Космофлот: Война и миры (СИ)

Аритайя: Здравствуй, прародина

Аритайя слушала капитана рассеяно, пребывая в настроении мрачном и печальном. Механически отгоняя назойливый гнус от забрала гермошлема, она то и дело отвлекалась от речи отца на мысли о том, как замечательно всё начиналось, когда их звездолёт вышел на орбиту Раксла-Кслаим.

Легендарная планета-прародина фиан ласкала глаз красками: лазурью вод, зеленью суши. Фиане с умилением смотрели на красавицу планету, и поминутно замечали друг другу, сколь удивительно много тут воды в жидком состоянии, и сколь сочна зелень долин. Мусор, щедро усеявший орбиту, старались не замечать.

В первые же дни по прибытию специалисты звездолёта осторожно и тщательно изучили мусор на орбите планеты, и обнаружили три действующих спутника-шпиона коварных хищников кохи. Очевидно, когда-то их тут было больше — полноценная орбитальная группировка слежения. Но из-за столкновений с мусором — обломками орбитальных систем бывших хозяев планеты — почти все спутники-шпионы вышли из строя.

Капитан настоял на том, что бы сохранить один шпионский зонд — на всякий случай. Вдруг, кто-нибудь из коварных кохи всё ещё время от времени проверяет сообщения этих спутников? Внезапное исчезновение последних может кого-то насторожить. Маловероятно, но вдруг кохи решат проверить? Или запустить сюда новые спутники шпионы? Лучше оставить один исправный — зная его орбиту будет легко не попадаться «на глаза» его сенсорам. Два других столкнули с орбиты, и те красиво сгорели в плотных слоях атмосферы.

Фиане на борту «Песни о доме» ликовали, и вовсю славили своего смелого и мудрого капитана. И просили устроить посадку где-нибудь в тёплых субтропиках. У капитана на этот счёт было своё собственное мнение, снова расходящееся с желаниями большинства. Но на этот раз Нелнишнош не стал настаивать — его этот поход вымотал не меньше, чем других. И ему тоже хотелось наконец вытянуться в шезлонге на берегу тёплого моря, и забыть хотя бы на время о холоде космических глубин. Но, есть объективные факторы, которые, как показывает элементарный анализ… ой, да и ну их в бездну! Хоть ненадолго!

Место посадки выбрали быстро. С орбиты фиане рассмотрели великолепный город: белоснежные башни тянулись к небу, а их основания, надо полагать, утопали в зелени парков. Настоящий мегаполис эпохи рассвета цивилизации фиан! И вне поля зрения последнего исправного спутника шпиона кохи.

Звездолёт «Песнь о доме» входил в атмосферу планеты прародины фиан с громом и свистом, в сполохах плазмы — как полагается вернувшемуся домой хозяину планеты! Они благополучно сели далеко за городом — на всякий случай, что бы ненароком не навредить.

И вот, спустя несколько долгих дней, наполненных разочарованиями, они все собрались здесь — запакованные в герметичные скафандры — собрались на зелёном ковре мха, едва прикрывающим некогда выжженную ковровыми бомбардировками пустыню — что бы послушать, что им скажет их мудрый капитан. На горизонте, переплетённые невесомым кружевом мостов, искрились белоснежные ажурные башни древнего фианского мегаполиса. И больше — от края горизонта и до края — глазу цепляться было не за что. Пустыня.

То, что с орбиты казалось зелёным ковром лесов, оказалось зелёными коврами мхов. А мегаполис за прошедшие с его полного разрушения века постепенно вырос заново. Чудо древних фианских био- и нано- технологий. Кораллы, которые росли на суше в строгом соответствии с заложенным в них замыслом древних архитекторов.

— Вы все не раз слышали это в детстве от наставников и учителей, — говорил, между тем, капитан Нелнишнош, — таков Путь фиан! Наши древние предки развили в себе искру разума в нескончаемых попытках приспособиться к выживанию в агрессивной окружающей среде.

Да, они все слушали лекции об этом в детстве. Таков Путь фиан! — пафосный слоган из древних манускриптов давно превратился в студенческом сленге в обозначение скучного занудства старших. Наши предки сделали ставку на знание, бла-бла-бла, что позволило им органично и комфортно вписываться в практически любой враждебный биогеоценоз.

Так, например, ещё в начале времён древние фиане научились договариваться со змеями. Змеи — существа неприхотливые — для полного счастья змее надо совсем не много — и глубоко несчастные — всякая тварь норовит то растоптать, то яйца из кладки сожрать! Фиане делали змей счастливыми и довольными жизнью. И ничего не просили взамен. Зато очень редкий хищник рискнёт сунуться к беззаботно прогуливающемуся по диким джунглям фианину, на плече которого мирно дремлет довольная, ярко окрашенная, и смертельно ядовитая гадюка.

— По мере накопления знаний о повадках различных существ и законах природы, фиане перешли к масштабному управлению экологическим балансом целых биогеоценозов, — капитан Нелнишнош констатировал давно всем фианам известное. И добавил: — вот с чем мы здесь и столкнулись!

Фиане переглянулись недоумённо. И стали слушать внимательнее.

— Я имею в виду этот вездесущий, невыносимый гнус! — заявил капитан. — Думается мне, гнус этот в таких невероятных количествах развели здесь наши предки, что бы сделать невыносимой жизнь разумных космических хищников кохи на этих благодатных равнинах.

На слове «благодатных» все фиане с недоумением огляделись. Трудно было представить, что эта пустошь когда-то была «благодатными равнинами».

— Думаю, то печальное зрелище, что вы видите вокруг — следствие ответных мер кохи. Кохи попытались уничтожить досаждающий им гнус.

— Таков путь кохи! — заметил кто-то из команды. Аритайя согласно кивнула: кохи предпочитают не тратить время на долгие разбирательства и анализ, а сразу бить на поражение. Ломать, крушить… злобные твари!

— Полагаю, инженеры, запустившие тут гнус, рассчитывали на такой ответ кохи, так что после термической бомбардировки местности, гнуса здесь стало только больше, — продолжал говорить капитан. — Даже после полного иссушения здешних болот. Да, да! Согласно древним картам, эта долина была сильно заболоченной местностью!

Гнус действительно оказался шедевральным творением, достойным периода рассвета фианских биотехнологий! Его не брало решительно ни что! Гнус ухитрялся выживать в космическом вакууме! Эти мелкие доставучие паразиты, попав в агрессивную среду, сворачивались в плотные и прочные хитиновые шарики, и полностью останавливали обмен веществ! А переждав беду, вновь оживали! Этот гадкий гнус проникал на звездолёт даже через процедуру дегазации при шлюзовании по варианту «активная враждебная среда снаружи»!

— Разумные хищники кохи оказались хитрее, и что-то всё же придумали с этим гнусом, — проворчал главный инженер. — Иначе бы они, а не наши предки, покинули бы эту планету в панике!

Покинуть эту планету в панике — вот чего бы сейчас желали фиане! За несколько дней жизни здесь, проклятый гнус успел надоесть всем до невозможности!

— Полагаю, кохи просто оказались упрямее, — заметил на это Нелнишнош.

Аритайя вздохнула: ей точно не хватит упрямства терпеть этот гнус дальше!

— Но должны же были биоинженеры, запустившие эту пакость, предусмотреть способ избавиться от гнуса! — не отступил главный инженер корабля.

— Конечно, — спокойно согласился капитан. — Причём, это должен быть способ простой, быстрый, и максимально эффективный! И мы обязательно его найдём!

— Найдём, если проведём полномасштабные исследования и потратим на изыскания многие годы?! — с отчаянием в голосе воскликнул дядюшка Уохинтонкан.

— Простите, коллега, — обратился к нему капитан, — Вы собираетесь исследовать гнус? — Уохинтонкан только заморгал растерянно. А Нелнишнош продолжил: — Бесполезно! Гнус непобедим! Исследовать надо вопрос воспроизводства гнуса! Наверняка есть способ «отключить» размножение этих… паразитов.

— Кохи выжгли болота! — воскликнул главный инженер — до него, наконец, дошло.

— Именно! — одобрил капитан. — Кохи полагали, что гнус размножается в болотах. Очевидно, это не так. Полагаю, гнус размножается в подземных полостях глубоко под грунтом…

— Позвольте! — на ноги взвился биотехник из команды корабля. — Эти подземные ходы должны быть просторными для гнуса! И только для гнуса! Сеть мелких трещин в плотных слоях осадочных пород могут простираться на многие десятки километров!

— Вы не угадали, — заявил ему капитан. — Во-первых, на многие сотни, а не десятки, и во-вторых, это сеть древних шахт. На старых картах тут отмечено месторождение железа, разрабатываемое со второй половины железного века! В древности болотную руду тут просто копали, а позже обнаружили, что на глубине под болотами залегает богатый пласт. Появились шахты. Ещё позже — когда месторождение выло уже выработано, в этих, ставших не нужными, шахтах зачем-то развернули гидропонные фермы, пытались что-то выращивать. Тут на древних картах есть соответствующая отметка. И так, у нас тут есть разветвлённая система глубоких подземных тоннелей, и размещённое в них гидропонное оборудование. А это наводит на мысль…

— Древние додумались разводить там гнус! Ай да капитан! — возликовали фиане вокруг.

— И если инженеры, устроившие это, предусмотрели способ избавиться от гнуса, то он там — в шахтах! — заключил Нелнишнош.

Всеобщее ликование захлестнуло сознание Аритайи бурлящей волной. Мрачные мысли о том, что придётся лазить в древних заброшенных тоннелях, блекли на фоне радостных надежд, что от проклятого гнуса можно избавиться разом и навсегда.

— Так что приступайте! — призвал капитан. — Разбирайте оборудование, и начинайте работу! Нам нужно просветить эту долину всю и насквозь! Составить карту обнаруженных в глубинах пустот! Руководить работами будет наш уважаемый главный инженер!

Народ загомонил, и с энтузиазмом взялся разбирать гору оборудования, натасканного сюда накануне собрания по распоряжению капитана.

— Ахутехоут, Аритайя! — позвал капитан, — Для вас у меня будет особое задание!

— Капитан? — Ахутехоут почувствовал, как вдруг занервничал капитан. Но Нелнишнош не стал ничего объяснять:

— Пройдёмте-ка на корабль. Не будем мешать инженерам организовывать работы, — предложил он обоим сенсорикам, и добавил в полголоса: — Это, надеюсь, займёт их всех надолго.

Аритайя заметила, как к ним бегут её кузены, и что-то тащат. Запыхавшиеся, перепачканные в грязи с ног до макушек, завидев Нелнишноша, они закричали радостно:

— Капитан!

Нелнишнош нахмурился, глядя на двоих парней, но Уонехтон — старший из них, упредил готовый сорваться вопрос:

— С нами всё в порядке! Задержались, потому что эта вот деталь крепко держалась! Нет, ну, что Вы, капитан! Мы строго соблюдали все Ваши инструкции!

— Ага, ага! — энергично поддержал его брат, — Никуда не лезли! Ничего почти не трогали! Только осторожно обошли!

Капитан вздохнул, и покачал головой. Уонехтон глянул сперва на капитана недоумённо, потом, проследив его пристальный взгляд, обернулся на брата, критически осмотрел разводы грязи на некогда белоснежном скафандре, и объявил, чуточку обижено:

— Нет, просто там горы ржавой трухи! Может, промышленный комплекс был, теперь-то уже не понять. Мы там рыться не стали, как Вы и велели, капитан! Обошли стороной. Вон, почти до западной окраины города! Ну, глянули на завалы. Обломки старого города лежат довольно плотно, пустот почти нет. Слежалось уже всё, поросло мхами и лишайниками. Ходить скользко. Вот, взгляните, капитан! — Уонехтон протянул какой-то обломок чего-то непонятного, который они притащили с собой.

Нелнишнош взял обломок в руки, и внимательно оглядел. Металл выглядел оплывшим и изъеденным, но круглая стеклянная деталь выглядела вполне сохранившейся.

— Это не высокие температуры, — пробурчал Нелнишнош, постукивая пальцем по стеклянной детали. — Могу предположить, что когда-то здесь шли кислотные дожди. Значит, говоришь, не лазили никуда, и не трогали ничего? — он взглянул на племянников.

— Оно снаружи торчало! — уверил его Уонехтон. — Какая-то машина, частично заваленная обломками. Мы эту вот деталь оторвали — что бы Вам показать. Должны же мы были хоть что-то принести! А то, что ж, зря ходили что ли!

— Ладно, археологи! Обедайте и отдыхайте. И скафандры отмойте! И трофей ваш… приберите куда-нибудь.

— А чего у вас тут было? — осторожно поинтересовался Уонехтон, переминаясь с ноги на ногу. — Мы что-то важное пропустили, да? Куда это все так весело собираются?

— Вовремя приходить на собрания надо! — заметил ему капитан. — Пообедайте, отдохните, работы масштабные, так что и на вас хватит!

Нелнишнош махнул рукой, и пошёл, увлекая за собой Аритайю и Ахутехоута. Втроём они прошли через шлюз, но и после процедуры дегазации и санитарной обработки в шлюзе, скафандры снимать никто не подумал. Капитан молчал в шлюзе, молчал, пока они шли по коридорам, молчал, когда они подымались в рубку управления, и заговорил только тогда, когда за ними сомкнулись створки мембраны.

— И так, у нас проблема, — произнёс капитан, и включил изображение планеты на большом навигационном визоре. — Я рассчитывал… я надеялся, что за прошедшие века планета очистила атмосферу и восстановила биосферу в ходе естественных процессов. Но, как теперь нам стало очевидно, наши предки в рассказах об Исходе упустили некоторые детали. Тут было масштабное и упорное противостояние, и ни те, ни другие планету не щадили.

— Мы справимся! — заявил Ахутехоут уверенным голосом, вот только Аритайя не видела в чувствах первого офицера наблюдения такой уж уверенности. — Не сразу и не со всеми проблемами, но мы справимся!

— Нас слишком мало, — тихим голосом возразил Нелнишнош, — а преобразования требуются глобальные.

— И что ты задумал теперь? — поинтересовался Ахутехоут.

— Чем мы можем помочь? — с надеждой спросила Аритайя.

— Задумал? Выполнить свой долг! — объявил Нелнишнош. — Как бы там ни было, нам нужны руды металлов. Что бы с помощью бортового манипулятора материи отпечатать запчасти и собрать полноценный промышленный агрегат. И что бы потом этому агрегату хватало сырья. В первую очередь необходимо восстановить систему дальней космической связи, и отремонтировать корабль. Что бы у нас был бы готовый к старту звездолёт. Теперь о том, чем можете помочь вы: у нас есть два исправных атмосферных аппарата. Найдите жизнь. Колонии каких-нибудь животных. Вы же сумеете почувствовать стадо каких-нибудь млекопитающих?

Ахутехоут нахмурился и помрачнел.

— В полёте? — переспросила Аритайя, и тут же поправилась: — Хотя, мы ведь сможем снижаться, или делать регулярные остановки…

— То есть ты не веришь, что нам здесь удастся решить проблемы с гнусом, и готовишь отступление? — прямо спросил мрачный Ахутехоут.

— Если вы обнаружите стадо каких-нибудь животных, это будет означать наличие оазиса в этой мёртвой пустыне, в которую превратилась планета, — объяснил капитан Нелнишнош. — Это будет надежда для всех нас. И вот куда я хотел бы направить ваши поиски, — капитан указал на большой визор, на котором планета поворачивалась к зрителям своими приполярными широтами. — Эта материковая плита медленно сдвигается. Разлом проходит большей частью по дну океана. Здесь, в полярных широтах, он отметился на суше геотермальными источниками, и вулканами.

— А зачем нам вулканы? — не поняла Аритайя.

— А там из разлома течёт базальтовая лава. Течёт тысячи лет — плита движется медленно. Базальтовая лава на половину состоит из диоксида кремния, а вторая половина — оксиды железа, магния, и других металлов. Спектральный анализ я сделал ещё с орбиты.

Ахутехоут глянул на капитана недоверчиво.

— Что? — переспросил тот. — Металлы нам нужны в любом случае, как бы не пошли дальше наши дела. Ой, да, сознаюсь! — Нелнишнош с досадой махнул рукой на Ахутехоута. — Да! С самого начала я хотел посадить корабль там. Но все хотели субтропики… все хотели понежиться на тёплом морском пляже, включая меня самого.

— Но мы же не умеем искать руды, — робко возразила Аритайя.

— Вы поищите животных, — отец улыбнулся ей одобряюще. — Где живут млекопитающие, там наверняка есть питьевая вода, и отсутствуют пакости, вроде здешнего гнуса. Будет здорово, если где-нибудь там обнаружится пригодный для жизни оазис. Место, где мы могли бы с комфортом устроиться, было бы хорошим началом. А поиски руд будут следующим шагом.

— Старые месторождения проверять не хочешь? — не столько вопросительно, сколько утвердительно проговорил Ахутехоут.

— Промышленные объекты подлые кохи уничтожали в первую очередь, полагаю, — пожал плечами капитан.

Наглое насекомое уселось на забрало гермошлема Аритайи прямо перед правым глазом. Девушка согнала наглеца щелчком пальцев, и заметила:

— Если там нет гнуса, я буду рада переселиться в холодное заполярье.

— Значит, записываю тебя в добровольцы, — улыбнулся ей отец.