Крестная внучка мафии 2

Глава 29

Лас-Вегас. Штат Невада. США

Клиника «V-Med»

22 июля. 16 часов (по местному времени +9 часов в Палермо)

Виктория Лукрезе

Нос щекотал типичный запах больницы, а я смотрела на экран узи и даже спустя целый день обследований никак не могла осознать происходящее.

Я стану мамой?

Не знаю, как нормальные люди отреагируют на столь радостную новость на фоне столь ошеломляющих событий, но мы с Сандро морально оказались не готовы.

— И вот эта горошина наш ребенок? — никак не верил он.

— Да, так выглядит эмбрион на 5-й неделе, — широко улыбнулась нам врач.

Русоволосая женщина в халате явно ожидала от нас какой-то бурной реакции. Может быть слезы счастья или безграничного умиления. Но я, глядя на экран узи, лишь чувствовала себя виноватой.

Какая из меня мать, если я буквально вчера подралась с девицей в туалете?

— Наш ребенок точно здоров? — нервно вырвалось у меня.

— Как я и говорила, и вы, и ваш малыш здоровы, — уверенно произнесла доктор. — Не вижу ни одного повода для волнений.

Закончив узи, врач радостно протянула нам папку с мед документами и снимками.

— Первичные рекомендации у вас есть. Далее лучше консультироваться с доктором, который будет вести вашу беременность.

Поблагодарив за подробную консультацию, мы вышли в коридор и направились к выходу. Хотя меня с каждым шагом одолевало желание ругать себя по чем свет стоит.

В глубине души я отчего-то была уверена, что почувствую свое дитя сердцем. Еще до всех типичных признаков. А у меня, не считая трех дней задержки, главный и единственный признак беременности то, что я начала жестикулировать в каждом предложении, как итальянка.

— Мамма Мия… — с отчаянием вырвалось у меня. — Сколько вина я выпила за этот месяц? Я не сказала об этом врачу…

Невольно я остановилась посреди коридора и уже собиралась идти обратно, как Сандро поймал меня за руку.

— Булочка, любой врач в Италии тебе скажет, что выпить бокал вина за обедом полезно для здоровья, — успокаивающе произнес он. — Тем более у нашего ребенка гены пропитаны вином. Моя мать гречанка, отец сицилиец, твоя мать грузинка… И с нами же все нормально?

Но как бы муж не пытался меня успокоить, тревоги уже унесли меня по своим волнам.

— И это с нами все нормально⁈ — эмоционально выпалила я, показав на снимок узи. — Сандро, наш ребенок еще не родился, а уже побывал в тюрьме, видел две полицейские облавы, стрелял, дрался и…!

Мой муж внезапно харизматично протянул, обращаясь к моему животу:

— Миа дольче, ты еще не родился, а папа тобой уже гордится… Боец! Всем навалял и вышел из схватки без единой царапины!

Люцифер просиял своей фирменной улыбкой, а я с отчаянием протянула:

— Даже боюсь представить, какой у нашего ребенка будет жизнь…

— Чувствую, он как раз таки не пропадет, — тихо рассмеялся Сандро. — Удивительно живучий экземпляр.

Я уже хотела задать ему трепку за подобные разговорчики по серьезному поводу, но стоило заметить какой на самом деле грустный у него взгляд, как передумала. Сандро все понимает. Просто пытается меня подбодрить.

Криво.

Кособоко.

Бесяче.

В общем, как умеет.

— Вики, все сложится, — ласково произнес он, нежно притягивая к себе за талию. — Прошлое мы уже не исправим, но будущее в наших руках. Тебе нельзя нервничать, так что прогони свои страхи и думай только о хорошем.

Легко сказать, да как это сделать, если за спиной неожиданно звучит омерзительно знакомый голос?

— Кажется, нам не туда… — громко сказала Марина. — В той стороне женская консультация.

— Но по идее 309 кабинет должен быть где-то там, — произнес Фабио.

Заметив напротив нас 309 кабинет, я чуть не простонала.

Где еще мы могли встретиться в Лас-Вегасе, если не в ближайшей к отелю клинике? И, конечно, из-за космических цен — тут пусто.

За углом было отчетливо слышно шаги и невольно я потянула Сандро в приоткрытый процедурный кабинет. К счастью, пустой.

Наши телохранители Рино и Лука вошли следом, а я, видя немой вопрос в глазах мужа, указала на снимок узи в моих руках.

— Любая женщина догадается… — еле слышно прошептала я. — Не хочу, чтобы она знала.

Сандро с пониманием кивнул. Рино и Лука жестами поклялись, что они — могила. А после бесшумно заперли дверь изнутри.

В пустом коридоре эхом разносился стук женских каблучков и лишь едва улавливались тихие шаги Фабио.

— 302… Там 315… — бормотал он где-то неподалеку. — Вот 309!

Он подергал ручку двери кабинета напротив, а после сказал:

— Закрыто. Ладно, подождем.

Шаги раздавались за нашей дверью и по шорохам, я догадалась, что Фабио и Марина сели на диванчик рядом с нашей процедурной.

— Не понимаю, за что мы такие бабки платим? — раздраженно выдохнул Фабио пять минут спустя.

— Так может быть уйдем отсюда? Само пройдет.

— Марина, тебя ударили банкой в ухо. Ты стала хуже слышать, — строго сказал Фабио. — А если тебе барабанные перепонки повредили? У этой ведьмы рука тяжелая…

— Так почему же тогда твоя Семья приняла эту ведьму за считанные дни, а меня за пять лет так и не приняли? — со злостью и ревностью произнесла Марина. — Синьор Лукрезе даже говорить с нами отказался.

Так и хотелось сказать что-то едкое, но стоило кому-то из них дернуть за ручку процедурной, как мы все внутри застыли, не дыша.

— Ну, я бы не сказал, что Вики приняли приняли в Семью… — тихо произнес Фабио. — Скорее решили дать Сандро шанс остепениться. В любом случае Вики лучше пяти его прошлых содержанок. К тому же она спасла жизнь деду и моим племянникам.

— Да уж… Смелости ей не занимать… Но это и хорошо, — задумчиво пробормотала Марина. — Фабио, надо и нам как-то заручиться поддержкой твоих родственников.

— Ох… Нам бы с моими родителями просто помириться… — с горечью произнес он. — Бабушка даже разговаривать со мной отказалась.

— Вроде бы мы погорячились по пьяне… — вздохнула Марина. — Но теперь мне кажется, иначе бы нам не позволили снова быть вместе… Даже встречаться.

— На фоне Вики и ее родственников? Без вариантов. Кто мы такие рядом с Сандро Лукрезе?

На время повисла тишина и было непонятно, что происходит за дверью. Но спустя какое-то время Марина тихо-тихо произнесла:

— Все будет хорошо… — ласково протянула она. — У нас есть план «Б». С твоим умом мы легко его провернем.

— Да, но… — шумно выдохнул Фабио. — Причинить родным столько горя и боли…

— Тогда сделаем все, чтобы они изменили свое мнение без крайностей, — ободряюще произнесла Марина. — Уверена, стоит всем присмотреться к нам повнимательнее, как нас поддержат. И отец тебя поймет, и мать, и бабушка… И все остальные, конечно, тоже.

— Я не представляю, как их убедить, — с досадой произнес Фабио.

— Ой, это несложно, — тихо рассмеялась она. — Достаточно сыграть на контрасте и отношение к нам мгновенно станет положительным. У нас сейчас для этого есть отличная возможность.

Стараясь ни единым вздохом не выдать себя, мы с Сандро напряженно переглянулись. Даже гадать не нужно, чтобы догадаться кто будет «фоном» для этого контраста.

Я уже надеялась услышать что-нибудь конкретное, но как назло в коридоре звякнули двери лифта и раздался хриплый мужской голос:

— Мистер и миссис Манчини?

— Да, все верно, — твердо сказал Фабио.

— Прошу прощения, что заставил ждать. Был занят другим пациентом.

Раздался звук открываемой двери рядом с нашим кабинетом.

— Пожалуйста, проходите, — произнес врач. — Какие у вас жалобы?

Фабио и Марина вошли в кабинет и коридоре стало тихо.

Выждав сколько-то времени, охрана бесшумно отперла дверь и мы быстро спустились по запасной лестнице к черному выходу.

Пустыня Невады обдавала жаром, но это не сравниться с ощущением того, что вокруг нас пламя только разгорается. Но, как бы я не ненавидела жару, на миг я обрадовалась, что на улице +43 в тени.

Благодаря этому наша машина была на подземной парковке в торговом центре в паре кварталов отсюда. А значит, есть шанс, что Фабио не узнает, что мы его подслушали.

Правда стоило увидеть, как Рино и Лука проверяют машину, не смотря на то, что она была под охраной, как я физически почувствовала, как же жжет мне пятки сквозь тонкую подошву босоножек.

Все кто нас «охраняет» были в прямом подчинении у Фабио и дяди Бернардо.

И кто может гарантировать, что нам не организуют план «Б»?

— Не бойся, — твердо сказал мне Сандро. — Пока дед жив — нас не убьют.

— Дай Бог ему крепкого здоровья…

Отель «Цезарь-Палас»

Александр Лукрезе

22 июля 17 часов (по местному времени +9 часов в Палермо)

В кабинете были задернуты шторы, а Синьор Лукрезе сидел за письменным столом и курил сигару. Хмурился и для всех делал вид, что его здоровье пока не позволяет улететь в Палермо. А на самом деле, он думал над тем, что делать с Фабио дальше.

И видя, как старику тяжело, Сандро старался выглядеть максимально собранным и хладнокровным. Хотя в душе все пылает адским пламенем.

Можно ли описать насколько невыносимо видеть, что над тобой занес нож человек, которому ты верил больше, чем себе? Которого знаешь сколько себя помнишь? Чья боль всегда была острее собственной?

Он ведь и правда пытался помочь Фабио год назад. И с женитьбой, и с филиалом. Но у кузена так и не получилось раскусить серию подстав и он попался. Почему? Потому что он прекрасный технарь, но не бизнесмен.

— Мальчик мой, вас долго не было, — с заботой произнес нонно. — Неужели что-то случилось с твоим ребенком?

— Нет, Слава Богу, — невольно Сандро перекрестился. — И малыш, и Вики здоровы.

Дедушка тихо произнес молитву за здравие и Сандро сделал тоже самое. Но уже не просто повторяя, как раньше, а молясь всем сердцем. Потому что боль из-за предательства Фабио не сравнится с болью родителя за своего ребенка.

Теперь он по-настоящему понимает дядю Бернардо. Как и его решимость в глубине души пойти на что угодно ради своих сыновей.

Шеро так и не нашли. Долг Бальдини растет с каждым днем. Марина даже без помощи Фабио легко организует «конец» для Виктории. И с такой женой Семья легко поддержит кузена возглавить ее после деда.

При этом «Интер-Транс», золотая жила клана Лукрезе, увы, принадлежит только ему. Достался от деда по материнской линии. Греческого судостроительного магната. А дед по линии Лукрезе развил этот бизнес, пообещав передать внуку, когда он будет готов.

Но при этом козырей в кармане у Сандро — нет.

Почти нет.

— Крестный Отец, я хочу обратиться к вам за советом, как дедушке, который вырастил меня и любил так, как я, наверное, и не заслуживаю.

— Крестный Отец не дает советов без веской причины. Он дает только указания.

Нонно вдруг полюбопытствовал.

— Что же сподвигло тебя начать такой разговор?

— Я кое-что понял о самом себе.

Вскинув брови, дедушка слегка шевельнул ладонью с сигарой в руках, разрешая говорить.

— У меня есть два предложения, как решить проблему с Фабио. К сожалению, все кардинальные. Прошу их выслушать и дать совет, какой вариант не позволит моей жене и ребенку попасть под удар.

Нонно молчал, а Сандро продолжил:

— Я буду откровенен. При всей ответственности перед Семьей и как бы я не желал ей блага, в первую очередь я буду защищать именно свою жену и своих детей.

— Чтож… Тогда я тебя слушаю.

Италия. Остров Сицилия. Исторический центр Палермо

24 июля 2 часа ночи

Комиссар Джованни Эспозито

На лестнице второго этажа было темно, а Джованни все никак не мог попасть ключом в замочную скважину. Мысленно ругая себя, что так и не поменял лампочку и забыл зарядить телефон.

Устало ввалившись в свою квартиру, он сбросил сумку на комод у входа и, почесывая затылок, направился на кухню. Всеми силами пытаясь вспомнить, а в холодильнике хоть что-то есть съедобное или нет?

Однако едва включил торшер в коридоре, как чуть не вскрикнул.

А кого не напугает бабка в голубом платье в цветочек, от которой исходит потустороннее сияние? И при этом она сидит за твоим кухонным столом и улыбается.

Ну, все… Или пора бросать пить, или пора на тот свет. Призрак его бабушки уже пришел.

Но стоило из комнат выйти крепким ребятам, как идея с призраком отпала сама собой. А потустороннее свечение легко объяснялось светом уличного фонаря из окна за спиной бабули.

— Здравствуйте… — пробормотал Джованни, положив руку на пистолет в кобуре.

— И тебе не хворать, — кивнула бабуля. — Ой, как же ты вырос.

— Вырос? — недоуменно вырвалось у него.

— Угу.

Достав леденец из сумочки, бабка неспешно его развернула и положила в рот.

— Раньше на первом этаже этого дома был магазин штор. Еще там продавались ткани для постельного белья и домашнего текстиля, — она изящно шевельнула дряхлым пальчиком. — А ты мальчишкой сидел за столом для кройки тканей и возил по нему маленькую красную машинку. Помнишь?

— Помню, — сдавленно произнес Джованни, невольно отпуская пистолет. — Это был магазин моей бабушки, а это ее дом.

Инстинктивно он посмотрел на крепких парней, которые и не приближались, но и пресекали любую его попытку к бегству.

Дряхлая гостья добродушно рассмеялась.

— Бабушка тебя еще постоянно пыталась отправить за другой стол, чтобы ты не мешал ей работать, а ты так смешно дулся, — она слегка махнула рукой. — Хотя ты и сейчас такой же.

Интересная беседа о детстве в два часа ночи, когда в каждом углу стоит по бугаю с пушками.

— Вы та женщина, что приносила леденцы? — с трудом вспомнил Джованни. — Синьора… Катарина?

— Да, мальчик мой, это я, — широко улыбнулась ему бабуля. — Катарина Манчини.

Как причудливо плетется судьба.

Палермо маленький город, но Джованни ни разу не вспоминал, что добрая тетушка с леденцами из его детства — это старшая сестра Крестного Отца Коза Ностра.

Хотя она приходила не только с леденцами.

Она приносила ему разукрашки. Фломастеры. И настоящее сокровище его детства — наклейки с супергероями из Америки. Ни у кого из ребят по соседству таких не было.

— Так скажи мне, — улыбнулась синьора Манчини. — Спешишь ли ты встретиться со своей бабушкой или предпочтешь почитать ее память в церкви каждое воскресенье?

Комиссар полиции проглотил ком в горле и опустил взгляд в пол.

После своего провала он каждый день готовился к неизбежному. Завершил все свои дела. Постарался отмолить все грехи. Как христианин, сходил к священнику на исповедь. Думал даже покончить с собой, но решил встретить свою смерть, как мужчина.

Лицом к лицу.

Не дрогнув.

Но все равно увидеть смерть на пороге оказалось невыносимо страшно.

— Синьора, вы даете мне выбор умирать или нет? — не верил он.

— Угу… — легко кивнула бабуля.

Стыдно, но все инстинкты внутри умоляли соглашаться без раздумий. Любые условия! Лишь какие-то остатки гордости и чувства собственного достоинства заставили его твердо сказать:

— Если цена за мою жизнь совершить преступление или причинить кому-то вред — лучше смерть. Я не преступник.

— Мальчик мой, побойся Бога, — оскорбилась бабуля. — Как я могу предложить тебе осквернить светлую память женщины, с которой детьми мы делили хлеб в бомбоубежище во время войны?

Ну, да… Убийство внука ее светлую память ведь не осквернит?

— Синьора, простите, но я не понимаю, что вам от меня нужно, — пытался разобраться Джованни.

— Чтобы ты проявил свои лучшие качества, конечно, — с достоинством произнесла синьора Манчини. — Поймал одну птицу в клетку и без моего разрешения или моего сына — не отпускал. Сколько бы денег тебе не предлагали. Как бы не запугивали, угрожали и тому подобное. Сможешь?

— Я взяток не беру, — непреклонно произнес Джованни. — Этого человека не убьют в тюрьме?

— Об этом тебе тоже нужно позаботиться, — кивнула старушка. — Иначе наша сделка отменяется.

Один из парней в глубине кухни шевельнулся, перехватив поудобнее пистолет, а Джованни против воли, словно цепляясь за соломинку, быстро спросил:

— А по какой статье нужно посадить?

— Ой, об этом я уже позаботилась, — отмахнулась бабуля.

Неожиданно для Джованни бабка достала из дорогой, но очень пенсионерской сумки целую стопку листов. Отдала их ему, а он изумленно смотрел на полностью готовое уголовное дело.

Но словами не описать его шок, когда он прочитал имя «птицы», которую нужно посадить в клетку.

— Какое знакомое имя, да? — хищно улыбнулась ему бабуля из мафии. — Так что? По рукам?