Космофлот: Война и миры (СИ)

Вацлав: Вольному воля

Старый фрегат «Старина Джо», некогда приписанный в обеспечение ударного крейсера «Песнь Доблести», а ныне подчистую списанный в многоцелевые гражданские суда и лишённый всего вооружения, отмерял парсеки уверенно и чётко, словно метроном. Хотя старику теперь было не угнаться за новенькими фрегатами ни в маневренности, ни в огневой атаке, но, как и положено старому коню, «Старина Джо» «борозду не портил»: уверенно держал курс, точно и строго осуществляя задумку штурмана. Поскрипывали протяжно переборки, ровно пел маршевый, и пусть обмотки уже посвистывают, но посвистывают они в такт и в тон допустимым расчётным отклонениям.

На командном мостике собрались трое парней — весь нынешний личный состав. Будь «Старина Джо» одушевлённым субъектом, он бы вздохнул о временах и нравах. Но всё равно, и эту свою команду старик слушался, как привык: по-военному чётко.

— Куда прокладывать курс потом? — задумчиво поинтересовался Константин, постукивая о подбородок маркером. Он даже не замечал, что держит маркер не тем концом. И что у него, вообще-то, уже и лоб, и левая щека, и правое ухо в пятнах и росчерках от маркеров. Цветных отметок на его лице уже едва ли не больше, чем на навигационном планшете — огромной прозрачной панели, со светящейся звёздной картой, и координатной сеткой — у которого Костя и работал последние часов… несколько.

Да, можно было бы разрисовывать карту пометками в цифровом виртуале. Но Константин за годы службы в Космофлоте заряжающим на главном калибре, привык, что автоматика дублируется ручным приводом. Компьютерам он доверял, но работу свою предпочитал дублировать ручными средствами контроля. А маркер с прозрачного навигационного планшета легко стирается. Жаль с кожи он стирается хуже.

Ответа на вопрос о курсе не последовало, и Виктор, переглянувшись с Константином, окликнул Вацлава, который сейчас развалился в ложементе, прикрыв глаза, и усердно сопел.

— Эй, адмирал! — крикнул Виктор Вацлаву. — Определите цель следующего перелёта! Штурман запутался!

Адмиралом Витёк повадился называть Вацлава с самого начала, с того дня, когда Вацлав назначил Виктора капитаном. Когда дело дошло до заполнения документов, и они заполняли судовые роли. Вацлав настоял, что не может быть капитаном, за неимением подходящей подготовки, и вообще — он по официальной версии — фермер, всего лишь фрахтующий частный космический корабль с командой. На деле Вацлаву было важно, что в полётных журналах и прочих документах будет фигурировать не его фамилия. Виктор тогда, было, взглянул на Константина, но тот сразу «пошёл в отказ»: — дескать, это Викторова мечта, вот Виктору и быть капитаном. Виктор согласился, но с тех пор упрямо именовал Вацлава адмиралом.

Вацлав вздохнул, открыл красные от усталости глаза, и хмуро отмахнулся:

— Я тут не капитан!

— Ага?! — Виктор разыграл возмущение. — Твой корабль!

— Хватит вам, — попросил Костя, но как-то не уверенно.

— А кто ж у нас командует? — не отступал Витёк.

— А кто у нас больше всех мечтал о собственном корабле? — ехидно поинтересовался у него Константин.

— Здрасьте! — всплеснул руками тот.

— Здравия желаю, товарищ капитан! — козырнул Вацлав, не вставая с места, и не упустил случая попенять: — Ты вполне себе капитанствовал, когда за коменюкой своей по всему космосу гонялся.

«Каменюка» — это неизвестного происхождения фиговина… пардон, артефакт, занимающий заметное место в трюме, и жутко мешающий всем при погрузке и выгрузке. Виктор эту фи… этот артефакт нашёл, и был уверен, что это — след древней исчезнувшей цивилизации каких-нибудь предтеч. Каменюка и в самом деле напоминала Камень Древних в парке у музея истории на планете Ё. Однако продать каменюку музею не получилось.

Сперва-то Виктор и слышать не хотел о музее, клялся, что впарит эту фиговину богатому коллекционеру за большие деньги. Но когда заинтересовать никого из богатых коллекционеров не удалось, и парни всё же обратились в музей, директор музея, взглянув на артефакт, весьма красноречиво закатил глаза и отключился. В смысле: связь отключил. Хотя, может он там и в обморок упал потом — этого уже было не видно, поскольку связь же директор отключил.

Как бы то ни было, но про «выбросить каменюку за борт» Виктор и слышать не желал.

— Ах, то есть так, значит, — хмыкнул Виктор, и объявил: — тогда летим сюда! — и вывел на большой экран рубки управления фианскую звёздную карту!

— Ох ты ж! — Вацлав буквально подпрыгнул из положения полулёжа. Эта была именно та карта, что они скопировали в отцовском «погребе» за четвёртым полем, и которую сам Вацлав до красных глаз крутил в личном виртуальном пространстве уже второй месяц.

— Как навигатор официально заявляю, что выход за Предел ореола обитания человечества категорически запрещён, — объявил Константин.

— Запрещён человеческим кораблям, — поправил его Виктор, — а мы можем взять фианский!

— Тот фианский корабль слишком человеческий! — заметил Вацлав, имея в виду, что там только «машина» фианская, а корпус-то — человеческого фрегата.

Вацлав весь извёлся за эти два месяца: заветная ракушка больше не пела, на его попытки что-то говорить, петь, читать стихи, или проигрывать музыку никто не отвечал. Может ли это быть как-то связано с его визитом на зарытый отцовский корабль? Они там старались ничего не трогать, но мало ли? Вспомнить хоть говорящую по фиански голографическую голову: они не смогли понять, что это за сообщение, и ответить даже не пытались. Но вдруг там какая-нибудь камера была включена на передачу?

К сожалению, была версия и похуже: последнее, что Вацлав слышал из заветного приборчика квантовой связи — крик, полный боли. И всё — как отрезало. Вдруг, там что-то случилось? Что-то нехорошее?

Вот и крутил Вацлав перед глазами звёздную карту фиан часы напролёт. Но уж больно много там было отмечено звёзд и планет! Или империя фиан столь обширна, или фиане одержимые исследователи космоса. Хотя, судя по тому, как они запугали человечество — скорее всё же первое.

Были на той карте особо отмеченные зоны — обведены и закрашены красным. В одной такой — самой крупной — обитало человечество. Логично было предположить, что так фиане отмечают территории, заселённые иными расами. Значит, в других «красных зонах» можно найти «братьев по разуму». Возможно, их там фиане тоже запугали угрозами тотального геноцида. Может быть, там можно узнать побольше о самих фианах.

И самое, в свете текущих задач, важное соображение: искомая планета Свободы может быть в такой же «красной» звёздной системе. Ведь, по рассказам Сергея Волкова, группа фиан, симпатизирующая людям, хотела подарить человеческим детям планету для спасения от Вторжения. А что может защитить планету от Вторжения? Только то, что агрессоры о ней не знают. Значит, Планета Свободы должна быть либо где-то среди неисследованных империей фиан звёзд, что при взгляде на фианскую карту представляется весьма маловероятным. Либо эта планета находится на территории иной расы. А значит, искать её следует в соседней «красной зоне». Другие «красные зоны» слишком далеко от Предела.

В общем, Вацлав склонялся к мысли посетить ближайшую отмеченную красным звёздную систему. Склонялся, но сомневался и колебался. А главное: как ребятам-то сказать? Посвятить их в тайну? Руководство разведки космофлота это ему не рекомендовало. По плану операции, он, Вацлав, устанавливает контакт с симпатизирующими людям фианами через свою чудесную ракушку — алиенских прибор квантовой связи, и как бы случайно находит планету Свободы.

Однако самому Вацлаву не нравилось использовать ребят «в тёмную». Не говоря уже о моральной стороне дела, это создавало целый ряд неудобств. Даже если бы связь установить удалось. А её не удалось установить. И решись он на самостоятельный рейд за Предел — держать команду в неведении будет невозможно.

А тут такой удобный случай! Виктор, оказывается, сам вынашивает план слетать к алиенам! Спрашивать у Виктора, почему тот скопировал себе фианскую карту, да ещё и тайком, Вацлав не стал. А что толку-то? Да и предъявить нечего: у Вацлава на эту карту авторских прав нет. Никаких нет. Ну, хоть коллекционерам Витёк карту не продал, и то ладно. Однако вслух такое Вацлав не скажет — Витёк обидится. Скопировал-то карту он чисто для себя, из неодолимого любопытства. А его стремление к наживе — это скорее смекалка и реакция на потребность выкручиваться из стеснённых финансовых обстоятельств. За это время да в работе единой тесной командой Вацлав успел достаточно неплохо узнать своих товарищей.

— Ла-адно, капитан, — протянул Вацлав с непонятной интонацией. — Тогда идём на Топураг. Там угоняем отцовский звездолёт. Что тут же фиксирует космический департамент полиции и военные с орбитальной базы.

— Эй, эй! — замахал руками возмущённый Виктор. — Чего сразу-то?! Отец твой как-то же гонял там… ну, до того, как закопать свою посудину.

— Роджер Бондски, да будет тебе известно, — наставительно сообщил Вацлав, — один из основателей и первопроходцев! Попросту говоря, во времена, когда он «гонял», как ты выражаешься, Топураг был стихийно заселённой планетой, без контроля со стороны Метрополии, без орбитальной станции, и даже без полиции. Просто закрытая религиозная коммуна огнепоклонников. И дельцы с планеты Ё свои вложения в Топураг не афишировали: это был для них запасной плацдарм, на случай, если бы Метрополия решила бы припомнить им поддержку повстанцев в Колониальных Войнах. Вся эта цивилизация с полицией появилась на Топураге сравнительно недавно. Ё пригнало свою полицию, а Земля, «соблюдая паритет», «ответила симметрично», повесив над Топурагом свою орбитальную станцию.

— Как у вас стало сложно жить, — буркнул в ответ на эту лекцию Виктор.

— Поднимем шпионское корыто под видом металлолома, — предложил Константин, задумчиво почесав нос маркером (да, опять не тем концом). — А после, уже в полёте поменяем корабли. Если в шпионском кораблике начинка фианская, то и бортовые ответчики системы опознавания «свой-чужой» должны быть фианские. А значит, за пересечение Предела нам ничего не будет!

И с некоторым недоумением глядя на то, как напряжённо уставились на него Вацлав с Виктором, Константин добавили извиняющимся тоном:

— Ну, со стороны фиан не будет.

— И почему мы до сих пор ещё не сделали так? — нахмурившись, потребовал у Вацлава Виктор.

Вацлав вздохнул. И решился:

— Потому что я пытаюсь наладить связь с фианами, — пожал он плечами. Что уж теперь, они в одной лодке. Даже хуже: в одном космическом аппарате. Надо открывать карты. Не всё, конечно.

— Вот как так получается, господин судовладелец? — нехорошо прищурился Виктор, встав из своего ложемента. — Я тут, значит, с сомнительной каменюкой ношусь, жилы рву, стараясь продвинуть науку ксенологию, а у Вас, господин судовладелец, личные связи с фианами?!

— Всего лишь алиенский приборчик квантовой связи, — Вацлав постарался придать своему голосу уверенности. — Приборчик, в экспериментах с которым предположительно наметился контакт с фианами.

— Гадство! — буркнул Виктор, плюхнувшись обратно в ложемент.

— Эм…, - протянул Константин, — Виктор имеет в виду, что нам никто ничего не объяснял, когда нас из Космофлота увольняли. Однако у нас определённо сформировалось предположение, что это не столько увольнение, сколько своеобразный перевод в…. скажем так, в другую… службу. Но… как бы спросить… мы ведь не у фиан теперь, я надеюсь, служим?

— Да я не о том! — поморщился Виктор, и демонстративно скрестив на груди руки, проворчал недовольно: — Как подумаю, сколько я потратил сил на «каменюку»! А ведь мы в любой момент могли сгонять к алиенам, и набрать полный трюм настоящих артефактов!

— Виктор! — воскликнул Вацлав, не выдержав, и осуждающе покачал головой.

— Кто о чём…! — индифферентно пожал плечами Константин.

— Решено! Мы идём за Предел! — подумав пару минут, объявил Вацлав.

— А как же связь с фианами? — поинтересовался Виктор. — Я так понимаю, речь же о друзьях твоего отца? Закопать такое в своём огороде… понятно же!

— А связи пока нет, — Вацлав невольно нахмурился. Предчувствия всё больше толкали его к мысли, что у «космической певуньи» стряслось что-то плохое. А значит, придётся рискнуть, и форсировать события.

— А вот разрешение мы всё же запросим, — добавил он, и набрал код запроса. Мигнул значок дальней связи. Вацлав вывел на громкую: пусть парни поймут, что Вацлав не просто так от них секретничает, ну и, раз уж они и так догадываются — всем же будет проще.

— Фермер Кречету, — ровно произнёс Вацлав. — Код красный. Вариант три. Запрашиваю крышу. Остановка: Топураг. Цель на горизонте. Вектор — вольный!

— Вас принял, Фермер, — раздалось из динамика, и через минуту молчания: — Крыша на Топураге будет по варианту «Затмение». По вектору… всё понимаю, но… будьте осторожнее, Фермер. Подтверждаю код «вольному воля»! Повторяю: код «вольному воля» подтверждён. В задней полусфере обеспечу вам четвёртый ударный и «Зенит». Канал для взаимодействия — семнадцатый. Удачи вам, парни!