получалось, в эфире что-то шипело, потрескивало, а по видеоэкрану шли какие-то цветные полосы. Не иначе как буря магнитная. Я дал честное слово мистеру Хью, что как только сообщу бате, что у меня все хорошо, так тут же вернусь обратно в вагончик, где шли переговоры. А переговоры зашли в тупик, мистер Хью хотел лишь, чтобы его доставили в космопорт на Зое, а лейтенант Секач говорил, что не может нарушить инструкцию и без разрешения начальства выпустить в космос корабль с террористом на борту. Вот чудак! Немного огорчил меня мистер Алан Зитцдорф, во время переговоров он был весь бледный, отмалчивался, и мне показалось, что он до чертиков боится этой пушки в руках мистера Хьюго. Но автограф я у него все-таки взял! Прямо на его стереографии с молочного пакета, ну вы знаете, где он улыбается и пьет молочный ванильный коктейль.

— Вот что, парень, — наконец сказал мне мистер Крупник. — Видимо, ничего у нас с тобой пока не получится, связи нет, сам не знаю почему. Попробую залезть на вышку, посмотрю передатчик, а ты дуй в свой вагончик и скажи лейтенанту Секачу, чтобы двигал сюда. Я не намерен дежурить за этого психа в его смену…

Но дойти до вагончика казино, ставшего за это время мне почти родным, я не успел, навстречу мне двигалась процессия из моих невольных попутчиков с лейтенантом Секачом во главе. Замыкал процессию мистер Хью с лучеметом. Он объяснил мне, что переговоры решено перенести в столовую диспетчерской, там и кондиционер лучше, и бар с бренди имеется. А у мистера Хью и его друга Дивера (я огляделся в поисках еще одного «космозайца», но никого не обнаружил) от перелета пересохло в глотке. Так что в вагончике остался один рыжий робот, которому мистер Хью милостиво вернул манипуляторы.

Я еще заметил, что настроена вся компания весьма добродушно, даже мистер Зитцдорф пару раз продемонстрировал свою ослепительную улыбку. Видимо, хоть переговоры и зашли в тупик, ничего личного друг против друга мои попутчики поневоле не имели.

Мы сидели в небольшой уютной столовой диспетчерской на первом этаже и наслаждались напитками из бара. Бренди пили только мистер Хьюго и этот космогеолог Петрофф (дикарка называла его Джошем, видимо, сокращенно от Джордж), они же, кстати, заказали себе по бифштексу. Все остальные, в том числе и здоровенная голова на лапках, которую мистер Хью вытащил из рюкзака, пили молочный коктейль и грызли воздушные пирожные. Да, когда мистер Хью выложил мистера Дивера на стол, я подумал, что это футбольный мяч. А потом у «мяча» открылись глазки, выросли короткие когтистые лапки, и он очень ловко ухватил бокал с коктейлем, куда тут же запустил свой длинный язык. Боже мой, чего бы я не отдал сейчас за самый простенький фотоаппарат, даже свою коллекцию парусников…

— Ну что, господа, — снова заговорил легионер, — будем считать, что мы договорились?

***

Что ж, очень грустно, но мои приключения, видимо, закончились. Меня отправят домой, мистер Крупник сказал, что катер межгалспаса уже вылетает на Райские Кущи по мою душу. Ну, папаша с дедой, друзья, знакомые, однокашники, держитесь, я теперь достану вас своими рассказами! Только сначала к океану сбегаю, что ж я, дурак что ли, побывать на Райских Кущах и не искупаться? И пусть этот космодиспетчер говорит, что купаться там невозможно из-за водорослей. Ничего, потерплю!

Что касается остальных, то геолог с девушкой по имени Амальга решили дожидаться здесь представителей властей, чтобы сделать важное заявление. Лейтенант Секач согласился выпустить «Барракуду» с мистером Хью на борту. «Но я делаю это исключительно под давлением насилия!» — сказал этот лейтенант с пафосом. Да что он понимает в насилии? Увидел лучемет легионера и наложил в штаны, так бы сразу и сказал. Мистер Зитцдорф согласился доставить мистера Хьюго на Зою и беспрепятственно выпустить его на спасательном челноке. Мне же придется остаться здесь. Жаль, конечно, что мне не удастся покрасоваться перед камерами журналистов и телеоператоров на пару с мистером Зитцдорфом, выяснилось, что журналисты прилетят не раньше, чем через два дня, почему-то над планетой разыгралась сильнейшая магнитная буря, а посему посадки будут сопряжены с риском. Если верить лейтенанту Секачу — случай для этих мест довольно редкий.

В это время запикал сигнал внутренний связи. Странно, это был… робот-крупье из казино. Он немедленно хотел «поговорить со старшим». Интересно, а кто же в данной ситуации должен считаться «старшим» в нашей дружной кампании? Если судить по званию, то старшим являлся капитан Алан Зитцдорф, если по должности — лейтенант Секач, как диспетчер и дежурный по порту, по возрасту старейшей была эта голова (мистер Хью сказал, что Диверу никак не меньше 120 лет). Но фактическим хозяином положения оставался мистер Хью, по крайней мере, и парализатор мистера Джоша, и кольт капитана Зитцдорфа были у него в рюкзачке, а карабин лейтенанта Секача у него за спиной. Но выяснять старшинство нам не потребовалось, физия робота возникла на экране, и крупье истошно заорал, мигая красными лампами (видимо, у него где-то был заныкан запасной комплект), что его грабят.

— Робот-крупье, объясните четко, что происходит? — сказал лейтенант Секач сурово.

— Они сожрали все, все, что было в холодильнике.

— Кто они? Что сожрали? — спросил Секач.

— Ввалились, все перевернули, сорвали дверь с холодильника, и все сожрали…

Все в диспетчерской уставились на мистера Хьюго, но тот пожал плечами, мол, извините, никого со мной больше не было…

— Робот К-12, ответьте четко, кто проник в ваше казино и устроил там погром? — насупившись, спросил лейтенант Секач.

— Да вот они! — взвизгнул робот и передал картинку камере слежения.

Что-то громко звякнуло и зазвенело. Это уронили свои бокалы на пол геолог и его девица, даже Дивер вздрогнул и опрокинул свой коктейль на стол. Мистер Хью бокал в руке удержал, но побледнел, а вот шрамы на его лице, напротив, побагровели.

— Монстры! — сказал он тихо…

— Откуда эти твари здесь? — прошептал пилот Алан.

— Шемаршельды, — сказали мисс Амальга и геолог Петрофф чуть ли не хором…

— Цап-Царапычи, — добавил я, — только не такие большие.