Крестная внучка мафии 2

Глава 5

Синьор Виктор Лукрезе

Синьор Бернардо Манчини. Отец Фабио и родной племянник синьора Лукрезе

25 июня 12:15

Особняк Лукрезе

Синьор Виктор Лукрезе

Сидя на диванчике на веранде, синьор Лукрезе не спеша пил кофе, курил сигару и любовался прекрасным видом на Средиземное море. Приятно, когда выходишь из дома во двор, а тут такая идиллия.

Тем более пока молодежь усердно работает. Каждый на своем месте.

— Возбудили уголовное дело…

Неожиданно зазвонил телефон.

— Слушаю, — произнес Бернардо, прервав свой доклад о развитии ситуации в отеле.

Сидя в соседнем кресле в домашних шортах и футболке, немолодой и носатый отец Фабио долго с кем-то о чем-то говорил по телефону, а когда отключился спокойно посмотрел на родного дядю:

— Дядя, у нас проблема.

Оценив погоду на улице, синьор Лукрезе слегка кивнул.

— Знаешь, я еще когда только проснулся утром, почувствовал, что этот день идеально подходит для стрельбы и вестников апокалипсиса. Вещай.

— Дядя, товар Бальдини плывет в Палермо, — доложил Бернардо. — Мелочь, конечно, всего 250 кг белого порошка на 10 миллионов евро. Деньги небольшие, но…

— Копейки… — с сожалением вздохнул старик.

Еще два месяца назад таких «посылок» Бальдини транспортировалось на кораблях Лукрезе по 20 штук в месяц. А сейчас плавает всего 5, которые ушли из точки «А», но так и не приплыли в Францию.

— Племяш, а что с нашими обычными складами?

— Наши «звонари» сообщили, что Интерпол ищет товар в Марселе, — указал он на телефон. — Но груз уже в пути и наш порт последний на маршруте корабля до конечной точки. К тому же формально нам есть куда его применить без привлечения внимания.

Заметив недовольство Крестного Отца, Бернардо уточнил:

— Утопить груз вместе с контейнером?

Старик посмотрел на отца Фабио, будто ищет признаки болезни, повредившей рассудок.

— Мальчик мой, ты что опять плохо кушаешь? Сколько раз тебе говорил, следи уровнем сахара в крови и надевай на улицу панамку.

Синьор Лукрезе неодобрительно поцокал.

— Разве мы можем себе позволить нашим клиентам даже на одну секунду подумать, что мы боимся комиссара, который без году неделя на своей должности? — шевельнул он ладонью. — Или что Интерпол нас прижал?

Конечно, рисковать никто не хочет. Но репутация сильной Семьи Лукрезе стоит значительно дороже. Бальдини далеко не единственные клиенты на морских перевозках и важно показывать, что сила Лукрезе непоколебима. А море, чтобы утопить груз, вдруг что и в Палермо достаточно глубокое.

Бернардо тут же прикусил язык и продолжил свой доклад:

— Эспозито обыскивает отель. Бомбу так и не нашли. Массимо и его коллегия адвокатов тоже уже в отеле.

— Постарайтесь занять Эспозито и полицию по полной программе, — одобрительно кивнул синьор Лукрезе.

— Уже, — кивнул Бернардо. — Сандро, Фабио и ребята на допросах и обысках. Вики в участке. Пока просто задержали за хулиганство.

Сделав глоток кофе, Крестный Отец снова слегка кивнул.

— Дядя, но за то что Шеро поднял руку на нашу дольчезу… За такое нужно убивать. Медленно и очень мучительно. Но он нужен нам живым для восстановления цепочки. Сроки поджимают, а подходящей альтернативы у нас — нет.

Крестный Отец задумчиво нахмурился.

То, что «друзья» Шеро вывели его на неподкупного комиссара полиции и он попытался постоять за себя еще можно «понять». Но то, что национальный прокурор по борьбе с мафией и терроризмом по сути санкционировал убийство члена Семьи Лукрезе — нет.

— Мне отдать распоряжения? — тихо спросил Бернардо.

— Терпение, мальчик мой… — шевельнул старик пушистой бровью. — Они заплатят за это, просто чуть позже. Как и Семья Градиано, заплатит за покушение на Крестного Отца.

Прокурор Кафьеро де Рао исторически «кормится с рук» кланов Ндрагнеты и Каморры, куда входят Бальдини и Градиано. И неподкупного комиссара Эспозито перевели в Палермо тоже по его «просьбе».

Очевидно, что вопрос не в сорванной цепочке поставок наркотиков, с которой все кормились. Деньги просто подвисли, как это переодически бывает, но Лукрезе слово держат и не кинули никого на бабки.

Но и полиция, и мафия хотят больше денег, чем прежде.

Ничего личного. Просто миллиарды евро.

Все ждут когда Крестный Отец покинет этот мир, чтобы разорвать бизнес Лукрезе на куски. А Сандро никто не воспринимает в серьез. Ведь он молод, мафиозных войн не видел, ни одной цепочки поставок черного рынка не создал, ни один серьезный конфликт не решил, а его самое большое преступление — уход от налогов и грабежи собственного холодильника по ночам.

Тихо скрипнув дверью, из дома Лукрезе на веранду вышел Федерико, как обычно сверкая лысиной и в белой рубашке и бежевых брюках.

— Дядя, у нас проблема, — тихо обратился он.

— Какой у нас не по-итальянски насыщенный день, — восхищенно шевельнул бровями синьор Лукрезе.

— Гостья отеля случайно сняла Вики на видео.

Федерико протянул планшет.

— В общем оно уже разлетелось по всему интернету и шустро набирает популярность.

Синьор Лукрезе включил видео и в начале не понимал, почему смотрит на какую-то индюшку с силиконовыми губами в душе. Однако стоило услышать приглушенные женские крики (явно не ее), а после увидеть съемку сквозь дверную щель, как он все понял.

Девица мылась и не успела выйти из здания по тревоге. Замки по технике безопасности отключили, дверь была приоткрыта и любопытная индюшка сняла все происходящее на телефон.

Ну, прям во всей красе.

Видно и слышно все отлично. И Вики, и лягушатника, и Эспозито.

— Разве по закону жанра и подлости наш паршивец не должен попытаться САМ всех убить? — вскинул брови синьор Лукрезе.

— Пытался. Сандро просто за дверью не видно, — нехотя сказал Бернардо, тоже просматривая видео. — Фабио с парнями его еле скрутили.

Заметив, как Вики дала туфлей по лицу Эспозито, синьор Лукрезе восхищенно причмокнул губами:

— Ай, как хорошо бьет… Нам бы дома такую…

Увидев, как Виктория попала кактусом в лицо лягушатника, они все не сдержали ехидный смешок.

— Дольчеза… — неодобрительно нахмурил пушистые седые брови синьор Лукрезе. — Ну, он же не мексиканец, чтобы ему кактус на лице родным казался…

Вот чем дольше живешь, тем больше веришь в Бога и интуицию.

Бывает такое, что кажется, что вся партия на шахматной доске очевидна. Продуман каждый шаг, и твой, и противника, но сердцем знаешь, что вы оба чувствуете какую-то западню.

И в этом случае нужно огреть противника шахматной доской по голове.

Первым.

И пока Виктория отлично справляется. Хотя Крестный отец планировал, что дольчеза просто удержит Сандро от попыток пороть горячку в случае ЧП.

— Волнуюсь я, дядя, — тихо обратился к нему Федерико. — Как бы Сандро не натворил дел на нервах…

— Будет выделываться — подарим Вики кактусы, — отшутился синьор Лукрезе, нажимая на паузу. — Выбивать дурь и остужать пыл — у нее талант от Бога.

— И все-таки дядя, — вступил в разговор Бернардо. — Он каждые полчаса звонит мне и просит вытащить Вики… Ему нужно по плану действовать, а не о ней беспокоиться.

— Никто ее не оставит за решеткой, конечно, — ужаснулся синьор Лукрезе и резко махнул рукой. — Ай, ладно! Скажите, чтобы приехал после обысков, я сам с ним поговорю.

Однако нажав кнопку «плей», старик мрачно нахмурился, слушая слова Виктории дальше:

— Кто к нам с мечом придет! Тот от меча и сам падет! — громко крикнула она на видео.

Понимая к чему ведет Федерико, показав видео, синьор Лукрезе вернул ему планшет. Некоторое время он молча курил сигару и раскладывал в голове возможные шаги противников.

Махнув рукой, он сказал:

— Позовите всех домашних.

Не прошло и минуты, как за столом собрались все домочадцы из трех домов Лукрезе, по сути расположенных на одном большом участке и разделенных лишь зелеными изгородями сада.

— Родные мои, ничто в этом мире не ново… — спокойно посмотрел старик на старшую сестру и родных племянников. — Так что скажу кратко — либо мы их всех, либо они нас.

Выдохнув облачко дыма, Крестный Отец начал раздавать ценные указания:

— Федерико и его детишки, натравите общественность на комиссара Эспозито, прокуроров, судей и чиновников по полной программе, — уверенно кивнул синьор Лукрезе. — Пусть займутся своими проблемами и вспомнят, где их место.

Синьор Лукрезе указал на старшего племянника.

— Бернардо и его детишки, на вас безопасность и исполнение всех текущих контрактов. Никаких промахов и шумих.

Крестный отец поверну голову к его младшему сыну:

— Джованни, на тебе шмутеры-компьютеры. Или как там это называется?

— Кибербезопасность, дед, — тихо сказал он.

— Попрошу не выражаться в моем присутствии, — нахмурился старик. — Но чтобы ничего там не наклацали. Понял?

Внучатый племянник в странной, будто рваной, футболке почтительно кивнул.

Неодобрительно покачав головой на всякие молодежные поползновения, синьор Лукрезе продолжил раздавать указания каждому члену Семьи, до тех пор пока целиком не был обозначен фронт работ. И когда все уже расходились, жена Федерико тихо спросила:

— Дядя, а дона Агуэро нам обязательно приглашать на свадьбу? — пробормотала Агата.

— Обязательно, — твердо сказал синьор Лукрезе. — У него есть силовая поддержка, так что мы должны определиться союзник он нам или нет.

Агата нехотя кивнула и Крестный Отец добавил, обращаясь к Федерико и Бернардо:

— И кстати, подскажите ему хороший подарок для молодых. Такой, чтобы детишки искренне обрадовались. У нас как-никак праздник, а криминальная сходка.

25 июня 22.15

Отель «Синьорина Виньелье»

Комиссар Джованни Эспозито

— Так, парни, не расслабляемся! — командовал комиссар, лично наблюдая за обысками в винном погребе.

Где-то здесь есть вход в тайный подвал, где по слухам находится пыточная и тайник с черной бухгалтерией. Отель большой, так что работенки тут минимум на неделю. Особенно, когда с таким трудом открыли уголовное дело на Лукрезе.

Заявление есть.

Нападение есть.

Телесные повреждения у потерпевшего тоже есть.

Так что Алессандро Лукрезе законно подозревают в шантаже, вымогательстве, а также попытке убить Эдмонда Шеро. Ну, и подружку его, как соучастницу.

Конечно, его легко отмазать. Но потому Джованни и следит за работой команды лично, чтобы не пропустили ни одной зацепки, которая позволит посадить всех Лукрезе.

Как вдруг в кармане зазвонил телефон и, видя имя входящего, Джованни напряженно направился к выходу. Национальный прокурор по борьбе с мафией и терроризмом просто так не звонит.

Выйдя на улицу и отойдя от всех подальше, он взял трубку:

— Бонджорно. Слушаю, — сдержанно произнес Эспозито, как обычно не называя имен.

— Нашел что-нибудь существенное? — кратко спросил его прокурор.

— В процессе. Лично все контролирую.

— Угу… Есть наводка, что к Лукрезе плывет белый груз. Займись этим. Мы должны их всех посадить до осени.

Вспомнив, что у Кафьера де Рао осенью переизбрание на должность национального прокурора, Эспозито слегка кивнул. Пока Кафьер де Рао борется за теплое место, сверху могут присылать и больше ресурсов, и больше информации.

А это как раз то, что ему нужно.

— Так точно. Можете на меня положиться.

Фабио Манчини

Александр Лукрезе

25 июня 22.30

Церковь Святой Марии

Александр Лукрезе

В переулке было темно и лишь всполохи сигареты, выдавали насколько нервно Сандро курит за воротами церкви. Обычно он не курит, но сегодня без этого никак не получается успокоиться.

Вики чуть не убили, а он что делает? По допросам и обыскам ходит?

— Держи, — с пониманием произнес Фабио, протягивая коробку конфет и термостакан с кофе. — Не ужин, конечно. Но может поможет успокоиться…

Видя на коробке стикер от Вики со словами «Антиубивин», на душе стало еще паршивее. Если бы не шутливые стикеры на «заначках» Вики, поубивал бы всех еще утром.

«Разрежь меня нежно» — на контейнере с бужениной в холодильнике.

«Насладись каждой капелькой моей крови» — на клубничном десерте.

«Маньяк покажется святым, если слопаешь эти конфеты без меня».

Его малышка каждый день пишет ласковые записки, заботится о нем, ходит по номеру в пушистых тапочках с зайчиками, а какой-то урод ее попытался убить.

Из-за него. Из-за деда. Из-за бизнеса Семьи Лукрезе. Из-за того, что нет никаких вариантов из этой Семьи когда-нибудь уйти.

— Вики цела? — с болью спросил Сандро у Фабио в сотый раз за день.

— Да, — устало кивнул он.

— Не били?

— Нет.

— Кормили?

— Да, — шумно выдохнул Фабио. — И вода у нее тоже есть.

— Не дай Бог хоть волос упадет с ее головы или ей хоть слово плохое скажут… — угрожающе зарычал Сандро, до хруста сжимая коробку конфет.

— Прочитай еще раз надпись, пожалуйста, — перебил его Фабио. — Прошу тебя, выдохни.

Сорвав стикер «Антиубивин», Сандро положил его во внутренний карман и решительно направился в старую церковь.

Свечи горели, освещая храм также как и пару веков назад, пока синьор Лукрезе тихо молился. Наверное, также молились все их предки в этой церкви.

Хотелось подойти к деду уверенно, но каждый гулкий шаг выдавал насколько же он не находит себе места.

— Паршивец… Ты так всех ангелов распугаешь.

— Дедушка, прошу, вытащи Вики, — тихо и нервно сказал Сандро, подходя к старику. — Мало того, что меня держали и не дали за нее заступиться…

— Видел, — кивнул синьор Лукрезе. — Дольчеза выйдет с наибольшей пользой для нашей Семьи. Целой и невредимой. Даю слово. Успокойся.

— Успокоиться⁈ — эмоционально выпалил Сандро. — Дед, ты хоть понимаешь, насколько я чувствую себя виноватым⁈ Этого выродка Шеро убить мало, а ты его просто в больнице запер⁈

— Терпение, — непреклонно сказал старик. — Нам не выгодно…

— Да, плевать на выгоду! Дед, тебе самому не совестно⁈ Ее чуть не убили! Она бы не пострадала, если бы ты не решил изменить план в последнюю секунду!

Повернув голову к внуку, синьор Лукрезе смерил его недобрым взглядом и нехотя указал на пустое место на скамье рядом.

— Нет, я не сяду рядом с тобой, — упрямо прорычал Сандро. — И домой не вернусь, пока моя невеста за решеткой. Только когда она окажется дома, тогда я буду делать, что захочешь.

— Ты прав, пока я тебя домой не пущу, — кивнул старик. — Сперва тебе нужно все переосмыслить и покаяться в своих грехах.

Встав со скамьи, синьор Лукрезе перекрестился и подошел к внуку, показав листочек бумаги, где были очень простые условия договора с Бальдини:

" 6 месяцев на восстановление поставок порошка во Францию.

В случае отказа от восстановления цепочки поставок, оплата по 200 миллионов евро потерянной прибыли за каждый месяц простоя.

Градиано предлагают Бальдини заключить контракт с китайцами на морские перевозки с более низкой платой, а за месяцы простоя потребовать деньги или предприятия.

Наши недруги хотят «ИнтерТранс» отжать и поделить."

— Дружочек, тебе помочь или сам будешь грехи замаливать? — шевельнул пушистыми бровями синьор Лукрезе.

Дедушка с сожалением вздохнул и, будто смущаясь, добавил:

— Конечно, это не тоже самое, что рыть могилы половником перед Интерполом… Но молиться в семейной церкви тоже неплохой метод. Ты попробуй. Говорят, помогает.

Давно синьор Лукрезе не видел такой муки на лице внука. Разрывающегося из-за желания броситься и разнести все в пух и прах, а также всепоглощающего отчаяния.

— Я займусь нашей дольчезой, а ты должен быть либо в церкви, либо в отеле на допросах и обысках… Даешь слово, что не ослушаешься ни одного моего приказа на эмоциях?

Ненавидя самого себя, Сандро против воли сел на скамью.

— Даю слово…

— Молодец. А когда усмиришь свое бешенство и безрассудство и покаешься во всех грехах то, помолись о благе своей Семьи. Дед тебе вечно подтирать задницу не будет. Через пару лет ты сам это будешь делать.

Синьор Лукрезе уверенно кивнул и похлопал внука по плечу.

— И не только своим визжащим паршивцам, а ВСЕМ в твоей Семье.

Сандро ничего не ответил.

За что Господь послал ему такую Семью? Родился бы бедным и горя бы не знал. Познакомился бы с Вики в кофейне или баре, как обычный сицилиец, и просто был бы счастливым человеком.

Сбежать бы просто от всего и жить, как все люди…

Но глядя на статую Девы Марии, становилось стыдно за эти порывы. Это из-за него Семья в оказалась в таком шатком положении и даже если они с Вики сбегут — дедушка, мама, папа, Фабио, Летти, дядя Бернардо и остальные будут это расхлебывать.

— О, синьор Лукрезе младший, — тепло улыбнулся Сандро старенький священник. — Я собираюсь помолиться и немного прибраться. Вы тоже остаетесь?

— Остается-остается, Святой Отец, — ответил за Сандро дедушка. — Ему очень нужна помощь Божья, чтобы бесы больше мысли не путали. А вы уже в таком почтенном возрасте, что вам не помешает помощник. Например, полы помыть.

Синьор Лукрезе тихо постукивая тростью ушел, а старенький священник с сожалением посмотрел на Алессандро. Довольно долго они молчали и было не понять, священник перед алтарем думает или молится.

— Хотите я расскажу вам притчу?

— О грехах и каре Божьей? — горько усмехнулся Алессандро.

— Нет, о смирении перед волей Господа нашего, направляющего нас и посылающего лишь те испытания, что мы можем вынести.

Шумно выдохнув, Александр снял пиджак и начал закатывать рукава рубашки.

— Только свет включите, чтобы я Господа не беспокоил еще и просьбой показать, где полы мыть…